Центурион

Когда Келли услышала сквозь пропускной контролер имя Кевина, то испугалась, решив, что он здесь по ошибке, заблудился или что-то в этом роде. Зачем ему вообще приходить к ней? Келли напряженно чувствовала его взгляд, как он испытывал ее своим молчанием. Девушка поддалась минутному любопытству, а теперь расплачивалась за то, что впустила Кевина к себе. Кто знает, зачем он пришёл? Как обычно издеваться, или сегодня у него другая программа? Она не оборачивалась к мужчине лицом, продолжая сидеть спиной к нему. Келли уже жалела, что не прогнала его ещё у двери, не сняв с блока систему. Девушка не представляла, что будет, когда такой человек как он увидит ее лицо. Она сама боялась смотреть в зеркало после того раза в больнице, а Кевин же ее в порошок сотрет с такими увечьями… Молчание затягивалось. Они оба понимали, насколько глупо сейчас выглядят, но почему-то никто не спешил говорить. И на правах хозяйки дома Келли нарушила их игру в молчанку. — Зачем вы пришли? Он ещё не слышал, чтобы она так говорила. Тихо, но внятно и чётко, с огромнейшей болью в голосе и чем-то ещё, чего мужчина понять не смог. Даже сейчас девушка не повернулась к нему лицом, и Кевин не мог не заподозрить что-то неладное. Это было не в стиле Рамонес — так вести себя с начальством, ведь даже когда он выводил ее из себя, она отвечала на его звонки. — Проходите, не стойте на пороге, — не дождавшись его ответа, Келли указала ему на одно из мягких кресел у журнального столика, который располагался рядом с входом в кухню, и если Кевин сядет там, он не увидит ее лица. Мужчина заметил, как она осторожно поднимает левую руку, чтобы указать на кресло. Он занял отведенное место, отметив, как Келли напряглась. Кевин догадывался, как ей тяжело после переломов и прочего, и поэтому не ходил вокруг темы. Все же он сам к ней пришёл. — Как ты себя чувствуешь? — Вы пришли только за этим? — Представь себе. Она промолчала. Не то чтобы Келли не хотела ему отвечать. Девушка не знала, как описать своё состояние человеку, который не то что не входит в круг ее друзей, их даже хорошими знакомыми назвать невозможно. Кевин, кажется, понял свою оплошность и сменил тактику, перейдя к самому важному. — Я знаю, ты ненавидишь меня за тот день, это я пилил тебя на протяжении нескольких часов, и ты не смогла совладать с эмоциями, отчего ехала не пристегнутой и получила ряд травм, и знаешь… — Простите, — впервые за все время их знакомства перебила его Келли, — но вы ошибаетесь… Вы ни в чем не виноваты. Это была нелепая случайность. Электроника в машине дала сбой, ведь я бы не смогла поехать не пристегнутой. Я не ненавижу вас. Это чей-то ребёнок выбежал на дорогу, отчего я резко затормозила. Ещё раз извините, но в этой ситуации нет места ненависти, вы ни в чем не виноваты… И как вы узнали, что я не была пристегнута? На последних словах девушка едва заметно вздрогнула, насколько мог видеть Кевин при приглушенном свете в комнате. Он опустил глаза, хоть она и не могла этого видеть. — Мне позвонили с твоего телефона и сообщили о том, что случилось. Видимо, в списке входящих мой вызов так и остался висеть последним. — Мистер Леверс, клянусь, вы не виноваты. Я не держу на вас зла. И давайте не вспоминать о том, что случилось. Но Кевин не мог с ней согласиться. Он видел здесь свою вину лучше, чем Рамонес, сидящую спиной к нему в пяти метрах. Такое уже случалось при почти аналогичных обстоятельствах, вот только у Натали не было в распоряжении Бугатти Вейрона, которого не заносит в стороны даже при резких торможениях. Это произошло несколько лет назад, но Кевин до сих пор не простил себе ту ссору с сестрой, когда она в истерике уезжала от него, а затем он ей позвонил… Натали сильно разнервничалась, брат продолжал на неё давить. Они работали над одним проектом, и их мнения сильно разошлись. Обычное разногласие переросло в ссору, и девушка уже практически себя не контролировала, ровным счётом как и он. Наговорив друг другу не самых приятных вещей, они разошлись: Кевин с демонстративным видом вернулся к документам, которые изучал даже дома, а Натали громко хлопнула дверью, чтобы он точно знал о её уходе. И буквально спустя несколько минут ему на глаза попалась строка, которая доказывала ошибочность мнения девушки. Преисполненный чувства гордости вперемешку с яростью Кевин позвонил ей. Она не скрывала злости в голосе, отправляя братца ко всем чертям на свете. Бросив телефон, Натали хотела одного: найти такие доводы и аргументы, чтобы всегда логичный Кевин подавился её доказательствами своей правды и больше ничего не посмел ей сказать. За несколько сотен метров от неё водитель грузовика выезжал из-за поворота, игнорируя правила дорожного движения. Машин на трассе не было, он выехал на встречную полосу, чтобы развернуться, перестроившись в другой ряд в сторону города. А потом он увидел, как к нему движется на высокой скорости легковой автомобиль. Водитель застопорился от неожиданности, лихорадочно понимая, что надо что-то делать, а не мог даже рукой пошевелить. Сказывалось отсутствие опыта подобных ситуаций… Натали успела немного сбросить скорость, но объехать грузовик не смогла. Девушка получила многочисленные ушибы, перелом ноги и нескольких ребер. И, несмотря на то, что прошло уже три года, все срослось и не было никаких последствий, Кевин не мог себе этого простить. Натали вовсе не винила его в этой аварии, а вот матери показалось иначе. А сейчас он понимал, что будь у Келли брат, он бы лично его задушил за такое. Если бы это с Натали так обошелся кто-то другой, Кевин бы так и поступил. И та и другая могли погибнуть. Как бы он не ненавидел Рамонес, а смерти ей желать не приходилось, особенно сейчас, когда мужчина увидел в ней все то свое прошлое, которое ему хотелось забыть, но никак не получалось. Даже несмотря на то, что Натали не держала на него зла. Ровным счетом, как и Келли. Он не понимал, как эти женщины могли не винить его в случившемся. Их мать, когда узнала об аварии, сначала едва не убила своего сына, ведь знала, что его скверный характер приносит одни проблемы, и одного Кевина винила в том, что случилось с Натали. Не водителя грузовика, которого потом он лично таскал по судам, не состояние аффекта дочери, а сына. Она знала, каким жестоким он мог быть. И винила его в этом до сих пор. Нет, Кевин категорически не был согласен с Келли. Она, как и Натали, оправдывала его, но было нечто сильнее этих слов. Пускай к Рамонес он не испытывал теплых чувств, но однажды едва не потерял самого близкого человека во всем мире. Его сестра была слишком добрым человеком, чтобы злиться или ненавидеть. Насчет Келли он не был уверен в подобном, продолжая считать её исключительно избалованным и глупым ребенком, чтобы уметь испытывать подобные чувства. Размышления Кевина прервала мелодия телефона, и он озадаченно оглянулся по сторонам. Девушка осторожно подняла телефон, отвечая на звонок, и её, кажется, вовсе не смущало то, что она в квартире находилась не одна. — Алло? .. А затем Кевин взглянул на неё, словно увидел в самый первый раз, и плевать, что только со спины. Келли говорила по телефону на чистом немецком языке безо всякого акцента и весьма свободно, не задумываясь подолгу о том, что сказать. Он уже достал из папки, которую всегда носил с собой, несколько листов с двусторонней печатью, дожидаясь, пока девушка завершит разговор. Кевин много думал о том, что толкало её на поиск работы, при такой-то богатой обстановке дома. Естественно, он заметил все эти вычурные украшения и в особенности аквариум от пола до потолка, который заменял стену на кухне. У него было много вариантов, зачем этой богатой девице работа, и никак не мог докопаться до истины. Но в классике работу ищут из-за денег, и, едва ли не чувствуя к себе отвращение, Кевин спросил у неё. Черт возьми, можно подумать, у него был выбор? .. — Сколько ты еще будешь валяться на больничном? — не совсем дружелюбное построение фразы, но в голосе мужчины не чувствовалось никакой враждебности. Келли удивленно сжала в руках телефон. Все еще думая о том, что ей сказала Ева насчет их небольшого праздника, она пыталась переключиться на размышления над словами, сказанными Кевином. Девушка знала, что вряд ли он спрашивал просто так. — Сколько надо, — внезапно ответила Келли, сама удивившись своей грубости. — Тогда переведи статью одну. Мы не можем работать с одним клиентом без неё. Надеюсь, ты понимаешь, — в спокойной манере говорил он, продолжая смотреть на её фиксатор на спине, — что все это оплачивается? Человек на больничном не работает в принципе, но нам нужен перевод. С немецкого на английский. — Почему я? — слегка удивилась Келли. — У вас разве нет знакомых переводчиков, которые бы сделали работу намного качественнее, чем я? — Мой знакомый переводчик сказал, что не собирается работать на моих адских условиях. Келли странно хмыкнула, то ли соглашаясь с мнением этого незнакомого ей человека, то ли попыталась сдержать смешок. Кевин ухмыльнулся от этого. — Когда мне надо показать окончательный вариант перевода? — серьезно спросила девушка, слегка наклонив голову и глянув на часы. — Я завтра заеду за ним. — Хорошо. Стоило Кевину подняться с кресла, как она напряглась, чувствуя, что он медленно к ней приближается. Но мужчина не обошел стол, не встал перед ней так, чтобы видеть лицо. Он просто стоял чуть позади и положил небольшую стопку бумаг на стеклянную столешницу так, чтобы Келли их видела. Находясь столь близко к ней, Кевин с первого раза понял, что именно фиксирует эта повязка, и догадывался, с какими усилиями ей сейчас даются движения руками. Как бы там ни было, он сделал несколько шагов назад, невербально чувствуя, что она начинает нервничать от такого близкого расстояния. Её можно было понять. — Я зайду завтра за переводом, — произнес мужчина уже на расстоянии нескольких метров, — и еще одно, Рамонес. — Да? — едва заметно вздрогнула девушка, ожидая уже скорейшего приезда Евы и Майлза. — Вы хотите еще о чем-то попросить? — Нет… Хотел сказать только то, что я видел и похуже. Пока. Спустя несколько мгновений она услышала щелчок замка входной двери, а затем коснулась лица. Келли поняла, о чем он говорил, но не верила словам этого человека. Конечно, только идиот не догадался бы, что у неё что-то с лицом, но она бы не вынесла того, если бы Кевин шарахался в сторону от одного её вида. Швы уже сняли, но девушка до си пор не могла смотреть в зеркало на эти уродливые шрамы на лице. Тетя обещала, что пластический хирург все исправит, но необходимо было подождать еще неделю, хотя бы. Келли сполна хватало умываний, она едва сдерживала слезы, когда касалась шрамов, и поэтому не смотрела в зеркало. Даже доходило до того, что по вечерам девушка не включала свет на полную мощность, довольствуясь полумраком, чтобы не видеть своего ужасного отражения. Радовало одно: друзья спокойно восприняли её «новое» лицо. Это были единственные люди, которые принимали свою подругу всегда и при любых обстоятельствах. До их приезда, если верить Еве, оставалось жалких полчаса, но Келли потянулась к распечатке, которую принес Кевин, и пробежалась по ней глазами, для чего пришлось подкрутить света в торшере. Как оказалось, это была биография какого-то человека, и, сама того не заметив, девушка потянулась к ноутбуку, начав переводить текст. Друзья, как и обещали, явились вовремя, не опоздав к условленному времени. Притащив с собой несколько килограммовых сетов они явно собирались устроить праздник обжорства. Не желая их разочаровывать, Келли смеялась вместе с ними над шутками, а сама размышляла о том, как же подкашивает её это апатичное состояние, когда ничего не хочется делать. А ведь на месте сидеть нельзя, время уходит, и надо думать, как вернуть компанию отца. Она понятия не имела, чем себя отвлечь, но когда девушка поворачивалась к окну, её взгляд то и дело натыкался на распечатанную биографию, которую принес Кевин. И почему бы нет? Келли сама согласилась помочь ему, и обещание надо выполнять. Ева и Майлз уснули ближе к утру, часа эдак в четыре, а она включила ноутбук и принялась дальше переводить текст, практически не вникая в жизнеописание какого-то бизнесмена. Келли вовсе не было тяжело заниматься подобным делом, ведь знание языка и словарный запас позволял не то что разговаривать с носителями, диссертацию защищать, если бы Келли только сама понимала тему доклада. Друзья ушли ближе к полудню, когда пришел врач, у которого наблюдалась Рамонес. Он был обязан проводить у неё каждый день минимум два часа, чтобы фиксировать её состояние, нет ли ухудшений в связи с травмами. Не сказать, что Келли приходила в восторг от этих визитов, но с теткой не поспоришь. Да и если врачи перестанут сомневаться в её выздоровлении, она быстрее вернется к работе. Девушка надеялась, что это поможет справиться с состоянием сонного овоща, в котором она сейчас находилась. Наверное, поэтому Келли справилась с переводом статьи за каких-то три часа беспрерывной работы, и осталось только распечатать. Она много думала о том, как вернуть родительскую компанию. Набраться опыта — хороший ход, но девушка хотела быть честна с собой. Пока что Келли набралась под руководством Джеймеса только опыта в том, чтоб вовремя подносить ему нужный документ, папку или поставить печать в нужном отделе. Если так продолжать, то можно стать отличным секретарем, но никак не руководителем. Келли было горько признавать свое поражение и неверный выбор в должности, но было ли разумным искать новую работу прямо сейчас? ..

***

На часах было уже половина девятого, девушка даже беспокоилась, что Кевин забыл о переводе, но звонить ему боялась. Мало ли, этот человек непредсказуем. Вытирая голову полотенцем, Келли направлялась в свою комнату, желая одного — выспаться. День почему-то выдался не из легких, хотя она практически ничего не делала. Казалось бы вот: еще несколько шагов и можно упасть на кровать и уснуть, но Келли замерла, словно её пронзило молнией. — Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста. — Кевин Леверс. — Имя идентифицировано. Проходите, пожалуйста, Кевин Леверс. Они молча стояли друг напротив друга, совершенно не зная, что и сказать. Келли не ожидала уже его визита, а он понятия не имел, как реагировать на секретаршу друга, которая сейчас предстала отнюдь не в формальной одежде офисного персонала. Девушка стояла перед ним в мягких тапках, трикотажных брюках, поверх которых шел длинный и пушистый халат, и с полотенцем на голове. Даже в относительном полумраке её квартиры он видел шрамы на её лице и не мог сказать, что это его шокировало или вызвало отвращение. Обыкновенные шрамы на красивом женском лице. — У тебя не замок, а проходной двор, судя по всему. Еще воров запустит без твоего ведома, и все. Кстати, отличный наряд, Рамонес, — ухмыльнулся Кевин, проходя вглубь комнаты. — Статья готова, я полагаю? — Да, я еще днем её закончила. Келли попыталась закрыть самый чудовищный шрам на виске полотенцем, но с удивлением отметила, что мужчина никак не отреагировал на красочные изменения её лица. Она бросила на него пристальный и испытующий взгляд, и он разве что ответил своим фирменным, холодным и безразличным. Почему-то ей стало легче. Кевин сел в то же кресло, что и вчера, когда Келли протянула ему листы с переведенным текстом и оригинал. — Включи свет, я не могу читать в темноте. Келли покачала головой и уже направилась к торшеру, как мужчина угадал, что она хочет сделать. Кевин сам взял источник света, поставив его рядом с креслом, и добавил света, в то время как Рамонес села на дальний край дивана, спрятавшись во мраке. Он просматривал бумаги, а девушка как ни в чем не бывало вытирала голову, стараясь не думать о том, как глупо сейчас выглядит. Хотя почему это должно её смущать? Это Кевин пришел к ней домой, а не наоборот. — Вроде все сходится, — негромко пробормотал он, не отрывая взгляд от текста. — Надеюсь, этого хватит… — Вы хотите чаю? — вдруг спросила Келли, глядя на то, как мужчина сосредоточенно пересматривает статью. Её предложение было вполне логичным, даже гостеприимным. Кевин никогда не покидал офис в то время, когда уходили все сотрудники. Он частенько задерживался, и вполне вероятно, что ехал к ней сразу после работы, не отдохнув даже ни минуты. — Я хочу, чтобы ты перевела еще одну вещь, — проигнорировал Кевин её предложение, — она мне нужна к часу дня. Ты успеешь? — Если там немного, то я смогу перевести прямо сейчас, — негромко произнесла она, пытаясь не думать о том, с чего это вдруг он решил поручить ей столь важное дело, да и еще практически не проверяет конечный результат. — Нет, я не могу ждать здесь до утра, пока ты переведешь пятнадцать страниц. — Я успею к часу дня, — кивнула девушка. — Мистер Леверс… Чай? — Некогда, — покачал головой Кевин. — Иди сюда, я покажу, как это оформить надо… Келли пришлось переместиться ближе к нему и взять в руки очередную стопку бумаг. Она уже чувствовала, что ляжет спать ближе к утру, но ничего страшного в этом не видела. Источником света им служил один лишь торшер, все остальное пространство комнаты утопало в темноте. Девушка слушала его пожелания насчет оформления перевода, периодически кивая, давая ему понять, что повторять два раза не надо. — Смотри, а вот этот фрагмент надо будет выделить и… Он замолчал, а Келли от неожиданности обернулась в сторону двери. — Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста. — Джеймес Моран. Кевин вопросительно взглянул на девушку, его взгляд опять напоминал зимнюю стужу, но она отрицательно покачала головой, причем очень активно. Келли сама не ожидала столь позднего визита своего начальника. Это её озадачило и немного напугало. — Имя не идентифицировано. Пожалуйста, покиньте территорию. В противном случае будет вызван отряд полиции и вас это заставят сделать правоохранительные органы. — Хочешь сказать, его никто не приглашал? — холодно спросил Кевин, скользнув по ней взглядом. — Я сейчас разве в состоянии принимать гостей? .. — Действительно. Так, на чем мы закончили? Ах да, формат этого абзаца… Кстати, я не знаю, сколько здесь простоит Джеймес или как быстро прибудет полиция, так что все же чай. Декламируя уже без листа свои пожелания, он направился следом за ней в кухню, окинув взглядом мирно плавающих рыбок. Кевин без её лишних просьб снял чайник, который вероятно был тяжел для её ослабевших рук, и сейчас вполне справедливо радовался тому, что она отказалась включать свет. Свою машину он поставил на подземную парковку, и врядли кто-то мог бы подумать, что он сейчас здесь. Вероятно, Джеймес смог сопоставить все факты, которые явно указывали на то, что дома у Келли никого не было. И оно к лучшему.

***

Она успела перевести статью к условленному времени, даже раньше. Проспав всего шесть часов, девушка на удивление чувствовала себя бодрой. Возможно, это от того, что вчера они впервые спокойно разговаривали с Кевином, или же потому, что эти её переводы были действительно нужны, в отличие от перекладывания бумаг с места на место. Но её напрягал тот факт, что Кевин просил статьи к часу дня, а уже одиннадцать, и от него никаких новостей. Девушка решилась ему позвонить, вдруг он забыл об этом, но ответа не последовало даже спустя три вызова подряд. Келли не на шутку забеспокоилась. В работе мужчина никогда не шутил, и если к часу дня, значит к часу. Прошло еще сорок мучительных минут, и она приняла очень тяжелое для себя решение. Самой отвезти ему бумаги. Это работа, которую надо сделать до конца. Сейчас в офисе есть все секретари, весь персонал, и Келли не представляла, как покажется им со своим новым лицом. Вряд ли абсолютно все отреагируют так же безразлично, как и Кевин. Почти двенадцать. Надев облегающие джинсы, майку и пиджак с коротким рукавом поверх, девушка попробовала при помощи косметики хоть немного скрыть свои шрамы, но для таких уплотнений и борозд на лице пришлось бы потратить не одну баночку пудры и изуродовать себя до самого конца. Нервно вздыхая, она накрасила глаза, губы, затенив помадой небольшой шрам на губе. Взяв с собой папку с бумагами, Келли обула туфли и вышла из квартиры, заперев двери. Она пыталась относиться к этому как к еще одному испытанию и признавать свое поражение раньше времени не хотела. Такси Рамонес не вызывала, еще не была готова к тому, чтобы ехать пятнадцать минут в закрытом помещении с человеком. Вместо этого она чрезвычайно медленно ехала к офису на своем Бугатти, проверив не один раз, точно ли ремень безопасности пристегнут. Если бы не уродливые шрамы, все, кого бы ей пришлось встретить на улице, дарили бы комплименты, но сейчас Келли едва ли не забежала в офис и скрылась в пустом лифте, переводя дыхание. К счастью, здесь не было зеркал. «Я буду сильной». С этой мыслью она вышла из лифта и сразу же направилась к кабинету Кевина, проигнорировав девушку на ресепшене и её приветствие, которое затем сменилось неловким молчанием. Лицо Келли не стала закрывать очками и набрасывать волосы. Пусть уж как будет. Стараясь не растерять по пути всю свою уверенность, она рывком распахнула дверь в кабинет и зашла внутрь. Кевин сидел за столом, завалившись с ног до головы документами и, увидев стоящую на пороге девушку, замер. А затем ухмыльнулся. Келли мысленно вспомнила свою мантру и подошла к нему, сев на стул напротив. — Здравствуйте… вот перевод, который вы просили, — протянула она ему папку. — Ты со всем справилась, — продолжал ухмыляться он, — достойно уважения. — Наверное, достойно, — Келли не собиралась играть в дурочку, ведь поняла, на что он намекает, — но это было жестоко, мистер Леверс. — Но ты смогла перебороть себя и, мало того, выйти на улицу, доехать сюда. Хотя, если сказать по-правде, я бы и так не смог приехать за бумагами, дел выше крыши. — Я вижу, — едва заметно улыбнулась девушка, оценив бардак на его столе. — Надеюсь, я вам помогла. — Да, это было своевременно и… — Кевин, черт побери, — в кабинет без стука влетел Джеймес, — куда ты засунул… Они втроем застыли словно вкопанные. Моран никак не ожидал увидеть Келли здесь и сейчас, особенно в кабинете Кевина, и невольно сделал шаг назад, заметив шрамы на лице девушки. Рамонес уже и забыла о той тени улыбки, ведь видела, как мужчина отшатнулся при виде её. По лицу Кевина невозможно было сказать ничего другого, кроме того, что он сейчас горел желанием убить Джеймеса. — Ты свободна, Рамонес, — холодно произнес он. — Можешь уходить. Она поспешно кивнула и, опустив голову, поднялась со стула и проскользнула в коридор. Джеймес что-то невнятно пробормотал о том, что ждет информацию по клиенту, и покинул его кабинет. Кевин со злости бросил на пол папку, которую отдал ему Моран. Он уже и забыл, как его выводит из себя эта интрижка миллионерши и его лучшего друга. Джеймес догнал её у лифта, несмотря на то, что Келли спешила, как могла. Она сама не понимала, почему ей так не хотелось этого разговора. Лихорадочное тыканье на кнопку вызова лифта лишь больше вогнало её в уныние, так как он начал спускаться с самого последнего этажа. И тут подоспел Джеймес… — Келли, я рад тебя видеть, — улыбнулся он, стоя почти вплотную к ней, а девушка пыталась улизнуть в сторону. — Да? — сделала вид, что удивилась. — Я тоже… вас… — Когда ты выходишь с больничного? — едва ли не с маниакальным огнем в глазах спросил он. — Когда врач разрешит, — неуверенно ответила она, уже не радуясь тому, что мужчина не пугается её шрамов. — Помнишь, я фотографировал тебя? — перескочил на другую тему Джеймес, и от этого упоминания Келли захотелось провалиться под пол. — Готовы снимки. Давай вечером встретимся? Я покажу готовые кадры, обсудим все… — Я даже не знаю, — занервничала она, — кажется, у меня были дела… — Ты не сможешь их отложить? — приблизился к ней Джеймес, отчего Келли испугалась. — Не знаю, — словно заведенная повторила девушка, сжав правую руку в кулак. — Я не… — Пожалуйста, — умиротворяюще попросил он, улыбнувшись при этом. — Х-хорошо, мистер Моран, — сбивчиво ответила Келли и тут же проскочила между дверьми лифта, которые только начали открываться, и тут же нажала на кнопку первого этажа. Дверь захлопнулась, и она смогла перевести дух. Девушка уже с первых секунд хотела себя убить за это слабохарактерное «да», ведь была уверена, что подобные спонтанные решения еще не раз вылезут ей боком. Он всего лишь испугал её, а Келли не смогла быть убедительной в своем отказе. Вернее, это вообще не было отказом. А сейчас уже что делать? Изменить решение или столкнуться с последствиями своего необдуманного выбора? Впрочем, Келли не была уверенна в том, что пережить встречу с начальником будет сложнее, чем два вечера в обществе Кевина. Он видел её слабость, но не угрожал и силу демонстрировал лишь тогда, когда надо было перенести на место торшер или чайник поставить. Так что может быть хуже?.. Когда она приехала домой, пришло сообщение от Джеймеса с адресом и временем, к которому подъехать на условленное место. Келли сомневалась, и на душе было так тошно, что та маленькая победа над собой, когда она смогла выйти в люди, оказалась забыта. Возникла идея потащить с собой Еву, но выглядело бы это не лучшим образом… И надо отвечать за свои дела и поступки. Встреча назначена на восемь, и когда оставалось полчаса, Келли вновь покинула дом, но уже без такого энтузиазма как днем, и поехала по нужному адресу. Это оказался жилой дом в не самой богатой, но и не бедной части города. Машину она оставила на парковке, и в радиусе нескольких метров уже собралась толпа зевак. Ничего, если поцарапают, год работать даром будут, но покроют ущерб. Келли поднялась на второй этаж, постучав в одну из дверей. Ей тут же открыл Джеймес, любезно приглашая войти. Девушка вдруг поймала себя на мысли, что устала абсолютно от всего, и уже исчез абсолютно любой страх. Пусть покажет свои фотографии, а затем она скажет, что увольняется. Еще одно внезапное решение, но ей казалось, что лучшего момента для этого уже не найти. Келли никак не оценила жилье своего шефа, просто ждала в гостиной, когда он принесет снимки. Заветная подборка оказалась в её руках, и девушка принялась просматривать изображение в не самом маленьком формате. Возможно, будь у неё настроение получше, она бы нашла фотографии красивыми, но сейчас Келли видела перед собой лишь красивую, полураздетую девушку на Бугатти Вейроне. Красивую, без шрамов на лице девушку. — Спасибо, что показали фотографии, — ровным голосом произнесла она, а затем поднялась со стула. — Я могу идти? Честно сказать, у меня были еще дела сегодня. — Келли, подожди, — он подошел к ней почти вплотную и перехватил предплечье левой руки, отчего она замерла от тупой боли, которая сковала всю конечность. — Когда ты вернешься к работе? «Даже Кевин сначала поинтересовался моим самочувствием», — отчего-то подумала она, чувствуя, как боль нарастает. — Я сказала, что как только врачи убедятся, что со мной все хорошо, — сдержанно произнесла Келли, отодвинувшись от него. — Мистер Моран, отпустите. — Мне не справиться без тебя, — словно не слыша её слов, проговорил он, — мне необходимо присутствие… Рука Джеймеса легла ей на талию, и он коснулся губ девушки. А она стояла в невозможности пошевелиться, не отвечая на поцелуй, скованная острым приступом боли и безволия. Попытка уклониться от него стоила ей чудовищного спазма по всей руке и ключице, отчего Келли едва не вскрикнула от боли. — Отошел от неё, мразь. До ужаса знакомый холодный голос разорвал тишину на мелкие кусочки.