***
Лена шла за Геральтом, дулась, досадовала и злилась. Причем, исключительно на саму себя. Геральт шел впереди, хмурился, молчал, не оглядывался на Лену и чувствовал себя виноватым. Путь до злополучного моста оказался, как на зло, длинным, и у Лены было в достатке времени, чтобы заняться самоедством, тем более что Геральт ей в этом занятии благоразумно не мешал. Она теперь и сама не понимала, зачем завела этот разговор, приведший к ссоре, откуда вдруг взялся у нее саркастический, ехидный и обличающий тон, почему появились глупые и необоснованные претензии. Лена думала, что вела себя, как стопроцентовая капризная сьюха. «И чем я лучше этой стервы и истерички Йеннифэр? Ничем. Даже хуже, потому что ее он любит, а меня — нет. Вот теперь обидится на меня, возьмет и пошлет куда подальше. И будет прав», — думала Лена. Еще она думала о том, что надо бы извиниться, но теперь ей не хватало решимости, чтобы заговорить с ведьмаком. По пути им стали часто попадаться патрули. Некоторые с подозрением косились на ведьмака и понуро плетущуюся за ним девчонку, но большинство просто не обращало на них внимания, чему Лена была несказанно рада. Еще по игре она помнила, что от большинства стражников и солдат добра ждать не приходилось. — Значит так, — наконец обернулся к Лене Геральт. — Сейчас пойдем через мост. Если прицепятся, у меня есть два пропуска. Говорить буду я. Ты стой, молчи и слушай, если будет нужно, кивай. Поняла? Лена послушно кивнула.***
То ли смерть Радовида подействовала на стражников расхолаживающе, то ли им просто надоело цепляться к каждому желающему попасть в город, а может Геральт и Лена не вызвали у них подозрений, во всяком случае, останавливать их, спрашивать о цели посещения Оксенфурта, выпытывать, кто они, откуда и каковы их планы на будущее, стражники не стали. Геральт и Лена миновали шумный порт, затем, следуя вдоль берега и постепенно отдаляясь от стен, вышли на полуостровок, широким клином вдававшийся в реку. Там и находилась конечная цель их путешествия — вполне крепкий и приличный домик, на крыльце которого уже сидел и поджидал их мокрый после речного вояжа эльф. — А дверь закрыта, — сообщил он. — Так у меня есть ключ. Я его предусмотрительно захватил в свой прошлый визит сюда. Геральт поднялся на крыльцо. — Обстановка здесь не очень, но со временем мы все обустроим по своему вкусу, — предупредил он, открывая дверь и впуская своих спутников внутрь, дабы они могли оглядеться и оценить фронт работ. — М-да, — поскреб затылок Йорвет. — Стены, пол, потолок. И пылища. — Зато нет мусора и ненужного хлама. Ничего мешать не будет, — оптимистично заметил Геральт. Лена хотела сказать, что здесь жутко пахнет затхлостью, но вспомнила свои дневные подвиги и решила промолчать. В конце концов, проветривание быстро решит эту проблему, а она лишний раз не выкажет себя капризной сьюхой. — А кто у нас в соседях? — поинтересовался Йорвет. — Я понятия не имею. И вообще сейчас у меня есть дела поважнее, чем это выяснять. Нам надо легализовать здесь свое присутствие. И для этого нам понадобится Лена. — Я? При чем здесь я? — Ты станешь жительницей вольного города Оксенфурта. — Может, еще студенткой какой меня сделаешь? — Это лишнее, — помотал головой Геральт. — И как ты собираешься это провернуть? — поинтересовалась Лена. — Ждите меня здесь, — неопределенно пообещал Геральт.***
Вернулся ведьмак довольно скоро. К его экипировке прибавился неопрятный мешок, заляпанный бурыми пятнами. Воняло от мешка довольно гадостно. — И как эта дрянь поможет процедуре получения гражданства? — поинтересовалась Лена, сморщив носик при виде принесенной ведьмаком мерзости. — Думаю, она ее значительно ускорит, — предположил Йорвет. — Воняет от мешка знатно. — На то и расчет. Думаю, в нужный кабинет в ратуше мы попадем незамедлительно. — А что там? — спросила Лена, не будучи точно уверенной, что действительно хочет это знать. — Свидетельство о выполнении контракта. На доске объявлений был заказ на водную бабу. Она тут поблизости в одном бучиле обосновалась и начала творить бесчинства. А тут на наше счастье, обнаглела вообще до предела — схряпчила аж два патруля, они тревогу и забили. Так что, Ленуся, не боись, идем мы к чиновникам не с пустыми руками. Для начала серьезной беседы предлог у нас есть. — А потом? — Потом будет видно.***
Первое, что определила Лена, попав в Оксенфурт, это то, что вонял он определенно меньше, чем Новиград. Хотя, с учетом того, что со славным Новиградом Лена была знакома почти исключительно по его канализации, Оксенфурт сравнение выигрывал по-любому. В целом же Оксенфурт был обычным средневековым городом, гораздо более компактным, чем Новиград, поэтому гораздо более чистым и ухоженным. К тому же, вместо многочисленных купцов и бесчисленных нищих, попрошаек, шлюх и криминального элемента, здесь по улицам вышагивала стража и во множестве попадались школяры (хоть университет и закрыли, школяры не думали уезжать из города, надеясь на то, что ситуация скоро изменится к лучшему и все вновь вернется на круги своя). Лена, держась за рукав Геральта, чтобы ненароком не потеряться на шумной площади, крутила головой, с любопытством глядя по сторонам. — Лен, успокойся. У тебя будет полно времени, чтобы рассмотреть этот город во всех ракурсах. — То есть? — Я планирую задержаться здесь надолго. — Может, этот, к которому ты идешь с таким-то подарочком, планирует по-другому. — Уверен, мы с ним сговоримся, — сказал ведьмак, остановившись у одного из зданий и отцепляя от ремня мерзкий мешок. Геральт поднялся на крыльцо, толкнул тяжелую дверь и вошел. Лена просочилась вслед за ним. Судя по тому, как шарахнулись в стороны от ведьмака с его ношей посетители, Лена вынуждена была признать, что производить впечатление Геральт умел не только на дам, но и на обывателей: главное правильно выбрать тактику. Ведьмак же, даже не глядя по сторонам, уверенно шествовал к нужной ему двери с мешком наперевес. Препятствий в продвижении ему никто не чинил. Лена подумала, что бурное обсуждение начнется сразу, как только они скроются за дверями, но ее это тоже волновало мало. Чиновник был в кабинете один и занимался важным и высокоинтеллектуальным делом: приложив к уху кулак с зажатой в нем мухой, он внимательно слушал, как она жужжит, периодически то ослабляя хватку, то сжимая пальцы крепче. — Что за… — начал было он возмущенную речь, сдвинув сурово брови, но договорить не успел, так как ведьмак брякнул заляпанный кровью мешок ему на стол. — Вот. Уконтрапупил чудище. Платите. — А это… Это чего это такое? — спросил чиновник, ошалело глядя на то, что лежало на столе. — А вы мешок развяжите, и сами увидите, — посоветовал Геральт. — Я в них, знаете ли, не разбираюсь, — лицо чиновника слегка позеленело. — Водная баба, — просветил своего нанимателя ведьмак. — Типа утопец, но только хуже. И злее. И больше. И опаснее. Два патруля, как-никак, сожрала. — Совсем? — зачем-то спросил чиновник. — Ну не то чтобы прямо совсем, — охотно начал объяснять Геральт. — Если вас интересует описание места ее преступления, я готов… — Нет! Не интересует. Собственно, сама эта… оно… не интересует тоже. Можно ее куда-нибудь отсюда убрать? — Окно откройте, я ее вон в тот люк выкину. Этот же колодец у вас, насколько я знаю, недействующий. — Да, там тоже какое-то чучело завелось, — вздохнул чиновник. — Всю воду поотравило. Кстати, не возьметесь его извести? — Возьмусь. Только дела кое-какие улажу — и сразу возьмусь, — заверил чиновника Геральт. — И, кстати, о делах. У меня ведь к вам, помимо контракта, есть еще одно ма-аленькое дельце. — Какое? — Вот она, — Геральт выдвинул из-за своей спины Лену и, держа за плечи, поставил пред светлы очи чиновника. — И кто это? — Алена. Ей тут в наследство достался дом. Можно как-то побыстрее все оформить? — Ну-у, я не знаю, — лицо чиновника выразило озабоченность. — А кому она наследует? — В Оксенфурте до недавнего времени проживал некий Гэль Катаканович Золотонос. Так она его внучатая племянница. — Золотонос, говорите? — оживился чиновник. — Да, вот такая чудная фамилия. — А позвольте документики на наследство? — Конечно-конечно… Куда ж мы их задевали? Алена? — По-моему, они были в том мешке, — пискнула Лена. — С контрактом, то есть с останками. — Да, умница! Ща извлеку, погодите, — Геральт сделал вторую попытку развязать так пока и не выкинутый мешок. — Наверное немного я его обляпал, но только самую малость, мозги с пергамента счистим, слизь отскребем — и будет, как новый. — Знаете что, не надо извлекать, — решил чиновник. — В конце концов, вы же славный Геральт из Ривии, всем известный убийца чудовищ, а не какой-то проходимец без роду без племени. Я вам верю на слово. Кстати, мастер Геральт, а сами-то вы кем приходитесь этой юной барышне? — Гэль Катаканович меня как-то очень выручил, когда я был в трудной ситуации, а взамен взял с меня обещание, что я позабочусь о его племяннице, когда в трудной ситуации будет она. Так что, долг чести. — Ну-ну, — чиновник скептически оглядел Геральта и Лену, типа знаем мы ваши долги. Щеки Лены под его взглядом слегка порозовели, что еще больше убедило чиновника в верности своих предположений, однако озвучивать их он не стал. — Так от меня-то вы что хотите? — Гражданство и прописку, — быстро сказала Лена. — Чего? — заморгал чиновник. — Оформить домик Гэля Катакановича Золотоноса в собственность горожанки Алены Васильевны Приквасной, — пояснил Геральт. — Ну-у, оформить-то мы, конечно, оформим, — чиновник принял до жути серьезный и деловой вид. — Как положено. Не сомневайтесь. Только сначала надо налог обсчитать, бумаги выправить… Зайдите на следующей недельке, а пока вот, заполните эту форму, потом возьмите список документов, которые нужно будет собрать, — он протянул Лене довольно увесистый свиток, — ознакомьтесь. Грамоте обучены? — Об… Обучена, — упавшим голосом пробормотала Лена, с ужасом глядя на свиток. — Блин, Геральт! Где я возьму образцы крови своего прапрапрадеда, чтобы выяснить, не умер ли он от чумы? Да кому это нахрен надо? — Я согласен, барышня, требование абсурдно. Но реестр составлялся не мной, я лишь слежу за точным и неукоснительным исполнением его пунктов. — Но… — Мы здесь не следственные органы, за руку вас сопровождать к праху вашего прапрадеда не будем, — чиновник, слегка подняв брови, посмотрел поверх головы Лена на Геральта. — И почем нынче прадеды? — поинтересовался ведьмак. — Я думаю, то, что у вас в мешке, вполне сойдет. Столько лет все же прошло, кто ж теперь разберет, кто там был чей родственник. — Так в мешке, скорее, прабабка, — уточнила зачем-то Лена, уже готовая впасть в ступор от идиотизма ситуации. — Что-то мне подсказывает, что в этом списке прабабка идет следующим пунктом, — с подозрением покосился на чиновника Геральт. — А вы к доске объявлений прогуляйтесь, — посоветовал чиновник. — Там заказов колена на четыре хватит. В конце концов, пока вы не убедитесь, что с вашей любо… простите, подопечной все в порядке, вы от нас не уедете. Долг чести платежом красен. А я слышал, что Геральт из Ривии всегда платит по счетам. Кстати, мы и вас можем в этот домик оформить, как какого-нибудь родственника Гэля Катакановича или Алены Васильевны — на ваш выбор. Не интересует? — У меня дядя еще есть, — выпалила Лена. — И потом еще наверное два подтянутся. Из Велена. Времена-то нынче, сами понимаете, трудные. Родня должна держаться вместе. — Вот сейчас не понял, — потер лоб чиновник. — Когда один мужик и много баб — это, скорее всего, бордель. А у вас что? — Не слушайте ее. У девушки от горя разум помутился, — Геральт сильнее сжал плечо Лены, намекая, чтобы она больше не раскрывала рта. — Гэль Катаканович был ее единственным родственником. — Алена Васильевна у нас девица? — поинтересовался чиновник. — Вдова, — не моргнув глазом соврал Геральт. — Наверное, муженек был возраста Гэля Катакановича, — заметил чиновник, снова окинув пристальным взглядом парочку, стоящую перед ним. — Ну-у, короля Медела он помнил, правда не в юности. Но любви же все возрасты покорны, — на этих словах ведьмак тихо охнул, так как незаметно от чиновника Лена ткнула его локтем в солнечное сплетение. — Вы Алене Васильевне, наверное, лично мужа подбирали. По просьбе Гэля Катакановича, — не выдержал и съязвил таки чиновник. — Давайте вернемся к нашим бумагам, — прервал полет чиновничьей фантазии Геральт. — Да, давайте. Род занятий Алены Васильевны? — Цветочница. Ох! — на этот раз тычок был сильнее и Геральт даже не сдержался. — Хорошее занятие для приличной женщины, к тому же вдовы, — одобрил чиновник. — Что планируете разводить? — Эхинопсы! — рявкнула Лена. — И Археспору одну, пожалуй, выращу. Сегодня же. Сразу, как только домой вернемся. — Это очень редкие растения. Требуют специфических условий разведения, — пояснил ведьмак в ответ на недоуменный взгляд чиновника. — Еще вопросы будут? — Да, собственно, мне в целом все ясно. Пока что. Если вопросы появятся, я в ваш следующий визит вам их задам. Мы же с вами явно видимся не в последний раз. Нам ведь услуги ведьмака ох как нужны. А ведьмаки, сказывают, за работу берут дорого, особенно, такие именитые, как Геральт из Ривии. — Ага, — согласился Геральт, сделав перед лицом чиновника какой-то странный жест. — Будь так добр, оформи этот чертов дом на горожанку Алену Васильевну Приквасную. Да пойдем мы с ней восвояси. А то заболтались мы тут с тобой, а у нас еще дел воз и малая тележка. — Дом? Оформить? На горожанку Алену Васильевну Приквасную? — автоматически переспросил чиновник, глаза у него при этом были будто неживые, а лицо застыло амимичной маской. — Как скажете. Конечно. Сейчас оформлю. С вас пошлина двадцать крон. — Ишь как въелась в тебя канцелярщина. Даже под Аксием взимать пошлину продолжаешь, — поразился ригидности чиновника Геральт, в то время, как тот, высунув от усердия язык и разбрызгивая чернила, выписывал Лене бумагу, удостоверяющую ее право собственности на дом ныне дохлого катакана.