Приручи меня

             Я проснулся от того, что нечто теплое зашевелилось под моим боком, мешая досмотреть сон, где я ездил на единороге и правил Нарнией. Ваас приподнялся на локте, я возымел возможность любоваться его сильной и загорелой спиной. Но вот он, тихо выругавшись, предпринимается и садится на край кровати. Тишину барака нарушает зевок, а потом пират поворачивается и...ахуевает от того, что видит меня в своей кровати. Затем его лицо принимает вид: "Яубьютебясука", потому что он выпрямился в спине, и, видать, поясница у него с задницей болит знатно.              Короче, теперь, спустя около часа насилия над моим здоровьем, я сижу в клетке. У меня сломан средний палец правой руки, сломан нос, сотрясение мозга и ожог от пули, что должна была продырявить мне плечо, но из-за того, что Монтенегро запутался в одежде, сваленной на полу в кучу, он осекся к величайшему моему счастью... Ой, я, кажется, забыл про отбитые почки и гематомы по всему телу...              -Мудак, сам ко мне на член полез, а я видите ли виноват в этом, - зло бормотал я, пытаясь понять, сломаны ли ребра или нет?... Кажется, не сломаны...              -Слышь, говорят, у босса сучка классная появилась, - рядом с клеткой, где я сидел, не торопясь проходили два пирата.              -С чего ты так решил? - в недоумении поинтересовался второй.              -А ты засосы на шее Вааса видел? Такие только самые страстные шлюхи оставить могут, - с рожей знатока изрек первый.              А я тихо ржал, потому что сукой была вовсе не сисястая шлюха, а сам Монтенегро. И да, если бы вышло, что правда бы просочилась за стенки барака, то я бы без зазрения совести сказал бы, что Ваас - самая лучшая шлюха! По крайней мере, мне ни разу не попадалась шлюха, которая подчиняла подчиняясь.              Тем временем пираты ушли, а я продолжил подсчет травм...              Где-то через полчаса я увидел Вааса, который очень быстро направлялся к машинам. Он меня даже не заметил, чему я, безусловно, было очень рад. Зато я заметил, что он идет как-то...вразвалочку... Я не выдержал, заржав, но даже так он не обратил на меня своего драгоценного внимания.              Вечером мне принесли воды и еды. Когда я закончил есть, то меня насильно выволокли из клетки и принялись осматривать.              -Блять, ну нахуя боссу это надо, - ворчал один из тех, кто обрабатывал мои ссадины и дальше по списку, - Чини еще этого ублюдка, - ага, значит, это Ваас послал ко мне этих пиратов, чтобы они меня подлатали... Интересно - интересно...              Когда они закончили и вновь швырнули меня в клетку, то я не обиделся. Теперь у меня появилось новое хобби - я сидел и ржал над своим средним пальцем, ибо он так гордо показывал фак, будучи обмотанным бинтом и зажатым между двумя палочками(кажется, эти палочки от мороженого, но не важно).              На следующее утро я имел честь лицезреть Монтенегро, который, еле перебирая ногами, тащился в свою хату. Он явно засыпал на ходу, а его вечно идеальный ирокез был растрепан. Пират снова не обратил на меня никакого внимания...              Полдень. Жара. Я умираю, пускай моя клетка и расположена в тени, но меня это не спасает. Пираты, видно, которые уже здесь не один год, изредка появляются на горизонте в виде расплывчатого силуэта, но и они, привыкшие к такому климату, не рискуют оставаться долго под лучами палящего солнца.              Но вот я вижу силуэт, приближающийся ко мне. Сначала я не придал этому большого значения, но чем ближе приближался человек, тем больше я убеждался, что знаю эту фигуру... Это Ваас... С аккуратным ирокезом, а не разграбленным гнездом на голове как было вчера.              -Ну что, припекает? - прохрипел он, поравнявшись с клеткой.              -Не без этого, - пофигистично ответил я, мельком рассматривая его. Вроде, ничего в нем не изменилось, если только не считать прокушенной губы и увеличившихся синяков под глазами.              -Пошли, - сказал он, отворив дверь и помогая мне встать. Ну, как помог, просто схватил за шиворот и резко дернул вверх, ставя на ноги. Я не стал огрызаться или, Боже упаси, упрямиться - просто поплелся за ним.              Привели мою задницу в уже до боли знакомый мне барак: в нем я драл два раза Вааса. На этот раз тут покровительствовал не просто хаос, а просто... Я даже не знаю, как описать ту хуйню, что здесь творится: все перевернуто, кроме кровати, да и та в плачевном состоянии, бумажки разбросаны и порваны на мелкие снежинки, и так далее... Кажется, у кого-то конкретно так бомбануло, и этот конкретно стоит рядом со мной и развязывает узлы веревок на моем теле, цепь он снял еще тогда, когда "помогал" мне встать в клетке.              -Сегодня совсем хуево на улице, мозги плавятся... Посидишь пока со мной, все равно делать нехуй, - спокойно, что меня удивило до глубины души, проговорил Монтенегро.              Остаться с ним... Звучит, будто он просит, чтобы я его снова трахнул, либо будто ребенок, который хочет, чтобы родители рассказали сказку на ночь. Вообще, мне первый вариант больше нравится, но я рисковать не буду, просто посижу да погляжу что как...              -Джейсон, а мне нравится, когда ты молчишь! Вот и молчи, когда не просят языком чесать, понял, ублюдок? - он взял меня пальцами за подбородок так, чтобы я посмотрел прямо в его глаза... У него красивые глаза, но подбородку больно. О, все, отпустил, сволочь.                                                  Три дня спустя              Теперь я был для Монтенегро что-то вроде ручного зверька: куда он - туда и я, если, конечно, мне туда можно. Это жутко меня бесит, и я конечно же пытался вырваться из этого говна, но после увесистых "аргументов" Вааса, по которым я должен быть послушным, я больше не выказывал ярого протеста. Ваасу явно доставляла эта ситуация наслаждение, но мне как-то похрен, потому что этот ублюдок с ирокезом слишком заигрался! Шлепает меня от всей души по заднице при всей ораве пиратов, таскает за шкирку, будто провинившегося щенка, заставляет стирать, приговаривая: "Давай, Белоснежка, это в мультике доставляло тебе удовольствие". Совсем оборзел...              Рядом с пленниками я ощущаю себя, мягко говоря, паршиво... Я чувствую себя виноватым перед ними, потому что не могу ничем помочь, да я и себе самому помочь нормально не могу: постоянно вляпываюсь в еще большее дерьмо, из которого только что вылез. Зато Монтенегро весело, ему нравится видеть как мои ладони сжимаются в кулаки, а в глазах плещется осознание своей беспомощности.              Однажды, когда я сижу прикованный к стене так, что не вырваться, я слышу крики, которые заставляют кровь в жилах стыть. Таких криков я еще ни разу не слышал и, если честно, лучше бы не слышал. Я начал рваться, хотел узнать и, по возможности, помочь, но цепь, обвитая вокруг лодыжки, не позволяла геройствовать. А после, буквально через две минуты, главарь пиратов зашел в своей барак весь в крови... Явно не в своей... Тогда ярость затмила мое сознание, я набросился на пирата как только он подошел достаточно близко, чтобы я смог до него дотянуться. Сначала он улыбался: его веселила моя реакция, но потом, получив пару раз по своей морде кулаком, он принялся вырываться. Но я был настолько зол, что моя ненависть давала мне небывалые до селе в моем теле силы, чтобы убить... Убить Царя и Бога этого острова!              Мне не удалось тогда убить Вааса, но я вывихнул ему запястье и сломал пару ребер, а сувениры от него - сломанный нос и шрам на ушной раковине от его зубов. Он чуть не отгрыз мне кончик уха... Было много крови и еще больше синяков, я до сих пор поражаюсь, что мы оба остались живы.              Я так и не узнал, что случилось тем вечером, почему пленники так жались в темные углы, когда Ваас и я проходили мимо... Пожалуй, иногда лучше не знать - проще жить.              Вечеринка... Через час начнется вечеринка, Ваас решил порадовать своих парней - будет много шлюх и выпивки, наркоты у них и так всегда много. Мне не очень все это нравится, в смысле, я не хочу сидеть среди в говно пьяных головорезов, но выхода у меня, как всегда, нет. Но тут на мое плечо ложиться чья-то ладонь. Я оборачиваюсь и вижу Монтенегро, у которого в руках... Не верю! Дорогущий коньяк, аж две бутылки! Мы садимся на, так скажем, веранде. Пираты снуют туда-сюда, готовясь к веселой ночи, а я сижу с самим олицетворением безумия, вливая в себя коньяк. Монтенегро тоже от меня не отстает, собираясь нажраться, как свинья. Так проходит час, а затем еще - тусовка идет уже по полной программе: стриптизерши, шлюхи, океан алкоголя и наркоты. Многие уже уединились с дамой, а может и с несколькими дамами, а может... Да тут по всякому может, так что перечислять лень.              Монтенегро пьяный, я тоже пьяный, поэтому совсем не удивляюсь, когда голова Вааса оказывается у меня на плече, а его горячее дыхание щекочет нежную кожу шеи. Мне становится совсем жарко, а Ваас уже тянет меня за руку. Я встаю и иду следом за ним. Периодически, как и самого Вааса, меня заносит в сторону, но мы упорно идем в самый центр импровизированного танцпола. Когда мы добираемся до места назначения, то Монтенегро мягко обхватывает мою талию руками, притягивая к себе... Его глаза подернуты пеленой алкоголя, но в них все равно яркими огнями, то угасающими, то вновь вспыхивающими, живет безумие. Это красиво, особенно при неярком освещении, а когда на него попадает свет разноцветных прожектором, появляется ощущение, будто безумие в его глазах - есть цветы, быстро расцветающие и, как следствие чересчур быстрого цветения, с такой же быстротой увядающие.              Мы покачиваемся в такт музыке, что играет в наших головах. Монтенегро ведет, а я совсем не против этого: я давно не танцевал...              Но потом нирвана спадает с нас, мы движемся к сараям, что стоят в тени. Оттуда раздаются стоны, вскрики и, кажется, плач... Но мне все равно, я хочу Вааса уже не только на физическом уровне, но и на подсознательном.              Придавив его к стене, я затыкаю его властным поцелуем, не давая перехватить инициативу. Секс будет грязным - сейчас нас не распирает на хоть какие-нибудь ласки. Задрав его футболку до груди, я разворачиваю его лицом к стене, а затем резкими движениями принимаюсь срывать с него штаны. Монтенегро опирается о стенку руками, согнутыми в локтях. Он прерывисто дышит, его всего трясет... Мне нравится такая реакция, но на любование времени нет. Я расстегиваю ширинку на своих штанах, у меня стоит до боли, я просто мечтаю кончить. Ваас расставляет ноги шире, прогнувшись в спине, краем глаза я замечаю, что он закусил край своей футболки... Это выглядит крайне по блядски. Я не хочу его растягивать, поэтому просто, схватив его за бедра, пристраиваюсь сзади. Любитель красных маек напрягается, поняв, что нянчиться с ним не будут, но не отстраняется, даже наоборот, он прижимается ко мне.              Когда я уже готов толкнуться в него, нас чертовски обламывает Хойт. Этой суке нужно было приехать именно сейчас на аванпост с очень, как он орет, важным делом. Кажется, Ваасу сначала похер, он пыхтит и виляет задницей, прося ему присунуть, но потом через туман алкоголя в его башке до него доходит, что приехал босс. Он быстро, насколько позволяет пьяный мозг, натягивает штаны и застегивается, поморщившись: у него тоже крепко стояло. Потом он уходит, оставив меня одного.              Я не видел его уже два дня, по аванпосту ползают слухи, что с Ваасом что-то случилось... Я почему-то волнуюсь, хотя, вроде как, должен радоваться этому. Но как бы упорно я не старался расслабиться, отвлечься, ничего не получалось: в голове только и был Ваас. Убить этого уебка мало...