Игры грёз

Ангел во сне дарил мне безграничное тепло. Мой ангел наяву работал такой же печкой. Голова Кевина так привычно покоится на моей груди, будто всю жизнь только тут и лежала. Ладонь по-хозяйски прикрывает мой второй сосок. Приподнимаю голову, чтобы оглядеть комнату на наличие любопытных глаз, и этим неловким движением разрушаю чары сна. -Никого нет? - Сонно спрашивает Кевин. Я киваю и улыбаюсь - впервые вижу его сонным. Таким беззащитным, ещё более светлым... Не успеваю придумать большее количество эпитетов, потому что этот светлый и беззащитный совершенно не по-ангельски обвивает руками мою шею, притягивается выше и оставляет мягкое касание своих губ возле уха, шепчет «доброе утро» и смущённо улыбается. По спине пробегают сумасшедшие полчища мурашек, весело попискивая. Обнимаю его и переворачиваю вместе с собой на другой бок, оказываюсь сверху. То ли в моих глазах искры, то ли в его, но всё вокруг ярко, а сердце прикинулось огромным мотором. -Надо вставать и собираться в академию. - Произносит Кевин, не мигая глядя мне в глаза. -Ещё полчасика. - Канючу я. -Мне ещё в душ нужно. - Закусывает губу. -Двадцать минут. -А завтрак? -Десять? Он смеётся, кладёт руку на мою шею и притягивает к своему лицу. Я хочу поцеловать эти изумительные губы, но он тянется выше, выдыхает мне в ухо «пять» и прикусывает мочку. Обнимает очень крепко и утыкается лицом в грудь. Лежать вместе, слыша дыхание сердец. Видеть его так близко, неспешно прикасаться. Чувствовать его улыбку, даже если в этот момент не смотришь ему в лицо. Тот миг, во время которого в сердце рождаются первые ноты совместной мелодии. Мелодии только для двоих, песню к которой нам ещё предстоит написать. Это было больше пяти минут, и никто из нас не решался прервать. Но телефон в сумке Кевина, оставленной у входной двери, начал настойчиво трезвонить. -Это Кисоп. Наверно, обыскался меня. Мы неловко отлепляемся друг от друга. Я натягиваю майку и иду умываться, а Кевин отвечает на звонок. Мыслями я всё ещё лежу с ним на одной постели, поэтому даже при открытой двери в ванную не слышу его разговора с ольджаном. И не замечаю, пока умываю лицо, как он, уже закончив разговор, заходит сюда. Его руки смыкаются в замок на моей груди, а сам он прижимается ко мне и кладёт подбородок на моё плечо. Зеркало показывает, как по нашим лицам растекаются улыбки. Мне нравится это отражение. -Я знаю, где твой друг. - Произносит Кевин, чтобы скрыть неловкость и смущение. -Они так же провели ночь, как и мы, только в вашей комнате? Кевин как-то странно смотрит, будто что-то прикидывая в голове, а потом смеётся и краснеет. -Ты не хочешь знать подробностей. - Отсмеявшись, говорит он и пододвигает меня. - Я умоюсь здесь. Кевин берёт тюбик пасты, осматривает раковину, наверно, на наличие своей щётки, которой, конечно же, тут быть не может. Он пару раз моргает, глядя на тюбик, открывает его и выдавливает пасту на третий палец. Уже на этом моменте мой мозг начинает отключаться, потому что знает, что будет дальше. А мой ангел, засунув палец в рот, чистя им зубы, по-моему, даже не догадывается о том, насколько пошло это действие выглядит со стороны. В горле медленно становится сухо, я чувствую себя гнусным извращенцем, но не могу отвести взгляда от него. -Мм? - Кевин замечает это, глядя на меня в зеркало. Потом смотрит на себя и начинает лихорадочно полоскать рот и умываться. Он настолько милый, что моё сердце рассыпает звёзды по всему моему существу. -Солнце? - зову его. Он поворачивается с мокрым лицом, и я тяну руку к полотенцу. Ткань очень мягкая и нежная, но то, что под ней - ещё мягче и нежнее. Поэтому вслед за полотенцем провожу подушечками пальцев по лицу Кевина. Он щурится, будто от света, и ласково улыбается, а мне приятно видеть, что мои действия вызывают такие реакции. Кевин склоняет голову, подставляет щёку под мою ладонь, подныривая в нее, и закрывает глаза. -Поцелуй меня. - Еле слышно просит он, и в этой просьбе нежности хватило бы на всю планету. Как? Как можно быть таким? Конечно же, целую его. Я бы и с крыши прыгнул, если бы он так же об этом попросил. Но ангелы не просят о таком. Улыбаюсь в поцелуй, открываю глаза и вижу его внимательный взгляд: -О чём ты думаешь? - его руки медленно путешествуют по моему телу - изучающе, но осторожно, без намерений возбудить. -Я думал, что демоны и ангелы - это лишь мифы. Но я ошибался. Один ангел сейчас стоит предо мной. Он расплывается в смущённой улыбке и сам целует меня, ладонями обхватив мою шею. Начинаю думать, что шея - первая и, смею надеяться, не последняя излюбленная часть моего тела для Кевина. Этот прекрасный момент прерывает Эйджей, ураганом ворвавшись в комнату. -О! - Замечает он нас, пробегая мимо ванной комнаты, дверь в которую мы, разумеется, даже не подумали закрыть. -Мы опаздываем. - С такой улыбкой обычно сообщают только очень хорошие новости. Выходим из ванной и начинаем собираться. -Кевин! - В дверях нарисовывается Кисоп. Вид у него как у кота, украдкой нализавшегося сметаны с хозяйского стола. -Бежим! - Эйджей, переодевшись, хватает в одну руку сумку, в другую за руку ольджана и выбегает из комнаты с воплем. - Догоняйте. Кевин протягивает руку: -Мы же не хотим проиграть? - Улыбка, от которой я опять таю. -Погнали. - Загребаю на плечо обе сумки и замыкаю в замок наши руки. Догнать удирающую парочку удаётся только у входа и только потому, что Кисоп не хотел уходить на лекцию без прощального поцелуя. -Не тут же... - Какое-то вялое возражение от Эйджея. -Ты меня вот так тут оставишь? Кажется, Кисопу всё равно на приличия. Кевин смеётся, чмокает меня в щёку и убегает. -Эй! - прикрикивает ольджан в спину Кевина, быстро соображает припасть к губам целителя и смотаться, пока тот не нашелся, чем ответить. Вот умеет быстро думать, когда ему надо. -Нам бы тоже поспешить. - Говорю я, и мы с Эйджеем летим до нашей аудитории. Уже приближаясь к ней, мы замечаем бегущего с противоположного конца коридора Сухёна. -Опоздали. - Констатирует наш целитель. -С этим на парах Кибома совсем плохо? - Спрашивает Сухён. Вместо ответа открываю дверь, и сразу же получаю неодобрительный взгляд Лиса. Второй за этот семестр. Кибом не терпит никаких посягательств во время своих занятий. Заходим в аудиторию, не закрывая дверь. Вероятность того, что нас не допустят к лекции – девяносто девять из ста. Но побиться за один процент всё же стоит. -Прошу прощения. - Слегка кланяюсь, от чего Лис ещё больше становится недовольным. -Разве вы не знали, что опоздания на мои занятия не остаются безнаказанными? -Извините. - Хором выдаём мы втроём. -Что с вами сделать? - Щурится Лис. -Понять и простить. - Улыбаюсь я. Сухён пытается пройти на место, но в воздухе возникает огромный пакмэн и заглатывает горе-мага. Внутри иллюзии развеять её практически невозможно. И создание таких иллюзий - высшее мастерство. Вот почему магов-иллюзианистов такого уровня как Кибом любят, ценят и берегут. А ещё боятся. Но Сухён совершенно точно не знал этого. Веретено - хранитель знаний и памяти. И так получилось, что с узами веретена ко мне перешли не только способности, но и знания Сухёна. -Ну и как наказать вас? Заставить убирать класс после занятия? – продолжает Лис, не обращая внимания на ропот класса относительно гигантского жёлтого пузыря, внутри которого стоит Сухён, который наверняка всё видит и слышит, и абсолютно недоволен происходящим. -Слишком мало для троих. - Раздаётся знакомый строгий голос, и его обладатель выходит из-за наших спин. -Ректор Шин. - Кланяется Кибом. -Вы позволите? - Кивает ректор в сторону пакмена. -Разумеется. - Нехотя отвечает Кибом и нарочно медлит пару секунд прежде, чем отпустить Сухёна. -Одного человека будет вполне достаточно для уборки класса, так ведь? -Вполне. - Оживляется любопытством Лис. -Тогда я заберу этих двоих. - Ректор разворачивает меня и Сухёна к выходу. - У меня есть для них одно наказание. -Ким Джесоп, проходите на место, по окончанию лекции приведёте аудиторию в надлежащий вид. Эйджей со вздохом проходит в класс, а мы под конвоем отца Сухёна и заинтересованного взгляда Лиса выходим и идём ни далеко, ни близко - в кабинет ректора. Мы заходим и застываем на входе. Я был готов здесь увидеть кого угодно, но не его. Человек-тень будто врос в пол, стоит ровно и не шевелится. Потому что был пойман во время пространственного прыжка и «вышит» из него. Вот прям за нити веретена и вышит. Маг, умеющий вносить изменения в процесс чужой магии, или по-другому... -Прядильщик. Отец? -А ты думал, что всё знаешь обо мне? - Ректор из строгого превращается в смешливого и простого мужичка. Только с виду, конечно же. Так вот, в кого Сухён так удачливо удался. -Шастал здесь, вот я и поймал его. Ничего противозаконного. - Улыбается ректор и расплетает нити. Александр на пару секунд исчезает, заканчивая прыжок в том месте, куда направлялся. И прыгает обратно к нам, приседает на колено и опускает голову - знак признания своей неправоты и уважения к чужой силе. -Буду краток. Вышло так, - внезапно серьёзно начинает Шин, - что вы оба стали невольными жертвами в игре моего сына. Я приношу извинения, - поклон головой. У нас с Сухёном отъезжает челюсть. Он хочет что-то сказать, но отец жестом заставляет его замолчать. -Я ещё не закончил. На лице Человека-Тени ничего не дрогает. Ксандер в образе. -Кендже, - ректор подходит ко мне и кладёт руку на плечо. Как-то по-отечески что ли. А после следующих слов я не знаю, куда мне деваться: -Этому засранцу стало мало одного брата без способностей к магии. И он решил, что ему будет проще разобраться в своих способностях, разделив веретено. Думаю, я должен сказать - добро пожаловать в нашу семью. Ошарашено гляжу на него и с трепетом надеваю завесу магического зрения. Переплетения нитей формируют абсолютно одинаковый у меня и Сухёна рисунок сетки. А у ректора Шина очень похожий на наш, но другой. О, прекрасные белесые нити-малышки, тянущиеся из серебренных искрящихся веретён. А вот у Ксандера веретено тонкое, вытянутое, глубокого синего цвета, из которого вытекают голубые ручейки с белыми язычками. -Детей одной крови, рожденных с одинаковыми веретёнам, называют магическими близнецами. Людей не родственных по крови, но с абсолютно идентичными рисунками сетки, называют звёздными близнецами. И вероятность такой встречи одна десятая процента. А что - неплохо. Ректор нашел самую лучшую версию для прикрытия всех нас. А на счёт родства...мы в каком-то смысле действительно братья, ведь веретено во мне - это часть Су. Магические и звёздные близнецы? Пожалуй, остановимся на последних. -Отец... -Я всё ещё не закончил! - Бодрый смешок, и ректор поворачивается к Александру. - Долго ещё по углам бегать будешь? Я прямой и чёткий человек, и не люблю растягивать дела, поэтому скажу всего раз: не хотелось бы, чтобы такой дар, тем более из клана Теней, слонялся без дела. Сегодня познакомлю тебя с преподавательским составом, хотя с Ким Кибомом ты уже знаком, а завтра оформим все документы. - ректор кивает в подтверждение своих же слов. Другими словами - надо приблизить всех, кто в курсе ситуации, поближе к себе, дабы контролировать. Ай да ректор, ай да умница! И ведь осведомлён во всём! Правда, не хочу знать, откуда. Александр снова опускается на колено. -А ну встал. Не лишай меня уважения к тебе. Человек-Тень поднимается. И до сих пор он отлично скрывает то, что внутри, и мускула на лице не дрогнуло. -Будешь заниматься профориентацией магов. С завтрашнего дня ты куратор первого курса, а то они почти полгода без опёки и покровительства. И возьмёшь этих двоих. - Он кивает на меня и Сухёна. Станешь их наставником. А Шином Донхо, - Ректор скептически смотрит на сына, - всерьёз займусь я. -Но! -Нечего студенту обучать студента. Тебе не стоит быть его наставником. -Я понял. По мечтательному выражению лица Сухёна понятно, что сейчас он мысленно представил, чем , помимо наставничества, можно заняться с Донхо. -А наказанием для вас будет уборка спортивного зала. -Это шутка, отец? -И чтоб всё блестело. К сожалению, не шутка. Молча направляемся в спортивный зал и так же молча берем швабры и начинаем мыть его. Проходит наверно больше часа. Каждый думает о своем. А может, об одном и том же. Например, я сейчас свыкаюсь с мыслей, что Су – часть меня. Не первый раз свыкаюсь. Каждый раз смиряюсь с ней и, сам того не понимая, тянусь к Сухену. Тот Су, что был во мне, сейчас стоит рядом и намывает полы. Он вроде как ушел, и вроде все еще во мне. Так необъяснимо странно. -Что уставился? Вместо ответа даю ему ментального пинка в затылок, как он когда-то любил делать это мне. –Не смешно, – он хмурится и прекращает мыть полы. -Кто тут смеется? Неловкая пауза. -Су, малыш… - произношу я, как делал это раньше. Он бросает швабру и подходит ближе. Я бросаю свою, и пячусь назад. -Никакой магии, – губы предательски ползут вверх. -Хы! – вырывается у него. - Не вздумай удирать! -Ты и так много глупостей натворил. Просто остановись, – уже в голос смеюсь я и пытаюсь убежать, но мой близнец догоняет меня и запрыгивает мне на спину. -Чем это ты тут недоволен, а? Моя макушка оказывается под прессингом кулака Су, растирающего ее. -Эй, мои волосы! – скидываю его только для того, чтобы повернуться и запрыгнуть, повиснув на нем как обезьяна. За этим неловким занятием нас застает Александр с разъяренным Лисом на руках. Я слезаю с Сухена, и мы оба смотрим на упорно молчащую парочку. -Что-то случилось? - решаюсь спросить. -Да, – отвечает Кибом. -Нет, – одновременно с ним говорит Ксандер. И снова молчание. Мы с Сухеном переглядываемся и разворачиваемся к выходу. Хватит с нас на сегодня странностей и событий. -Илааааааай. – раздается хныканье Кибома. Взгляд Сухена в этот момент бесценен. -Что? – оглядываюсь. -Ты должен нас повенчать. Точнее, вы оба. Только маги с одинаковым узором сетки могут это сделать. Я сегодня совершенно точно сойду с ума. Или уже сошел? А день ведь только начался. -Может, отложим это? – пытается как можно мягче влиться в разговор Ксандер. -Нет! – фыркает Лис на него. -Он узнал, что я теперь в преподавательском составе и решил, что ректор Шин поймал меня и заставил взять на себя обязанности в академии, – поясняет для нас человек-Тень. -Так все и было, - гаденько улыбается Сухен. Свежа память о знакомстве с пакменом. -И после этого ты хочешь, чтобы я был спокойным? – почти истерично произносит Лис, глядя огромными беспокойными глазами на своего любовника. -Что даст это венчание? – спрашиваю я у Сухена. -Это сплетение их душ. После него они при желании будут чувствовать то, что происходит друг с другом. -Это как маячки? -Что-то вроде, только на всю жизнь, и это необратимо. Скорей всего больше похоже на кровные узы магов. -Вы уверены, что вам это нужно? – теперь вопрос адресую парочке. -Да, – первым отвечает Александр, и Лис тут же буквально кидается на него, крепко обнимая. -Что надо для этого? - снова к Сухену. -Найди самую толстую нить и дерни ее из веретена. Я рассматриваю алло-золотое веретено Кибома в поисках нити, рыщу глазами в рисунке. Нахожу глубоко, почти у самого основания его шаровидного алого кокона, цепляю ее и тяну к себе, останавливаю эту робкую ленивицу над своей головой. Замечаю, что Сухен проделал тоже самое с веретеном Александра. -Теперь выбери самую тонкую нить из своего веретена и обвей вокруг его нити. Тяни ко мне. Вот так. Сейчас наши нити, как однородные начнут срастаться, захватывая в вязку их нити. Как только они образуют плотный рисунок, резко выдергиваем наши. -Они тонкие, потому выскользнут из свежей вязки, – логически додумываю я. -Именно. -А что будет с их нитями? -Смотри. Помнится, как в школе на уроке генетике мы проходили деление клеток. Глядя на то, как ведут себя эти толстые чужеродные друг другу нити, представляется обмен участками хромосом в клетке. Через пару минут нить Ксандера обрела огненный конец, а Кибома – синий. Нити вернулись к хозяевам, которые в следующий миг уже счастливо подскочили с места, бросив нам «Спасибо!» и смыслись в прыжке. -Венчание в спортивном зале...Мир никогда не станет прежним. – произношу я вдогонку исчезнувшей парочке. -Небеса не простят им. – Сухен перекидывает руку через мое плечо, и мы покидаем зал.