— Так все-таки чего такого учудил Накамура? – Владимир посмотрел на жену.
— Ты же сам сказал, что эти «незначительные проблемы» не стоят нашего внимания, - вздохнула она.
— Я думал речь идет про экзамены, - он пожал плечами.
— Уж с этим-то дети точно сами разберутся.
— То есть ты прилетел сюда и ты даже не в курсе? – Ирина усмехнулась.
— Вова, ты как всегда.
— Ну так что он опять учудил? – Владимир не сводил глаз с жены.
— Ну, для начала он подвинул старика с места директора, - скрестив руки на груди начала перечислять она.
— Потом заявил, что те блюда, которые он не признает — мусор и корм для свиней. Ну и хочет заставить всех поваров готовить по учебникам и только.
— Всех поваров? – усмехнулся Владимир.
— Во всем мире?
— Ну… - задумчиво протянула Ирина.
— Лично у него на весь мир силенок может и не хватит, но с учетом влияния Тооцуки я бы сказала, что это нереально, - проговорила она.
— Скажем так: подобная вероятность вполне реальна и все зависит от его амбиций, - она посмотрела на мужа.
— На Японию он точно повлиять сможет.
— И это серьезно? – хмыкнул он в ответ.
— Как ты и сказал: «ничего существенного, дети сами разберутся», - пожала плечами Ирина.
— Он обжаривает ее! — прокричала в микрофон ведущая.
— Только твой сын мог учудить что-то подобное… - Ирина покачала головой.
— Он и твой сын тоже, - хмыкнул Владимир.
— И не ты ли учила детей, что правила в кулинарии это не очень хорошо?
Ирина молча развела руками в ответ и перевела взгляд в другой конец сцены.
— Ты посмотри что твой сын делает с угрем, - вздохнул Владимир.
— Только он мог додуматься до такого.
— Он и твой сын тоже, - с ехидной улыбкой ответила она.
— И не ты ли учил его, что рецепты — это не законы, а просто свод правил следовать которым не обязательно?
Он только молча развел руками в ответ и продолжил наблюдать за ходом поединков. Судя по реакции всех собравшихся здесь зрителей, включая и учителей, то команда «мятежников» в которую входили и его сыновья, была не сильно популярна. Скорее наоборот все дружно желали им скорейшего и позорнейшего поражения. Владимир даже усмехнулся. Он прекрасно знал, что его сыновья прекрасно умеют заводить «друзей». А еще он прекрасно знал, что если их зацепить, то они точно не проиграют.
— Кстати эта девочка очень даже хороша, - заметил он.
— Какая девочка? – Ирина посмотрела на него.
— Ромкина соперница, - Владимир кивнул в сторону сцены.
— Сразу видно мастера. Как думаешь…
— Что? – Ирина не дала ему договорить.
— Если сосватать ее Ромке, она будет работать в моем ресторане? – Владимир посмотрел на жену.
— Наследница семьи с вековой историей в которой из поколения в поколение передают секреты и традиции собы, - она посмотрела на мужа.
— В твоей забегаловке?
— Да, - вполне серьезно кивнул он в ответ.
В ответ Ирина только скептически посмотрела на мужа и покачала головой.
— Все равно вышла бы хорошая жена, - пожал плечами Владимир.
— Вон как ее судьи нахваливают.
— Ты я смотрю вообще за сына не переживаешь, - хмыкнула Ирина.
— Переживаю, - покачал головой Владимир.
— Поэтому и ищу ему хорошую жену.
— Дети сами разберутся, - отрезала Ирина.
Судьи действительно нахваливали собу этой Кинокуни. Что было естественно, учитывая из какой она семьи. Да и сама она была мастером своего дела…
— Наш пошел, - Владимир толкнул жену локтем в бок.
— Сейчас начнется.
Снег за окном повалил с утроенной силой, в зале начинало холодать. А второй участник первого раунда Командного Кулинарного Поединка готовился представить судьям свое блюдо.
— Настало время дегустации! — объявила Урара. — Пожалуйста, почтенные судьи, приступайте!
— Хорошо, — с хитрой ухмылкой проговорила Анна, подхватив палочками первую порцию собы.
Оставшиеся двое Книжников последовали ее примеру. В зале повисло напряженное молчание. Слышно было только как судьи снимают пробу с блюда.
— Ну и как оно? — ехидно проговорила в микрофон Урара. — Я уверена, что все вкусы были убиты…
— Они все еще на месте! — с блаженной улыбкой проговорил темнокожий Книжник.
Двое других судей с раскрасневшимися лицами с выражением полного блаженства на лицах продолжали жевать.
— Ароматы и вкусы собы целы и невредимы, — продолжал темнокожий судья.
— Лапша, поджаренная в воке, теперь настолько хрустящая, что это создает очень контрастную текстуру! — подхватил блондин.
— Чистый утиный жир привносит сильный вкус, но… — проговорил темнокожий Книжник.
— Вкусы собы выходят наружу очень явно! — закончила за него Анна.
«Как это возможно?!», Кинокуни с недоумением смотрела на реакцию судей и тут же бросила быстрый взгляд на рабочее место своего соперника. «Он использовал муку санбанко?».
Гречневую муку можно разделить на три категории: ичибанко, нибанко и санбанко в зависимости от того, какая часть семени использовалась. В муке ичибанко используется эндосперм гречихи и именно из нее получается лапша с самым изысканным вкусом. В муку нибанко перемалывают не только эндосперм, но еще и зародыш. Из нее получается лапша с лучшим балансом вкуса и текстуры. В санбанко же в ход идут части, которые ближе всего к оболочке семени. Да, из нее получается не очень нежная лапша, но у нее самый насыщенный вкус и аромат.
— Мисс Кинокуни использовала муку ичибанко, — проговорила Анна. — Такая соба будет обладать мягкой сладостью, хорошей эластичностью и нежной консистенцией, — она улыбнулась. — Мистер Пашко предпочел муку санбанко. Да, она не такая мягкая и грубо ощущается на языке. Но вкусы и ароматы собы будут самыми сильными. Именно поэтому приготовление собы в воке никак не нарушило ее вкусовые качества.
«Если ты собрался использовать муку санбанко», Кинокуни посмотрела на своего противника. «То обычно думаешь…».
— О приготовлении собы в деревенском или ябу стиле, — усмехнулся тот, скрестив руки на груди. — Ты же об этом подумала?
— Как тебе пришла идея о поджаренной собе? — выпалила Кинокуни.
— Я ж сразу сказал, что буду готовить якисобу, — усмехнулся Роман и подошел к судейскому столу. — Можете добавить вот это, — он поставил на стол пиалы со специями.
— Добавки? — Анна с интересом посмотрела на него.
— Типа специй в пакетиках как в лапше быстрого приготовления, — усмехнулся он.
Не долго думая темнокожий Книжник добавил в свое порцию немного предложенных приправ.
— Какой вкус! — выпалил он, а судейский стол окутало облако пряных разжигающих аппетит ароматов. — Японский перец — вот король этой приправы!
— Имбирь! — блондин оценил приправы из второй пиалы. — Он тоже здесь! Если добавить их к собе, то вкус станет еще насыщеннее!
— Так горячо и вкусно! — улыбаясь проговорила Анна. — У этой собы есть еще один секрет…
— Заметили? — усмехнулся Роман.
— Нарезка, — прожевав проговорил блондин. — Лапша вышла не одинаковой толщины и из-за этого обжаривалась неравномерно…
— Это делает и без того богатый вкус собы неоднородным и раскрывает его с новой стороны, — продолжил за него темнокожий коллега.
— А предложенные приправы заставляют вкус и аромат собы играть новыми красками! — блаженно протянула Анна.
В зале висело напряженное молчание. Судьи закончили дегустацию и о чем-то переговаривались.
— Совещание закончено, — проговорила Анна. — И сейчас мы огласим результат.
— Первый раунд, третий матч, — проговорила Урара. — Кинокуни Нене против Пашко Романа… Кто же победитель?
— Мы пришли к консенсусу, — проговорил темнокожий Книжник. — Это блюдо получает наши голоса…
— Мисс Кинокуни, — заговорила Анна. — Я слышала, что в Японии есть поговорка: «Доказательство — лучший аргумент», — с улыбкой продолжала она. — Там же осталось еще для одного дегустатора? Попробуйте пожалуйста.
— А? С чего мне пробовать его собу? — Нене покосилась на Пашко.
— Не его, — Анна покачала головой, — я хочу чтобы вы попробовали вашу собу.
«Я сделал все как обычно», Кинокуни взяла в руки палочки и подхватив ими немного собы обмакнула ее в соус. «Лучшую собу из всех возможных…», она прожевала лапшу…
— Она не такая, как обычно, правда? — поинтересовалась Анна. — В сравнении с вашей обычной собой, у этой меньше аромата.
И как бы странно это не звучало, но она была права.
— Тогда как насчет собы мистера Пашко? — продолжала говорить Анна.
Нене все-таки попробовала собу своего противника и…
— У нее больше аромата, чем у моей… — проговорила она. — Но почему? Мои приготовления были безупречны!
По залу пробежал шумок. Похоже все собравшиеся просто не хотели верить в подобный исход.
— Температура окружающей среды, — проговорил Роман. — Аромат — ключевая вещь для такого блюда, как соба, — усмехнулся он. — Ну а на этой арене просто тьма факторов, которые его ограничивают.
— Действительно, — кивнул темнокожий книжник. — Эта арена просто Ад, в котором практически невозможно заставить собу сиять.
— Соба мисс Кинокуни была приготовлена для смакования легких и нежных вкусов, — проговорила Анна. — И именно это сделало ее еще более зависимой от внешних факторов…
— Я же умышленно подверг свою собу воздействию жара и добавил аромат утиного жира, — усмехнулся Роман. — Превратил все это в достоинства своего блюда.
— Это была просто случайность! — выпалила Кинокуни.
— Да ты что, — хмыкнул Рома. — Думаешь я не учел то, что на дворе зима, а на сцене помимо меня готовят еще пять поваров? — Нене недоуменно посмотрела на него. — Я с самого начала предвидел все это, — развел руками Рома. — Именно поэтому и решил обжарить собу. И именно поэтому я выбрал муку санбанко.
— Как тебе удалось? Кулинарные Поединки — это серьезное испытание! — проговорила Кинокуни. — Постоянные нагрузки приводят к переутомлению…
— Нагрузки? — усмехнулся Рома. — Это все полная ерунда в сравнении с работой в ресторане.
— Победитель в третьем матче первого раунда, — громко проговорил блондин.
— Пашко Роман из команды «мятежников»! — закончил за него темнокожий коллега.
И о решении судей тут же возвестило висевшее над сценой табло.
— Как два пальца! — Рома развязал шнурок и распустил волосы.
*****
С угрем я имел дело так же часто, как Рома имел дело с собой. Иными словами практически никогда. Но, раз уж я одел эту форму, то проигрыш вообще не рассматривался как вариант. Поэтому наблюдая за тем как брат готовит лапшу, я занимался приготовлениями для своего будущего кулинарного шедевра. Как можно старательнее откладывая момент приготовления непосредственно угря. А начиналось мое блюдо как обычно…
I don't know what you're looking for
You haven't found it baby, that's for sure
You rip me up, you spread me all around
In the dust of the deed of time
Играло в наушниках, а я в привычной своей манере слегка пританцовывая и притопывая правой ногой в такт музыке, быстрыми движениями расправлялся с луком. Мелко нашинковав лук, я поставил на плиту сотейник и вкинул в него щедрый кусок сливочного масла. Подождав пока масло растопится, высыпал в сотейник нарезанный лук. Вероятно кто-то предпочел бы натереть лук на терке, но уж точно не я.
And this is not a case of lust, you see
It's not a matter of you versus me
It's fine the way you want me on your own
But in the end it's always me alone
Пока лук доходил до нужной кондиции я, подпевая, поставил на плиту небольшую кастрюльку, в которую тут же вылил заранее приготовленный куриный бульон. Правилами поединка не запрещалось использовать собственные продукты. Именно это и сыграло мне на руку. Ибо продуктами и ингредиентами я запасся знатно. Бульон закипел и я убавил газ по минимуму. Жизненно необходимо не дать ему остыть. А мой нос уже щекотали сладковатые ароматы жаренного лучка.
— То, что нужно, - усмехнулся я и, крутанувшись на месте, заглянул в сотейник.
Лук, что называется, «дошел до кондиции».
And I'm losing my favorite game
You're losing your mind again
I'm losing my baby, losing my favorite game
Подпевая я высыпал в сотейник промытый и подготовленный рис. И тут же быстрым движением размешал его деревянной лопаткой.
— Приготовление пищи — это искусство, — послышался сквозь музыку голос, — которое зависит от нашего поведения во время процесса! — обращались явно ко мне.
Я что слишком громко пел?
— Че сказал? — вытащив из уха наушник поинтересовался я у своего противника, которого окрестил «Мсьё Подбородок».
— Мы сами компонент нашей готовки, — продолжал нести ахинею мой противник. — Сразись же со мной и я создам свое произведение искусства! — подхватив что-то со своего стола, он принялся бешено крутить это в руках. — Создадим идеальное соревновательное представление!
— Прости брат, — все еще глядя на него, я плеснул в сотейник немного белого вина и перемешал все лопаткой. — Тебя вообще как зовут?
«Шизоид какой-то», кисло усмехнулся я с тоской глядя на Рому и Кинокуни.
Кому-то достаются нормальные противники, а кому-то достаются шизики… Оставив шокированного моим незнанием его имени «Мсьё Подбородка» в покое, я развернулся к плите.
«Соревновательное представление, говоришь», усмехнулся я, быстро влив в сотейник куриный бульон.
Над плитой тут же взвился сильный пряный аромат курицы дополненный нежными сладковатыми нотками обжаренного лука. Невольно облизнувшись, я перемешал деревянной лопаткой содержимое сотейника. И словно джин из бутылки на волю вырвалась новая волна ароматов, что постепенно разносились по сцене и улетали в зрительный зал. Казалось бы такое простое блюдо, но с правильным подходом к продуктам и небольшими хитростями даже из него можно выжать аромат, от которого невольно заурчит в желудке и разыграется аппетит. Я бросил взгляд на Кобаяши, которая не сводила глаз с моей плиты и уже держалась за живот. Подмигнув ей, я добавил в сотейник еще немного куриного бульона.
Я вовсю был занят своим блюдом, когда нежный пряный аромат курицы перебил резкий терпкий запах чеснока. Чуть погодя к нему примешались смягчающие его ароматы лука и угря.
— Джулио-семпай начал готовить! — радостно прокричала Урара. — Угря приправил солью и перцем, следом добавив лук и чеснок!
Спасибо большое за пояснения, но это я и так понял. Следом за луком, чесноком и угрем в ход пошло вино.
— Белое, столовое. Полусухое… - принюхавшись пробормотал я.
— Его техники изученные в Италии просто взорвали сцену! — чуть не визжала в микрофон Урара.
Что он там взорвал мне было неведомо. Как по мне, так Кинокуни была на три головы выше «Мсьё Подбородка» в плане техники. А если что и имело эффект разорвавшейся бомбы, так это то, что Рома начал обжаривать собу в воке.
— Догадался, чертяка! – усмехнулся я, выливая остатки куриного бульона в сотейник.
Многих может удивить, но в Европе и в Италии в частности довольно популярны блюда из угря. Тот же мателот например… Поговаривают, что в Южной Италии вообще угря постоянно едят на Рождество. Так что раз уж «Мсьё Подбородок» учился где-то там, то наверняка он уверен в своем блюде.
«Ну, все рано или поздно обламываются», пожал плечами я, помешивая рис.
Скоро подойдет и моя очередь готовить угря…. Резко выключив огонь, я убрал сотейник с плиты. Крутанулся на месте и пританцовывая направился к «аквариуму» в котором терпеливо дожидались своей участи угри.
— Попался! — я схватил самого на мой взгляд подходящего. — Сим ножом, — держа в угря в левой руке, я поднял правую в которой держал унагисаки, — я нарекаю тебя Хугорь!
— Дурью маешься посреди матча?! — выпалил «Мсьё Подбородок» наблюдая за мной. — Я вижу, что у тебя есть талант! Мы могли бы вместе процветать в Центральном Бюро! Почему ты просто не преклонился перед директором Адзами?
— Я ни перед кем не встаю на колени, — пожал плечами я, возвращаясь к своему рабочему столу.
— Ты просто идиот! — взорвался «Подбородок». — Полный идиот!
— Как скажешь, — снова пожал плечами я, пристраивая угря на разделочную доску. — Прости братец Хугорь, недолго тебе осталось…
— У тебя совершенно нет гордости? — не унимался «Мсьё Подбородок».
— И о гордости мне говорит человек, который предлагал встать на колени… — усмехнулся я.
— Похоже «Полярная Звезда» и правда место, в котором собрали всю шваль из нашей академии, — буквально выплюнул он.
Быстрым движением я пригвоздил голову угря к разделочной доске.
— Прикрыл бы ты свой поганый рот, — спокойно проговорил я, крутя в правой руке унагисаки.
Ловко вонзив острие ножа в брюхо несчастного Хугря, я быстрым ловким движением располовинил его тушку и разложил ее на разделочной доске. Лишь несколько мгновений спустя проступила кровь.
— Невероятно! — даже Урара не удержалась. — Такое впечатление, что сосудам понадобилось время, чтобы понять, что их разрезали!
«Твою мать!», сглотнул я, глядя на разделанного угря. «У меня действительно получилось с первого раза!», я посмотрел на руки. «И даже все пальцы на месте! Черт, я крут!».
— Мне все равно, что ты говоришь про меня, — все так же спокойно проговорил я, поворачиваясь к «Мсьё Подбородку» и направляя на него нож. — Но не думаю, что тебе стоит плохо отзываться о ребятах из моей общаги, — вздохнул я. — Я хотел быть снисходительным… Но похоже мне придется взяться за тебя всерьез.
