И сумасшедших.
Она просыпается — со страхом и болью. Болят голова, и живот, и рука, заклеймённая неудачной позой. А справа – размеренное, спокойное посапывание… Вирия резко поворачивает голову, и калёный железный прут пробивает её от виска до виска. В глазах всё плывёт, но она наполовину узнаёт, наполовину вспоминает: Хеддвильд, медовоглазая нордка с большими, но ласковыми руками, и грудью тяжёлой, высокой, молочно-белой… Вирия, не задерживаясь на этих мыслях, сползает с кровати и, пошарив рукой, извлекает ночной горшок, благословенно пустой.Ненадолго.
Оттерев рот, Вирия устало приваливается к стене, прикрывает глаза. Хеддвильд всё так же сопит, горшок – благоухает рвотой. Голову, ещё недавно такую же блаженно пустую, начинают медленно заполнять и столь же благоуханные мысли. Впечатления, похожие на опавшие листья. Воспоминания, пропитанные сладковатым душком разложения.Страх.
Она вернулась в Балмору спокойная и довольная, с записками от Зайнсубани в сумке и увлекательными беседами об эшлендерской поэзии – в памяти. Она направилась к Каю с надеждой, что у неё наконец-то появится время обставить своё поместье. Она рассталась с пухлой пачкой бумаг, увенчанной её собственным отчётом.Тогда она ещё улыбалась.
– Спасибо за отчёт, – рассеянно благодарил её Кай. Вирию это сразу насторожило: Косадес бывал и расслабленным, и нарочито невнимательным, но рассеянным — никогда. – Однако сохрани записи Зайнсубани об эшлендерах: они тебе понадобятся, – продолжал он, едва заметно нахмурив густые брови. – Я присваиваю тебе ранг искателя, Вирия, и отсылаю тебя в лагерь Уршилаку, чтобы ты поговорила с Сул-Матуулом и Нибани Месой. Но прежде чем ты уйдёшь, думаю, мне стоит рассказать тебе, что происходит. – Хм… – протянула Вирия, собираясь с мыслями. Ей очень, ну просто до крайности не понравилось это вступление! – Что же, я вся внимание, – сообщила она. Косадес, вздохнув, провёл ладонью по лбу, как будто пытаясь смахнуть с себя головную боль. И не было радости и довольства в его словах, когда он сказал: – Император и его советники считают, что «на вид» ты удовлетворяешь условиям пророчества Нереварина, Вирия. Поэтому тебя освободили из заключения по приказанию Его Величества и привели ко мне. Ты сможешь выполнить условия пророчества Нереварина и стать Нереварином. Итак… вот расшифрованная копия послания, которое ты доставила мне по прибытию. Прочти его позже: оно должно всё объяснить. Из транса Вирию вывел только бумажный пакет, опустившийся на колени. И Вирия рассмеялась — громко, заливисто, с ноткой истерики в голосе. – Забавная шутка, Кай, – сказала она, переведя дыхание и смахнув влагу с ресниц. – Я оценила, правда! Однако День шутника был больше двух недель назад. Ты с этим малость припозднился. – Как ты прочтёшь в расшифрованном послании, – невозмутимо продолжил Косадес, не сводя с неё своих ледяных серых глаз, – Император и его советники сказали, что «на первый взгляд» ты удовлетворяешь условиям про… – Стой, – перебивает его Вирия. – Стой, стой, стой, стой... Ты что… серьёзно? – недоумённо переспросила она. Косадес, невесело улыбнувшись, развел руками. – Ты действительно подходишь под пророчество? Ты действительно Нереварин, о котором в них говорится? Сначала я думал, что нам придётся дать этот титул какому-нибудь достаточно убедительному самозванцу, – признавался он. – Теперь я не знаю, что и думать. Но в одном я уверен: это не просто примитивные предрассудки. И мы отнесёмся к этому со всей серьёзностью, как приказывает Его Величество. В полутёмной халупе на окраине Рабочего квартала — в месте, где, возможно решалась судьба всей провинции! — повисла густая, душная тишина; Вирия, словно рыба, выброшенная на берег, беззвучно шевелила губами. И тут, разрушив всё торжество момента, на улице два неизвестных принялись вдохновенно о чём-то собачиться. Косадес досадливо поморщился, точно от зубной боли, — не переставая, впрочем, выжидающе поглядывать на свою собеседницу. – Ты хочешь что-то спросить? – Кай… Кай, но ты же понимаешь, что это полная чушь? – попыталась его урезонить Вирия. – Я дочь портовой шлюхи, вороватый авантюрист и, – с усилием выдавливает она, – н’вах. Какой же из меня спаситель-герой? И как мне очистить Морровинд от чужеземной заразы? Нелепица какая-то… – В пакете, который ты мне дала, описаны условия пророчества, и ты подходишь под них, – повторяли ей, словно неразумному ребёнку. – Сирота и изгой. Тот, кто родился в определённый день от неизвестных родителей. Обычные изречения для пророчества, – и Косадес, поднимая вверх указательный палец, со значением прибавляет, – но я думаю, было бы очень предусмотрительно иметь у себя в кармане Нереварина. Просто на всякий случай. Однако император и его советники считают это пророчество истинным — насколько пророчество может быть истинным, — и мы собираемся принять его всерьёз. – Так вот в чём дело, да? Вам нужен карманный мессия, и все почему-то решили, что я превосходно подхожу на такую роль. Печальные мысли о нашей Империи вызывает во мне сей факт, – проговорила она ядовито; Косадес, бесстрастный, как каменный истукан, и не моргнул в ответ на её тираду. – Сейчас я ещё могу это как-то оправдать, у меня есть какие-никакие связи. Но в герои я всё равно не гожусь, героев лепят совсем из другого теста, – задумчиво протянула Вирия. – И уж подавно я не годилась в герои тогда, но… – она неожиданно осеклась — её жёсткий, аналитический ум вывел её на воистину удивительную дорогу. – А ведь у вас завелась крыса, Косадес! – воскликнула она со злорадным блеском в глазах. – Кто-то слил информацию об этом моём «нереваринстве», и какое-то заинтересованное лицо несколько раз подсылало ко мне убийц. – Вероятно, всё так и было, – кивнул ей Кай. – Поэтому мы и приостанавливали операцию. Необходимо было сбить их со следа.* – Восхитительные известия! Но от подарочка отказаться у меня не получится, правда, сэра? – с горькой усмешкой интересуется Вирия. – Ведь, чтобы меня наказать, имперской разведке даже ручек пачкать не нужно. Пустите слушок, что я – Нереварин, и на Вирию из Анвила откроют охоту и Храм, и Тёмное братство. Откроете, что я – осуждённая уголовница или агент Клинков, и Хлаалу Вирию закопают собственные товарищи... Я уже выражала своё восхищение по поводу повышения в избранные, верно? Но восхищению этому нет предела, поверьте! Да, право слово, в тюрьме мне было бы много спокойнее!.. И Вирия, какое-то время ещё поплевавшись ядом, «официально» становится подставным Нереварином — просто потому, что родилась не в том месте и не в то время и «на вид» удовлетворяет условиям занесённого пылью веков пророчества. Она принимает необходимость встретиться с данмерами из Уршилаку. Она соглашается с указаниями и забирает у Кая мешочек дрейков. Она возвращается в свой незаконно занятый дом, напряжённо планирует новую роль и рано ложится спать. И Вирия видит сон, сон, который будет идти за ней по пятам почти каждую ночь — и который последовал за ней и сегодня: золото льётся с небес с сокрушительным стоном. Золота нитью змеится твой путь меж холмов. Рок оглашает округу шестнадцатым тоном — зов вероломных друзей, клятвы верных врагов И мир окажется красным, и ты окрасишься в красный: волосы, и глаза, и руки, и сердце. А в конце пути тебя ожидает он — высокая фигура в золотой маске, и он же — солнце в зените, могучий лев, застывшее пламя. Он говорит, как не раз он с тобой говорил — испепеляющим пламенем, что выжигает обман. Он говорит, и, как камни, эти слова с плеском уходят в глубины твоей души. Он говорит — ты впервые можешь понять. Он говорит: – Господин Неревар Индорил, Хай Ресдайния! Давно забытый, возрождённый вновь! Трое лгали тебе, трое предали тебя! Тот, кого предал ты, был трижды прав! Лорд Ворин Дагот, Дагот Ур, верный вассал и друг, молит тебя прийти и взобраться на Красную гору. Под Красной горой, как прежде, ты сможешь разбить оковы, и сбросить проклятую кожу, и вымести н’вахов из Морровинда! вы — меж кострами, что слабым приносят лишь муку. Вы — меж кострами, чьё пламя очистит весь свет. Вы — меж кострами, где он протянул тебе руку. Вы — меж кострами, когда прозвучит твой ответ:Безумие – это болезнь души, но далеко не самый печальный исход.
– Блядь, – утыкаясь головой в колени, шепчет Вирия. – Блядь, блядь, блядь… – Здравствуй, мой старый друг, Хай Ресдайния! Здравствуй, Ворин из дома Дагот: под этим солнцем и небомлорд Индорил Неревар приветствует тебя!