Центурион

Келли казалось, что все происходит словно в тумане. Ей ничего не хотелось, а если и хотелось, то девушка не признавалась сама себе в подобных желаниях. Она неспешно собрала все свои вещи в номере и действуя почти на автопилоте, позвонила Еве. На часах было семь утра, и девушка совершенно не знала, что ей делать. Услышав от Келли самую, что ни есть хорошую новость, Ева тут же велела ей ехать к ней, ведь грех не закатить праздник по такому поводу. Рамонес, впрочем, было абсолютно все равно, что делать… Волокита насчет оформления акций начнется через пару дней, а сейчас она словно существовала каким-то бестелесным и хладнокровным духом. Даже думать ни о чем не хотелось. Это помогло, только когда Келли выехала из Вегаса домой. Дорога заняла почти четыре часа, к счастью многие участки трассы были свободные. Девушка собранно следила за дорогой, потоком машин и стрелкой на спидометре, не отвлекаясь ни на какие другие вещи. Даже мыслей в голове особых не было, Келли вновь напоминала себе живорожденный труп, и вовсе не пыталась исправить ситуацию. Вчерашней ночью мир бизнеса всколыхнула новость о корпорации семьи Рамонес. Раньше она не позволяла просочиться в широкий мир информации о том, как её лишили президентского кресла, но на днях они с Евой вдвоем написали статью о том, что случилось полгода назад, скрыв несколько фактов, а затем Майлз это обнародовал, буквально перед началом аукциона ценных бумаг. Имя Джонатана Корсвела при этом умолчали, ведь его Келли думала использовать в случае, если тот не будет согласен дать полную свободу своему сыну распоряжаться своей жизнью так, как ему вздумается. Все же, девушка была благодарна Сесиль за ту помощь, которую она оказала. То, что Кевин сейчас на свободе и она заполучила весьма ценные документы — её заслуга. И то, что Сесиль с Эриком искренне любили друг друга, заставляло Келли идти до самого конца в этом вопросе. Впрочем, после вчерашнего, ей и море уже казалось по колено. А прижать к стене Джонатана Корсвела путем шантажа — что может быть легче? Ева, на удивление, точно поняла её настроение, и к приезду Келли достала лучший виски, который у неё был. Они с Майлзом ждали подругу, чтобы поздравить, расспросить обо всем, узнать о планах на будущее, так сказать. Никто из них не удивился, увидев уставшую до невозможности девушку, которая первым делом села на диван, и осушила наполовину полный стакан виски. — Я их всех уделала, — мрачно произнесла она, не глядя на друзей. — Теперь самое сложное — поставить компанию обратно на ноги. — А вообще, как все прошло? — села рядом с ней Ева. — Мы пытались действовать сразу по твоим сигналам. Келли запрокинула голову на спинку дивана и, закрыв глаза, принялась рассказывать. Уж этим людям она могла доверять сполна, сказать о том, как было страшно, тяжело и изнурительно просчитывать что и когда делать. Как тряслись руки и зашкаливали нервы. Но даже им девушка не смогла рассказать об их разговоре с Кевином, в комнате номере отеля. Она даже наедине с собой не находила сил обдумать случившееся, и сейчас казалось, что легче вернуть компанию еще раз, пройти весь путь с самого начала, чем понять себя и этого человека. Келли только сейчас начала осознавать, что это уже все, он как мог помогал ей вернуть корпорацию, и теперь её черед исполнять свою часть уговора — исчезнуть. Можно уже начиная с этой же минуты удалить его номер, не появляться в офисе компании Джеймеса и переехать в другой город. Но проклятое «что-то» терзало мысли, и девушка сама не заметила, как они с Евой уже стояли на балконе, а на дне её стакана растаяли в виски несколько кусочков льда. — Ты знаешь, мне стыдно, что я раньше не рассказывала тебе кое о чем, — задумчиво и медленно произнесла Келли, — мне казалось, что это не важно, сущий пустяк. Кевин… — Идиот? — нахмурилась Ева. — Что с ним? — Я его поцеловала, — отрешенно, словно смертник перед казнью произнесла она, уперев взгляд в дно стакана. — Ты была пьяна?! — воскликнула Ева, едва не подавившись виски, после чего в порыве эмоций выбросила стакан на траву с балкона. — Два раза, — мрачно пробормотала Келли, ожидая, когда подруга выкинет её следом за ёмкостью. — Ты точно была пьяна, — пребывая в огромном шоке произнесла Ева, запустив пальцы в волосы. — А что этот Идиот? — Боюсь, он идиот еще больше, чем ты думаешь… Кажется, он испытывает ко мне какие-то чувства. А это чертовски страшно! — Идиоты, — вздохнула девушка и, забрав у подруги стакан виски, а затем осушила его. Но постепенно до неё начало доходить. — Подожди, подожди, какие еще чувства? О чем ты мне еще не сказала? Келли повернулась и прислонилась спиною к мраморному бортику балкона, затем сплела руки в замок. Без особых эмоций в голосе она фактически доложила о том, что происходило, когда они воровали данные с компьютера Джеймеса, пытаясь не смотреть Еве в глаза, о том, как он отдал ей самые ценные бумаги относительно бизнеса его отца, и как она подчинилась непонятному порыву, поцеловав Кевина. Келли не могла найти логического объяснения своему поступку, и это пугало её очень и очень сильно. — Ну и зачем ты это сделала? — Ева села на пол, прислонившись к колоннам, которые поддерживали бортик балкона. — Только не говори, что ты влюбилась. — Я не умею любить, ты знаешь, — тяжело вздохнув, произнесла девушка, — но он приехал ко мне буквально перед началом аукциона. Я не ожидала этого, боялась, что он начнет что-то требовать, выяснять, но, к счастью, Кевин не стал. Только спросил, случайностью был тот поцелуй, или нет. — А ты? — А я сказала правду, что не знаю, но это точно была не случайность. Во всяком случае, это не имеет значения, я могу просто не вернуться в офис и все. Он все и так поймет. — Но, — ухмыльнулась Ева, зная эту девушку как никто другой. — Но я хочу, чтобы все было как-то по человечески… Хотя бы лично попрощаться, ведь они мне очень сильно помогли, а то получится, словно я сволочь неблагодарная, — Келли опустилась вниз, сев на пол рядом с подругой. — Не знаю, как получится, но к середине недели я планирую уехать. Кроме меня никто не поднимет компанию из того болота, в которое я её погрузила. Ева как-то странно улыбнулась и приобняла её за плечи, несильно встряхнув. Она знала не первый год эту девушку, и отчетливо видела, что ей страшно и неловко. Но вопреки тому, что Келли рассказала сегодня, Ева молчала о том, что поняла еще давно, когда они с Кевином ехали к ней в особняк родителей. Он не сказал ей ничего особенного, девушка все осознала между строк, и после этого у неё больше не было никаких вопросов насчет их весьма странных отношений. Узнав все это, она могла их назвать только инвалидами своих же характеров и убеждений. Ева не пытала особой любви к Кевину, но сейчас ей было его даже немного жаль. — Что же, это твое решение, — спокойно произнесла она, поднимаясь на ноги. — Идем, Майлз нас, кажется, заждался. — Идем, — улыбнулась Келли, поднимаясь следом за ней. — И ты мне даже ничего не скажешь насчет Кевина? — А что здесь сказать, — хмыкнула Ева, обернувшись к подруге, — ты же вроде как хотела его отблагодарить… Но существуют и другие способы выразить свою благодарность, не так ведь? — Ну да, — нахмурилась она, не совсем понимая, куда клонит Ева. — Так что, Рамонес, — ухмыльнулась Герц, удачно скопировав манеру Кевина говорить, — это была не случайность, как ты и сказала. Вот и мучайся с этим. Они одновременно истерически засмеялись и направились в дом, где их уже заждался Майлз… После этого разговора с Евой Келли заметно полегчало, и они втроем отпраздновали завершение этой кампании по возвращении компании семьи Рамонес вновь в руки истинного владельца и наследника бизнеса. Им было что обсудить, ведь каждый из них был задействован в этом плане, при чем пребывал не на последних ролях. На сегодня у Келли было запланирована еще одна встреча, поэтому они с Майлзом уехали раньше, чем обычно, не став сидеть у подруги до ночи. Собственно говоря, это даже оказалось на руку Еве, и девушка воспользовалась затишьем, чтобы уладить одно дело, которое давно не давало ей покоя. Келли достигла своей цели и прошла сквозь сплошные терновники, и в одном из них Ева винила саму себя. Она села в глубокое и мягкое кресло, поджав под себя ноги. С распахнутых дверей на открытую террасу веял прохладный ветер, но девушка не ощущала холода. Пригубив уже порядком разбавленного водой из льда виски, Ева взяла в руки телефон и набрала номер человека, которому звонила раз в году по крайне важным поводом. — Чего тебе надо? — послышалось не совсем дружелюбное на том конце. — И я рада слышать тебя, Леверс, — мрачно отозвалась девушка, скривившись при этом.  — Я как-то не очень. — Заткнись, мне надо информация, — рыкнула она, вмиг став серьезной. — Спроси у Рамонес, я понятия не имею… — Где сейчас твой дружок Джеймес? — оборвала его Ева. — Если я буду спрашивать об этом куске дерьма, Келли расстроится, знаешь. — Зачем он тебе? — полюбопытствовал Кевин, прекрасно понимая, что связываться с этой женщиной лишний раз не надо. — Отдать должок. Ты, вероятно, не знаешь, но наша общая знакомая сделала то, что должна, и все было бы гораздо легче, если не мы с тобой. Из-за тебя за ней увязался тот придурок, а я лично отдала её в его руки. Так что или мне адресок дашь ты, или я узнаю сама, но обижусь на тебя. — Не понимаю о чем ты. — Ты её уволил, помнишь, Идиот? Я же говорила уже… Она и ушла, а потом я её пьяную отдала ему, чтобы отвез домой. Поэтому я должна разобраться с этим. Она моя лучшая подруга, ты меня понял? — Ева крепче сжала телефон, представляя, что это его шея. — Он в центральной больнице в отделении психиатрии, — услышав это, она удивилась, но виду не подала, так как Кевин продолжил фразу. — Избивать его нет смысла, если что. — Уже пробовал, не подействовало? — хмыкнула девушка. — Ага. Когда он едва не изнасиловал твою лучшую подругу. — Мразь, — прошипела Ева, ударив кулаком по мягкой обивке кресла. — Что бы она без тебя делала, а? — Жила бы спокойной жизнью. Что же, ты знаешь, где искать Джеймеса, но не надейся, что он тебя услышит. Кажется, он совсем слетел с катушек. — Благодарю за сведения, — сухо ответила она и завершила звонок.

***

А в это время Келли спешила на встречу, которая уже ничего не решала, но могла сказать о многом. Вернее, ей просто хотелось сложить последнюю деталь пазла в свой рисунок. Чтобы все стало на свои места. Поэтому она знала, где и когда надо быть, чтобы встретиться с Эриком и Сесиль. Они оказались жертвами многих ситуаций, шантажа, и Келли была благодарна, что, несмотря на это, оказали ей посильную помощь. Они ждали её в небольшом, уютном ресторане, и стоило девушке только показаться в дверях заведения, Сесиль тут же закатила глаза, наклонившись к Эрику. — Она опять не трезвая… кажется, эта девушка только на работе не пьет. — И я вас рада видеть, — Келли улыбнулась, сев на стул с высокой спинкой. — Обсуждать других людей и их пороки — как минимум некрасиво. — А ездить нетрезвой на машине — как минимум тянет на штраф, — поприветствовала её Сесиль, неодобрительно взглянув. — Хватит, я знаю, что у вас «взаимная любовь», — примирительно попросил Эрик, — но мы ж не для этого здесь собрались. Девушки притихли. Одна прислонилась к его плечу, а вторая откинулась на спинку сидения, положив кисти рук на стол. Эрик не удержался от улыбки, так эти двое напоминали недовольных детей. Но, если говорить начистую, то Келли и была самым настоящим ребенком, но только в душе. — Ты со всем справилась, я поздравляю тебя. Видела бы в каком гневе был отец… — У меня еще есть несколько козырей в рукаве, — пожала плечами девушка, — но мне сильно помогали, так что справилась не одна я, если уж пошла речь. И вы в числе этих людей, у меня перед вами долг. Надеюсь, что после всего этого вы сможете быть счастливы друг с другом… Я планирую уехать к середине недели, и к тому времени сделаю все, о чем обещала. Келли и Сесиль пристально смотрели друг на друга, и Эрику на мгновение показалось, что они сейчас вновь сцепятся. Ему не особо хотелось лицезреть скандал между той, которую он тайно любил уже пару лет и той, которую ему все эти годы навязывали в жены. Из-за подобной его мягкости отец не горел желанием делать сына наследником бизнеса, пока не окрепнет. А пока не окрепнет, он собирался диктовать, что делать, как и когда… Но Эрик ошибся, девушки не собирались ввязываться в конфликт. — Но тебе не хочется уезжать, — проницательно заметила Сесиль, — иначе бы ты уже уехала, никому ничего не сказав. — Мне не хочется, чтобы меня считали неблагодарной скотиной. — Мы как-то переживем это, — ухмыльнулась ей в ответ Сесиль, — ты главное реши, что делать потом. — Я уже решила, вернее все за меня сделано, — Келли сомкнула ладони в замок, — надо же компанию с пепла поднимать, параллельно отбиваясь от журналистов. Еще дожать твоего отца, вдруг он забыл об уговоре… — Что за уговор? — нахмурился Эрик, ведь он не знал о том, что за его спиной была заключена сделка. — Твоя девушка тебе расскажет, — улыбнулась Рамонес, — а я пойду. Вы, кстати, неплохо смотритесь вместе… Поднявшись из-за стола, она помахала им на прощание, оставляя их слегка удивленных наедине. — Она точно пьяна, — вздохнул Эрик, приобняв за плечи девушку. — Она вообще редко когда адекватна… даже если не пьяна.

***

Покинув здание ресторана, Келли отправилась к финальной точке своего маршрута — домой. Рамонес чувствовала себя невероятно уставшей и буквально мечтала о том, чтобы поскорее уснуть в своей кровати. Все закончилось, но душа её и мысли отнюдь не были в порядке. Завтра понедельник, начало рабочей недели, а ведь по факту ей в офис компании Джеймеса Морана можно и не идти. Она обещала Кевину исчезнуть из его жизни при любом из раскладов, и девушка не собиралась нарушать свое слово. Но что-то тормозило её с этим серьезным шагом, и Келли не понимала, что именно. Рамонес не лгала, когда говорила, что хочет расстаться по-человечески, но это была не главная причина, далеко не самая главная. И она не понимала, что именно движет ею, и как правильно поступить в этой ситуации. Уйти так, или подождать до намеченного срока в надежде, что что-то изменится? Келли была готова возненавидеть саму себя. Вновь её сковало то самое мерзкое чувство страха, с которым она искала работу, пытаясь начать жизнь заново. Когда панически боишься действовать, не зная, что же будет дальше, какую ответственность брать на себя и вообще. Она ненавидела себя за трусость, и буквально вонзала ногти в оплетку руля, вспоминая, как Кевин называл её храброй. Кажется, он впервые серьезно ошибся в оценке своего секретаря. Келли понимала, что, возможно, он просто хотел сказать ей что-то приятное, ведь обычные комплименты давались ему с огромным трудом, а в тот момент было заметно, что она переживала. Как бы Рамонес желала стать по-настоящему смелой, как он говорил. Не показывать храбрость и отчаяние, мчась по трассе со скоростью за двести, а уметь принимать волевые решения всегда, а не только когда нет выбора, и обстоятельства просто вынуждают действовать. И не всегда правильно. Поставив машину на парковке, Келли медленно направилась к дому, взглянув на наручные часы. Те показывали всего лишь одиннадцать вечера. Немного подумав, она решила, что это еще не так и плохо. Да, еще нет и полуночи, а уже пьяна, пускай не сильно, но с другой стороны, можно выспаться и уже утром решить, что делать и как. Где-то на окраинах не самого трезвого сознания Келли осознавала, почему ей не хочется уходить, но остатки трезвости живо забивали это чувство, не давая ей его осмыслить. И это выводило её из себя. Этот парализующий страх признаться себе хоть в чем-то. Это доходило до того, что, как сейчас, она плевала на все, и ложилась спать с мыслью, что утро вечера мудреннее, а потом просыпалась и ничего не помнила из того, что так долго терзало её душу. Собственно говоря, Келли и пила только поэтому. Чтобы забить в себе чувство страха, и чтоб не грызть себя по поводу и без. Ведь иногда сознание выдавало настолько убийственные мысли, что очень хорошо на утро потом вовсе не помнить об этом…

***

Келли одной рукой держала папку с документами, а другой поправляла волосы, глядя на свое отражение в почти зеркальной поверхности дверей лифта. Ей казалось, что прическа немного растрепалась от быстрой езды, а затем резкого торможения на перекрестке, чтобы не врезаться в машину впереди. Она даже не опоздала к началу рабочего дня, прибыв немного раньше, отчего едва ли не впервые ехала в абсолютно пустом лифте, как вдруг он остановился. И ей захотелось провалиться под пол. Нет, Келли давно не испытывала страха перед этим человеком, но подобные ситуации с ним её весьма и весьма настораживали. Кевин сделал вид, что не удивился, увидев здесь свою помощницу, и стал в шаге от неё, смотря на дверь лифта, в которой они отражались, практически как в зеркале. Неожиданно для себя девушка заметила, что он без всякой враждебности и раздражения смотрит на неё. И хоть Кевин не спускал взгляда с отражения, ей все равно было почему-то неловко. — Ты вернула компанию? — ровным и спокойным голосом спросил он, сунув руку в карман брюк. — Да, — подтвердила Келли, понимая, что нет смысла врать, и так новость просочилась в прессу. — Но, почему ты здесь? — абсолютно беззлобно задал вопрос Кевин, и она увидела его легкую ухмылку на губах. Девушка повернула к нему лицо и, глядя на него снизу вверх, произнесла: — Почему-то я до сих пор здесь… Больше ничего друг другу не сказав, они вышли из лифта на своем этаже. Он не спрашивал у неё про уход, ни словом не намекнул насчет того, что было бы неплохо сдерживать свои обещания. Кевин абсолютно буднично вызвал её к себе, завалил работой на целый день и отпустил, сказав, что в обед ждет небольшой отчет по проделанным заданиям. Келли показалось, что он неожиданно понял, что ей тяжело вот так взять и все бросить, и не хотел давить. Внезапное проявление тактичности, или он сошел с ума?.. В который раз этот человек выбивал почву из-под ног своей непредсказуемостью, ведь она была уверенна в том, что Кевин разозлится. Вот теперь как его понять? В своем кабинете рассортировав дела по важности, девушка собрала целую стопку бумаг, с которых надо снять копии, и направилась на ресепшн, с намерением занять ксерокс минимум на пятнадцать минут. Элис на неё как-то странно взглянула, когда Келли взвалила на стойку все свои бумаги и начала методично снимать копии с каждого листа. Вдруг из кармана послышался звонок телефона, и девушка нажала кнопку на гарнитуре, принимая вызов. Как оказалось, звонила Ева. — Привет, не ожидала твоего звонка. Что-то случилось? — Да как сказать… случилось. Что-то этот твой Рендел выделывается, качать права мне вздумал, мол, вы о чем-то там договаривались. Кажется, до него дошло, что ты его использовала как прикрытие. — Почему это «как»? — ухмыльнулась Келли, методично нажимая на кнопки. — Он и был прикрытием… А что именно он требует? — Честно сказать, я не особо поняла, он больше материл нас, чем говорил что-то по существу. Обещал подать в суд и тому подобное, это было единственное адекватное в его монологе. — Я скоро этими угрозами завтракать буду, — мрачно ответила она, — но черт с ним. Рендел, если честно, не представляет огромной проблемы. Я в курсе его дел, ведь мы вместе составляли планы. — А если он изменит курс? — У него заключенные договора, а против них особо не пойдешь. А если и да, то не сразу, и у меня есть время, чтобы предпринять что-то. — Ну ты смотри, не выпускай его из виду, вдруг какую-то пакость выкинет. — Хорошо, спасибо за беспокойство, — улыбнулась Келли, завершив звонок. Элис продолжала неуверенно на неё поглядывать, как вдруг не выдержала и спросила. — Слушай, это о тебе же говорят в новостях? О скандале в мире бизнеса… Рамонес в эти два дня даже телевизор не включала и не выходила в интернет, почитать известия. Хотя Майлз говорил, что дело пошло в резонанс, и о том, что неизвестные личности украли мировую компанию, воспользовавшись гибелью директора, не знал только глухой. Фамилия Рамонес так же мелькала в новостях и газетах, что могло сделать жизнь Келли невыносимой. Однажды она уже попала на обложки вместе с Кевином, но ту шумиху замяли, а здесь они специально раздули пожар… — Обо мне, — неловко улыбнулась девушка, — но это не та тема, которую мне хотелось бы обсуждать, честно. Извини, Элис. — Да ничего, — погрустнела она, — ты, наверное, скоро уйдешь, да? — Да, — сухо подтвердила Келли и, закончив ксерить документы, собрала бумаги и ушла. Часть документов необходимо было отнести бухгалтеру, часть вернуть Кевину, еще половину отнести в архив… Рамонес хотела побыстрее разобраться с этой горой бумаг, поэтому поспешила. Свернув за угол в коридоре, она не заметила, как отворилась ближайшая дверь, а в следующую секунду её грубо схватили за предплечье и втащили в полутемный кабинет. Девушка успела лишь негромко вскрикнуть и выпустить из рук бумаги, как дверь захлопнулась и её прижали к стенке, взяв за горло. Келли едва удержала слёзы: это был Джеймес. Все вопросы связанные с тем, как ему удалось сбежать из больницы, как он незамеченным прошел сюда, меркли на фоне того ужаса, который сейчас испытывала девушка. Он был по-настоящему безумен. Келли еще никогда не видела у человека таких глаз, и в них было видно, что Джеймес готов на все. — Закричишь, я сверну тебе шею, куколка, — прошептал он, едва касаясь губами её уха. Она попыталась отодвинуться, но ничего не получалось. Одной рукой он пригвоздил к стене руку девушки, а второй держал за горло. Теперь только Келли поняла, как вляпалась с этим, опыта общения с психами у неё вовсе не было. Отчего-то она верила, что если хоть немного дернется, Джеймес исполнит свою угрозу. Ей ничего не оставалось, как дрожать от страха и не смотреть ему в глаза. — Ты зря не ответила на мои чувства, девочка… сейчас же будет только хуже. Знаешь, каково это томиться в четырех белых стенах, мечтая о тебе? — она чувствовала кожей его дыхание, и ничего не могла сделать, кроме как закрыть глаза и молиться, чтобы он отпустил её. — Только вот мои плечи перетягивали ремни смирительной рубашки, а не твои изящные ладони… Что, я слишком плохой для тебя? Человек не твоего круга общения, слишком мало зарабатываю, не катаюсь на дорогущих машинах? Ничего, я все равно возьму свое, хочешь ты этого, или нет. Ты пожалеешь обо всем, что сделала, маленькая дрянь. Слышишь меня? Ну и где твоя отвага и ледяной взгляд, когда ты меня упаковывала в психушку? На словах смелая, а если переходить к делу, так ты сразу в кусты? Нет, малышка… Сейчас так не получится! Он отпустил её запястье и ударил по лицу. Келли упала бы на пол, но он схватил воротник её пиджака и встряхнул девушку, отчего та ударилась головой о стену. Гарнитура свалилась с её уха и разбилась от удара о пол. Келли пыталась отодвинуть его от себя, но Джеймес сорвал с неё пиджак, и бросил его в противоположный конец кабинета. Он перехватил её запястья одной рукой, а затем рывком расстегнул блузку фактически до середины. Большинство пуговиц не выдержали давления и разлетелись в разные стороны. На глазах девушки выступили слезы, когда Джеймес положил ей ладонь на поясницу и придвинул к себе. Ощутив животом холод пряжки на его брюках, она прикусила губу, понимая, что сейчас будет и этого ей совершенно не хотелось. Не с этим человеком. В её голове словно щелкнул затвор… Джеймес продолжал держать её руки, и Келли рывком приблизилась к нему, потянув на себя его руку, а затем укусила практически до крови его ладонь. От неожиданности он взревел, не ожидая от неё подобного сопротивления, ведь раньше она просто застывала в подобном моменте. — Ненавижу тебя, — с небывалой ранее злостью прошипела она, и пока Джеймес вновь не ударил её, замахнулась на него рукой, вложив всю свою силу. Если бы она хотела нанести серьезное увечье, у неё бы ничего не вышло, ведь он физически в разы сильнее… но Келли расцарапала ему лицо, оставив четыре кровавых полосы поперек. Пока мужчина приходил в себя, она убежала прочь, забежав на мгновение в свой кабинет, где схватила сумку и влетела к Кевину. Тот опешил от неожиданности, впервые видя свою секретаршу в подобном виде: волосы взбиты, глаза полыхают огнем, на блузке не хватало минимум четырех пуговиц, отчего девушка держала воротник рукой. Стоило ей оказаться в его кабинете, как Келли тут же с порога заявила: — Я делаю то, чего вы всегда хотели. Увольняюсь! С меня хватит! — Стоп… Что? — Кевин совершенно не ожидал подобного поворота, и пытался увязать в логическую цепь её заявление и внешний вид. — Вы очень хороший человек, — с болью в голосе и понизив тембр, произнесла она, — я безумно вам благодарна за все… но это выше моих сил. Простите! Она бросилась в коридор, собираясь как можно быстрее оказаться в машине и убраться из этого проклятого места. — Подожди, Келли, черт возьми! Кевин не понимал, что происходит, что заставило её так поступить, ведь это совершенно не походило на взвешенное и обдуманное решение об увольнении. Он бросился за ней. Хотя бы выяснить, что произошло, а там уже пусть делает так, как считает нужным, но… Кевин опоздал. На ресепшене сквозь огромное окно он увидел, как черный Бугатти выезжает из територии компании и скрывается в потоке машин. Элис привстала на своем месте, с тревогой глядя на него. За этот час произошло слишком много странных вещей. — Мистер Леверс, что происходит? — спросила девушка, глядя на него, но он лишь покачал головой и достал из кармана телефон. — Я не знаю, — ответил он и набрал её номер. Первый гудок. Она не ответила. Второй… Кевину показалось, что ему слышится мелодия её звонка где-то в офисе и, ничего не понимая, мужчина направился туда, откуда шел звук. Не могла же эта сумасбродная девица оставить здесь телефон только потому, чтобы он ей не звонил… Но ему не показалось. Кевин отчетливо слышал звонок телефона Келли. Открыв дверь в кабинет, откуда шла мелодия, он уже не знал, что делать, или говорить. Прислонившись к столу, Джеймес стоял и смотрел на экран её телефона, держа его в руках. Неподалеку валялась гарнитура девушки и несколько мелких пуговиц. — Вот же дерьмо, — вздохнул Кевин. Ему уже не требовались объяснения её поступка, он и так все прекрасно понял. Понял, что именно выше её сил. Кевин не пытался позвонить ей на второй номер, не хотел заставлять её переживать, подбирать слова для объяснений и прочего. Не хотел, чтобы она была связана с этой мерзостью даже сквозь их телефонный разговор. Эта девушка и так слишком много страда из-за работы здесь. Ему не хотелось навязывать ей еще и это… Он не пытался с ней связаться. Он её отпустил, как и обещал.

***

Келли успокоилась лишь когда доехала домой, но продолжала сидеть в машине, не желая выходить из неё. Ей казалось, что этот человек больше никогда не потревожит её покой, но она ошиблась, при чем очень сильно. Девушка с содроганием вспоминала те несколько минут проведенных в его обществе, невольно сравнивая это с тем случаем, когда он поцеловал её. Если уже тогда Джеймес был болен, то судя по сегодняшнему, болезнь прогрессировала… Но сегодня судьба не была так благосклонна к ней. В прошлый раз за неё вступился Кевин, пусть и ненавидя, его больше волновала сестра, но благодаря его появлению Джеймес не только ничего ей не сделал, но и на следующий день явился на работу изрядно побитый. Келли вздохнула, понимая, что это конец. Она ушла, пускай не так, как хотела, но ушла. Ей пришлось себя измучить, чтобы заставить не звонить Кевину и не рассыпаться в объяснениях. Её бы не остановило и то, что телефон остался, забыт в пиджаке в кабинете, где Джеймес собирался совершить то, о чем ей и думать не хотелось. У Келли был еще один номер, и телефон лежал дома, оставалось всего лишь подняться в квартиру и позвонить… Но она не хотела заставлять его испытывать неловкость от этого общения. Вдруг он будет себя винить? Нет, ей вовсе не хотелось этого. Надо просто отпустить все это, как бы тяжело это не было. — Нихрена это не просто, — вздохнула Келли и, откинувшись на спинку сидения, запрокинула голову. Она совершенно не понимала себя. Когда только девушка выбежала от Джеймеса, ей казалось, что она уходит из-за него, так как сил терпеть это уже нет никаких. Но сейчас ей казалось, что она ушла по совершенно другим причинам, и из-за совершенно другого человека. Ради другого человека. Волевым усилием она заставила себя выйти из машины, и тут же пришлось спешить ко входу в дом — её поджидали журналисты, а она не имела никакого желания общаться с ними, тем более в таком виде. Но они и так напишут огромную статью, имея на руках лишь один снимок с растрепанной миллионершей без миллиона, которая только вчера вернула себе активы родительской компании. Да, действительно надо уезжать отсюда… Завтра здесь будут уже не три журналиста, а как минимум десять. И Келли пришлось вновь принимать решение, от которого она никак не была в восторге. Её все необходимые, на первое время, вещи уместились в двоих чемоданах, а остальное она попросила перевезти Еву. Джессика, её единственная близкая родственница, стала куда более благосклонна к ней, узнав, что племянница вернула себе то, что по праву принадлежит ей, уже предлагала свою помощь во всем. Конечно, Келли едва ей не сказала, что уже помощь никакая не требуется, но вовремя подумала о том, что ей не в чем везти свой багаж и попросила ту одолжить несколько телохранителей и машину, в качестве сопровождения. Каприз девушки был исполнен спустя пятнадцать минут, и еще спустя десять под окнами её квартиры-студии уже стоял внедорожник. Двое мужчин вынесли на улицу её чемоданы и погрузили их в багажник своего авто, а затем им пришлось оттеснить парочку журналистов, которые пытались задать вопросы Келли, которая садилась в свое авто. Девушка надела темные очки, скрылась за дверцей и завела двигатель. Охранники тоже сели в свою машину, и первые выехали с територии, и лишь журналисты продолжали щелкать кнопками фотоаппаратов, пытаясь хоть что-то выяснить. Но Келли не слышала и не хотела слышать их. Она последовала за машиной охраны, холодно и сдержанно наблюдая только за дорогой. Ей не было дела до этих стервятников, которые жили тем, чтобы откопать какие-то пикантные подробности о чей-то жизни. Келли хотела лишь покоя для себя, ведь после всего, что произошло, девушка срочно хотела перемен в более спокойную сторону, нежели было. Забыть тот этап жизни как нечто страшное, и больше никогда не вспоминать. И пусть у него все будет хорошо. А она как-то справится сама. Ведь получится же… Больше Келли не собиралась в себе сомневаться. Она уезжала из города, имея план действий, и в список никак не входили сожаления и слабость. Хватит, закончили. Очередная страница её жизни перевернута, пора начинать другую…