Это чувства... Меняйся...

Через час дверь одной из комнат открылась, и из нее показался Брендон Ури. За это время он успел переодеться и даже немного вздремнуть. Аккуратно он подошел к двери, ведущей в комнату Марики, стараясь никого не разбудить. Он был практически уверен, что она не спит. Так же он был уверен, что завтра она никому уже ничего не скажет, тем более Йену, т.к. успеет все случившееся сто раз прокрутить у себя в голове и сама сделает выводы, но не факт, что они будут верными. Он знал это, потому что сам был таким же: не любил делиться своими тревогами и переживаниями и старался их скрыть, но всегда хотел, чтобы кто-нибудь, вопреки его стараниям, догадался и поговорил с ним. Он подошел к двери и тихонько постучал. Тишина. Он постучал чуть сильнее. Теперь в комнате что-то зашевелилось. – Эй, не спишь? –… – Ну, я же слышу, что не спишь, отзовись. – Ни черта ты не слышишь, Ури, что тебе надо? – Поговорить…– до него уже начало доходить, что это была глупая идея, но отступать он был не намерен. – Ты же сказал, что отвалишь от меня! – похоже она слезла с кровати и подошла к двери. – Я просто подумал, что со мной тебе поговорить будет проще, чем с Йеном. – Это с чего это? Я тебя знаю всего пару часов, а ты уже возомнил, что я тут тебе в жилетку плакать буду. – А есть о чем плакать? – Нет, все, иди спать. – Не пойду. – Тогда стой тут до утра. – Ну и постою. –… –… – Не устал стоять? – Нисколько. – Слушай, твое нахождение за моей дверью меня напрягает. – Тогда впусти меня. – Еще чего. – Ну тогда я тут еще побуду. – Придурок. – Ты мне тоже понравилась. – … – Он тебя ударил? –… – М? – Нет. – Обидел? – Нет, – ее голос стал еле слышным. И, кажется, она присела около двери. – Тогда что? – Ничего, – узнаю этот мокрый голос. Сара вечно так разговаривает, когда вот-вот заплачет, а плачет она по поводу и без. – Марика, открой, пожалуйста. Обещаю, я ни о чем не расскажу твоему брату. – Ури, ну вот что ты ко мне пристал, уходи. – Уйду, когда откроешь, – вздох, шуршание, замок щелкнул. Брендон попробовал открыть дверь, и та поддалась. Он вошел в комнату, там было темно. – Только свет не включай, – она уже сидела на кровати. – Хорошо, – он прошел в комнату и присел на кровать. – Видишь, со мной все в порядке, можешь идти спать. – А в России принято спать в толстовках с длинными рукавами? – Эм, я замерзла просто. – Рукава подними. – Эй, а вот это уже домогательство. – Не домогательство, тебе 18, – он быстро схватил ее руки и потянул рукава наверх. Даже слабого лунного освещения было достаточно, чтобы различить яркие пятна от пальцев на ее запястье. Она быстро отдернула руку и оттолкнула парня. – Это уже серьезно. Завтра мы разберемся с этим поддонком. Он сделал что-нибудь еще? – Не смей никому говорить! Слышишь? Не смей! Он от вас мокрого места не оставит! – она подползла к нему, схватила своими маленькими ручонками за майку и начала трясти, а по щекам катились градинами слезы. – Хорошо-хорошо, успокойся. Эй, прекрати плакать, я ничего никому не скажу в обмен, если ты пообещаешь мне больше никогда не связываться с этими людьми. – Я никогда больше не буду с ними связываться, я обещаю, – она отпустила его и села обратно на кровать. – Хм, интересно…. – Что тебе интересно? – Когда ты настоящая? – Что это значит? – Ну, ты с Йеном и ты сейчас – два разных человека. Один из них не настоящий. Так что, либо ты сейчас сидишь тут и врешь мне, либо твоя ненависть к брату фальшивая. – А ты что, в психологи мне заделался? Я сама по себе и сама решаю, как и с кем себя вести. Я рассказала тебе все, что случилось, но не думай, что теперь ты меня вдоль и поперек знаешь. Ты знаешь обо мне лишь столько, сколько я позволяю тебе знать, вот и все. – Я понял, но все же надеюсь, что сейчас ты не врешь. – Не вру. – Вот и славненько, а завтра мы что-нибудь придумаем. Он, честно, больше ничего не сделал? – Нет, не успел, я убежала. – Молодец, тогда ложись спать, и я тоже пойду. Спокойной ночи, – она ничего не ответила. Просто отвернулась к стенке и закуталась в одеяло. Брендон встал, вышел из комнаты и тихонько прикрыл дверь. Утром на ноги всех ребят подняли необычайно вкусные запахи, доносящиеся с кухни. Первым к завтраку спустился Брендон. – Доброе утро, ммм… пахнет чудесно, – он сел за стол и стал наблюдать за тем, как Марика готовит оладья. – Ага, доброе, – она явно была увлечена процессом. – Так, хм, ты придумала уже, что говорить остальным на счет вчерашнего? – Нет. – Аа, понятно. В принципе, можешь вообще сказать всю правду. Тогда Йен точно поедет отрывать голову Крису, который его запросто прибьет со своими дружками, и ты навсегда избавишься от своего противного сводного брата. Звучит здорово. Это твой план? – Да нет у меня никакого плана! – она бросила в раковину недомытую тарелку и повернулась к Брендону. – Не дави на меня. Скажу, что этот придурок на моих глазах лапал другую девчонку, я взбесилась, психанула и уехала домой. Никто не пострадал, все довольны. – Чудненько. – Как обычненько. – Почему у вас с Йеном терки? – А тебе какое дело? – Он мой друг, он переживает. Не понимает, чем заслужил такое твое негативное отношение… – Он заслужил его тем, что разрушил мою семью. Точнее не он, а его отец. Точнее они вместе. Но его отец очень многое для нас сделал, меня воспитал кое как, он старше и умнее… Поэтому я не могу ему показывать свою неприязнь. Для этого у меня есть Йен. Своеобразный козел отпущения. Нет, мы с ним не враги, определенно не враги, и он это знает. Наши с ним перепалки носят чисто наигранный характер. Таким образом он дает мне выплеснуть мои эмоции, и я ему за это благодарна. Я давно смирилась с тем, что они теперь моя семья, но все же есть некий предел. В моей жизни им отведено определенное место, за границы которого они выступать не должны. Это касается моей личной жизни, моих приоритетов, увлечений, желаний и принципов. Разговоры на эту тему для них со мной запрещены. Уф, и что это я перед тобой тут распинаюсь… – Ну, теперь все более-менее встало на свои места. Но все же я должен тебе сказать, что Йена слегка это все напрягает. Может, тебе стоит быть с ним немного терпимее? – Брендон, не учи меня жить. Я веду себя так, как считаю нужным. И меняться я не собираюсь. Все, закрыли тему, кажется, остальные проснулись.