«Кто знает? Кто знает, убит ли Утешен ли этой сердитой пургой?» Лиза Громова
Двое находятся в тесном, слабо освещённом помещении не менее получаса, ожидая гостя. Парень и девушка, преисполненные противоположных чувств, но по долгу службы преследующие единую цель — избавление мира от гулей. Это нижний этаж Кокурии, следователи Ретта и Джузо уже тридцать минут ждут своего подопечного, коротая время в размышлениях. Девушка жалеет, что в тюрьме не ловит сотовая связь и она не может воспользоваться телефоном, её нога раздражённо покачивается, а с губ время от времени срывается тоскливый вздох, на который её напарник не обращает никакого внимания. Теперь уже следователь особого класса внимательно следит за юношей через отражение в стекле, напротив которого она с комфортом расположилась на единственном стуле в помещении. Сузуя напряжённо стоит в углу комнаты, вцепившись в перила у дальней стены, выворачивая себе руки; его волосы закрывают опущенное к полу лицо, не давая напарнице увидеть выражение на нём. Девушке кажется, что он напуган до смерти, что боится увидеть того, кого к ним приведут. Ей очень интересно своими глазами узреть, что произойдёт дальше. Переговорная. Этаж содержания гулей дабл-S ранга. Приглушённый свет из-за отсутствия освещения в камерах гулей как одного из способов их удержания, а также метода пыток. На панели перед Реттой множество кнопок, из которых до белизны затёрты лишь две: вызов охраны и включение света. Наконец дверь в помещение за стеклом распахивается, входит двое крупных следователей, а впереди себя, заламывая руки, они ведут пойманного гуля. Тот, не роняя ни звука, послушно двигается в нужном направлении, стараясь не уступать быстрому шагу людей, и садится на стул напротив Ретты — далеко не такой комфортабельный, как у следователя, представляющий собой холодный стальной табурет. Звенят цепи наручников, которые пристёгивают к металлическому каркасу, и с гуля срывают плотные непрозрачные очки, что надевают на каждого, кто не должен запомнить ни единого дюйма тюрьмы, кроме своей камеры и комнаты для допросов. Слышится тяжёлое дыхание поверженного, но он не спешит поднимать сдавленную болью голову. Влажные от пота волосы слипаются в отдельные локоны, занавеской ограждая лицо гуля от следователей. — Кандидат в особый класс Сузуя, может, подойдёте ближе? — Не выдерживает ожидания Ретта, с издевательской ухмылкой наблюдая, как парень вздрагивает от своего нового звания, будто от брошенного камня. Гуль за стеклом с явным усилием поднимает голову. Её тяжело узнать из-за неестественного бледно-серого оттенка кожи и отёкших мешков под глазами от введения через них RC-депрессанта; губы практически белые, а обычно ясные синие глаза потухли, став более серыми, но это всё ещё она — Лиа. Она долго щурится, прежде чем взгляд всё же фокусируется на следователе перед ней. — Ну что, давай поговорим? — Задорным тоном интересуется Ретта, и гуль морщится от громкого голоса девушки. — Иди в жопу, Ретта, — шипит она. Девушка фыркает и щёлкает затёртую кнопку. За стеклом включается яркий свет, и Лиа сгибается к коленям, с жалобным вскриком зажмуривая чувствительные глаза, но даже сквозь закрытые веки свет обжигает. Слышится звон цепей в тщетной попытке гуля прикрыть лицо руками. Следователь жмёт кнопку снова, выключая освещение, и тёмную комнату заполняет тяжёлое влажное дыхание Лии. — Повтори-ка ещё раз, дорогая, я тебя не расслышала, — говорит Ретта интимным издевательским тоном, придвигаясь к стеклу ближе, — кажется, мы друг друга не так поняли. Не знаю, каким чудом тебе удалось пережить вчерашнюю ночь, но я заставлю тебя пожалеть, что ты осталась жива. Отдышавшись, Лиа исподлобья заглядывает в глаза следователя, и её ненависть встречается с презрением во взгляде сестры.***
Шаги гулким эхом отдаются в пустом пространстве лестничной клетки, с самого входа распространяясь до верхних этажей. Тори медленно движется за Джузо, не чувствуя, что находится в реальности — ей кажется, что это затянувшийся сон или галлюцинация и через мгновение всё прекратится. Каждую минуту она так думает, но уже прошла неделя, а кошмар всё не заканчивается. Когда она услышала в новостях ставшие привычными дифирамбы о храбрости следователей, но с прозвищем, которое носит её подруга, у неё едва не подкосились ноги. «Бесстрашные следователи вновь избавили город от опаснейшего гуля и подарили спокойный сон мирным гражданам. Больше гуль Каракал дабл-S ранга не сможет лишать жизни невинных людей», — скандировало радио в прошлый четверг, спустя всего пару дней после дня рождения Лии. Тори, стоя на кухне общежития, едва сдержалась, чтобы не закричать вслух, хотя собственный голос всё ещё выл в душе и сердце девушки, жалея о всех несказанных подруге словах. О том, что отвергла её. О том, что не смогла уберечь. И когда спустя ещё несколько дней раздался звонок от Джузо, она уж было решила, что её привлекут к ответственности за нарушение закона о противодействии гулям, но парень лишь сказал, что она может забрать вещи Лии. Голос следователя звучал тихо и печально, словно и он потерял дорогого друга, поэтому девушка приехала так быстро, как только смогла, чувствуя, что только он может разделить её боль. — Вот мы и пришли, — говорит парень, отпирая дверь. Когда Тори заходит внутрь квартиры, на неё накатывает новая волна отчаяния, которое, как ей казалось, удавалось сдерживать при посторонних. Куда ни глянь — везде зримые признаки присутствия Лии, будто она вышла на прогулку с собаками и скоро вернётся. На тумбе стоит раскрытая сумка, а рядом пара перчаток и начатая упаковка сигарет. На полке сезонная обувь — разношенная и не очень чистая, потому что Лиа всегда чистила её перед выходом теми щёточками и губками, что лежат по соседству. А на крючках верхняя одежда с шарфами, заткнутыми в рукава по старой привычке, кроме шерстяного пальто, бережно повешенного на плечики. И это же только прихожая. Что будет, когда она заглянет в спальню? Когда она увидит одежду, в которой десятки раз видела Лию, книги, которые она держала в руках, и вслушается в парфюм, которым всегда пахло от неё. От одной лишь мысли об этом глаза Тори наполняются слезами, и она закрывает лицо руками, не в силах больше сдерживать свою печать. Погрузившись в собственные воспоминания о месте, что когда-то стало ему домом, Джузо оборачивается на девушку, лишь когда слышит тихие всхлипы. — Тори, — окликает он её шепотом. От звучания собственного имени она чувствует, как крохи самообладания покидают её, и немой плач превращается в неконтролируемые рыдания. Девушка опускается на колени и судорожно хватает ртом воздух в попытке успокоиться, но ничего не получается, и она лишь опускает лицо вниз, прячась от взгляда следователя. Неожиданно она чувствует, как на её спину ложатся ладони парня, и медленно открывает глаза, поднимая лицо к Джузо. Он стоит рядом на коленях и смотрит на неё с сожалением в глазах. — Тебе не нужно сдерживаться, — тихо говорит он. Она вновь чувствует, как глаза обжигают слёзы, и утыкается лицом в пиджак парня, выплёскивая хранимое внутри горе, что терзало её столько времени. Тори крепко обнимает Джузо, вцепившись пальцами в плотную ткань, и плачет, пока не заканчиваются все слёзы, оставляя после себя ноющую головную боль и усталость в глазах. Парень ждёт, слушая, как громкие судорожные всхлипы превращаются в тихое размеренное дыхание, пока девушка не отстраняется, собираясь с мыслями, и не заглядывает ему в глаза. — Она… не мучалась? — Хрипло спрашивает она, едва шевеля пересохшими губами. Глаза Джузо удивлённо распахиваются. — Лиа… нет, она жива, — спешно отвечает он и видит, как в изумлении Тори раскрывает рот. — Но в новостях... — Она замолкает, понимая, что в репортаже ничего не говорили ни о смерти, ни о заключении — «избавили» расплывчато использовалось ведущим. Девушка облегчённо выдыхает и улыбается, глаза её вновь начинают блестеть от слёз, но на этот раз это слёзы радости. — Она жива. Следователь кивает, как если бы это был вопрос. Конечно, заключение в Кокурии — не повод для радости, потому что, в отличие от человеческой тюрьмы, гули никогда не освобождались, но в Тори оживает надежда на то, что она ещё может поговорить с Лией. Что их разговор в больнице не был последним, и у неё есть шанс сказать подруге, как она ей дорога. — Джузо, — решительно начинает девушка, поднимаясь с колен, — я должна увидеться с Лией. — Что? — Он недоумённо смотрит на неё. — Это невозможно. — Пожалуйста, Джузо, — Тори с мольбой заглядывает ему в глаза, когда и он поднимается, оказываясь немногим выше неё, — наш прошлый разговор был… просто ужасным, и я не хочу, чтобы он стал последним. — Я понимаю, Тори, — парень поджимает губы, — но в Кокурии нет свиданий, а за мной и так… — Он отводит взгляд и продолжает едва слышно: — Пристально наблюдают. Его тихий голос и туманный ответ говорят сами за себя — Тори понимает, что следователь сделал всё, чтобы уберечь подругу от правосудия, и давить на него дальше с её стороны будет жестоко и эгоистично. Но пусть будет так. Она не сможет спокойно жить дальше, понимая, что упустила последнюю возможность сказать Лии, что не держит на неё зла, что ценит всё то время, прожитое с ней вместе, и что она счастлива быть её подругой. — Прошу, — шёпотом проговаривает девушка, делая шаг к следователю, и парень пятится назад, — всего пару минут, я только должна сказать ей, как дорога мне наша дружба, — она делает новый шаг, и Джузо вновь отступает, напряжённо глядя на Тори, — я сделаю всё, что скажешь, — с последним шагом следователь упирается спиной в стену и сдавленно выдыхает, прикрывая глаза. — Хорошо, Тори, — сдаётся он, — но нам придётся быть очень осторожными. Яркое солнце, слепящее глаза, меркнет, когда Тори с Джузо входят на нулевой уровень Кокурии для прохождения поста охраны. Никогда в жизни ей ещё не было так страшно, как сейчас. Она наблюдает, как следователь проходит RC-рамку, а затем прикладывает пропуск к обычному турникету, и тот открывается, запуская юношу внутрь. — Кандидат в Особый класс Сузуя, добрый день, — здоровается охранник. — Добрый, — отзывается Джузо, коротко взглянув на мужчину, и оборачивается к Тори, — впустите девушку, она пропустила вчерашнюю экскурсию для выпускников академии. Охранники переглядываются, а затем один из них обращается к гостье: — Тебе, кажется, крупно повезло, что такой знаменитый следователь проводит индивидуальную экскурсию, — мужчина по-доброму усмехается и нажимает кнопку, открывая створки турникета. Тори юрко пробегает через рамку к узкому проходу и встаёт рядом с Джузо. — Так точно, сэр, — говорит она и кланяется. Следователь идёт вперёд, и она двигается вслед за ним, отставая на полшага для большей убедительности. Когда они покидают пост охраны, девушка с облегчением выдыхает, замечая, что не понадобилось говорить выученное имя, в котором она так боялась допустить ошибку. Их шаги, звонко ударяя по металлическому настилу, разносятся по открытому залу тюрьмы. В центре огромного атриума находится винтовая лестница, по которой они и спускаются, от неё отходят ответвления к каждому из уровней, но при желании с любого этажа можно взглянуть на небо. Тори дивится архитектурному замыслу строения, с изумлением оглядывая пространство вокруг себя, и жалеет, что даже в последние свои дни гули не могут взглянуть на солнце, потому что вместо привычных решеток каждая камера наглухо закрывается слоем особой стали. От оглядывания окрестностей её отрывает тихий писк, с которым следователь включает рацию: — Каракала в северную переговорную, — говорит он и отпускает кнопку. — Там пока не работают камеры, — тише добавляет он для Тори и прислоняет антенну рации к губам, ожидая ответа. Через пару секунд слышится писк, а затем голос: — Будет исполнено. — Всё идёт отлично, — шёпотом проговаривает следователь, убирая рацию в карман, и продолжает спускаться по лестнице. Тори улыбается и бегом преодолевает расстояние между ними, бейджик на шее раскачивается в такт её шагам, с тихим стуком ударяя о пуговицы рубашки. — Ты часто приходишь к ней? — Спрашивает она едва слышно и поправляет пластиковый бейдж с чужим именем. — Часто, — односложно отвечает следователь, не оборачиваясь в её сторону. Тори поджимает губы, внимательно наблюдая за юношей. Она не очень хорошо понимает, что происходит у него в голове, но Джузо определённо жалеет, что привёл её сюда. За ним «пристально наблюдают» — так он сказал, но пока ни у одного из людей, встреченных за сегодня, не возникло вопросов к следователю: ни у охраны, ни у диспетчера. Был ли здесь кто-то ещё, способный испортить всё в один момент? Наконец они заходят на переходной мостик, ведущий на предпоследний этаж, куда уже не достаёт естественное освещение и приходится задействовать искусственное. Тори вновь запрокидывает голову, глядя на небо, которое кажется уже очень далёким и недосягаемым — сейчас она думает, что к лучшему то, что гули не видят его, иначе это была бы самая страшная пытка из существующих. Оторвавшись от второго света, она в пару шагов нагоняет следователя и заходит вместе с ним в широкий мрачный коридор. Девушке чудится шевеление за толстыми стенами по обеим сторонам, и она беспокойно оглядывается на Джузо, который равнодушно идёт прямо, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг. Тори хмурится, не понимая, являются ли звуки игрой её воображения или реальностью, но настолько привычной для Джузо, что она не вызывает в нём никаких чувств. Девушка сжимает руки в кулаки, пытаясь собраться, и равняется со следователем, шагая бок о бок — рядом с ним ей точно не следует бояться. Когда они останавливаются напротив двустворчатой двери, дыхание Тори учащается. Сейчас она увидится с Лией. Она делает глубокий вдох и встаёт за спину Джузо, пока тот открывает дверь и входит внутрь. Девушка сидит за стеклом, напряжённо наблюдая за появлением следователя, но когда она видит, как вслед за ним появляется Тори, то изумлённо ахает, вскакивая со стула. — Какого?.. — Говорит она вместо приветствия, возмущённо смотря на следователя, а затем на гостью. — Вы оба сошли с ума. — Лиа, — Тори чувствует, как глаза начинает щипать от слёз, и подбегает к стеклу, вглядываясь в измождённое лицо подруги, — прости меня, Лиа, я так виновата, — слёзы стекают по её щекам, и она стирает их рукавами рубашки. Девушка удивлённо смотрит на Тори, чувствуя, как отступает недовольство, давая пробиться нежной иронии в ответ на детскую искренность подруги. — За что мне прощать тебя? — С лёгкой усмешкой проговаривает гуль. — За то, что отвергла тебя. За то, что так долго молчала, — девушка захлёбывается в своих слезах и опускает взгляд, пытаясь восстановить дыхание. — Ты ни в чём не виновата, — отвечает Лиа и скрещивает руки, на которых Тори замечает синие следы от кандалов, — мне не за что прощать тебя, так что успокаивайся и уходи отсюда, пока кто-нибудь не прознал об этом. Едва успокоившись, девушка поднимает взгляд к лицу Лии. Она вглядывается в её тёплую улыбку и добрые глаза, в которых никогда раньше не видела столько усталости, и в эту секунду понимает, что это последний раз, когда она видит подругу. Лицо её вновь охватывает гримаса боли, и она опускает голову. — Мне так жаль, — шепчет она, не справляясь с дрожью в голосе. — Не нужно, — отвечает Лиа, и в голосе её слышно смирение, — я погубила множество людей — сотню, а может, даже не одну, и уж точно не заслуживаю жалости. — Неправда, — тихо говорит Джузо, всё ещё стоя у двери. Тори оборачивается на него, успев позабыть, что они с Лией говорят не наедине, — ты заслуживаешь большего. — Какие жестокие слова, — отвечает гуль с усмешкой, — у всех тех людей были родные и друзья. — Она медленно подходит к стулу и садится. — Я лишь хочу, чтобы это поскорее закончилось, ожидание гораздо мучительнее. — Лиа вглядывается в профиль следователя и спустя паузу спрашивает с тихой тоской: — Он знает? Джузо наконец поворачивает к ней лицо. — Я ничего не говорил. Она медленно кивает и поджимает губы, а затем шепчет: — Это к лучшему, не стоит давать лишних надежд. Джузо резко вдыхает, с напором глядя на смирившуюся со своей участью подругу, и твёрдо проговаривает: — Я сделаю всё, чтобы вытащить тебя отсюда. — Не говори чепухи! Ты только себя ставишь под удар! — Она вскакивает с места и бьёт по стеклу с громким стуком. Стекло дребезжит, но выдерживает, и неожиданно громко, будто со всех сторон сразу, начинает скандировать голосовое оповещение: — Внимание, обнаружена попытка побега на третьем уровне в переговорной северного крыла, — звучит равнодушный женский голос, и в аудиодорожке отчетливо слышны места склейки отдельных слов, — дежурный, пройдите к месту. Через двадцать секунд прозвучит тревога. Джузо чертыхается и хватает Тори за плечи, спешно ведя её к выходу. Лиа в ужасе отшатывается от стекла, с опаской наблюдая за бегством друзей. Она громко выругивается, надеясь, что в общем хаосе им удастся скрыться незамеченными. Но, едва Тори и Джузо покидают стены переговорной, как видят Ретту, твёрдой походкой приближающуюся к ним с конца коридора. — Что-то ты зачастил к Каракалу, — комментирует она, подходя вплотную, и её взгляд падает на девушку за спиной следователя: — а это у нас кто? Тори теряется при виде девушки, как две капли воды похожей на Лию, и едва находит в себе силы выговорить: — Аой Рейка, — она кланяется, скрывая и страх в глазах, и волнение в голосе. — Выпускница академии, — вступается Джузо, — я проводил экскурсию. — Неужели? — Она недоверчиво щурится, а на губах начинает играть ухмылка. — И давно в экскурсии входят переговоры с гулями дабл-S ранга? Но следователя прерывает громкий сигнал тревоги и слышимый ранее женский голос: — Внимание, следователи ниже ранга «Кандидат» — проследуйте к выходу согласно плану эвакуации, следователи выше рангом — пройдите на третий уровень в переговорную северного крыла. Ретта чертыхается, поднимая голову к громкоговорителям. — Ждите здесь, — командует она и скрывается за дверьми. Едва гости остаются вне поля зрения Ретты, как Джузо хватает Тори за руку и бросается бежать, а девушке только и остаётся спешно следовать за ним, старательно глядя под ноги. Очень скоро она чувствует, как задыхается, но изо всех сил продолжает бежать, вцепившись в тонкую ладонь парня. — Просьба оставаться всем на своих местах, тревога ложная, — звучит голос по громкой связи, и Тори понимает, что легко бы спутала его с голосом Лии, — увеличить дозу RC-депрессанта Каракалу, — фраза обрывается неприятным писком, когда двое уже летят вверх по винтовой лестнице.