Бутылочка

Франция со странной улыбкой посмотрел на бутылку в своей руке. Он в предвкушении ожидал, кто же станет его первой жертвой. — Сейчас узнаем, кому же улыбнётся удача получить из моих уст первый поцелуй, — промурлыкал Бонфуа. — Кончай разводить сопли, лягушатник! — фыркнул Англия. — Крути уже, довольная рожа. Артур скрестил руки на груди и нахмурился. Когда Франция взял бутылку, Кёркленд заметно напрягся. Он явно не хотел, чтобы горлышко бутылки показало на него, мысль о возможном поцелуе с Бонфуа (упаси Боже!) добавляла ему излишнее беспокойство. За закрытой позой и вызывающими насмешками Артур пытался скрыть своё волнение, однако Франциск, отлично знавший повадки своего любимого врага, лишь усмехнулся. — Только не применяй свою магию, чтобы бутылочка указала на тебя: я в кой-то веки хочу сыграть честно. Если хочешь получить мой поцелуй, просто скажи. К тому же я сегодня такой гладенький, — Франция провёл пальцем по чисто выбритому подбородку. — Ты... ты... винная морда! Ну-ка выкинь свои извращенские мысли из своей извращенской головы! — вскипел Англия, моментально покрываясь краской: то ли от возмущения, то ли от смущения. Франциск довольно улыбнулся. — Успокойся, мой бровастый друг, давай дадим судьбе указать на счастливчика. Франция закусил нижнюю губу и медленным, но отточенным движением заставил бутылочку крутиться. Все завороженно на неё смотрели, мысленно молясь, что она укажет не на них. Ведь, судя по искрившимся глазам Франциска, он не собирался упускать свой шанс расширить список «поцелованных Францией». Пару раз Бонфуа бросал игривые взгляды на Англию, отчего тот не находил себе места. «Издевается, лягушатник!» — прошипел Артур, съёживаясь. По правде, Франциску просто нравилось подкалывать Кёркленда, уж слишком забавно он реагировал. Бутылочка крутилась лениво, монотонно, словно не решаясь остановиться. Размеренно вращаясь, она словно думала, на кого бы указать. Наконец, неуверенно дрогнув на Германии, миновав Францию (который уже начал волноваться, что придётся целовать себя-любимого), остановилась на Испании. Все страны синхронно выдохнули, чем заставили Бонфуа недовольно поджать губы. Неужели никто из них не хотел поцеловать такого горячего джигита блондина? Видя, что Фортуна уже сделала свой выбор, Франция бросил хищный взгляд на Антонио. Тот всё это время самозабвенно рассматривал люстру Америки в виде огромного бургера и думал о желанной сиесте. Казалось, он вообще не замечает то, что происходит вокруг него. В круг его вообще затащил Пруссия, чуть ли не силком (негоже Великим ходить без свиты). А иначе Испания так и остался бы рядом со «шведским» столом. — Эй, Антонио, подъём! — толкнул его локтём Гилберт, хихикая в предвкушении предстоящего шоу. — А? Что случилось? — заулыбался Испания, очевидно, не совсем понимая, что происходит. — Что с вами, ребята? Вы так странно на меня смотрите... У меня что-то на лице? Антонио лихорадочно потёр рукавом подбородок, думая, что на нём остался соус Болоньезе. — Нет, mon ami, ты чист, как дева Мария, — облизнул губы Франция, притягивая к себе за подбородок Испанию. — У-у-у, сейчас что-то будет! — заёрзала на месте Венгрия, чертыхаясь, что не взяла с собой фотоаппарат. — Опять гомосятина... — обречённо вздохнул Швейцария и отвернулся. Его нежная нервная система не смогла бы выдержать гомо-поцелуй. Он ещё не знал, что это только начало... — Пе-е-е-е, — Феличиано, кажется, был всем доволен. В отличие от Романо, который внезапно стал краснее помидора. Он сжал кулаки и сбивчиво прокричал: — Слышь ты, виносос! Только попробуй сделать что-нибудь... непотребное! Англия поёжился: Франциск, похоже, вошёл во вкус. Бонфуа же, игнорируя попытки крика Варгаса, лишь усмехнулся. — Что-то случилось, Франц? Ты сегодня... — закончить Испания не успел, так как Франциск одним рывком повалил его на пол и, нависнув над ним, впился в его губы страстным поцелуем. — Вот это да! — засмеялся Дания, отодвигая Исландию и игнорируя его «Эй, полегче!» — Норвегия, ты видел это? — Видел, не ори, — отмахнулся тот с невозмутимым видом. «Почему же нет фотоаппарата?» — мысленно возопила Венгрия, поднося к носу платок. — Оу... — засмущался Австрия. И из-за бурной сцены, и из-за странной реакции своей подруги. — Нет, братик Романо, стой! — Феличиано беспомощно повис на Варгасе, мешая тому встать и пойти в атаку, чего тот хотел сейчас больше всего. Правда, кого бить он так и не понял: Антонио вроде не виноват, а бросаться на Францию — себе дороже. Поэтому Варгасу пришлось довольствоваться сидением на одном месте и недовольным фырканьем. — Эй, Бонфуа, заканчивай уже... — недовольно пробормотал Англия, видя, что поцелуй затянулся. Франция приоткрыл один глаз и прищуренно-насмешливо посмотрел на Артура, вгоняя его в краску, а затем отстранился от Испании. Задумчиво проведя языком по своим губам, Франция нахмурился. — Ты опять пил эту винную подделку? Я же только вчера выбросил целый ящик. — Да ладно тебе, это вино не такое уж плохое, — возмутился Испания, будто только что ничего не произошло. — Я кому специально привёз «Мерло»? — Жизнь долгая, ещё успею, — лучезарно улыбнулся Антонио. Все в недоумении на него смотрели. Чего-чего, а отсутствия какой-либо реакции никто не ожидал. — Ты, придурок, почему ничего не делаешь? — вспылил Романо. Испания удивлённо поднял бровь. Почему его маленький Романо так разозлился? — Кстати, да, Испания, — Франциск поднял бутылочку и протянул её Антонио, — теперь твоя очередь. Испания, широко раскрыв глаза, взял бутылку из рук Франции и задумчиво посмотрел на неё. Затем поднял взгляд на публику, глядящую на него с явным нетерпением. — А что, мы уже играем? — выпалил он под всеобщий фейспалм. — Да, играем! Ты, вообще, чем думал? — ударил его кулаком по голове Пруссия. Испания беспомощно закрылся руками. — Ладно-ладно, играем — значит играем, — Антонио положил бутылку на пол и задумался, вызывая напряжённый вздох остальных. — Кстати, а правила какие? Только сегодня можно было увидеть зрелище неслыханной эпичности, достойное книги рекордов Гиннеса. У всех стран глаза синхронно повылезали из орбит, а руки сами потянулись упереться в лоб. Один Антонио сидел, смущённо хихикая. Первым из ступора вышел Америка: — Стой-стой, ты разве не знаешь правил «Бутылочки»? — А должен? — извиняюще улыбнулся Испания. — Да это же мировая игра... — Стой, — прервал его Романо, чьи щёки пылали ярче олимпийского огня, — значит, ты просто так позволил этому винососу себя поцеловать? Испания зарделся аки девица. — Я думал, это новая фишка: увидел братика — поцеловал... — Ты непроходимый придурок. Не смей больше ко мне приближаться! — взорвался Варгас, поворачиваясь к нему спиной. — Р-романо? — Молчи! — Хорошо, — потупил взгляд Антонио, не понимая, за что чувствовать себя виноватым. — Кстати о правилах, — вмешался Германия. — Разве первый поцелуй не должен быть в щёку? — Да, точно! — крикнул Альфред. — Почему нарушаешь, Франция? Бонфуа отвёл взгляд. — Никто не говорил, что нужно целовать в щёку... Да и скучно это! Нас тут: раз... два... много! Мы так не дойдём до самого вкусного, если будем по очереди целовать друг друга в щёки. Предлагаю так: первый поцелуй — просто в губы, а вот второ-о-о-ой... — начал мечтать Франциск. — Эй, кто давал тебе право устанавливать правила? — возмутился Англия, которого не прельстила перспектива целоваться сразу в губы. Франция вздохнул. — Альфред, mon cher, это твой дом, и решать тебе, — и заговорщицки ему подмигнул. — Так, я решаю!.. — Америка задумался. — Я ведь демократичная страна и должен развиваться. Поэтому я принимаю предложение Франции и изменяю правила! Половина зала возмущённо что-то закричала, но Альфред и не слушал их, больно сильно был доволен своим демократичным шагом по пересмотру правил игры. Англия что-то прошипел, а Беларусь коварно покосилась на Россию. «Я получу твой поцелуй, братик!» — мысленно возликовала она. — А? Что-то происходит? — очнулся от крепкого сна Греция и, увидев всеобщее беспокойство, добавил: — Видимо, нет... Можно дальше спать. А Испания даром времени не терял. Пока страны возмущались положением дел, он быстрым движением завертел бутылочку и стал следить за ней внимательным взглядом. — Ух ты! — воскликнул он, когда та остановила ход. И в этот момент все замолчали. Бутылочка сделала свой выбор.