Тот кто не помнит своего прошлого обречен на то чтобы пережить его вновь. Сантаяна Джордж
Кробелус вошла в лагерь. Многие бросали на неё несколько удивлённые взгляды, от чего женщине становилось не по себе. Привычные шатры были убраны в повозки, запряжённые мощными конями. В небе парила Виверна, осматривая территорию. - Вернулась... Признаюсь, мы думали, что для тебя этот раз может оказаться фатальным, - подойдя к Кробелус сказал Этриан. Рядом с ним был Ротунд'йер. - Время твоего возрождения невероятно возросло, наш милый друг. Этриан восстановился менее, чем за сутки, когда ты впала за бытие почти на две недели, - печально пояснил кардинал. - Но не это самое страшное. - Что происходит? - спросила Кробелус. - Дорогая, ты оживаешь, - вздохнув, ответил Этриан. Повисла тишина. Вокруг носились столь знакомые маги, в суете разбирая остатки своих вещей и унося их в повозки. Наконец-то пульсация жизни дошла и до баньши, эхом расходящаяся от всех вокруг. - Как такое возможно? - растерянно спросила Кробелус. - Некоторые и вправду оживают, когда получают после смерти то, что так горячо хотели получить при жизни, - пояснил Этриан. - А сейчас мы видим как кожу твою тронул румянец и волосы приобрели другой оттенок. Как бы долго мы не пребывали в таком половинчатом состоянии, на волоске от жизни и смерти, в конечном итоге встретиться с одной из них всегда страшно. Мы мертвы слишком долго для того, чтобы помнить как жить. - И помнить, что жизнь одна. Сейчас ещё одна смерть может оказаться для тебя настоящей, - пояснил Ротунд'йер. - А мои способности? - испуганно спросила Кробелус. - Охх, за это не волнуйся. Все, кто в конечном итоге возвращался к жизни - ничего не терял от дыхания смерти. В каком-то смысле мы всегда остаёмся в состоянии на "грани", только вот весы показывать лёгкий перевес в другую сторону показывать начинают. Даже если ты оживёшь и переживёшь эту войну - твои души всегда придут на помощь. Ротунд'йер и Этриан отошли от баньши и направились по своим делам, словно оставляя её наедине с какофонией чувств и мыслей от внезапного теплого прикосновения жизни. - Вот и ты здесь, - сказал Войд, подойдя к Кробелус. - Ты рад? - спросила женщина. - Твоё предсказание скоро сбудется. Хорошо, когда ты вечно прав? Голос Кробелус дрогнул и Войд, к удивлению женщины, прижал её к себе, успокаивая. - Я видел как в пыль превращаются целые планеты и как народы гибнут и время уничтожает любые упоминания о них и меня это не печалило. Сейчас же я лишь хочу точно знать одно: я ошибся. Кробелус крепко обняла Войда, слегка улыбнувшись. По её щекам текли слёзы ужаса и непонимания что будет дальше и как теперь привыкать к образу, который потерян в веках? Как привыкнуть к тому, что ты - больше не баньша?***
Кробелус вспоминала небольшие отрывки своего прошлого. Она помнила, что жила в роскошном большом доме с несколькими слугами, а частыми её гостями были не только обычные люди, но и высокопоставленные чиновники, а однажды прибыл даже король. Каждый хотел знать ответ лишь на один вопрос: "Что будет там, за чертой?". Ответы были разные. Иногда даже не полные. Как объяснить дедушке, что то зерно, которое он украл для своей осиротевшей внучки, спасая её от голодной смерти, отправят его после смерти на вечные муки? Как объяснить ребёнку без ног, умирающему от чумы, что даже за гранью он не обретёт ног? Слава о даре Кробелус разносилась очень быстро. Но чем больше Кробелус смотрела за грань - тем больше она пугалась своей участи. Что уготовит смерть за то, что женщина так нагло раскрывает её тайны, а иногда даже помогает избежать ужасной участи? Некогда красивая девушка, едва достигшая двадцати семи лет начала стремительно чахнуть. Её терзал ужас от осознания, что самое страшное, что она могла видеть у других - лишь капля от того, что будет уготовано ей. Момент своей смерти Кробелус не помнит. Не помнит она и как решила покончить с собой и что же её подтолкнуло на это, раз она так боялась узнать что уготовано ей. Помнила она лишь одно: своего кота. Большого чёрного кота с янтарными глазами, который в ужасе кричал, сидя на груди у хозяйки. Женщине казалось, что кот рыдал. Тогда она со слабой улыбкой почесала его за ухом, сказала что-то успокаивающее и... умерла. Дальше её ждало воскрешение в образе баньше через многие десятилетия, когда история почти сотрёт все напоминания о ней, оставив лишь одно воспоминание: большой дом и в ужасе кричащий кот.***
- Ты как, Кробелус? - спросила Рилай, нагнав женщину. Рилай сидела на высоком светло-сером мерине, которому, казалось, что мешала длинная чёлка. Кробелус же ехала на одной из самых быстрых лошадей - Арахнэ. Её лошадь была стройной и весьма высокой в холке, вороной масти. Чёлка у лошади была учтиво отрезана "под ноль", а остальная грива прорежена. - Странно, - улыбнувшись, ответила Кробелус. - Я умирала баньшой, а проснулась обычной девушкой, возраст которой перевалил за тысячу лет. - Все очень обеспокоены твои состоянием... Этриан и Ротунд'йер даже толком не могут объяснить Рубику как теперь поступать с тобой. Рубик всегда тебя берёг, ибо твоё появление в тяжёлый момент всегда приводило к нашей победе, даже если и повреждения были фатальны для тебя - ты восстанавливалась. А теперь... - Я знаю, Рилай, я знаю. Поверь, я что-нибудь обязательно придумаю и сделаю так, чтобы всё было как раньше, хоть я и сильно изменилась. Лучше скажи как ты себя чувствуешь? Я помню как по тебе несколько раз прилетала перчатка Свена. Взгляд Рилай стал ещё печальнее после этого вопроса. Казалось, что девушка на грани уже давно, с самого ухода Свена, а последние события лишь усугубляют ситуацию. - Меня тогда прилично потрепали, хоть Ораклу и пришлось постараться, дабы залечить все мои раны. Признаюсь, что я не ожидала от него такого. Ему было мало того, что он уничтожил меня морально, так теперь решил уничтожить и физически? Я понимаю, что сейчас война, но... - Некоторые вещи очень трудно принимать, я знаю. Я уверена, что Свен не хотел сделать тебе ничего плохого и сказала бы даже, что он, вероятнее всего, вмешался в битву, дабы помешать своим же. Не знаю, зачем ему это было нужно... - А теперь и не нужно знать, Инвокер убил его, - тихо произнесла Рилай и пришпорила коня, уносясь от Кробелус к Лине. В пути маги были уже третий день. До осколка тёмной луны, по словам Рубика, оставалось примерно дней пять ходу. Кробелус сидела поодаль от основного места стоянки, где горел костёр. Женщина тоскливо осматривала высокие угрюмые ели и с ужасом понимала, что ей холодно. Раз за разом она осматривала свои волосы, свою кожу и не могла поверить, что это с ней произошло. Женщине хотелось кричать от ужаса, но она лишь молча продолжала смотреть на пшеничные локоны в фарфоровой руке. Войд подошёл тихо, словно с интересом наблюдая за тем, что постоянно повторяет Кробелус. - Почему ты не с остальными? В лагере такое смятение после твоего преображения, - замявшись, произнёс Войд. - Скажи, - перебила его Кробелус, - что теперь будет? У меня нажито много врагов и соперников, моя смерть теперь лишь вопрос времени, ибо конца и края нет этой войне. Хоть Инвокер и Рубик всё твердят, что вскоре всё разрешится, но мы слышим это уже пару лет. Но тогда мне не было страшно, а сейчас мне впервые страшно и жутко холодно. Войд молча прижал Кробелус к себе. Женщина крепко обняла его. И вновь над ними сверкает купол, а через мгновение в небе парят киты, жалобно плача. - Единственное, чего я сейчас сильно хочу - это знать, что я ошибся в предсказании. Кробелус печально улыбнулась, глядя на Войда. Ни он, ни она не могли толком объяснить что за связь образовалась между ними. Оба, потерянные во времени, они словно плыли по потокам времени, надеясь, что скоро их выбросит на берег и всё, наконец-то, можно будет назвать "обыденным", но сотни лет странствий по потоку отбивали всякие надежды. Словно утопающие, внезапно встретившие друг друга в сумбуре событий, они внезапно понеслись рука об руку по неунывающему потоку, ожидая утопления, или чего страшнее. Кробелус положила голову на грудь Войду и молча наблюдала за спокойной жизнью Класзурема, которая сохранилась в воспоминаниях её спутника.