***
Спустя несколько дней после этого Джеймес немного привык к мысли, что Келли не будет на работе какое-то время. Чтобы быть в курсе происходящего, он попробовал каким-то образом отыскать ту подругу, которая была с ней в клубе, но ничего не вышло. Несмотря на то, что мужчина пытался скрывать от других такое свое настроение, некоторые люди замечали это, и не знали как реагировать на столь угрюмого начальника. Однако, стерпеть можно, когда это подчиненные, но никак когда близкие… — Мне кажется, что он начал отдаляться от меня, — задумчиво произнесла Натали, сидя на кухне в квартире Кевина. Брат с сестрой периодически встречались вне работы в неформальной обстановке, чтобы поговорить. Зачастую инициатором подобных встреч был Кевин, но в этот раз Натали его опередила. И ему вовсе не понравилось то, что она сказала. Кевин вовсе не считал свою сестру дурой и понимал, что она может начать догадываться о чем-то. Или же это женская интуиция… Он не знал, правильно ли будет рассказать ей обо всем, если Джеймес подтвердит свое увлечение другой женщиной, или же удержать все в секрете. В любом случае, это сильно её ранит, и Кевин разрывался на части от того, что не знал, как поступить. — Почему ты так думаешь? — весьма натурально изобразил удивление он, сделав большой глоток кофе. — Джеймес все время думает о чем-то своем, не делится со мной и это странно. Раньше такого не было. — Раньше у него не было такого напряга с работой, — моментально нашелся Кевин, — особенно когда его секретарша угодила в больницу, и ему приходится самому приносить себе документы и оформлять их. Да, разнежился твой жених за пару недель… — Но все равно, — не унималась Натали. — Я бы могла помогать ему! Я не могу смотреть, как он медленно проваливается в депрессию. Такое уже было в начале нашего дела, и мне не хочется повторения. — Просто будь рядом с ним, — пожал плечами тот. — Мужчинам тоже важно ощущать поддержку в трудную минуту. — Так непривычно слышать подобные слова от тебя, — едва ли не засмеялась Натали, впервые за день. — Это Джеймесу нужна поддержка, а не мне, — поднял указательный палец он, — ты же знаешь, что я сам со всем справляюсь, как плохо бы ни было. — Знаю, — мягко улыбнулась она, — но ты не железный… — Верно, — иронично усмехнулся, — я покрепче буду. Вздохнув, Натали поднялась со стула и подошла к брату, обняв за шею, коснулась щекой его головы. Не то, что бы он нуждался в её дружеских объятьях, скорее ей необходимо было хоть немного зарядиться нескончаемой силой своего единственного лучшего друга. Прикрыв глаза, девушка почувствовала, как он крепко сжал её руку. И только сейчас Натали поняла, что все будет хорошо. Брат всегда был рядом. Он не оставит её одну с проблемой, хоть она вполне может все решить сама. Кевин, несмотря на то, что был старше всего на пять лет, был ей всем: братом, другом, поддержкой, помощью, учителем, и даже в детстве иногда заменял отца. «Все будет хорошо», — подумала она, сжав его руку в ответ.***
Когда Келли открыла глаза, сразу запищал какой-то прибор. Девушка тут же поморщилась, от яркого света из окна и попыталась восстановить в памяти где она и что произошло. Вместо этого какие-то обрывки воспоминаний захламляли мысли, неспособность думать вообще парализовала. Со смесью ужаса и непонимания девушка широко открыла глаза, обнаружив что лежит в палате, а к её телу подведены прозрачные трубочки. Вздрогнув, Келли коснулась к трубке с иглою, которая была введена в руку, а затем к шее. Её тоже оплетала нечто тонкое. Повернув голову вправо, девушка слабо улыбнулась, ощутив дискомфорт в разных участках лица. Рядом с ней сидел Майлз. Парень едва сдержал радостный крик, когда его подруга очнулась. Он тут же оказался рядом с её койкой, бережно сжав пальцы правой руки. — О господи, Келли, как же долго… — Долго? — слабым голосом переспросила она, высвободив ладонь, и озадаченно вглядываясь в его смуглое лицо. — Что я здесь делаю? — А ты больше гоняй не пристегнутой, и не в таких местах побываешь. Майлз отошел в сторону, пропуская её тетку к племяннице. От её слов Келли начала вспоминать, путь и туманно, как спешила к Еве, как на дорогу выбежал мальчик, как ей пришлось резко тормозить. Девушка вздохнула, а затем резко коснулась своего лица, искривившись от острой боли в груди. — Сломана ключица, — сухо констатировала факт Джессика, быстро сообразив что у неё болит. — Сейчас она держится на штифтах каких-то, со слов доктора, так что тебе запрещены резкие движения, вождение машины. Врач говорит, что потом придется ходить с кольцами, чтобы уплотнение в кости разровнять, но это… Келли не очень-то и слушала слова тетки, она была занята тем, что осторожно касалась каких-то шероховатостей на лице, в то время как Майлз смотрел на неё весьма печально. Он был с ней знаком с первого курса обучения в Гарварде, видел её всякой, но сегодня, когда пришел в больницу, ему едва не стало дурно. Красивое лицо Келли после столкновения изуродовали шрамы, которые она сейчас как раз изучала кончиками пальцев. Самый длинный тянулся от виска к щеке, не считая синяка на коже. Девушка глубоко вдохнула, с ужасом взглянув на тетку. — Дай мне зеркало… — Но, — попробовал возразить Майлз понимая, что подобное не для её глаз. — Зеркало! — повысила голос она, пребывая едва ли не грани истерики. Джессика молча протянула ей раскрытую пудреницу, понимая что лучше пусть девочка увидит все сама и сейчас. Сердце Келли буквально рухнуло вниз, стоило ей увидеть свое лицо. Сейчас уже ни у кого бы не повернулся язык назвать её не то, что красивой, а как минимум милой. Она насчитала пять шрамов, рассеченную бровь, один кровавый синяк. Ей хотелось умереть в этот момент, или же закрыться от всего мира, чтобы никто не видел это изуродованное лицо, когда даже улыбка напоминает о шрамах, вызывая неприятные ощущения. Келли закрыла глаза, протянув куда-то в сторону зеркальце, которое тут же у неё забрали. — Мальчик, — негромко произнесла она, — мальчик выбежал на дорогу, и я была вынуждена резко тормозить… Я не зря… — Не зря, — сухо ответила Джессика. — Я нашла эту мамашу, с её сыном все хорошо. Она не подаст в суд за превышение скорости. Штраф полиции оплачен. — Сколько я здесь? — Пять дней, — ответил вместо её тетки Майлз. — Ты не представляешь, как мы волновались. — Когда меня выпишут? — шепотом спросила девушка, с ужасом вспомнив о своей работе. — Ты перенесла операцию на голове, так что не так быстро, как хотелось бы. Да, доктор говорил, что тебе необходим строгий режим, но раз кризис миновал, через несколько дней тебя могут выписать, но медик будет приходить каждый день к тебе домой. Лучший врач из частной клиники… — Мне не по карману, — негромко ответила Келли, но её тут же прервала Джессика. — Зато по карману мне, — отмахнулась она, — в этом плане я все устрою. Можешь не переживать. Келли отвернулась, не желая чтобы они видели её лицо. Её тетка негромко вздохнула, а затем обернулась, наблюдая как удивленный Майлз смотрят в коридор через окно, где её два телохранителя вновь выводят отсюда того же мужчину, который разыскивал Келли в день аварии. Конечно, девушка услышала крики из коридора… — Что это за шум? — спросила она, хотя ответ её практически не интересовал. — Да есть тут один невежда, твоим начальником называется, а Петер его уже третий раз выставляет отсюда. Надоел мне этот тип. И Джессика тут же покинула палату, не сумев сдержаться от того, чтобы не высказать все, что она думает об этом неуместно настойчивом мужчине. Келли же никак не отреагировала на эти её слова. Девушка все думала о том, что будет дальше, как ей жить с этим. Конечно, легко сказать, что внешность ничего не стоит, красота внутри, но это лишь слова успокоения. Она знала, что сейчас пластические хирурги творят чудеса, и через какое-то время шрамов вообще никто не заметит, но ведь она будет о них помнить. Еще одно испытание от жизни, и явно не последнее. Сколько их еще будет? Келли сама себе удивлялась. Едва не заплакав, увидев себя в зеркале, девушка поняла, что у неё нет сил больше ни на что. Даже на слезинку. Словно все силы покинули её тело. Пытаешься что-то делать, идти вперед, а ничего не получается, все сыпется с рук, и ты сам за миг от того, чтобы упасть на колени. — Как ты? — негромко спросил Майлз, и она ощутила касание его руки к щеке. — Плохо, — тихо ответила Келли, продолжая смотреть куда-то в сторону. — Тебе незачем смотреть на этот ужас. Лучше иди. — Я уйду только поздно вечером, как и в каждый из тех дней, — серьезно произнес он. — Я не могу бросить тебя, друзья важнее, как ты не понимаешь? — Ну да, и настоящая красота внутри… — Ты всегда была самой красивой, — слегка улыбнулся он, присаживаясь на край койки, — что снаружи, что внутри. — Осталось мне довольствоваться только внутренней, раз внешней нет, — хмыкнула она, а Майлз слегка нахмурился. — Откуда в тебе этот сарказм? — Сама не знаю, — вздохнула Келли. — Тяжело, неимоверно тяжело, Майлз. — Я помогу тебе, — серьезно произнес парень, бережно погладив её по предплечью. — Мы с Евой будем рядом, ты только позови. На следующей неделе тебя должны выписать и, если хочешь, кто-то и нас может находиться с тобой круглосуточно, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Огромных сил ей стоило повернуть лицо к нему, и Майлз оценил этот жест, склонившись над ней и очень осторожно, чтобы не задеть трубок и перевязь на ключице, обнял девушку. Она закрыла глаза, положив ему на плечо правую руку, так как ей двигать было не больно. — Спасибо тебе, — прошептала Келли. — Я в огромном долгу перед тобой. — Это тебе спасибо, — шепнул на ухо он. — Я до сих пор, словно это было вчера, помню ту ночь, когда приезжего студента Гарварда обворовали в первый же день, едва ли успел он оставить свои вещи в кампусе. И чисто случайно остановился внедорожник рядом с парнем, который сидел на бордюре, и уже совсем отчаялся в жизни… — Это были всего триста долларов и разговор при моих телохранителях, — не смогла не улыбнуться она воспоминаниям. — Это было не всего лишь, — Майлз приподнялся, уже глядя ей в глаза. — Это был друг, который никогда не оставит в беде. И я тебя не оставлю, поняла? Помни, ты — самая красивая девушка в мире. — Ага, — улыбнулась Келли, — завтра возьму и подам заявку на участие в конкурсе красоты… — Тебе не нужны конкурсы, — провел по её щеке ладонью он. — Серьезно. — Знаешь, Майлз, — вздохнула девушка, — я счастлива, все же. Мне стало легче, спасибо… Все могло быть куда хуже. Как в тот раз. Я бы уже точно навечно была прикована к кровати. — Не думай о плохом, все наладится…***
Джеймес приходил в больницу каждый день и узнавал у врача о состоянии Келли. Когда Кевин об этом узнал, то был в бешенстве, но он ничего не мог с этим поделать. Джеймес чувствовал своего рода зависимость, его тянуло к этой девушке. У него не получалось противостоять этому, как ни пытался. Она околдовала его с первого взгляда, мужчина больше не мог думать ни о чем, как о ней. Джеймес тянулся к ней, но Келли была лишь на одной половине весов. На второй — Натали, женщина, которую он любил, и Кевин — его лучший друг. И он убьет любого, кто причинит боль его сестре. Джеймес словно попал в угол, и понятия не имел, как из него выбраться. Келли была наваждением, наркотиком и чем-то необъяснимым. Она манила, звала… Как сирена, которые потом топили беспечных моряков. Он знал, что её сегодня выписали, но также знал то, что возле её дома караулит один из телохранителей её тетки, и его туда не пропустят ни за что. Прошло почти две недели с момента как её положили в больницу. Джеймес пробовал ей позвонить, но трубку девушка упорно не брала, и на сообщения не отвечала. Мало того, что в работе проблем была куча, так еще и это… Когда Келли покидала стены больницы, она не чувствовала особой радости. Ей предстояла еще операция у пластического хирурга, да и морально девушка чувствовала себя паршиво. Майлз привез её домой, пообещав, что вечером они с Евой придут вместе и устроят ей праздник. Чтобы не портить настроение другу, да и чего греха таить, ей этого хотелось, Келли попросила его к празднику заказать суши. Майлз был счастлив поддержать любую её инициативу, и уехал только когда убедился, что она ни в чем не нуждается. Келли вполне могла сама себя обеспечивать в границах квартиры, если не поднимать ничего тяжелого. Ключицу ей обездвижили кольцами Дельбе, и ей приходилось просить у Майлза помощи при переодевании. Он надел ей фиксатор поверх футболки, плотно затянув ремни на спине. Когда Майлз уехал, Келли остро почувствовала, как же одиноко у неё дома. И ничто не могло исправить её настроения. Кевин знал, что её сегодня выписали, так как Джеймес случайно упомянул этот факт в их беседе, но не придал этому значения. Леверс не очень любил показательные выступления, но все это время его точила совесть, пускай такое и было очень редко. Он без проблем узнал адрес Келли из базы данных о сотрудниках компании, и под предлогом важных дел, уехал раньше с работы. Мужчина не очень понимал, правильно поступает или нет, но ему надо было знать, что она его ненавидит. В тот роковой день он её сначала едва не ударил, а затем она не пристегнулась из-за него. Кевин еще и близко не терял самообладание, ведь ситуация с Джеймесом едва ли не доводила его до горячки, и ему хотелось снять со своей души камень хотя бы насчет Рамонес. Знать наверняка о её ненависти. Ведь просто делать вид, что ничего не случилось — это было не в его правилах. Кевин довольно-таки быстро доехал до её дома, и отыскал квартиру. И вот перед дверьми в обитель девушки это началось. Здесь не было стандартного звонка, только небольшой дисплей, который сейчас казался выключенным и кнопка. Свидетельствовало нерабочее состояние прибора о том, что дома никого нет? Кевин не имел ни малейшего понятия. Да и вообще, дома она вообще… Решив, что все-таки надо идти до конца, он нажал на эту кнопку и дисплей вмиг загорелся, а затем послышался женский голос. Механический, но своеобразно приятный. — Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста. — Кевин Леверс, — настороженно произнес он, пытаясь сообразить, что это за чудо техники. — Имя не идентифицировано, — все так же вежливо ответил голос, — пожалуйста, покиньте территорию. В противном случае… Фраза прервалась шумом, словно программа дала сбой, и Кевин еще больше перестал что-либо понимать. Он терпеть не мог подобные ситуации. — К сожалению, Келли Рамонес сейчас нет дома и вы можете оставить… Опять тот же шум. Кевин уже не на шутку разозлился, из-за этих неполадок и уже развернулся, намереваясь уходить, как вдруг щелкнул замок и дверь приоткрылась. — Имя идентифицировано. Проходите, пожалуйста, Кевин Леверс. Он шагнул к двери, взявшись за ручку. Никто его не останавливал, и мужчина сделал еще несколько шагов, оказавшись в небольшом коридорчике. Дверь закрылась, как в фильме ужасов, но ему не было страшно. Он шел на свет, который проникал в квартиру из огромнейшего окна, и ему сначала показалось, что здесь нет вовсе никого, как вдруг Кевин заметил её. Все еще оставаясь в коридоре, он смотрел на её тонкий силуэт в лучах заходящего солнца. Девушка сидела на диване спиной к нему, наблюдая пейзаж из окна. Кевин видел странный фиксатор у неё на спине, а сама Келли сидела настолько ровно, что ей позавидовала бы любая струна. Рядом с ней лежал пульт от двери, которым она пыталась переключить режим, решая впускать его, или нет. И, когда решение было принято, он зашел. И сейчас они молчали. Как обычно, никто из них не хотел первым нарушать это молчание, словно это уже была традиция. Келли ждала. Больше она ничего не умела делать.