Уговор

Платья слишком сильно отличались от привычных доспехов. В них нельзя было быстро ходить, резко двигаться, слишком высоко поднимать руки. Ткань тесно окутывала тело или же висела пышным тряпьем — и Эльза невольно чувствовала себя беззащитной. Она терпеливо выстояла не один час, пока придворные портные снимали мерки, делали наметки и что-то подшивали прямо на ней. Она стояла — а в голове бился всего один вопрос: почему? Она ведь смирилась с присутствием нового короля — не приняла сердцем, но выполняла его приказы. Покорность королевской воле слишком сильно въелась в плоть, и Эльза ничего не могла с этим поделать. Она была солдатом — а солдаты выполняли приказы. Не спрашивая, не споря — просто выполняли. Наверное, это было иронично: после последнего приказа она перестала быть солдатом. Платье непрерывно шуршало, в нем все время путались ноги. Тусклые коридоры когда-то сияли от магических светильников, их нежный свет освещал яркие фрески на стенах, которыми восхищался даже капризный Хьюз. Теперь темноту пытались разогнать чадящие факелы, и прежде роскошные рисунки забытыми призраками преследовали людей, будто умоляя вернуть утраченное. Дверь тронного зала со скрипом распахнулась. Молодой король прошел между двумя рядами своих подданных, опустившись на трон. Эльза присела, подбирая юбку пальцами. Теперь она должна была делать реверанс, а не опускаться на одно колено, как привыкла делать всю жизнь. — Доброе утро, Ваше Величество, — прошелестело под сводами. — Я хочу, чтобы ты пообедала вместе со мной, — у короля было хорошее настроение. Эльза склонила голову в поклоне. — Слушаюсь, Ваше Величество, — слова ровными бусинами нанизывались на невидимую нить. За окном радостно светило солнце, прокрадываясь тонкими лучами в витражи замка, разноцветные отблески танцевали на темном полу. Король нахмурил брови. — Эльза, перестань говорить так официально, — она засмотрелась на край рисунка на каменной плите под ногами. Тонкий луч из окна выхватывал всего небольшой кусочек, пряча продолжение орнамента в тени. — Это противоречит этикету, Ваше Величество, — тихо отозвалась она. — К черту этикет! — король развернулся к ней, в его глазах вспыхнул требовательный огонек. — Я хочу, чтобы ты говорила еще что-то кроме «Слушаюсь, Ваше Величество»! — Это противоречит этикету, — не отрывая взгляда от узора, повторила Эльза. Тонкая причудливая линия желтым усиком загибалась, обвивая красное кольцо, и убегала за пределы светового пятна. — Я приказываю тебе! Орнамент прятался в тени, его невозможно было разглядеть, так что Эльза не знала, какой дальше была судьба желтого усика. — Слушаюсь, Ваше Величество, — равнодушно отозвалась она. Король отвернулся, раздраженно сжимая кулаки. За окном виднелся внутренний двор: согласно новому приказу короля Эльза стала жить в северном крыле дворца. Привычную уютную комнату сменили большие роскошные покои, заставленные дорогой и совершенно ненужной мебелью. С карнизов свисали тяжелые портьеры, стены закрывали тканые гобелены, пол застилали шкуры диких зверей из дальних стран. Небо за окном манило своей необъятной глубиной. Эльза наблюдала за тем, как медленно, почти величественно ползут облака, как перетекает из формы в форму белая мгла. Раньше она могла свободно летать в этом небе. Теперь его синева была только за стеклом и над узким мрамором балконов. Навеки исчезли свист ветра в волосах, рев легионов, гром от их крыльев. Ей больше не вести за собой солдат, защищая родину, не нести смерть на острие копья тем, кто посмел поднять оружие против Эдораса. За окном пролетела, беззаботно щебеча, какая-то птичка. Эльза подняла правую руку, глядя на ладонь. Мозоли, натертые оружием за годы боев, начинали медленно сходить. Эльза чувствовала, как сила постепенно начинает покидать ее мышцы, как изо дня в день почти незаметно, но неуклонно слабеют руки и ноги. Ее тело, раньше всегда готовое к битве, с каждыми прожитыми во дворце сутками становилось все беззащитнее, и Эльза ничего не могла с этим поделать. Птичка за окном пролетела еще раз, затем села на подоконник по ту сторону стекла, заинтересованно заглядывая внутрь. Эльза протянула руку, касаясь пальцами стекла напротив ее головки, проводя по нему к раме. Ногти внезапно сильно царапнули по тусклой бронзе, вызвав из нее резкий скрежет. Захлопали крылья, оставив на камне одинокое перо. Птичка вспорхнула и растаяла в бескрайней синеве. — Эльза, я хочу, чтобы ты пришла на бал, который будет на следующей неделе. Король стоял на балконе, разглядывая цветник внизу. Теплый ветер трепал его волосы и чуть колыхал воротник сюртука. Эльза рассматривала изящную мраморную ножку, которая плавно перетекала в широкий парапет. — Я не умею танцевать, Ваше Величество. Он обернулся, улыбаясь. — О, это не проблема, — его голос легко скользил в осеннем воздухе. — Я тебя научу. Можем начать уроки прямо сейчас, хочешь? Эльза не отрывала взгляда от искусно вырезанных на белом мраморе листьев. — Я подчинюсь любому вашему приказу, Ваше Величество, — слова холодными каплями падали в тишину. Король нахмурился. — Не нужно все воспринимать как приказы, — сказал он. — Просто попробуй, тебе понравится. Он взял ее за руки, положив одну ладонь себе на плечо. Другую он крепко сжал горячими пальцами. — Для начала попробуем вальсовый шаг, — его голос теперь звучал совсем близко, рука крепко охватывала талию, прижимая к себе. Эльза почувствовала, как цепенеют руки, как впиваются ногти в шершавую ткань плаща на плече короля. — На самом деле, все просто. Один вальсовый шаг состоит из трех обычных. Правой вперед или левой назад, затем другой ногой в сторону и снова первой — на месте. Обычно первый шаг вперед делает мужчина, следующий раз — женщина… Слова короля неслись далеко смутным шумом. В горле стоял комок, из живота поднималось какое-то темное, дикое, удушающее ощущение. Хрустнула филигранная пряжка, ломаясь под побелевшими пальцами, синими волнами стек на мрамор больше ничем не закрепленный плащ. Король поднял на Эльзу удивленный взгляд. — Что с тобой? Тебе плохо? Она сделала шаг назад. Внезапное облако затянуло солнце, подул холодный ветер. — Простите, Ваше Величество, — прозвучало ровно и глухо. Тусклые коридоры казались бесконечными, дым от факелов неприятно царапал горло. Мрак из углов будто затекал в глаза, застилая взгляд, шаги гудели под пустыми сводами, дробясь, множась, рассыпаясь причудливым эхом. Эльза не сразу услышала, что в них вплелся посторонний звук. А когда поняла — было почти поздно. Из-за угла метнулась тень. Блеснула на миг в свете факелов сталь, будто клянясь в неизбежности смерти, дрогнуло от быстрого движения и так неровное пламя. Тело среагировало само: Эльза шагнула назад, разворачиваясь, ловя неумелого нападающего за руку, выворачивая ему запястье. Один резкий удар коленом — и тонкая кость сломалась. Послышался звук лопнувшей ткани. Нож болезненно звякнул об пол, так и не попробовав крови, тишину вспорол отчаянный, почти жалобный крик, затерявшись в сплетении коридоров. Эльза отпустила нападающего и отступила назад. Пышная юбка путалась между ногами, правый рукав треснул от локтя до самого плеча. Фигура на полу корчилась и тихо выла, хватаясь дрожащими пальцами за искалеченную руку. В глаза бросилась одежда горничной. — С-сука! — незнакомка подняла голову, и Эльза узнала в ней Миллиану, невесту Волли. Девушка держалась за сломанное предплечье и глотала слезы. — Сука! — с ненавистью повторила она. — Купаешься в роскоши, заслужив ее кровью своих бывших товарищей! Живешь и наслаждаешься! За это Волли должен был умереть?! За то, чтобы ты ходила в дорогих платьях?! Эльза сделала шаг вперед, и Миллиана отшатнулась. На миг в ее глазах всплыл страх, но почти сразу исчез, растворившись в безумном горе. — Сдохни!!! — она подхватила нож и сорвалась на ноги, но тут же отлетела к стене: коротко замахнувшись, Эльза ударила ее наотмашь по лицу. — Убирайся, — в голосе появились былые стальные нотки, но теперь они смешивались с чем-то новым, удушающим, темным. — Убирайся, пока я позволяю, и никогда больше не попадай мне на глаза. Миллиана медленно встала. Плечи у нее дрожали, из глаз текли слезы. — Чтобы ты сдохла, — с ненавистью прошипела она, разворачиваясь и медленно шагая прочь. — Чтобы ты сдохла и сгнила в сточной канаве. — Эльза, у меня для тебя есть подарок. Она стояла, склонив голову. Кулаки были крепко сжаты, ногти впивались в ладони. Тьма, пришедшая в ее взгляд не то из коридоров, не то из ее собственного сердца, туманила глаза. В горле сидел удушливый комок, но Эльза все-таки заставила себя открыть рот. — Я вам бесконечно благодарна, Ваше Величество. Король улыбнулся. — Что ты! — его голос звучал весело. — Ты заслуживаешь множества прекрасных подарков. Подойдя к слуге, он снял с расшитой подушечки покрытую искусной резьбой шкатулку и обернулся. — Вот, посмотри, — его пальцы откинули крышку, открывая миру роскошный комплект из колье и пары сережек. Рубины и сапфиры мелкими искрами окаймовывали крупные бриллианты, заставляя их сиять еще ярче. Эльза скользнула равнодушным взглядом по украшениям и снова засмотрелась на пол. Комок из горла никак не исчезал. — Правда, красиво? — король вынул колье, любуясь тем, как преломляется свет свечей в камнях. — Давай просто сейчас померяем. Он обошел Эльзу, осторожно положив ей на грудь украшение. Пальцы ловко справились с застежкой, однако задержались на секунду дольше, чем требовалось, под конец будто случайно скользнув по открытой спине. — Ну как, тебе нравится? Эльза заставила себя поднять взгляд и посмотреть в зеркало. — Да, Ваше Величество, — прозвучало хрипло. — Ну и прекрасно, — король выглядел довольным. — Тогда надень его на следующий прием. — Слушаюсь, Ваше Величество, — Эльза опять спрятала взгляд, опустив его на разжатые руки. На ладонях кровоточили следы от ногтей.