Игры грёз

Кевин выбрался из теплой постели, укрыв друга одеялом, и поспешил собираться на занятия. Ему снились какие-то беспорядочные обрывки снов, нечего конкретного, объединенного общим чувством беспокойства. На улице тяжелое серое небо грозилось разорваться первым снегом. Кевин вполуха слушал лекцию, а мыслями был в недалеком будущем, размышляя о том, как он кинется в объятия Илая, и расскажет ему про Хенмина и про свои способности, и вообще про все. А дальше - будь что будет. Лишь бы больше не видеть того взгляда, которым Илай проводил его вчера. Взгляда, от которого колыхается и трещит от волнения внутри все. Донхо нашел Сухена и Илая, тренирующимися к Фестивалю Грез в парке на заднем дворе академии. Разрушителю всегда было комфортно, когда он практиковался в присутствии Сухена или его отца: со старшим всегда можно было прогонять технику, а с младшим - всегда приходило вдохновение. Вот и сейчас он устроился на лавочке недалеко от тренирующийся парочки, и стал чудить с образами из кустов и деревьев. Рядом с Сухеном это было легко, вообще все рядом с ним для Донхо было легко, воздушно и непринужденно. Кевин специально обошел весь задний двор, накинув на себя вуаль магической невидимости, чтобы выйти из-за спины Илая, чтобы Сухен и Донхо увидели его первым, и предприняли единственное разумное действие. -Кажется, у нас есть одно срочное дело. - говорит Сухен, закончив свои превращения и идет к Донхо, который тоже уже расквитался со всеми кустами в округе и вернул им изначальную форму. -Так внезапно? - автоматически спрашивает Кендже, собираясь из воздуха. Превращения в стихии - самые опасные, и один, без Сухена, он бы не справился. Сухен и Донхо ничего не отвечают, а просто уходят, и Илай не сразу соображает прочитать мысли звездного. А потом чьи-то тонкие теплые пальцы ложатся на глаза, он рефлекторно поворачивает голову, и Кевин, поднявшись на цыпочки, ловит своими губами его губы. Пальцы соскальзывают по лицу, гладят подбородок, спускаются по плечам, разворачивая любимого к себе. Илай наслаждается поцелуем, как чем-то долгожданным и спасительным, готов отдать самого себя лишь бы всегда ощущать этого человека рядом. Кевин отрывается от губ Илая и одновременно снимает вуаль, распуская павлиньи хвосты своей настоящей ауры. И сейчас ему неважно, что это может увидеть еще кто-то, для кого не предназначался показ. -Хенмин втрескался в меня еще в средней школе. И он крепко вбил себе в голову то, что я единственный, с кем он может быть. Но я точно знаю, что это не так. Потому что единственный, с кем я могу быть - это ты. Мне известно все о прошлом людей и о их возможностях в будущем. Неизвестно только настоящее, потому что люди сами создают его. Я всегда был таким и это будет со мной все время. Кендже вбрасывает в этот абсурдный 6д-мир с невероятными фактами, запахами, красками, мелодиями, иллюзиями, намотанных на миллиарды линии судеб. И наверно, он бы потерял сознание или более того - здравый смысл, если бы не голос Кевина, ставший нитью, связывающей этот мир с реальностью. Паутинки рассредоточились на звуках только его голоса, и все остальные звуки, так давящие и глушившие, остались где-то фонить на задворках всей этой цветной какофонии. Илай с трудом открывает глаза, и вцепляется паутинками в первое, что попадается на взгляд. Солнце. Весеннее, теплое, бодрящее, но еще сонное, только-только выглянувшее из-за облака с раскидистой радугой. И хаос прекращается, оставляя только этот мир. И где-то за самим солнцем он находит своего солнечного человечка, продолжавшего говорить про свои способности. Кендже сплетает из своей ауры крылья - в несколько слоев, плотные, серебряные с черными мазками, и окутывает ими себя и Кевина. -Нашел. - запыхавшись от такой неожиданной сенсорной нагрузки, уголком губ улыбается Илай. Кевин вжимается в него, готовый услышать что-угодно. Цепляется за ткань чужой куртки, будто это поможет удержать увидевшего весь этот ужас человека. Кевину страшно до такой степени, что он даже не заглядывает в их будущее. Он вообще, с тех пор, как научился контролировать свое второе зрение, не заглядывает без особой нужды в будущее, особенно свое. Но сейчас по-настоящему страшно. Что будет теперь? -Я влюбился в одного человека, и вместо него одного получил целый мир. Кевин не выдерживает и начинает реветь, еще сильнее впечатываясь лицом в грудь Кендже. -Ты самый потрясающий человек на земле. Сонхену кажется, что ему послышалось. Он даже прекращает плакать. Медленно, неуверенно отлипает от куртки и поднимает лицо, глядя в глаза человеку, которого, как ему показалось, он уже потерял безвозвратно. -Это часть тебя, и это нормально. Я рад, что ты открылся передо мной. Я хочу принимать тебя таким, какой ты есть. Небо разорвалось на тысячи мелких снежинок, устроивших медленный хоровод к поверхности земли. Одна из них садится на кончик носа Кевина и исчезает на нем. -С первым снегом тебя. - улыбка Илая - широкая и такая красивая, что Кевин снова начинает плакать. -Я так сильно люблю тебя. - выдыхает он, глотая слезы. И за эти слова Илай готов еще пятьсот миллионов раз побывать в том сумасшедшем мире. Они целуются долго и не спеша. Руки Кевина обвивают шею Илая, губы оставляют игривый укус рядом с ухом, а рот произносит то, что больше никогда ни при каких условиях не произнес бы: -Я хочу тебя прямо здесь и сейчас. У Кендже подкашиваются ноги от такого внезапного предложения, а мысли начинают плавно стекать вниз, отдав команду телу скорее хватать свое солнце и мчаться с ним в общежитие. -Чертов баклан. - ворчит Хенмин, который искал Кевина, а наткнулся на пару, долго целующуюся на заднем парке. -Черт! -Подглядываешь? Хенмин вздрагивает и резко оборачивается. -А, это ты. -Вежливости ты так и не научился. - Гаин подходит ближе, и Хенмин, сам не зная, почему, разглядывает то, в чем она одета. Он не может не признать самому себе, что Гаин очень стильно одевается. -О! - он достает из сумки пачку колготок и кидает ее девушке. - Самые модные. Не стоит благодарности. - и уходит. Гаин довольно улыбается и кричит вслед: -Могу научить тебя языку огненных цветов, пока ты здесь. Огневик лишь фыркает, не оборачиваясь, и идет дальше, уныло пиная попадающиеся по пути камушки. Дикий клич раздается прямо над ухом Хенмина, и огромный ком огненных перьев раскрывается перед лицом мага, жаром обжигая лицо. -Твою...-и тут хаски прорывает: - Дурацкая глупая птица! Думаешь, тебе все можно? Думаешь, если ты сильнее, то можно так себя вести? Или тебя просто прикалывает обжигать огневиков? Иди сюда! - Хенмин пытается ухватиться за хвост птицы, но перья будто утекают у него из рук. -Бесполезное животное! Да что ты вообще можешь, кроме как оставлять ожоги? Гаин заворожено наблюдает за тем, как появляются хвосты. Пять, семь, десять...Двенадцать восхитительных огненных волчьих хвостов. -Так прекрасно подходят к его зеленому цвету глаз, правда, Чанель? - Гаин широко улыбается, глядя на такое открытие. Открытие опустилось на одно колено, переводя дыхание, все еще грозно сверкая изумрудами в сторону феникса. Хенмин подминает хвосты и садится на них. -Раньше их не было так много... и цвет глаз не менялся, - хмурится он. -Хочешь, я научу тебя всему, что умеет огневик? - Гаин протягивает руку, не переставая улыбаться такой находке. "Второго такого шанса не будет". - раздается в голове Хенмина голос. -Это точно. - подтверждает Гаин, кивая фениксу. -Я слышу... его голос? -Умм. Чанель снизошел до общения с тобой. - смеется Гаин, все еще мило улыбаясь и протягивая руку. -Хорошо. - Хенмин хватает ее за руку и поднимается. - Только перестань так улыбаться. Ты меня смущаешь. -Правда? Я подумала, тебя вообще сложно смутить. - Гаин улыбается своей самой кокетливой улыбкой. "А так тем более не улыбайся!" - думает Хенмин, а вслух говорит: -Пойдем в кафе, я еще сегодня ничего не ел. - и утягивает девушку за собой. Кисоп стоял рядом с медпунктом и наблюдал, как девчонки-первокурсницы толпами околачиваются возле входной двери. А все почему? Потому что, как выяснил сегодня ольджан, его любимый и единственный весьма популярен у лиц противоположного пола. Вишенка стоял и с каждой минутой закипал все больше и больше. Его бесило осознание того, что Эйджей может прикасаться к кому-то, кроме него. А в купе с буйным воображением самого ольджана, представлялись весьма неоднозначные картинки. Джесоп выходит из кабинета и закрывает дверь на ключ. Девочки окружают его, закидывая всякими вопросами псевдомедицинского характера. Целитель мило улыбается, отмахивается, отвечает не впопад, поскорей пробирается через толпу и сталкивается на выходе с ольджаном. -Привет! - Эйджей подходит к нему, но не решается обнять под взглядом всех этих девиц. Кисоп выжидает минуту, разворачивается и уходит. А Джесоп думает еще минуту, и срывается с места за ним. Толпа любопытных первокурсниц выбегает следом. -Стой-стой-стой-стой-стой-стой. - Эйджей обгоняет его и выставляет руки перед собой. - Подожди. Кисоп бросает грузный взгляд из-под челки и дергано отступает на шаг назад, показывая, что его не стоит трогать. Джесоп громко вздыхает, нервно проводит рукой по своим волосам. -Так. Хорошо. - говорит он вишенке. - Но это первый и последний раз. И чтоб больше никаких сцен ревности. Понял? Кисоп только хмуриться, не понимая, о чем говорит Эйджей. А целитель подходит к девушкам и громко заявляет: -Дамы! Видите того красноволосого красавца? Кисоп оглядывается и растеряно смотрит на Джесопа, который поочередно глядит то на девушек, то на него. -Так сложились звезды, что я потерял остатки своего разума и влюбился в него до беспамятства. От толпы девиц донеслись веселые вопли. -Должен признать, что он - мой парень. Сейчас. И я смею надеяться, что до конца моих дней. - целитель смотрит только на Кисопа. - Потому что я однолюб, и только из-за него совершаю такие безрассудные вещи. Толпа зааплодировала, а Джесоп прошел мимо своего парня, улыбнувшись улыбкой чеширского кота, остановился чуть поодаль, обернулся: -Доволен? Пойдем. - и пошел дальше вперед. А Кисоп, не веря в происходящее, стоял еще с минуту и смотрел любимому вслед. А потом, подпрыгнув от переполняющего восторга, побежал догонять его. -Первый снег. - Донхо крутился вокруг Сухена, ловя крупные снежинки. - Куда мы идем? -В магазин. -Зачем? -Уже зима на дворе, а ты без шарфа и шапки бегаешь. -Ворчишь, как моя мама. - смеется разрушитель. - Сам вон даже куртку не застегиваешь. -Я горячий парень, мне можно. -Значит, мне не нужны шарф и шапка. -Это еще почему? -Рядом с таким горячим парнем, - Донхо прильнул к Сухену, оставил легкий поцелуй на его щеке и провел ладонью по раскрытой груди, - мне не страшны никакие морозы. Сухен собирается поцеловать маленького подлизу, но деликатный хмык сзади останавливает его. -О, ректор! - Донхо мигом отлипает от Сухена, превратившись в правильного послушного ученика. -Да брось. Все время будешь от него так отскакивать, когда я рядом? Донхо опускает глаза, чем еще больше веселит профессора. -Послезавтра рождество, если вы помните. И мама очень хочет видеть всех троих сыновей в нашем доме. - говорит Сухену отец и переводит взгляд на Донхо. - И их вторых половинок тоже. И никаких возражений. - хмыкает еще раз и уходит, весело посмеиваясь. -Идем в магазин. - выпаливает Донхо. -Ты передумал? -Забудь про шапку и шарф! Надо купить подарки твоим родителям на рождество! И остальным наверно тоже. Сухен смеется. -Думаю, ты понравишься матери. Илай думал, что раздевать Кевина - это самое крышесносное занятие. Но голый Кевин, лежащий так, что ни сантиметра не осталось между их телами - это было исключительно божественный момент. -Он больше, чем мой. Мне кажется, он не поместиться даже в рот. - щурясь, смущенно улыбается Кевин. -Я же крупнее тебя. - отшучивается Илай, блуждая руками по голой спине своего мальчика. -Я немного.. -Я знаю. - говорит Кендже и целует губы, а потом шею, оставляя языком мокрые дорожки на ней. Легкими сухими поцелуями покрывает ключицы и грудь Кевина, облизывает его соски, чуть покусывая, и дует на них. Ловит каждый взгляд, каждый возглас Сонхена, запоминает все его движения и реакции на свои действия. Переворачивает на живот, медленно проводит языком между лопаток до самых ягодиц, раздвигает их и вылизывает отверстие ануса, вынуждая Кевина изгибаться от новых ощущений. -Илай... - громкий шепот. - дай мне его сначала попробовать. Кендже потерялся где-то на моменте между тем, когда Кевин примерялся, с какой стороны взять его член в рот, и тем, когда упругие мягкие губы уже поймали нужный ритм. Доводя друг друга до почти оргазма, они останавливались, делали передышку, улыбаясь и оставляя поцелуи на тех местах, где, как им казалось еще не проходили их губы, и снова, и снова продолжали заниматься любовью до тех пор, пока Илай не усилил ритм, а Кевин не кончил от этой бешеной гонки, а спустя несколько толчков и сам Илай. -Устал? - спросил Илай, собравшись относить Кевина в душ. -Давай останемся здесь. - Сонхен притянул к себе любовника, будто прикрывая себя им. Кендже ногой нащупал одеяло на полу и, затащив его на кровать, накрыл им их обоих. -Вот так, да. - Кевин одобрительно погладил Илая по руке, отстранился, взяв его лицо в чашу своих ладоней. Посмотрел в глаза, увидев в них такие же огонечки счастья, которые сейчас, он уверен, горели и в его глазах. Прильнул к его щеке, зарывшись длинными пальцами в волосы на затылке, сплетя их ноги между собой. -Устроился? -Угу. -Спать? -Угу. -Я люблю тебя. -Спасибо. - выдохнул Кевин, и выдержав несколько секунд добавил: - А я тебя больше. -То есть как это вы впятером уезжаете? А я? -Извини, Хенмин. - сочувственно произносит Кевин, упаковывая подарки с собой. -Я на рождество остаюсь один? -Извини. - повторяет Кевин. - Слушай, а почему бы тебе не заглянуть к Гаин? После той истории... -Нет, спасибо. -Будешь себя так вести - останешься один до скончания веков. В комнату влетает Кисоп и, злобно и молча, начинает собирать свою сумку. -Эй, красавчик, все в порядке? -Не твое дело. -Кисоп, ты тоже куда-то едешь? -Да, домой, к родителям. Не хочу проводить рождество с этим идиотом. -Давай, я тебя провожу? - предлагает Кевин, незаметно строча смс Илаю: "Собери сумку Эйджея, и притащи его на Главный вокзал". -Через час поезд. -Окей. - и следующая: "Через час поезд!!!" Джесопа редко что могло вывести из себя. Но тут уже его терпение лопнуло. Он не представлял, "как можно быть настолько ревнивым и настолько беспамятным", чтобы забыть то, как Эйджей два дня назад при всей толпе первокурсниц признался "этой красной глупой голове" о том, что он его парень? А сейчас ольджан психанул на то, что Джесоп просто похлопал девушку по плечу и сказал ей о том, что ее цвет кожи улучшился. Джесоп решил, что не может больше слушать все эти вопли, и просто пошел к себе в комнату, благо общежитие было рядом. -Что-то не так? - спросил Илай, укладывающий вещи и подарки с огромный портфель. -Что это? - спросил Эйджей, кивая на огромный фиолетовый сверток, украшенный бантом. -Подарок Кевину. - смущенно улыбнулся метаморф. -Сноуборд? Отличный подарок! - воскликнул Джесоп и забрался на второй этаж их кровати. Пришедшие смс от Кевина не внесли ясности в понимание ситуации, но общую суть происходящего Кендже уловил. Пользуясь тем, что Эйджей погрузился в свои мысли, глядя в потолок, Илай, чтобы не вызвать подозрений, взял свою сумку, закинул в нее вещей Эйджея, которые бы могли ему понадобиться во время путешествия, и немного денег. -Ты сейчас не очень занят? -Ммм? -Мне надо на вокзал кое-кого встретить. Не составишь компанию? - попытался Илай как можно непринужденней произнести. -Да, конечно. "Куда?" "Вторая платформа" "Билеты?" "Прямо в поезде купят" "Отлично!" "Три минуты осталось!" -Смсишься? - равнодушно спрашивает Джесоп. - На тебя не очень похоже. -Правда? Не замечал этого... -О,это же Кевин! - Эйджей машет ему рукой. - Ты тоже кого-то встречаешь? -Привееееет. - протягивает Кевин. - Не совсем. - улыбается и поворачивается к Илаю. - Заноси. Эйджей не успевает опомниться, как, подхваченный Кендже, оказывается в тамбуре поезда. -Что... - только успевает мяукнуть он, как ему в руки летит сумка за несколько секунд до закрытия двери. -Хух. Успели! - выдыхает Кевин и солнечно улыбается. -Счастливого пути! - кричит вслед умчавшемуся поезду Илай. -Мы такие... -Коварные? -Ага. - Кивает Кевин и довольно обнимает своего любимого. Джесоп проклинает свою невнимательность и злится то ли на самого себя, то ли на Илая. Но колесницей мимо пробегает мысль "а зачем это все?". Эйджей моментально приходит в себя, отрезвленный этой мыслью, безучастно глядит на пассажирские кресла в вагоне. И останавливает взгляд на очень знакомой вишневой макушке. Первое, что хочется сделать Эйджею - дать отличного подзатыльника по ней. А потом завалить это любимое чучело и зацеловать до умопомрачения. Его умопомрачения, естественно. Но, вернувшись к реальности, он просто проходит к своему ольджану и садится с ним рядом. Устраивается удобно в кресле, кладет руку на подлокотник, раскрыв ладонь кверху, и закрывает глаза. Ему не нужно видеть, как Кисоп через пару минут замечает его присутствие, делает огромные глаза и вымученно улыбается. Он и так себе это хорошо представляет. Кисоп смотрит на умиротворенное лицо целителя, вкладывает свою руку в его ладонь, и так сидит, не спуская с него глаз все оставшиеся два часа пути. Хенмин лежал на кровати, слушая музыку уже час. Уже час он думал, открывая и закрывая телефон, стоит ли писать смс Гаин или нет. Написал, стер. Написал, и снова стер. Написал...и рука соскользнула, выронив телефон на пол. -Чееееееерт! "Сообщение отправлено". - высветилось на экранчике. Гаин улыбнуло сообщение "Как проводит рождество мой новый учитель?" с неизвестного номера. Улыбнуло не потому, что он не знала, от кого это. А именно потому что знала, что ее новоявленный ученик вряд ли настолько сентиментален, чтобы писать смс. И сейчас она была рада тому факту, что ошибалась на его счет. "Этот двенадцатихвостый волк заставляет тебя улыбаться". - раздался в голове женщины голос феникса. Гаин выпустила огненное полое сердечко в птицу. "Как по-детски", - хмыкнул Чанель и растворился в воздухе, решив что игры смертных не для него. Хенмин мерил шагами комнату и думал - позвонить или нет. Или написать, что это было ошибочно отправлено? Или еще что? "Собираюсь прогуляться. Составишь компанию?". Хенмин перечитал ответ еще раз десять, прежде, чем кинуться к шкафу и начать собираться. "С радостью", - отвечает он, сам не понимая, от чего действительно так рад. -В нашем доме столько мужчин впервые! - удивляется мама, когда пятеро парней заходят в их дом. - Оооо, но вы такие милые и хорошенькие, что вполне сошли бы за девушек. - трещит женщина, стоя между Донхо и Кевином. -Мама, я думаю, ты их смущаешь. - говорит Хун. - проходите дальше, не слушайте ее, она знатная болтунья. -Хунмин! Ты... -Я люблю тебя, мама. - поскорее произносит Хун и первым проходит в зал. -Привет, пап. Мы приехали. Он поворачивается, чтобы показать рукой на гостей, идущих позади, но замирает на пол обороте, заметив внутри комнаты рядом с камином тонкую стройную фигуру в светлом платье и длинными волосами, длиной до пояса. Хун прекрасно помнит эти волосы, которые едва достигали лопаток при их последней встречи. -Здравствуй. - короткая теплая улыбка предназначалась только ему. -Одэт... -Давно не виделись. Лет пять, наверно. - и она улыбается более уверенно и подходит к нему. -Теперь ты говоришь с ужасным акцентом. - улыбается в ответ Хун, обнимает девушку и прокруживает ее по комнате. - Это самый лучший подарок на рождество.