Три "К" Ким Чунмена

*Maroon 5 - Misery

Крис не очень любит корейские клубы и тем более клубы, в которых по совместительству с огромными танцевальными площадками и многолюдными барами, почему-то имеются еще и кабинки с караоке. Право, ведь глупо приходить в клуб, чтобы не потанцевать и поглазеть на девушек/парней, а просто запереться в тесном помещении и орать во все пропитанные спиртом легкие незамысловатые песенки 90-х. Крис не любит следить за людьми, но почему-то с изрядным постоянством не спускает глаз с двух "К" и одного "С" или же с двух "Ч" и одного "К", тут уже на выбор. Крис не любит осознавать, что всего-навсего один маленький человек может выбивать почву из под ног и изощренно издеваться над израненной мышцей, притаившейся в груди. Крис не любит, любит... Запутался... Очередная ночь позорной слежки находит лидера, стоящим перед зеркалом и перебирающим головные уборы - некоторые нагло стырены у Чанни, некоторые позаимствованы у Тао, некоторые куплены за бесценок в каком-то пекинском переулке. Лидер презрительно рассматривает недовольное отражение лица имени самого себя и зло скалится, грозясь пробить старинное, непонятно как оказавшееся в их общаге зеркало кулаком. Как же это выводит из себя! И почему, почему, о, пресвятой сонбэнним Шисус, он - Крис, лидер всея Exo, должен опускаться ниже плинтуса, почему он должен покорно протирать дорогие джинсы, ползком прочесывая местность в поисках Сухо и его свиты? Когда именно он совершил грех и навлек на себя кару небесную? Бесцельное перебирание тканей и фактур, объемов и форм оканчивается маскировкой в классическом стиле звезд Голливуда: очки на пол-лица и неброская кепка с огромной вышитой буквой "К", прикрывающая подпорченные красящими средствами волосы. Он нервно улыбается представшему перед глазами незнакомцу-знакомцу и, крикнув Луханю о скором возвращении, выходит из общежития. Добравшись до клуба, его безмолвно пропускают через черный вход, безразлично проводят по коридорам и безжизненным взглядом указывают на дверь, за которой прячется троица. Крис повелительным кивком просит, чтобы его оставили один на один с комнатой чудес, и подходит к плотно прикрытому проему. Щели не пропускают ни звука, естественно, ничего не видно… Китаец замирает на несколько секунд перед дверью, в надежде, что его все же настигнет здравый смысл и он перестанет страдать тяжелой формой идиотии и вернется в общежитие. Тихо и мирно завалится в свою комнату, закроется на все замки и, приглушив глотку тревожащим сердце чувствам, выпадет из реальности, уснет и проснется не ревнующим придурком, а беднягой с амнезией. Так ведь намного проще? С трудом закрыв глаза, открыть их и улыбнуться новому себе и новой памяти, предусмотрительно вычеркнувшей все тягостные воспоминания… Запутавшись в собственных лабиринтах, Крис не замечает, как дверь с шумом открывается и на пороге вырисовывается совершенно незнакомая пьяная физиономия. Парень несколько секунд пытается въесться в черты лица и распознать человекообразное существо явно мужского пола, но ничего не выходит: в коридорах так несвоевременно приглушают свет, а в комнате вообще ничего не горит кроме пляшущих лучиков цветомузыки. Боже, как же это пошло выговаривает Крис и, нисколько не теряясь, проскальзывает в любезно открытый "портал". Накурено, выкурено, прокурено, китаец закашливается, проклиная Кая за пагубную привычку, он старается не попадать на свет и скользит по стене, прячась за огромным креслом. Зрелище перед глазами напоминает бездарную трагикомедию, разыгрываемую тремя абсолютно нетрезвыми созданиями в дорогой одежде. - Думаю, ему нужно спеть балладу, - мямлит Кюхен, тыкая пальцем в список, предложенных заведением песен. - Давай, Чунмен-а, это растопит его ледяное сердце и он, наконец, забудет все обиды, ты же хорошо поешь, малыш! - Нет, нет, нет, давай поставим какой-нибудь страстный танец! С обжиманиями и эротичными движениями, думаю тебе под силу станцевать стриптиз, хен, я тебя научу, всего несколько плавных линий и Уфанька твой на веки вечные, аминь! - Чонин имитирует фирменные развязные движения а-ля "у шеста", смущенно хихикая в ладошку после кюхеновского да пребудет с нами Шисус! Чунмен же сидит, удрученно уткнувшись в сложенные на столе руки, и лениво гуляет глазами по темным стенам и мигающему плазменному экрану. - Вам смешно, а мне не очень… Мне скучно без него, это как лишиться руки или ноги, вроде и без них проживешь, а на деле, перед глазами отвратительный обрубок, который, мать его, не хочет никак заживать! - Сухо резко встает на ноги, его шатает из стороны в сторону, но он смело рвется вперед к звуковой системе, переключает какие-то кнопки на аппаратуре и загружает искомую мелодию, затем, плотно сжав пальцами микрофон, начинает подвывать вытекающим из динамиков звукам. Коряво, непонятно, с ужасным произношением, теряясь в интонациях и предложениях, Чунмен лениво выводит строчку за строчкой, вырывая из крисовской груди ядовитые смешки. Китаец пытается не сорваться с места, ему безумно неловко, и в то же время сладко и радостно от слов и взглядов, от неадекватности злополучных друзей, от того, что они на самом деле друзья, а не грязные ухажеры/воздыхатели/любовники. I aaam in miseryyy* There ain't nobodyyy Who can comfooort me Последнее "оh yeah" выходит слишком писклявым, Крис перестает сдерживаться и заливается смехом, ненормальная троица резко оборачивается на громкий хохот и замирает с вытаращенными глазами, парни отчаянно напоминают рыбок с незакрывающимися ртами. А Чунмен стойко допевает строчки, тут и там незадачливо спотыкаясь на иностранных буквах, почему-то превращающихся в знакомые Крису слова. Your silence is sloооwly killing me Kriiis, you really got me bad You really got me baaad - I wanna get you back… - кричит Сухо, перебивая музыку, а Крис молча следит за темными ресницами, обрамляющими любимые глаза-омуты, за несмелыми шагами в его сторону, за дрожащими руками и прошмыгивающими на горизонте двумя "К". - Я ведь жалок, да? Мы можем хотя бы поговорить… Ты меня выслушаешь? Китаец уверенно кивает в ответ и отступает на несколько шагов, усаживается в мягкое кресло, рассматривая Чунмена и откровенно наслаждаясь его растерянностью. Первый раз за всю долгую и странную историю их взаимоотношений лидер Exo К настолько раскрыт перед ним - чувствами и эмоциями… - Приглуши музыку… или выключи все на фиг, Чунмен-а… - мягко тянет парень, тепло улыбаясь и вселяя зыбкую надежду. Витающее в воздухе напряжение колется в глаза кристалликами слез, но Сухо смаргивает соленые капельки с ресниц и как ни в чем не бывало выполняет просьбу Криса; после он подходит к нему, едва касаясь коленками длинных ног, приседает на корточки и с застывшей в собственных глазах надеждой вглядывается в чужие... Живые... - Ведь выслушаешь?