***
Когда день сменился ночью, и круглый, серый диск занял свои прежние владения, я с лёгкостью вздохнула, понимая, что долгий день остался позади, а с ним и моё День Рождения. Усталость, мучительным скрежетом ногтей распространялась по всему телу. Мысли были спутаны, а сознание заслоняла туманная оболочка, от чего мои ноги непроизвольно подкашивались, а глаза застилала прозрачная пелена неведение. Не стоило мне пить, организм совершенно не воспринимает алкоголь, а последний бокал вина явно был лишним. С большим усилием стянув с себя туфли, я прилегла на кровать, намереваясь быстрее заснуть, но сон как назло не шёл и голова поспешно начала тяжелеть, отдавая в виски неприятной, отрывистой болью. Потеряв последнюю надежду на желанный для меня сон, я вспомнила об очень интересной вещице, а точнее о таинственном подарке, содержание которого мне всё ещё было не известно. Любопытство, как и ранее утром охватило моё больное сознание, заставляя всё теми же трясущимися руками вытянуть из-под подушки тайну, скрываемую за плотным чёрным бархатом. И снова это манящее чувство, исходящее от загадочной коробочки, и снова непонятные ощущения страха с примесью восхищения затмили мой разум. Она так и требовала открыть её, не оставляя выбора и призывая подчиниться своему скрытому желанию, своей слабости. И я последовала своему выбору, я отдалась во власть своим ощущениям, понимая, что сопротивления мне уже не под силу, а интерес и любопытство намертво засели в душе, заковывая её оковами собственных желаний. Увиденная мною подвеска в виде часов, на секунду заставила задержать дыхание, а после издать тихий вздох восхищения. Массивная серебряная цепочка плавно переливалась в свете полной луны, округлая форма часов с имеющейся на ней крышечкой имела тот же цвет, но только на тон темнее. В самом центре часов, словно выжженная несколькими веками ранее была изображена змея. Её открытая пасть с острыми клыками и заметно высунутым раздвоенным языком, заставила меня отдёрнуть руку и выпустить предмет. Мною руководил страх. Эта подвеска вызывала во мне странные чувства. Она притягивала, но и отталкивала одновременно. Она гипнотизировала, заставляла смотреть в изумрудные глаза змеи, подавляла истинные эмоции и вызывала лишь безудержный восторг. Эти глаза подавляли волю, лишали выбора, не давали желания противиться. Создавалось ощущение правильности, никакого страха, никакого гипноза. Это мой выбор, за меня никто не решал, я сама посчитала это правильным и нужным. Моя рука снова потянулась к часам и, не обращая внимания на внутренний дискомфорт, я открыла их. Мне открылся вид совершенно обычного циферблата часов, стрелки которого указывали на двенадцать, и только лишь на внутренней части крышечки я заметила выгравированную надпись: « НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЙ О ТОМ, КЕМ ТЫ ЯВЛЯЕШЬСЯ НА САМОМ ДЕЛЕ». Я не знала, что означает эта надпись. В моей голове было множество мыслей, но ни одна из них не была ответом. Мне только приходилось догадываться о значении этих слов, предназначенных мне. Чьи это часы? Зачем мне подарили их? А самый главный вопрос: как они оказались у меня, на моей кровати, в мой день совершеннолетия? Я не стала забивать свою голову бессмысленными вопросами, ответов на которые у меня не было. Я знала, что этот подарок мой и неважно кто подарил, но у этого некто отменный вкус. Часы явно не новые, но и старыми их назвать нельзя. Прошлый хозяин отлично следил за ними, не позволяя им угаснуть в свете ярких, современных украшений. Они точно были не этого века и даже не прошлого, трудно определить, не имея специальных приспособлений. Старинные часы, чем-то напоминающие карманные, но меньше и явно с женским уклоном. Интересно, сколько же стоят такие? Глубоко вздохнув и выдохнув, прогоняя ненужные мысли и приводя сознание в нормальное, рабочее состояние, я встала с кровати. Так странно, ещё десять минут назад я ощущала пьянящую тяжесть в своей голове, а тело и вовсе было свинцовым, но сейчас я чувствую себя совершенно обычно, словно и не было этого лишнего бокала вина. Крепко сжимая в ладони подвеску, я лёгкой походкой последовала к зеркалу, намереваясь как можно скорее примерить её. Быстрым движением руки, защёлкнув застёжку на своей шее, я снова открыла крышечку часов и была удивлена. Стрелки часов всё также стояли на двенадцати, даже на миллиметр не сдвинулись. - Может, сломаны? – делая задумчивый вид, я продолжала вертеть в руках часы, пытаясь заставить механизм работать, но видимо напрасно. В следующую минуту, меня оглушило биение настенных часов, сообщающих о наступлении двенадцати часов ночи. Полночь, подумала я и взглянула на свой недавно приобретённый подарок, который совсем не изменился, всё тот же блеск стекла, скрывающий хрупкий циферблат часов, всё те же проклятые стрелки, указывающие на давно знакомые мне две цифры. Как только последний удар часов достиг своего финального апогея, мир вокруг меня словно изменился, преображая яркие краски предметов в большое светлое пятно. Свет затмевал мне глаза и последнее, что я увидела, было отражение, которое лишь на миг улыбнулось мне и в знак прощания помахало рукой, отражая в глазах безмерную печаль и тоску. Не обнаружив под ногами опору, я начала стремительно падать. Пустота единственное, что я чувствовала. Она была везде: во мне, снаружи, даже мысли мои были наполнены ею. А потом, это необычное ощущения перетаскивания из одной стороны в другую. Меня словно разрывали на две части, обильно перетягивая в разные стороны. Мне не было больно, не было страшно, только уныние и некая усталость застилали мой разум. Я отчётливо видела картинки своей жизни, но только странно, время будто отматывает моменты моего существования в этом мире назад, и в следующую секунду я вижу себя маленькой, одиннадцатилетней девочкой. С пышными каштановыми волосами, доходящими до поясницы и завивающимися на концах. Зелёными, с отливом жёлтого и коричневого глазами, обрамлёнными чёрными длинными ресницами. Губами, цвета спелой вишни и пухлыми детскими щёчками. Это последний образ, который я видела, а после падение прекратилось. Я почувствовала боль и больше ничего, словно мир перестал существовать, а вместе с ним и я. Это был мой последний день в этом бренном мире, в роли непримечательной девушки, которой на тот момент исполнилось восемнадцать.***
3 марта 1938 год Так холодно. Я чувствую, что замерзаю, но мне совершенно нечем укрыться, только тонкая простынь слегка прикрывает тело. Пытаюсь нащупать одеяло, но всё тщетно. Видимо ночью было жарко, и я скинула его, что странно, обычно оно всегда рядом. Я довольно часто мёрзну, поэтому даже в летнее время не пытаюсь прятать одеяло, а только аккуратно складываю на кровать. Желая почувствовать тепло, я натянула до самого подбородка лёгкую ткань простынки, но она не согревала, а её холодная поверхность, соприкасаясь с телом, вызывала волну неприятных мурашек. Сон постепенно отступал, возвращая сознание в рабочее состояние. Сладкие грёзы, явившиеся мне во сне, также незаметно ускользают в свой мир, забывая меня и оставляя одну в своей реальности, где не существует тех удивительных вещей, которые блуждают в просторах этого волшебного измерения. Яркий свет ослепляет глаза, заставляя жмуриться и прикрываться руками, ища спасение от надоедливых лучиков солнца. Не желая открывать глаза, имея надежду продлить прекрасный момент сна, я повернулась на бок и почувствовала, как нечто пружинистое упирается в моё тело. Разве моя кровать была на пружинах? Пытаясь выбрать для себя удобное положение, я начала вертеться, переворачиваясь то на один бок, то на другой, но ничего кроме неприятных, скользящих звуков и упирающихся в спину пружин я не чувствовала. Так странно, создаётся впечатление будто я нахожусь в больнице. Обычно именно там такие неудобные и пружинистые кровати, да ещё и этот затхлый запах лекарственных настоек и накрахмаленных халатов. Интересно, почему я не помню как легла спать? Последнее, что осталось в памяти – это красивая, старинная подвеска в форме часов, подаренная мне кем-то. После я примерила её, увидела своё отражение, затем яркий свет затмил мне глаза и всё, больше ничего не помню, одна пустота, словно и не было ничего. Кстати, а где подвеска? Не обнаружив своего подарка на прежнем месте, я с заметным волнением открыла глаза, но увиденная мною картина, заставила их снова закрыть и мысленно досчитать до десяти. Ничего не произошло, даже болезненный щипок по руке не вернул моё сознание в реальность, продолжая всё ещё пребывать во сне и заставляя видеть меня совершенно незнакомую комнату, или палату? Я, конечно, сталкивалась с таким явлением, как осознание себя во сне, но, чтобы всё происходило так реально и правдоподобно, ещё никогда такого не испытывала. И боль. Я ведь чувствую боль, тогда, почему всё ещё продолжаю спать? Это было необычно, это было странно и страшно одновременно. Я проснулась в незнакомой светлой комнате, которой явно требовался косметический ремонт. Эти протёртые, некогда белые, а сейчас серые стены, старые скрипящие кровати со спинками в виде толстых белых прутьев, маленькие деревянные тумбочки возле каждой из кроватей, а ещё пол, такой же серый, с уже давно въевшимися пятнами и разводами. Единственным, что здесь было приятным и не пугало так сильно своей старостью и заброшенностью – это два больших деревянных окна, которые блистали своей прозрачностью и чистотой, но всё же не создавали той успокаивающей и тёплой атмосферы, что излучали мои квартирные окна. Здесь была унылая, пропитанная болью и жалостью атмосфера. Она не источала жизненной яркостью, только холодом и застывшим прошлым веком. Это была отвратительная, старая комната, словно явившееся мне из военных времён. И почему именно это мне снится? Бессмысленный и непонятный кошмар, в котором ничего не происходит, но я всё ещё продолжаю его видеть. А может это вовсе не сон? Не пытаясь должным образом вникнуть в последнюю мысленную фразу, я отвлекла своё внимание от рассматривания пыльных, серо-голубых занавесок на противный, скрипящий звук, открывающийся двери. В дверном проёме показалась невысокая женщина. На вид ей было не больше сорока лет. Её русые волосы были уложены в аккуратную, строгую гульку, а карие глаза отображали безмерную печаль и усталость. О последнем также свидетельствовали тёмные круги под глазами и бледный цвет лица. Эта женщина явно не знала ночного покоя, проводя сутки напролёт без сна. Её тонкие губы были сведены в полоску, а нахмуренные чёрные брови выдавали её задумчивое состояние. Одета она была очень странно. Я ещё никогда не наблюдала в повседневной жизни у женщин такого рода вещей. Обычно такая необычная одежда встречалась в старых фильмах или же её носили монахини. Чёрное платье, доходящее до самых пят с длинными рукавами и белыми завёрнутыми манжетами, с пышной складчатой юбкой и приподнятым, закрывающим шею белым воротничком. Поверх был надет застиранный, белый фартук сравнимый с длиной самого платья. Голову украшала такая же белая шапочка. Это одежда прошлого века или, это новый писк моды у теперешних женщин? На миг мне показалось, что она прочла мои мысли и вернулась в реальный мир. Её взгляд был направлен в мою сторону и прежняя печаль сменились удивлением, а после заботой и нежностью. Тонкие губы тронула лёгкая улыбка, а размеренный стук каблуков явно свидетельствовал о её приближении к моей озадаченной персоне. - Хорошо, что ты пришла в себя, - присев рядом со мной на кровать и положив свою ладонь мне на руку, с заботой произнесла женщина. – Как ты себя чувствуешь? От неё веяло теплом, а ещё пахло мятой. Она искрилась нежностью и лаской. Своей искренностью и необузданным желанием помочь всем нуждающимся, она незаметно для себя затмевала унылое пространство своей яркостью и человеческой добротой. Я не знала её, но она мне определённо начала нравиться, особенно среди всего этого холода, она была единственным живым лучиком. - Скажите, это сон? – сжимая в ответ её руку, совсем тихо спросила я. - Нет, милая - это не сон, - мой обычный вопрос вызвал у неё лёгкий смех, но спустя минуту она успокоилась, а нынешней заботливый взгляд сменился серьёзностью и взволнованностью. – Скажи, ты помнишь, как тебя зовут, может, сколько тебе лет, или какой сейчас год? – чуть громче прежнего поинтересовалась женщина. Меня озадачили её вопросы и обеспокоили, но, что больше меня насторожило – это её фраза: «Нет, милая – это не сон». Как мне воспринимать происходящее, когда я совсем ничего не понимаю. Мои мысли спутаны, а разум совершенно не желает вникать в суть ранее сказанной фразы. Я не могу понять, где я? Кто эта милая женщина? Почему вся атмосфера соответствует прошлому веку, а точнее военному периоду? А самое главное, как я здесь оказалась, почему ничего не помню после своего Дня Рождения? - Меня зовут Каролина, - начала осторожно говорить я, одновременно следя за её реакцией, но, не встретив удивления в её взгляде, а только одобрительный кивок головой, я продолжила, - мне восемнадцать лет, а сегодня 2 марта 20** год. Её насторожили мои последние слова, она сильнее сжала мою руку, а второй рукой коснулась моего лба. После облегчённо выдохнула и всё так же мило мне улыбнулась. - Наверное, это всё из-за пережитого тобой шока, - рассуждая вслух, совсем тихо и задумчиво произнесла обладательница карих глаз. – Тот человек был определённо прав, сказав, что с твоей памятью возникнут некоторые сложности, но я не думала, что это будет настолько серьёзно. Её слова меня вводили в заблуждения. Она явно была чем-то озадачена, и это что-то касалось именно меня. Но мне не понятны её последние слова, что значит возникнуть некоторые сложности с памятью? Я ведь всё прекрасно помню, но только не могу вспомнить, как я заснула, а засыпала ли я вообще? Это точно какой-то сумасшедший дом, иначе это никак не назовёшь. И почему моих родителей рядом нет? И почему эта женщина разговаривает со мной как с маленьким ребёнком? Скрывает что-то, словно боится своими словами навредить моей психике. Она явно начинает меня раздражать. Только сейчас я начала понимать, что вся её забота и нежность - сплошной фарс. Её добродушная улыбка уже не казалось столь милой, а какой-то наигранной и фальшивой. Лицемерка – вот кем она была, и я поверила ей. Поверила её прекрасному образу добренькой тётеньки, для которой, помощь нуждающимся, является целью всей её жизни. Сколько же масок она скрывает в себе? Сколько желчи хранит её скверная душа, раз она так мастерски скрывает своё презрительное отношение ко мне. А может, мне всё это кажется и она вовсе не такая? Я ведь не могу судить человека, опираясь на первое мнение о нём и собственные ощущения. Кто знает, может она действительно добрая и приветливая женщина и её искренность вовсе не наигранная, а забота обо мне совершенно не фальшивая. И не стоит мне наговаривать на неё, я просто запуталась и не могу здраво мыслить. В такой ситуации, я оказываюсь впервые, но уже определённо осознаю, что всё происходящее не может быть плодом моего воображения и это явно не сон – это всё реально, как реальна и я. - Извините, вы сказали тот человек, кто он? Несмотря на тяжёлую ситуацию, я хотела разобраться в ней, понять её. Возможно, тонкий подход к данной проблеме и даст мне ответы на мучающие меня вопросы, а также объяснить многие неточности прошлой ночи и вернёт мне тот потерянный кусочек памяти. Я решила подыграть ей. Не знаю, о чём идёт речь, и совершенно не понимаю, что происходит, но самый эффективный способ помочь себе – это сыграть дурочку, у которой некоторые проблемы с памятью. - Я не знаю, кто он, а имя его не помню, но он принёс тебя и сказал, что… - на этом она запнулась, словно не желая говорить дальше, словно следующие, сказанные ею слова требуют от неё огромной выдержки и терпения. Взглянув на меня своим жалостливым взглядом и уже второй ладонью накрыв мою руку, она продолжила, - …твои родители погибли при пожаре, а ты чудом осталась невредима, огонь не задел тебя, поэтому ты единственная кто выжил. Он попросил позаботиться о тебе, до тех пор, пока не решит забрать, также он предупредил, что у тебя, возможно, будет некоторая потеря памяти из-за шока, пережитого в ту ночь. Её последние слова не укладывались у меня в голове. На секунду мне даже показалось, что всё это чья-то злая шутка. Разве, можно было поверить в то, что твои родители погибли? Конечно, нет, особенно из уст той, кто походит больше на сумасшедшую, явившеюся с прошлого и начинающую кричать о возможных непристойностях современного времени. Это определённо сон, просто сон и ничего более. Будь это правдой, я бы обязательно помнила всё и уж точно не была в обществе этой ненормальной. Возможно, меня похитили и требуют выкуп, но зачем? У моих родителей совершенно нет денег, мы простая семья, не миллиардеры и даже не миллионеры. Мой папа не президент, а мама не является собственником известной фирмы. Мы даже наследство не получали, тогда почему я нахожусь здесь, а не в своей комнате, не со своими родителями, почему? - …и всё же как его зовут…может…нет…и это нет…Аргус…это точно не его имя…или всё же…Алрус… Она что-то говорила, пытаясь вспомнить имя того человека, но зачем оно мне уже? Сейчас это не имеет никакого значения и моя жизнь, в том числе. Если то, что она сказала правда, то мне нет смысла жить. Да и зачем, если не для кого. Видимо меня сдали в психиатрическую больницу, возможно, я действительно ничего не помню и всё это из-за шока или, узнав правду, я захотела покончить жизнь самоубийством. Тогда, это объясняет такой странный интерьер комнаты и старомодную одежду этой женщины. Глаза неприятно защипало, все эмоции, что я до этого сдерживала в себе, за раз вместе со слезами могут вырваться наружу, и я уже не уверена, что остановлюсь. Мне больно. Мне больно и обидно. В груди что-то неприятно колет, а голова словно разрывается на части. Так не должно было случиться, они не могли погибнуть, ведь это был мой День Рождения. Почему же я тогда ничего не помню? Я ведь должна хоть что-то помнить, разве нет? Я осталась жива. Я единственная кто выжила, а мама, папа, бабушка и дедушка они… Нет, я не верю, это сон, это просто дурной сон. Если это сон, то почему он так реален? Почему я чувствую боль, когда это лишь игра моего больного воображения? Это неправда. Я знаю, что это ложь. Мои родители живы. Я чувствую это, они живы! Это она, а не я сумасшедшая. Это ей требуется психиатрическая помощь, а не мне. Это всё она. Она виновата в том, что я оказалась здесь. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу их всех. Они не спасли моих родителей. Они оставили меня жить, когда я хотела умереть. Меня лишили всего. У меня нет ничего: ни дома, ни родителей, осталось лишь умереть самой и мир перестанет быть жестоким ко мне. С каждой скользящей мыслей, я подавляла в себе ненависть, не только к другим людям, но и к себе. Я ненавидела себя за то, что не смогла спасти их, за то, что потеряла кусочек такого важного для меня момента. Я просто отказывалась принимать реальность, продолжая надеяться на то, что это просто длинный и до безумия реальный кошмар. Мои чувства, были как стрела, натянутые на тетиву охотничьего лука. Ещё секунда и они сорвутся с неё, давая свободу настоящим эмоциям, высвобождая внутренний порыв горести и печали. Так оно и случилось. Сдерживаемые мною слёзы дали о себе знать, тонкими ручьями обрамляя щёки и соединяясь на подбородке, большими каплями капали на руки. С каждой волной новых слёз, мои плечи подрагивали, а сжатые в кулаки ладони, с силой сжимали края белоснежной простыни. В попытке сдержать рвущийся наружу отчаянный крик боли, я до крови закусила нижнюю губу, и только тихое протяжное завывание проскальзывало сквозь боль и отчаяние. Я плакала. Тихо и отрешённо, но я плакала. Не выдержав груз такой тяжёлой и болезненной для меня информации, я сдалась, поддаваясь слабости и давая волю собственным эмоциям. Так было правильно, и мне нечего стыдиться. Любой повёл себя также, будь он на моём месте. Стоит только переждать и боль утраты не будет столь сильна, а чувство безысходности канут вглубь собственного безумия, иначе, зачем мне здесь находиться? - …кажется Альбур…или нет…что-то похожее, но не то…возможно… - продолжая всё также вслух рассуждать, женщина совершенно не замечала моего нынешнего состояния, пребывая в своём собственном мире и отчаянно пытаясь вспомнить имя того странного незнакомца, принёсшего меня в это Богом забытое место. Но следующие, сказанные ею слова заставили вздрогнуть меня, на секунду задерживая дыхание и останавливая поток новых, непрошеных слёз. - Да, точно, я вспомнила, его звали Альбус, того мужчину звали Альбус Дамблдор, - восторженно воскликнула женщина, убирая свои ладони с моих рук и в радостном жесте складывая их вместе. - Ты слышишь… - обращая на меня внимание и замечая моё подавленное состояние, кареглазая замолчала, сменяя прежний радостный настрой на удивление, а после провела по мне взглядом и спросила, - ты плачешь? В несмелых попытках обнять меня, женщина потянулась ко мне, но я оттолкнула её. Сбросив её руки со своих плеч, я взглянув на неё безумным взглядом. Я хотела прогнать её, но образовавшийся ком в горле не дал мне сказать и слова, лишь слабое и хриплое: «Не надо», но оно было тихим и быстро кануло в небытие. Я была счастлива. Она оказалась простой сумасшедшей, поэтому её словам верить не стоит. Видимо одна из пациенток этой больницы, решила прогуляться и зайти в любую попавшую комнату, чтобы поделиться своими безумными мыслями. Наверное, ей было тоскливо, поэтому таким незамысловатым способом она решила скрасить своё одиночество, а заодно и развлечься. Но только, почему именно я должна была стать её жертвой? Скорее всего, этой необычной женщине нравится серия книг о «Гарри Поттере», даже не так, она живёт ими. Воссоздала в своём сознании иллюзию и слепо следует ей, веруя, что некие волшебники являются частью нашей незыблемой реальности. Она проживает чужую жизнь, напрасно фантазируя и играя роль, не предназначенную ей с рождения. Эта женщина думает, что мир наполнен магией, а с помощью волшебных палочек можно творить чудеса. Мифические создания для неё обыденное явление, а также летающие машины и говорящие пауки. Интересно, это её любовь к чтению, до сумасшествия довела? - Извините, вы сказали Альбус Дамблдор? – игнорируя её последний вопрос, и краем простыни утерев остатки недавних слёз, я осторожно переспросила её, надеясь на то, что мне всё-таки послышалось, и она является вполне адекватной женщиной, решивший меня просто разыграть. – Вы, наверное, шутите? – слегка приподнимая краешки губ в непонятливой улыбке, я издала чуть слышный смешок. - Нет, моя милая, меня моя память ещё ни разу не подводила, я точно помню, его звали Альбус Дамблдор, - ложа свои руки мне на плечи и слегка сдавливая их, серьёзным, но не менее важным тоном, произнесла она. – Он так внезапно оказался на пороге нашего приюта, так ещё и с ребёнком на руках, что мы с миссис Коул не знали, что и думать. Но выслушав его, мы, немедля согласились приютить тебя, – продолжала она говорить, но с каждым сказанным ею словом, я больше не была уверена в своей психике, и мне казалось, будто это не она, а я сошла с ума и всё происходящие лишь иллюзия. Это было странно. Всё, что говорит эта женщина – странно. Не знаю, каким временем она живёт, но я отчётливо уловила её последние фразы: «приют» и «миссис Коул». Я даже поверила ей, всего на долю секунды, но я поверила ей, что было необычно и снова странно. Сама мысль о том, что я нахожусь не в психиатрической больнице, а в приюте была абсурдной. Что делает восемнадцатилетняя девушка в приюте? Я слишком взрослая для таких детских заведений. Но ещё абсурдней была мысль, что я делаю в приюте миссис Коул? Я надеюсь, это не та самая женщина из сороковых годов с книги о том самом «Гарри Поттере». Может, просто совпадение, не стоит здесь ничему верить. Если, это даже так, то эта ненормальная явно выбрала не то время книги. Я уже ничего не понимала. Мне уже не во что было верить. Хотелось кричать и плакать одновременно, но не из-за боли или тоски, а из-за собственного безумия. Мысли метались в непонятном хаотичном порядке, а разум просто отказывался здраво воспринимать сложившуюся ситуацию, от чего голова начала болеть, а виски будто сдавливал кто-то. Я устала и запуталась. У меня нет больше сил отрицать очевидного, но и придерживаться этой безумной мысли, я тоже не собираюсь. Это просто временное помешательство. Видимо последний бокал вина всё же был лишним. Никогда не умела пить, не стоило и начинать. Сейчас я проснусь в своей комнате, увижу родителей, мы вместе позавтракаем, а после я отправлюсь на учёбу. И всё будет как прежде, так как и должно было быть. - Бедная деточка, тебе столько всего пришлось пережить, - гладя мою щёку своей нежной рукой, причитала тихим голосом незнакомка, словно успокаивая и давая надежду на лучшую жизнь. Я только смотрела на неё, не в силах сказать и слова. Мой взгляд был пуст, а эмоции, ещё недавно бившие через край - иссякли, оставляя место потерянности и отчуждённости. Я ждала того момента, когда закончится этот ужас и я проснусь в своей тёплой кровати, под пуховым одеялом, на моей любимой именной подушке. Я обязательно посмеюсь над этим, мне только надо проснуться, всего лишь проснуться. Пожалуйста, кто-нибудь, разбудите меня, умоляю вас. Но ничего, снова ничего не произошло. Я не проснулась, а этот сон никогда не закончится. Я не могу поверить, я просто отказываюсь верить в существование этой реальности. Такого не бывает, это всё неправда, это только в моей голове, всё дело именно в ней, а не в подвеске с часами. Разве можно поверить в то, что сейчас я нахожусь в прошлом. Но в прошлом не своей реальности, а выдуманной неким автором книги, причём это прошлое не главного героя, это прошлое… Нет, это просто безумие, если буду думать об этом, то потеряю последнюю крупицу здравого смысла, если уже не потеряла. Не стоит впадать в отчаяние, возможно, скоро это всё закончится, стоит только ещё немного подождать. А пока мне стоит разобраться в своём собственном кошмаре, может, именно осознание чего-то поможет мне найти выход отсюда. - Извините, но я запуталась и совершенно ничего не могу вспомнить, - начала я говорить, и для подтверждения своих собственных слов сделала озадаченное и потерянное лицо. Женщина, услышав мой хриплый голос, быстро отдёрнула руку от моей щеки и, перестав что-то причитать про себя, взглянула на меня понимающим взглядом. - Ничего страшно милая, не каждый, пережив такое, может справиться с этим самостоятельно, я помогу тебе, - подсаживаясь ко мне ближе, она приобняла меня одной рукой за плечи, а второй как бы невзначай смахнула со своего лица невидимые слёзы. – Не против, начать сначала? – не встретив с моей стороны признаков недовольства, она продолжила: - Тебя зовут Каролина Гвендалин Грант, тебе 11 лет, - размеренно, словно растягивая каждое слово, рассказывала женщина, и каждое её следующее слово, каждая её следующая фраза звучала ещё абсурдней предыдущей. Мне одиннадцать? МНЕ одиннадцать лет? И только сейчас я взглянула на свои руки и заметила вместо взрослых женских ладоней, детские короткие пальчики и маленькие девчачьи ладошки с тонкими и еле видимыми линиями на них. Я не могла в это поверить. Для меня всего этого не существует, возможно, я и сама уже не существую. А это последняя стадия моего пребывания здесь, а значит, я обязательно скоро проснусь. Точно, это действительно просто сон, разыгравшееся воображение, игра подсознания, иллюзия – всё что угодно, но только не реальность. Надо просто подождать ещё немного. - Твои родители погибли при пожаре в ночь после твоего Дня Рождения, единственный кто выжил – была ты, это случилось в час ночи второго марта 1938 года. После ты была доставлена в больницу, но тебя забрал оттуда Альбус Дамблдор и принёс к нам, чтобы мы позаботились о тебе до тех пор, пока он не заберёт тебя. Также он сообщил, что возможно из-за пережитого у тебя случится шок, следствием которого является потеря памяти и возможная путаница с числами и датами. Ещё он сказал, что не стоит так сильно переживать из-за потерянных воспоминаний, это даже к лучшему. Тебе не так будет больно принять правду и забыть то, что ты уже забыла, - всё ещё обнимая меня одной рукой, второй она начала приглаживать мои волосы, пытаясь этим жестом донести до меня свои переживания и в случае неожиданного всплеска эмоций подставить своё плечо. Но я не собиралась больше плакать – это глупо. Мои родители живы, только не в этом времени и уж тем более не в этой реальности. Нет, это уже полное помешательство, я ведь не собираюсь поверить во весь этот фарс или собираюсь? Всё так запутано и сложно, что порой я в своём собственном существовании не уверена. Мне кажется это глупой шуткой, розыгрышем, но только не правдой. Я понимала, что безрассудно было верить словам этой женщины, но ощущение неминуемого нахождения здесь всё больше заслоняли собственные противоречия, давая почувствовать себя незаменимой частью этого выдуманного автором мира. Все мысли смешались и только некоторые продолжали отчётливо крутиться в голове, напоминая о выдуманном мире и человеке, о котором я знала только из серии книжных рассказов. Стоило ли мне смириться и жить дальше? Или может ещё не всё потеряно и эти люди, как и эта реальность, окажется нездоровой игрой разума? Это не сон, я знаю, но я всё ещё не хочу признавать подлинность выдуманного кем-то мира. Мне легче воспринимать это, как небольшое путешествие, нежеланное и очень долгое путешествие. Но ничто не вечно и это измерение тоже, вскоре всё исчезнет, а вместе с ним и я. Я почувствовала, как недавно сжимавшая в своих объятиях женщина отпустила меня, а кровать, которая недавно ещё была просевшей из-за взваленного на неё веса, снова приобрела ровную поверхность. Я перестала ощущать тепло и холод вновь сковал моё тело, пробираясь через ткань тонкой серой пижамы. - Извини, мне нужно принести тебе завтрак, побудешь несколько минут одна? – вставая с кровати и как бы невзначай отряхивая от слоя пыли передник, спросила меня женщина. Я не ответила, только кивнула. Мне не хотелось сейчас говорить, а иначе новый поток эмоций выльется наружу и я уже была не уверена, что смогу остановить его. Мне было плохо, я отчётливо слышала звуки своего бьющегося сердца, и с каждым стуком мне становилось хуже. Я потерялась в тёмной чаще леса, но меня никто не слышит. Лишь эхо моего голоса проноситься сквозь светлые щели леса. Никто не придёт, здесь никого нет, только я и тёмная гуща ночного мрака. Дороги назад нет, она уже давно поросла колючими завитками кустов и сломанными ветвями деревьев, а впереди страшащая душу неизвестность и вечный страх за собственную жизнь. Когда дверь за женщиной закрылась, а стук каблуков с каждым шагом становился всё тише, а потом и вовсе затих, я с облегчением вздохнула и принялась вновь осматривать невзрачную комнату. Логично предположить, что эта комната, скорее всего, оборудована для медицинского уголка. И этот затхлый запах лекарственных настоек, являлся прямым подтверждением моей догадки. Всё такое серое и угнетающее, даже одежда имеет тот же цвет серости и старости. Видимо ей уже лет десять. Она застиранная и неприятная телу и так сильно отличается от моей повседневной пижамы. Это точно приют для детей, а не психиатрическая больница, потому что именно так он и выглядит. Мне жаль детей, которые проживают половину своей жизни в стенах этого протёртого и обделённого яркостью жизни приюта. Я не удивлюсь, если многие дети здесь не прожили и года, увядая как цветки и всё больше проникаясь серостью этого места. Я провела ещё раз взглядом по комнате и заметила возле двери большое зеркало овальной формы. Такая удача найти его именно здесь, я уже и не думала, что смогу снова лицезреть свой облик в зеркальной поверхности. Но стоило мне подойти и взглянуть на своё отражение, как от прежней радости не осталось и следа. На меня смотрела худощавая, одиннадцатилетняя девочка небольшого роста с копной вьющихся тёмно-каштановых волос и глазами цвета то ли зелёно-жёлтого с карими крапинками, то ли зелёно-карими с жёлтыми крапинками, я так и не разобрала. Но сам факт того, что мне одиннадцать удручал, заставляя понимать, что в свои теперешние годы я ничего не смогу сделать, ни в своём мире не могла, ни в этом тем более. Ребёнок не имеет право на голос, я это поняла уже давно. А в ситуации, в которой я оказалась у меня даже спрашивать никто не будет, не то что давать свободу выбора. Я беспомощна и бесполезна, от прежней восемнадцатилетней девушки и следа не осталось, только имя «Каролина» и некогда детская внешность всё с теми же милыми щёчками и большими наивными глазами. Та странная женщина оказалась права насчёт моего возраста, да и насчёт всего остального. Я уже начала сомневаться, кем являюсь на самом деле и кто мои родители. Да и существовал ли тот мир на самом деле или я всё выдумала? Кто теперь эта теперешняя «я»? Почему её фамилия не совпадает с моей? А её жизнь, каковой она была до гибели её родителей? Любили ли они её, была ли она счастлива и довольна своей сложившейся судьбой? Думаю да, она действительно была счастлива в этой жизни, но после гибели родителей она потеряла себя и поэтому, сейчас я её замена. Но почему именно в этой реальности, почему именно в этом мире и времени, я заменяю так похожую на меня в детстве девочку, когда есть множества других измерений, где бы я была счастлива оказаться, почему именно эта реальность, а не какая-либо ещё? Разве, я снова была лишена выбора? Почему моя жизнь сложилась именно так? Почему ещё недавно у меня был дом, семья, выбор, а сейчас я лишена всего? Почему я, а не кто-то другой, чем я хуже остальных, за что судьба наказывает меня, отбирая всё то, что так было дорого мне? Я не понимаю, и скорее всего никогда не пойму. Мне известна лишь малая часть про это время и немалая доля последствий, к которым может привести один, обделённый любовью ребёнок. Смогу ли я изменить события предвещающие множество смертей не только в мире людей, но и в мире магов? А стоит ли вообще что-либо делать? Я не должна была оказаться здесь, это только случайность и не более, возможно всё это закончится через несколько дней, а может месяцев или лет, ведь ничто не вечно и моя жизнь тоже. Меня принёс сюда Альбус Дамблдор, выходит он знает меня, точнее другую меня, а это значит, что есть малая надежда на то, что я окажусь волшебницей. Если это действительно так, то это действительно реальный шанс выбраться из этого, пропитанного сыростью и затхлостью приюта, пускай всего на несколько месяцев. - Не сон, а реальность, теперь я поняла это, - прилаживая ладонь к зеркальной поверхности, тихо, но чётко прошептала я своему одиннадцатилетнему отражению. Первый урок, который я уяснила - это то, что не стоит брать незнакомые вещи, какими бы притягательными и красивыми они не были.