Три "К" Ким Чунмена

Maroon 5 – No Curtain Call

Крис смахивает задержавшуюся на щеке Сухо слезинку, оставляя ее вкус у себя на губах, усаживается удобнее, скрестив руки на груди - защитная поза, хоть и нет в ней никакой необходимости, потому что давно сдался на свою беду. Лидер Exo K, не отрывая проворного взгляда, присаживается у его ног, выжидает несколько странных минут, и, собравшись с мыслями, начинает говорить. Тихо, почти не слышно, с каждым вздохом громче и громче, поначалу бессвязно и немного натянуто, выдавливает извинения, а затем почему-то вновь переходит на едва различимый шепот. Крис сосредоточенно выслушивает оправдания, путаясь в срывающихся с пересохших губ словах и предложениях, и вроде смысла в них нет, но старший впитывает в себя словно губка все прости… я виноват… я идиот… ты идеален… я завидовал… я был раздражен… я думал, проживу без тебя и твоей безупречности… хотел ударить побольнее… хотел забыть… хотел забить… Китаец нежно прикасается пальцами к мягким волосам, успокаивая и безмолвно прощая, забываясь самому и заставляя забыть, как много режущих вены слов было сказано до, как много раз было сделано больно после. Больно назло. - Так все из-за этого? В чем моя идеальность, Чунмен-а? В росте, который не позволяет мне спокойно сидеть рядом с тобой в самолете, потому что ноги упираются в спинку чужого кресла? Или в крашеных волосах, которые грозятся вот-вот выпасть и оставить меня лысым… ? Или же в том, что с меня требуют в миллион раз больше, чем с остальных ребят? - Крис ловит взлет нахмуренных бровей и смешную кривоватую улыбку и дарит в ответ длинный список своих комплексов. - Хочешь распечатаем все мои недостатки и повесим у тебя над кроватью? Хочешь? Ты станешь ценить себя больше? Чунмен хмурится сильнее, от чего на переносице собирается гармошка из кожи и едва заметных волосков, но китаец неумолим: ненавязчиво и мягко он вправляет корейцу мозги, указывая на ошибки и недочеты, нудно твердит об обидах. Пора бы замолчать, ведь высказывать все это не хотелось, но злостный зачинщик и виновник всего покорно сидит перед ним, уткнувшись подбородком в его колени, а источник словесных уколов бьет ключом и не собирается иссякать не при каких обстоятельствах. В конце концов, Сухо просто надоедает длинная тирада лидера, он приподнимается на локтях и, выдохнув в губы капризное нужно было все же стриптиз танцевать, затыкает рот старшему горячим, влажным поцелуем. Крис дергается в сторону, пытаясь увернуться, но Чунмен плотнее сжимает своими губами нижнюю губу, стараясь причинить как можно больше боли, чтобы не позволить парню уйти. Никуда… - Прекрати, больно ведь, - шепчет старший, теряясь в сладостных прикосновениях и несвязном чунменовском шепоте. На губах застывает терпкий вкус алкоголя и мяты, витиеватые мысли, блуждавшие в голове, разлетаются рваными электрическими волнами по всему телу, и Крис окончательно сдается, на этот раз поднимая наконец пресловутый белый флаг и забывая обо всем. Он вновь и вновь тянется за ласками, давая Сухо мимолетное чувство превосходства, позволяя целовать себя и ждать ответной бурной реакции. Сегодня, как впрочем и всегда, маленькому, щуплому парню можно все. Искусав губы Криса до алой, кисловатой на вкус крови, зацеловав его до сбившегося дыхания и легкой испарины по всему телу, подушечками пальцев дотронувшись до всех заветных точек, Чунмен умиротворенно засыпает. Зарывается на теплой груди, впитывая в себя родной запах, и тихо сопит, непринужденно выдыхая легкие мурашки на кожу. Лидер спокойно сидит в кресле, сжимая в объятиях и мерно раскачиваясь из стороны в сторону, ему все еще немного больно, но он почти счастлив… От нежности и тепла, от ритма чужого, бьющегося под ребрами сердца, от того, что Сухо просто рядом. Капризный и развязный, временами слишком шумный и бесконечно вредный, иногда просто невыносимый и противный, но все же… наверное, любимый… ? Вернувшись домой, Крис обнаруживает весь состав Exo, мобилизованный в гостиной - в полной боеготовности, на случай очередной лидерской войны в нехилой "военной" экипировке. Ему до пляшущих в животе коликов смешно из-за надетых на голову Чанни и Кенсу кастрюль, отчаянно напоминающих шлемы времен крестовых походов, потому что высокий и обычно очень наглый Кай прячет растерянный взгляд за лопатками Бекхена и шепчет Лэю, чтобы он, наконец, перестал ворчать и взялся за швабру, приветливо выглядывающую из-за спины Луханя. Остальные парни молча и по стойке смирно стоят чуть поодаль и настороженно оглядываются по сторонам, ожидая подвоха даже из окон 7-го этажа общежития. - Ни звука, если он проснется я вас всех прибью, всем ясно? - шепотом почти рычит лидер и мягкой походкой скользит по исполосованному засранцем Чонином паркетному полу. И никто ведь нe заметит как под черной рубашкой напряжены мышцы рук, как в полумраке по коже стекают капельки солоноватого пота, как чертыхается в уме Крис, потому что нести на руках только на первый взгляд щуплого Сухо ужасно тяжело, потому что тело сейчас просто деревянное и вот-вот сломается. Дойдя до своей кровати, Крис бережно укладывает драгоценную ношу на постель, заботливо снимает с маленьких ступней ботинки непонятного размера, медленно, пуговица за пуговицей, расстегивает его сорочку, слегка дотрагиваясь до нежной кожи под тканью, тянет на себя замызганные алкоголем брюки и оголяет белоснежные бедра, задерживая дыхание и стараясь не смотреть на открывшуюся взору роскошь. Прикоснуться хочется... нестерпимо, пройтись языком по горячей бархатистой коже и сорвать с губ первый стон... Но сейчас... Откровенными ласками можно только все испортить, его отнюдь не радует перспектива опускаться до пошлости и теребить уснувшего человечка грязными приставаниями. "Секс после ссоры" мы попробуем в следующий раз очень уверенно заявляет лидер сам себе, ни минуты не сомневаясь в правильности своих предположений, а пока... А пока... он, затаив дыхание раздевается сам, потому что сегодня он ни за что не упустит возможность провести беспокойную ночь в обнимку с Сухо, слыша его пьяный, сонный бред и бегая на кухню за водой, потому что в горле пересохло. Чунмен просыпается посреди ночи и замирает, понимая, что его больно сжимают в объятиях, не давая возможности пошевелить рукой или ногой, вырываться бесполезно, потому что железная хватка Криса известна всем и каждому. Он тихо вздыхает и вновь прикрывает глаза, надеясь провалиться в полудрему, но слышит неуверенное: - У тебя ведь ничего не было с Кюхен-хеном и Каем? Сухо пытается практически выскочить из длинных рук и влепить звонкую пощечину, а еще лучше откусить Крису язык за глупые вопросы, но идеальное - просто запустить пальцы в голову со светлыми волосами и выдернуть из нее все пагубные мысли с корнем. Хотя... сам виноват... - Идиот! У меня только одна буква "К" на уме и это ты! Крис радостно улыбается в темноту, шепча это тааак хорошо, и засыпает уже ни о чем не заботясь.