Here Today, Gone Tomorrow

Чувство полного одиночества; Я ненавижу его. На голову Сехуну приземлились первые дождевые капли вскоре начавшегося ливня. Он посмотрел в небо и сморгнул капельки с влажных ресниц. Вся одежда пропиталась влагой, заставляя белую рубашку прилипать к коже. - Ты тоже плачешь? - спросил он. Чувство брошенности теми людьми, которых любишь; Я ненавижу это ещё больше. По голове и плечам, дрожащего от холода Сехуна, барабанил дождь. Он всё ещё не хотел прощаться, но глаза заволокли слёзы, волосы промокли под холодной водой, и даже цветы уже были прибиты дождевыми каплями к земле. Их лепестки выглядели просто жалко. А грудь разрывало ощущением пустоты. - Я очень скучаю по тебе, Джонин. Так сильно... Но даже этих слов было недостаточно, чтобы передать его чувства. Он прерывисто вздохнул с текущими из глаз слезами, смешивающимися на лице вместе с дождевой водой. Сехун не знал, как долго он здесь сидит, но точно понимал, что досиделся до конца дня, потому что над головой вдруг появилось что-то, что закрыло его от дождя. И посмотрев вверх, он увидел Лухана, держащего красный зонтик. - Ты можешь простыть, - коротко сказал он. Сехун вытер воду с глаз и изумился тому, как образ Лухана с точностью напомнил ему Джонина. А тот лишь переложил зонт в другую руку, свободной помогая младшему встать. Его колени болели, были все в грязи, а уже после первого часа нахождения здесь, он и вовсе потерял чувствительность в икрах ног. - Давай. Ты же можешь вернуться потом. Пойдём домой. - Домой? - спросил Сехун надрывистым голосом. - Да, домой. Туда, где мы живём вместе. Вместе. Эти слова звучали столь чуждо, но так знакомо. - Почему ты губишь сам себя? Почему доставляешь себе так много боли? - Лухан нежно погладил Сехуна по спине. - Ты не должен жить прошлым. Жизнь не станет лучше, если ты будешь существовать посредством воспоминаний, - заключил он. Сехун прекратил тихо плакать и взглянул на свои руки. - Воспоминания - это всё, что у меня есть. Нет больше никого, кто остался со мной в этом мире, - тыльной стороной ладони он вытер слёзы с глаз. - Хэй, а как же я? У тебя ведь есть я, - сказал Лу. Он положил руку на поясницу Сехуна и стал наблюдать, как глубоко дышит младший, медленно выдыхая. - Я не собираюсь никуда уходить... пока что, - Лу слабо улыбнулся. - Давай развеемся, займёмся чем-нибудь весёлым. - Уже поздно, - ответил он. - И что? Веселья не заканчиваются в девять, Сехун, - Лухан слегка потянул его за футболку. – Ну, давай же, - наконец подняв, он потащил его в гостиную, где уже включенный телевизор показывал какой-то фильм. Сехун слегка кашлянул, незамедлительно переключая канал. - Мы не будем смотреть "Человека-паука" в этом доме. Никогда. Ни за что. Лухан усмехнулся, потянув его сесть на диван. - Просто смотри. Это не такой уж и плохой фильм. - Пауки, Лухан, пауки, - ровным тоном ответил младший. - Они не вылезут из телевизора, - успокоил его Лу. И убедившись, что Сехуну стало удобно, он щёлкнул выключателем лампы, погружая всю комнату во мрак. Они могли слышать только тихий гул из телевизора вперемешку с английской речью. Лухан вдруг почувствовал что-то на своём плече и взглянул на сидящего рядом Сехуна, удобно положившего свою голову на него. Глаза закрыты, а звук заглушало тихое, но такое тёплое дыхание. Скорее всего, он уснул. Лухан заметил катящиеся по его лицу слёзы и прерывисто вздохнул, чувствуя, как от уныния сдавливало живот. Он включил лампу и погасил телевизор, стараясь двигаться так, чтобы голова лежала на его груди спокойно, а потом он с лёгкостью поднял парня на руки. Для студента, обучающегося на третьем курсе, Сехун был настолько лёгким, что почти ничего не весил в руках Лухана. Он донёс его до комнаты, затем осторожно опуская на кровать и накрывая одеялом тело, а когда уже собирался уходить, то услышал, как спящий что-то пробубнил во сне. - Не уходи... - Сехун? - прошептал он, обернувшись. - Не уходи от меня. Ты мне нужен, - продолжал младший, плотно сжимая одеяло дрожащими руками. - Ты не можешь меня оставить... - лицо нахмурилось, и Лухан не желал ничего более, кроме как разгладить эти складки. Подбегая к кровати, он тут разжал отпустившие одеяло пальцы Сехуна. Слёзы собрались в уголках его глаз, но пальцами рук Лу поспешил стереть их. - Хэй, - мягко позвал он. - Хэй, Сехун, проснись, - легко поднял его руку, но парень продолжал спать. - Сехун. Голова младшего начинала подниматься. - Нет. Ты не можешь уйти. Ты должен остаться. Лухан почувствовал, как от голоса Сехуна заболело его сердце. Это была подавляющая боль смешанная с разочарованием, и он отчётливо понимал, что то, как раньше из-за ничего ревел Сехун – это просто ничто по сравнению с тем, что теперь он чувствует каждый день. Старший интенсивно потряс тело из-за того, в каких он рыданиях зашёлся во сне. - Проснись, Сэ, проснись, - тот тут же прерывисто вздохнул, медленно открывая глаза. - Лухан? - поднеся руку и вытирая влажные от слёз глаза, спросил младший. - Ты в порядке? - тихо промямлил Лу. Сехун сморгнул вновь подступающие слёзы и покачал головой. - Нет, - нижняя губа дрогнула от воспоминаний о том дне, когда Джонин покинул его: красный зонтик на бетоне и шум воды, услышанный им вместе с уехавшим вдаль грузовиком. Это всё было так ярко. - Хорошо, попробуй тогда немного поспать. Если это поможет, то сходи, вымой лицо и прими душ, - Лухан слабо улыбнулся, причудливо растягивая губы, а потом, поднимаясь, погладил Сехуна по голове. - Спокойной ночи. Но младший схватил его руку, притягивая к себе назад. - Останься. Пожалуйста. Лухан склонил в сторону голову. - Ммм? - Останься рядом со мной. Не уходи. Он ничем не мог помочь, но чувствовал, словно эти слова были предназначены вовсе не для него.