Глава 10. Курт.
21 августа 2016 г. в 08:02
Курт в начале обеденного перерыва толкнул дверь женского туалета. То, что он пришёл сюда, не было связано с тем, что он не позиционировал себя парнем, ничего такого. Однако каждый поход в мужской туалет характеризовался стычкой с парнями, которым он, казалось, что-то сделал, просто родившись. Курт давал отпор, отвечал так, что школьники, не задумавшись, не могли даже понять, как он их назвал. Из-за их непонимания Курту доставалось ещё больше.
Именно поэтому он, при возможности, пользовался женским туалетом. Там было чище, приятно пахло, и девушки ограничивались только осуждающими взглядами.
Войдя, он упёрся взглядом в спину черлидерши. Она держала что-то в руках — он не видел, что, — наклонив голову к этому предмету. Бедром она опиралась на стойку с раковинами, и со стороны зеркала её волосы закрывали лицо.
Дверь с лёгким хлопком встала на место за спиной Курта, и Сантана Лопез повернула голову к зеркалу, встречаясь с Куртом взглядом. Он широко открытыми глазами смотрел на неё, и она обернулась, скрывая предмет за складкой юбки.
— Ты что здесь делаешь? — совсем не дружелюбно спросила Сантана.
— Я-я… Я… — начал Курт, подняв руку ладонью вверх и глядя на кабинки, стараясь так объяснить.
— Тебе нечего тут делать, — Сантана указала на дверь, пристально глядя на Курта.
— В мужском туалете небезопасно, — пояснил Курт, потирая большим пальцем ремень сумки. — Я просто… Я быстро, — сказал он, сделав шаг к ближайшей кабинке.
— Чёрта с два, феечка, — Сантана возникла внезапно, со стуком уперевшись ладонью о косяк кабинки, а вторую руку заведя за спину. — Нечего тебе здесь делать, вали, — она напирала, подбородком указывая на дверь. — Давай-давай.
Курт второй рукой схватился за ремень сумки и попятился. Он стукнулся спиной об угол и развернулся, быстро толкая дверь и выходя в коридор.
Мужской туалет находился напротив.
Курт огляделся по сторонам — пусто. Будучи уверенным, что все на обеде, в том числе и враждебно настроенные парни, Курт толкнул дверь и заглянул внутрь. С лёгким вздохом он прошёл в кабинку.
Пока он был внутри, дверь открылась снова. Курт только собирался открыть щеколду, но рука замерла в воздухе. Он, затаив дыхание, прислушался. Похоже, был один человек. Он открыл кран и начал мыть руки. Он тяжело дышал и, умывая лицо, тяжело выдыхал.
Курт прильнул глазом к щели в двери. Парень у раковины был в футбольной куртке и с тёмными, слегка приглаженными кудрявыми волосами. Курт резко открыл дверцу и вышел.
Его и взгляд Блейна пересеклись в зеркале. Блейн замер на несколько секунд, глядя на него, а затем продолжил мыть руки с особой тщательностью. Курт не прекращал смотреть на него, позволив дверце закрыться. Блейн тёр и тёр руки, несмотря на то что давно смыл пену.
— Ты давно не встречался со мной, — тихо сказал Курт, наклонив голову и медленно моргнув. Блейн сделал вид, что не услышал. — Блейн, — взмолил Курт, сделав шаг.
— Тихо! Курт, пожалуйста, — сказал Блейн, не поднимая взгляда от рук.
— Я не могу без тебя, не отталкивай меня, прошу, — Курт сделал ещё один шаг. Блейн закрыл кран, взял бумажное полотенце из аппарата и начал вытирать руки. Курт положил свою ладонь поверх его и приблизился. — Я люблю тебя, Блейн, — Курт подошёл почти вплотную, — я знаю, ты тоже. Помнишь наши пикники на озере? Помнишь нашу прогулку в лесу? Ведь я не забыл, — он положил ладонь на щёку Блейна, — и я знаю, что ты помнишь.
Курт почти касался его губами.
— Я не могу… Если кто узнает…
— Ну и пусть, — прошептал Курт и поцеловал Блейна. Сначала это было лёгкое неуверенное касание. Но мгновение спустя Блейн пылко ответил на поцелуй, опираясь о стойку и притягивая к себе парня за бёдра. Курт прижимался к Блейну всем телом, касался своим языком его, в то время как Блейн сжимал свои пальцы на талии Курта и даже вытягивал рубашку с одной стороны. Курт наклонился к шее парня, целуя её, Блейн запрокинул голову, оба шумно дышали.
Вдруг Блейн оттолкнул Курта, да так сильно, что тот чуть не ударился спиной о стену. Блейн отвернулся, вытирая губы.
— Да что с тобой не так? — воскликнул Курт, прикладывая пальцы к губам.
— Со мной всё так! А вот с тобой нет! — в ответ кричал Блейн. — Хватит преследовать меня! Я не долбанный гей, тебе понятно? — Курт слушал это, смаргивая слёзы.
— Но мы ведь любим друг друга!
— Нет-нет-нет, молчи! Это ты меня преследуешь, ты кормишь меня своей любовью, мне она не нужна, понятно? — Блейн повышал голос, а Курт поджал губы. — Тебе не сделать из меня грёбаного педика! — наконец выдохнул Блейн, а в Курте в этот момент что-то сломалось.
— Вот, значит… — кивнул Курт, глядя в сторону. Блейн отвернулся к зеркалу, опираясь на руки.
— И только попробуй кому-нибудь рассказать, — сказал вдогонку Блейн.
— Ты трус! Чёртов трус! — закричал Курт, плача и выбегая в коридор.
Курт брёл по коридору по стенке, он не мог нормально вздохнуть. Приложив кулак к груди, он хватал ртом воздух, а слёзы лились из его глаз. Одна нога запнулась о другую, и Курт упал на колени, опираясь спиной о фонтанчик с водой и пытаясь восстановить дыхание.
В голове проносились все встречи с Блейном — пусть и тайные, но на них они любили друг друга. Они хотели признаться всем в своей ориентации вместе, но, как оно бывает, кто-то из них не смог. И это не тот, кто рыдал взахлёб, сидя на грязном школьном полу.
Курт не успел это сделать самолично — кто-то взломал данные Блейна, или его, он не знал. Так или иначе, однажды Курт пришёл в школу и из тихого незаметного паренька сразу превратился в изгоя.
На стенах коридора находились распечатки его сообщений Блейну. В них было всё: от пожеланий спокойной ночи до сообщений-что-бы-я-с-тобой-сделал. Было даже несколько интимных фотографий самого Курта, однако, не открывающих ничего неприличного, но всё же было понятно, с какой целью они отсылались.
Когда директор Сильвестр это увидела, Курт уже был на полпути домой в истерике. Она честно пыталась наказать тех, кто это сделал, но найти виновного было очень сложно в этой ситуации. Поэтому она обязала тех, кто громче всех смеялся, убирать школу целый месяц.
После этого всего она вызвала Бёрта рассказать обо всём случившемся. Он хмуро молчал, слушая ситуацию, посмотрел несколько распечаток и даже фото. Бёрт молча отложил их, скупо поблагодарил директора за итог и ушёл.
Дома он обнаружил сына лежащим на кровати в позе эмбриона и укрытым одеялом до самого носа. Бёрт шумно пододвинул стул к кровати, сел и тяжело вздохнул. Он не закатил скандал, не бил Курта, не сажал его под домашний арест.
Отец, как мог, в простых выражениях объяснил, как к таким людям, как Курт, относятся люди. Что это не то, чем стоит гордиться или что стоит выставлять напоказ. Придёт день, и люди, возможно, привыкнут к этому, но не сейчас и не в этом доме. Больше Бёрт ничего не сказал и ушёл. А Курт тогда укрылся одеялом до самой макушки.
Сейчас Курт, услышав звонок на урок, нашёл силы подняться и зашёл в ближайшую дверь — кладовую. Он повернул щеколду и включил свет — стеллажи с канцелярскими, спортивными и бытовыми принадлежностями стояли в ряд.
— Спасибо за работу, Бёрт, не хотите ли воды?
— Спасибо, ЛеРой, ваш брат мне уже предложил, — ответил Бёрт, собирая свою сумку с инструментами. ЛеРой засмеялся.
— Что вы, Бёрт! Это мой муж, — улыбнулся ЛеРой.
Бёрт замер, слегка сжал кулаки и посмотрел на мужчину.
— Что?
Дыхание Курта задрожало, он взвыл и сбросил все вещи с ближайшей к нему полки.
— Простите, у вас с этим проблемы? — вежливо-холодно спросил подошедший Хирам, обнимая мужа за плечи.
— Я, хм, — Бёрт с силой сжал челюсть, переводя взгляд с одного на другого.
Курт рефлекторно поймал одну последнюю вещь на полке, что чуть не полетела следом за остальными вещами, — канцелярский нож.
— Поймите меня правильно, ребята… — Бёрт глотнул на кухне предложенную газировку. — Я никогда не встречался с такими, как вы… — он беспомощно провёл рукой в воздухе, пытаясь найти безобидное слово.
— Геями? — помог Хирам.
— Да, именно.
— Понимаете ли, Бёрт, — начал ЛеРой, ─ к нам всегда заведомо относятся превратно. Порой даже хуже, чем к мошенникам и убийцам. И только потому, что мы любим… другие вещи, нежели натуралы.
— Наш опыт показал, что так происходит только после того, как узнают о нашей ориентации, — добавил Хирам, — либо о нашем супружестве. На деле же мы ничем не отличаемся от других. И ещё оставляем больше девушек для женитьбы, — он подмигнул и сделал глоток газировки.
— Знаете, парни, — сказал Бёрт, — я многое не принимал. Гейство в том числе, — супруги Берри дружно поморщились. — Знаете же, наше поколение немного… невежественное в этом вопросе. К этому многие относятся предвзято. В первую очередь… к своим детям, — осознав эти свои слова, он склонил голову. — Знаете, я такой осёл, — Хирам и ЛеРой удивлённо переглянулись. — Мой сын, он… тоже… ну, из этих, — Бёрт неопределенно махнул рукой в сторону мужчин напротив.
— Гомосексуал?
— Да! — порывисто выкрикнул Хаммел, Хирам удовлетворённо кивнул. — И я… как узнал, не принял его, понимаете? Я не был тем, кто должен был ему помочь, поддержать, — Бёрт снял кепку и потёр макушку ладонью.
ЛеРой положил свою ладонь поверх его второй руки.
— Что ж, теперь у тебя есть возможность всё исправить, — мягко улыбнулся он.
Курт медленно сел на табуретку у стены, играясь с ножом и плавно выдвигая лезвие.