Глава 7.
8 декабря 2015 г. в 16:05
Люциус проснулся в хорошем настроении, он для себя решил, что не будет заморачиваться происходящим, а просто станет жить и наслаждаться жизнью. Ну а если Малфою хорошо, то и всем присутствующим в его окружении должно быть хорошо. Он вчера так был задумчив, что как следует не рассмотрел Гарри Поттера. Вот теперь, сидя за завтраком, он его откровенно рассматривал. А ведь не врали, у парня действительно зелёные глаза… Нет, яркие глазища, спрятанные за допотопными очками, которые уродовали его лицо. А ещё эта поношенная мантия…
– Гарри, ты извини, что затрону неприятную тему, но ты в курсе, что по накоплениям состояние Поттеров входит в десятку самых богатых семейств?
– Я не знал, – смутился Поттер.
– Я так понял, что ты не в курсе, что у тебя, как у единственного главы рода, магическое совершеннолетие наступило на два года раньше общепринятого. И ты уже можешь сам распоряжаться своим денежным капиталом.
– Мой опекун выделял мне десять галеонов в год на моё содержание, но теперь… Дамблдор… Мёртв… И я остался без средств…
– Понятно, значит, после завтрака отправимся в гоблинский банк.
– Люси, у тебя занятия, – вмешался Снейп.
– Вот после банка мальчишки с Нарциссой отправятся на шопинг, а мы с тобой будем заниматься, – Люциус облизал губы, намекая Северусу, как они будут заниматься.
Глаза Северуса загорелись предвкушением, Нарцисса сделала вид, что не заметила откровенного заигрывания мужа к любовнику. Поттер в рокировке за столом ничего не понял, но был рад возможности сменить потасканный гардероб. А вот Драко еле сдержал охватившее его возбуждение, представив, как они будут заниматься… И был рад, что сегодня накинул мантию к столу.
Поход в банк прошёл без происшествий, не считая неуёмного любопытства Люциуса, которое, к счастью, он хорошо скрывал. Теперь у Поттера красовался родовой перстень на пальце, и он стал обладателем бездонного кошелька. Как и планировалось, Нарцисса с мальчиками занялась шопингом, а Люциус занялся Северусом.
В этот раз близость была неспешной, Люциус с наслаждением вновь изучил тело любовника, в завершение подарив ему свой коронный минет, наследие, оставшееся от прошлой жизни. Но, судя по отрешённому состоянию Северуса, минет был на уровне, а Люциус до этого времени особо не жаловал любовника в плане ласк.
«Шопингисты» вернулись лишь к вечеру. За ужином Гарри сидел в зелёной водолазке, которая делала цвет его глаз, что больше не скрывались за уродливыми очками, ещё насыщенней. Драко рассказывал, как мама затащила упирающегося Гарри к колдмедику и тот устранил небольшой дефект, цена вопроса была сто галеонов.
– А потом мы с мамой оттаскивали Гарри от магазина поношенных мантий, – делился своими впечатлениями Драко.
– Там бывают очень качественные вещи, – надулся Гарри. – Зачем переплачивать?
– Может, Гарри прав, и вам сначала стоило посетить эту лавку, прежде чем высмеивать его? – решил вступиться за парня Люциус, видя, что Гарри воспринял смех Драко болезненно, и это грозило перерасти в серьёзную ссору.
– Вы правда так считаете? – лицо Гарри озарила улыбка, делая его особо привлекательным.
– Если есть возможность сэкономить, почему бы ей не воспользоваться, но на своём здоровье, Гарри, экономить не стоит.
– Приму к сведению, – согласился Гарри, и неприятная атмосфера разрядилась.
Дальше потянулись однообразные дни, для Люциуса пролетевшие одним мгновеньем. Семейные завтраки, обеды и ужины. Люциус прикипел не только к Драко, но и к Поттеру. Гарри боготворил Люциуса, который словно сказочный принц пришёл и спас его, как прекрасную принцессу, от чудовища. Пожалуй, у Поттера была первая юношеская влюблённость, но Люциус этого не замечал. Драко сдружился с Поттером и втайне ревновал его к своему отцу, ему хотелось, чтобы Гарри так смотрел на него, а не на отца.
Снейп наслаждался близостью Люциуса, но в последнее время присматривался к мальчишкам. За лето они на порядок вытянулись, возмужали, теряя детские черты и входя в пору юношества. Драко всё больше походил на отца, но уже сейчас видно, что он будет значительно жёстче Малфоя-старшего, и это заводило Снейпа, иногда он представлял, что отдаётся Малфою-младшему. Ну а Поттер напоминал ему о его детской влюблённости в Лили, его недосягаемой мечте. А Гарри в отличие от своей матери – он вот рядом, протяни руку, – и мечта станет реальностью. Порой ему до дрожи в теле хотелось зацеловать Гарри, заставив плыть поволокой его глазищи, войти в податливую плоть… О, Мерлин, если бы одновременно с тем, как он врывался в Гарри, в него вколачивался бы Драко… Снейпу надо срочно найти Люциуса, чтобы он выбил из него эти похотливые желания, лишь в его объятьях жажда притуплялась.
А Нарцисса завела себе любовника, о чём честно призналась мужу, явившись к нему с повинной. Не подумайте, что она дура чокнутая, не умеющая держать язык за зубами. Просто у неё с Люциусом магический контракт, в котором прописано, что она не будет заводить отношений на стороне. При нарушении магия просто заставила её прийти к мужу и повиниться. К её великому удивлению, Люциус дал добро.
– Знаешь, Нарцисса, ты стала для меня сестрой, и дальше продолжать делать вид, что мы до сих пор семья, глупо. Когда встретишь человека, с которым захочешь соединить свою жизнь, я дам тебе развод. Ну а пока для всех побудем четой Малфоев. Хм, а то, боюсь, ведьмы, как узнают, что я снова холост, не дадут мне продыху.
Вот так вот отношения между супругами из наигранно-хороших переросли в тёплые и доверительные.
За лето Люциус изучил дневники Малфоя, пополнив пробел в своих знаниях, с магией тоже было не всё так катастрофически, Тёмный лорд вложил в него приличный кусок знаний, а Северус закрепил их практикой. Волдеморт о себе не давал знать всё лето, общаясь лишь со Снейпом. В общем, к началу занятий в Хогвартсе Люциус чувствовал себя уверенно в магическом мире.
Люциус освоился и был вполне счастлив, только вот Драко мучился от своей неразделённой любви к Поттеру и болезненного вожделения не то к отцу, не то к крёстному. Иногда он прокрадывался в подвал Мэнора и наблюдал за их «занятиями», понимал, что это аморально и неправильно, но испытывал просто болезненную тягу к откровенным сценам, дроча на эти воспоминания по вечерам.
В соседней комнате со своей рукой забавлялся Гарри, героем его мечтаний был Люциус. Гарри тоже испытывал угрызения совести, но сладкая истома не отпускала, требуя вечерней и утренней разрядки. Он не понимал, что с ним происходит, а спросить стыдился.
Это случилось перед возвращением в Хогвартс. Драко, снедаемый ревностью, не придумал ничего лучше, чем дать Поттеру «случайно» увидеть Люциуса в объятьях другого. Просто Драко с юношеской наивностью решил, что если Поттер увидит Люциуса со Снейпом, влюблённость Гарри исчезнет как по мановению волшебной палочки.
Подгадав время, когда отец и крёстный будут вовсю «заниматься», он потащил Гарри на подвальный этаж Мэнора, якобы в лабораторию. Открывшаяся картина ввела в ступор не только Гарри, но и самого Драко, который вроде был готов увидеть любовников вместе.
На родовой камень Малфоев была брошена шкура, создавая импровизированное ложе, вокруг горели свечи, освещая любовников. Пламя свечей подрагивало, делая происходящее призрачным виденьем. Люциус, совершенно обнажённый, сидел на камне к ним боком, над его пахом склонился Снейп, и они отчётливо видели, как он заглатывает член Люциуса, нанизываясь на него ртом до основания. Руки Снейпа были связаны сзади, а на глаза одета чёрная повязка.
Сперва не предназначенную для посторонних взглядов картину увидел Гарри, который резко затормозил, в него вжался Драко и теперь они смотрели заворожено, не в силах пошевелиться или отстраниться друг от друга. Они оба тяжело дышали, подрагивая от возбуждения, жадно поедая взглядом любовников.
Вот Люциус, кончая, вынимает свой член и пачкает своей спермой лицо Снейпа. Размазывает своё семя по его лицу, обзывая давалкой и подстилкой, Встаёт, толкая Снейпа лицом на родовой камень, обещая выбить из него блядскую натуру. И начинает охаживать спину и ягодицы зельевара хлыстом. Казалось, экзекуция продолжалась вечность, член Люциуса снова встал, гордо подрагивая в пламени свечей. Когда он резким движением вошёл меж ягодиц Снейпа, Гарри не выдержал и вскрикнул, закусив руку. А Драко, запустив руку ему в штаны и обхватив каменный стояк Поттера, второй рукой завёл его руку ему за спину, кладя на свою возбуждённую плоть, надеясь на ответную ласку. И Гарри не отдёрнул руку, а, обхватив член Драко, начал ему отдрачивать. Они двигали руками в унисон, с жадностью наблюдая, как лорд Малфой на родовом камне Мэнора трахает ужас подземелий Слизерина. Одновременно кончив, они скрылись, боясь быть застигнутыми.
После пережитого приключения парни оказались в одной кровати, не в смысле продолжения банкета, а поболтать. Их распирало от увиденного, и захотелось поделиться переполняющими эмоциями. План Драко не сработал, Гарри продолжал восхищаться его отцом, вдобавок признался, что ему теперь нравиться и Снейп. И ко всем своим несчастьям, он понял, что его одержимость этой безумной парочкой лишь усилилась.
Но в этой истории был и плюс, совместная дрочка сблизила парней, они проболтали до утра, делясь самым сокровенным. При этом не акцентируя своё внимание на их взаимопомощи. И пусть Гарри пока не стал полноценным любовником Драко, но другом ему он стал однозначно.
Северус, заласканный и зацелованный, уснул на кровати в объятьях Люциуса, понимая, что это их последняя совместная ночь. А Тёмный лорд, в очередной раз разгромив гостиную в своём особняке, уснул прямо на полу посреди обломков мебели. Маховик судьбы сделал новый виток, закручивая хитросплетения жизненных путей.