2.1. Перемирие.
29 октября 2015 г. в 15:35
Мохан дописал последнюю строчку в своём дневнике, пряча его между стеной и столом. Он прятал дневник не для себя, где-то в глубине души Гейл надеялся, что однажды эти строки прочитает его ребенок или Ишвари. Но только когда его самого уже не будет рядом, когда он умрёт. Странно думать о смерти в восемнадцать, но если на войне гибнут дети, чему удивляться. Через зашторенные окна стали проникать первые лучики солнца, а он не смыкал глаз уже сколько? Порой Мохан просто на просто забывал спать или есть, война заставляла его бежать, убивать, что угодно, но только не останавливаться и просто жить.Пружины кровати заскрипели, значит, Ишвари уже проснулась, Мохан сделал вид, что рассматривает карту Кирата с метками красной ручкой. Она подошла к нему как всегда мягким подступом, словно кошка, складывая горячие руки на его шее. Не было на свете ни одной женщины, в которой Гейл чувствовал такой жар, она пылала, и её внутренний огонь поддерживал потухшие угольки его души.
— Опять не спал? — догадалась она, тяжело вздыхая. — Мохан, тебе нужно хотя бы на минуту забыть о войне. — Ишвари решительно свернула карту перед Гейлом.
— Ишвари… — выдохнул он, взяв её ладонь в руки. — Я не могу, ты это знаешь.
— Попытка не пытка. — Смеётся она и её дыхание ворошит его волосы. — Пойдём, я приготовлю завтрак.
Гейл без сопротивлений идёт следом за своей молодой женой, любуясь её походкой, даже беременной она осталась грациозной. Ишвари без труда спускается на первый этаж, попутно собирая свои длинные волосы в косу. Мохан спустившись следом, садится на пол, складывая ноги по-турецки.
До его слуха доносится тихое пение Ишвари во дворе, кажется, на этот раз она поёт для их будущего ребёнка. Мохан не раз стыдил себя за мысль, что она забеременела так не вовремя. Теперь он сам ожидал приход своего сына или дочери, надеясь, что когда ребёнок появится на свет, их страна будет спокойной. Гейл видел будущее, в котором ни один ребенок не постигнет горечь утраты, голод и нищету. Как же ему хотелось, чтобы это произошло!
Рация рядом с коробками заговорила, и Мохан не мог не ответить.
— Мохан, ты меня слышишь? — этот голос принадлежал Дарпану.
Этому человеку Гейл доверял, так же как и себе, а ведь когда-то давным-давно этот человек был всего лишь незнакомцем решившим найти утерянного отца. Общее дело сплотило их, и если Дарпан решился вызвать его ранним утром, то случилось нечто важное.
— Что-то случилось, неужели националисты снова захватили Тиртху? — подскочил Гейл, хватая рацию.
— Нет, нет! Извини, что заставил беспокоиться! — посмеялся по ту сторону мужчина и его смех расслабил Мохана.
— Ничего всё в порядке. — Выдохнул Гейл, успокаиваясь.
— Я с хорошими вестями, вчера ночью отряд Пейгана завоевал крепость бывшего наместника! — воскликнул Дарпан с ещё явным русским акцентом. — Мохан! Мы в шаге от победы!
Весть и правда была хорошей на измождённом и усталом лице Гейла появилась улыбка, но она исчезла едва появившись. Внутри него всё ещё жили сомнения по поводу Пейгана Мина и его «чистых» намерениях. Дарпан словно почувствовав волнения в душе Мохана, сказал:
— Пейган конечно тот ещё тип, но он помогает нам, и без него мы не сможем истребить всех националистов. Мохан, оставь свои сомнения прочь и отдохни, сегодня ты можешь себе это позволить.
Гейл не ответил, отключая связь, пусть Дарпан пребывает в хорошем настроении, ему не нужно разгребать дерьмо которое скопилось в душе Мохана за многие месяцы. Дверь дома скрипнула Ишвари, судя по всему, слышала их разговор и, поставив кувшин с водой на стол, подошла к мужу.
— Твой друг прав, ты устал, отдохни хотя бы сегодня. — Её ласковый голос противостоял внутреннему зверю Гейла, который не хотел покоя.
— Как ты не понимаешь, Ишвари. Я не могу отдыхать, пока враги живы. — Нахмурился он в ответ, убирая её ладонь со своего колена.
На красивом лице девушки исказилась обида и гнев, опустив ресницы Ишвари встала и больше ничего не говоря, принялась за готовку. Мохан вздохнул, во что он превратился? Ишвари не заслуживает такого отношения к себе, ему стало противно от самого себя.
— Прости, Ишвари, мне лучше уйти.
Ему хотелось остаться с ней, отдохнуть и забыться в её объятиях и поцелуях, но он не мог. Война его всё-таки изменила, а он считал, что изменился мир вокруг. Собрав всё необходимое и выйдя из дома, Мохан двинулся в сторону лагеря в надежде, что по пути сможет найти ответ внутри себя.
Рация снова зашуршала, но Гейл не торопился отвечать, он не в том настроении, чтобы поддерживать дружескую беседу.
— Мохан Гейл, ты меня слышишь?
Мохан словно вынырнул из пелены сна, узнавая голос Пейгана Мина. Раньше китаец ни разу не выходил на связь самостоятельно, неужели решил похвалиться перед ним лично?
— Чего тебе? — без удовольствия ответил ему Гейл, не скрывая своего расположения.
Он всё ещё помнил тот день, когда националисты чудесным образом нашли его в лесу, а Пейган не соизволил даже предупредить его! Конечно, он оправдывался тем, что решил спасать мирных граждан в деревне, но Мохан с трудом верил в это.
— Так-так ты, что до сих пор злишься? — хмыкнул Пейган. — Ну ладно, мне не привыкать я говорю с тобой по-другому поводу. Ты уже знаешь о захвате крепости наместника?
— Да, Дарпан уже обо всё доложил.
— М-м, чудно! — почти пропел Пейган на другом конце. — В общем, Юма нашла там кое-какие документы о координатах местоположений основных сил националистов. Она желает атаковать их, ты и твои обезьянки в деле?
— Прекрати называть нас обезьянками, Пейган! Клянусь, ещё раз услышу это из твоих уст, и нашему договору придёт конец!
— Заметь, тебя я не называл обезьянкой. — Тяжело вздохнул Мин. — Ладно, ты у нас водишь парадом, извиняюсь. Мои наёмники ждут твоих указаний, Юма будет в крепости.
Связь оборвалась так же неожиданно, как Пейган решил связаться с ним. Мохан собрал остатки своего холодного разума, эмоции только мешают сосредоточиться на главной цели. Люди верят в него, и он должен оправдать их надежды, подарить им долгожданный мир. Даже если это будет означать, что он станет марионеткой в руках Пейгана Мина.