В когтях зверя

*** Шатари Рэй. По дороге к Убежищу. Не могу больше! Не могу! Я чудовище... Я сегодня чуть Вэнса не убил... От Вэнса до сих пор пахнет моим богом... Я задыхаюсь, идя рядом с ним... я умираю. Я отказался сам. Кого винить? Я сам бросил... хуже, я предал его... он так доверчиво смотрел на меня, так радовался, когда звал уйти с собой... он открыл мне свое сердце... а я... я плюнул туда и ничего не объяснил. И теперь мне уже ничто не поможет. Да не могу я идти рядом с Вэнсом! Мне его растерзать хочется! Он спал в одной кровати с моим богом, он посмел дотрагиваться до него руками, он мог делать то, чего мне никто теперь не позволит. Мне хочется вонзить в Вэнса когти, которые я никак не могу убрать, и одновременно хочется прижать его к себе и вдыхать запах, которым Вэнс пропитался, лежа рядом с ним. Я не знаю, как я не умер, когда увидел их в одной постели... мне показалось, что у меня остановилось сердце, когда я увидел руку на его спине... Да нет, зачем я себя обманываю? Рука была значительно ниже. Насколько выше она должна быть, чтобы я его всё-таки не убил? Рррррау.... - Шатари! – Вэнс отшатнулся в сторону. - Не оглядывайся на меня! – рявкнул едва различимый за рычанием голос. Только не смотри мне в глаза, только не смотри... не дай мне повода, я же сам потом себя убью... я жить не смогу... Я сам растил его с пяти лет. Сам обтирал его мокрым полотенцем, когда он болел, сам ночами сидел с ним, когда у него резались зубы, сам учил его перекидываться в кота, учил охотиться, я любого загрызу, кто посмеет тронуть одного из моих ребят, я не только жизнь, я за них отдам намного больше... Так что со мной творится сейчас? Что происходит? Почему, стоит притронуться к богу, и кровь превращается в жидкий огонь? Превращалась... И почему теперь в груди так больно? Так, словно там вместо сердца горячий уголь и он выжигает меня изнутри. А Вэнсу хоть бы что, идет довольный... Денег он заработал... Нет, я его все-таки отлуплю! Зараза работящая! Рукастый больно! Тянет их куда не надо... Если бы я не убежал в первый раз, я бы его точно убил... Да лучше себя убить! Нет. Себя тоже нельзя, они пропадут одни... Я не могу их бросить, за эти годы мы стали словно один организм. Нас много, но каждый не сам по себе, каждый связан с другими, мы, словно узелки в рыболовной сети, держим нашу общую жизнь как рыбку, разорви один узелок и сеть расползется... Но я не могу больше терпеть эту дикую тоску! Мне нужно его хотя бы видеть! Не могу! Хочется выпустить когти и вырвать этот горячий уголь из своей груди! Все! Хватит! Надо успокоиться. Я не могу в таком виде вернуться в Убежище. Я испугаю их всех, они и так переживали за меня пять дней. С ума сходили... Я виноват перед всеми, мне самому захотелось чего-то и для себя... и я сошелся в деревне с Дином. Мне казалось, что он меня любит, но деньги он любил больше, хотя... я не могу упрекнуть его ни в чем, я сам никогда и ничего не обещал ему... и не любил. Все это было только иллюзией. Иллюзией, что у меня, как и у всех, есть личная жизнь, иллюзией, что, как и всех, меня тоже любят. Нет, мои ребята меня, конечно же, любят, как Лорда, как старшего брата и, может, даже как отца... но мне-то хотелось совсем иного. Хотелось. И вот теперь мне просто хочется умереть от тоски по моему светлому богу. Я никогда не думал, что можно так сходить с ума. Стоп. Я, кажется, хотел успокоиться. Да Мрак меня забери! Как я могу успокоиться? Как? Клятва, которая не дала мне ничего объяснить... она медленно убивает меня. Да даже если бы я и смог рассказать моему богу все, что я бы мог предложить ему взамен? У меня нет ничего... Я даже себя ему предложить не могу... потому что по закону у меня есть супруг... Я не вижу выхода... не вижу... Вижу только череду серых дней... Когда-нибудь мои птенцы вырастут, обзаведутся семьями... А я? Я буду один. Теперь, когда я узнал любовь моего бога, я не смогу довольствоваться меньшим... а значит – один. И все... Один в череде серых дней... Успокоился? Ну и молодец. Теперь бы еще лицо сделать повеселее как-нибудь, чтобы народ не распугать... *** Возле Убежища. Подходя к Убежищу, Шатари Рэй изобразил улыбку. К ним по дороге неслось длинноногое создание, сверкая коленками из-под ставшего маленьким застиранного платьица, за ней следом флагом развевались длинные черные волосы. Сильма, радостно выбежавшая навстречу, шарахнулась в сторону. Шатари глянул на нее и молча пошел дальше. - Это что было? Сильма в растерянности посмотрела на остановившегося Вэнса. - Да он там в трактире кое в кого влюбился, - пожал плечами Вэнс. - Любовь – это же хорошо! А почему такое странное лицо? - А я откуда знаю! Может, он не в того влюбился? Может, ему принц нужен на белом коне? Вот только откуда же его взять-то? Это только в сказках, которые он нам рассказывал, приезжает принц, и все проблемы сами решаются. Вот только ни в каких принцев я не верю. - Ой, а это ты зря, - Сильма мечтательно прикрыла глаза, - я тут на днях видела в лесу принца на белом коне. Это определенно был принц, только почему-то голый… - добавила она и сконфуженно уткнулась носом в грудь. - Чужой в лесу? И ты до сих пор молчала об этом? - Так ведь принц… - Голый! – фыркнул Вэнс. - Подожди-ка… А как он выглядел? - Такой красииивый, - мечтательно протянула Силь. - А поподробнее, - скептически проговорил Вэнс. – Рост, возраст, цвет волос, остальное ты, наверное, не рассмотрела. - Ну почему же не рассмотрела, - хитро блеснув глазами, хихикнула Силь, - там еще были руки, ноги и э… спина, - быстро сориентировалась она. - Спина… - хрюкнул Вэнс, - на спину, значит, засматривалась. Хорошо рассмотрела? Опознать сможешь? - Эмн… - щечки Силь окрасились в ярко-красный цвет. - Понятно, - хихикнул Вэнс, - тогда давай по новой: рост, возраст, цвет… - Рост? – Силь задумалась. - Вместе с лошадью? Вот как, по-твоему, я его измерить могла? А по возрасту младше Шатари Рэя и старше тебя, и волосы странные, серебряные… - Вот досюда? – Вэнс показал куда-то себе на поясницу. - Ну, примерно… - Все ясно. Это именно в него Шатари влюбился и чуть меня не убил за то, что я с ним спал… - Ты с ним спал?! – ахнула Силь, перебивая Вэнса. - Вот скажи мне, милый ребенок, почему я после сегодняшнего утра уже затрудняюсь отвечать на этот простой вопрос? - Так сразу бы у меня и узнал все! Чего тут затрудняться. Мне уже давно Мелиса все рассказала, правда, она говорила про какие-то пестики-тычинки, но понять все же можно было… - Ну-ка, ну-ка, давай-ка теперь поподробнее, - оживился Вэнс. - А чего тут поподробней, ты в деревне собак видел, как они друг на друга запрыгивают? Ну, вот и у людей вроде так же… - На четвереньках? – недоверчиво скосился на нее Вэнс. - А я откуда знаю? – возмутилась Силь, - Мелиса все про тычинки талдычила, а как тебе тычинки на четвереньки встанут? – и, посмотрев на расстроившегося Вэнса, предложила, - может, у Шатари Рэя спросить… - Что-то меня гнетет смутное предчувствие, что просто так мне этот вопрос с рук не сойдет… - задумчиво проговорил Вэнс. - Ну, хочешь, я спрошу? – проговорило великодушное дитя. - Нет, – Вэнс хмыкнул, - я не настолько жесток. - Значит, - Силь вздохнула, - вопрос остается открытым… Может найти себе любовника? - Я тебе найду! Я тебе так найду! Маленькая еще… - Ага, значит, для любовника маленькая, - Силь ехидно посмотрела на Вэнса. - А для того, чтобы мне такие вопросы задавать, в самый раз? Да? - Эээ… - Вы что там застряли, спать собрались? – голос Шатари Рэя звучал уже менее напряженно. Вэнс переглянулся с Сильмой и по лесу разнесся их переливчатый смех.