Им же несть числа

Вскоре Заросший Дом со всеми его призраками ожил. Теперь там можно было заметить не только Трехпалого с его исчадием ада и Принцессу с ее уродцем, но и других, неизвестных Ждущих, пришедших непонятно откуда. Через какое-то время к оживленной компании присоединились и местные жители — их было немного, но достаточно для того, чтобы слухи о чудовищах и духах заменились рассказами о бесконечных коридорах и холодных стенах. За несколько месяцев пугающая ничейная развалюха полностью изменила свой облик. К Дому протянулась от шоссе подъездная дорога, хоть и не асфальтированная. Заросли плюща сорвали с фасада, оставив лишь на заднем дворе затенять место прогулок Толстого. Покосившиеся балкончики и старые оконные рамы отреставрировали. Внешние стены выкрасили в серый цвет, и в одночасье Серый Дом вдруг сменил Заросший. Даже те из чернолесцев, что никогда не забредали в эту часть городка, приняли это название, и Дом из старой замшелой легенды стал новой страшной сказкой. Его по-прежнему не любили и сторонились, как и тех, кто жил в нем. Туда не пускали детей — ни поиграть, ни просто посмотреть, как девушка с потрясающе длинными волосами — единственным в ее облике, что не было заляпано разноцветными пятнами краски, развешивает цветные бусы и колокольчики у входа, словно приманку. Как Трехпалый высаживает семена в дворе, чтобы через годы они превратились в такую же живую изгородь, как та, что окружала кладбище. Как Принцесса разжигает костры и долго смотрит в языки пламени, рассказывая о чем-то Толстому и странной девочке, чопорно поджавшей губы. Это место считали проклятым, когда оно было заброшено. Серый Дом возненавидели, когда он стал обитаем. Не из-за того, что Ждущие были чужаками. Просто теперь они перестали быть гостями и создали в Чернолесе свой собственный мир, мир серости в пугающе ярких красках, за которым кончалось все привычное. И бог знает, что творилось в этих шепчущих стенах.