***
Настолько острого волнения Пёнволь еще никогда не испытывал; он даже не так сильно нервничал, когда ждал результатов тестирования в университете. И не было столь оглушающего страха и сводящей с ума паники, как только он сел в кресло своего отца после его гибели. Животный ужас душил своими клешнями и пот противно щекотал виски. Альфа крепче ухватился за руль, по инерции подгоняя авто, еще сильнее вжимая педаль газа в днище. Казалось бы, все должно быть хорошо. Его ангел рядом, на соседнем сиденье. Наконец, между ними первая близость, будоражащая все внутри. Пёнволь и подумать не мог, что его ангел столь горяч в постели. Он-то с дуру опасался того, что придется уговаривать раскрыться, но нет — Тенши вовсе не скромничал, они дышали одним воздухом, в унисон. Чего еще нужно для счастья? Но нет, инстинкты альфы вопили в предчувствии чего-то нехорошего. Еще и омега молчит. Жалеет? Как раз этого Пёнволю хотелось меньше всего, потому что он пророчил им совместное будущее. Как только авто подъехало к нужному дому и альфа заглушил мотор, Тенши впервые посмотрел на него. На лице омеги невозможно было определить каких-то конкретных эмоций. Он просто вдумчиво смотрел и ровно дышал, как будто все прежние тревоги и волнения, которые сопровождали каждую встречу неожиданно отступили. — Завтра… — Не нужно, — оборвал он Пёнволя ровным голосом. — Больше ваши услуги не нужны. Альфа почувствовал, как его сердце пропустило удар, в груди все так сжалось, как будто из него выбили воздух одним резким ударом. — Я что-то сделал не так? — осипло уточнил мужчина, опасаясь потерять от напряжения способность к речи. Но омега отрицательно покачал головой, слегка поджав губы. То что он не воодушевлен произошедшим читалось по глазам. — Мое авто починили. Завтра я его заберу. У нас больше нет причин видеться. Так что… — Стоп, — резко выдохнул Пёнволь. Он набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. — Вы что, прощаетесь со мной? — Пораженный догадкой он даже не рискнул смотреть в глаза своему ангелу. Пёнволь крепче схватился за руль, чувствуя дрожь во всем теле. Ее хотелось хоть как-то угомонить, вот только все было тщетно. — Я не согласен, — уже серьезно выдал альфа, решительно глядя впереди себя. — Бросьте, — Тенши расслаблено откинулся на спинку кресла и вздохнул, — мы оба прекрасно знаем, что это временное увлечение. — Возможно, вам хочется так думать, — металлическим тоном процедил альфа. Его глаза горели в гневе из-за омеги обманувшего его чувства. — Но я уже все решил. — Я тоже решил, — в тон ответил Тенши, немного высокомерно поглядев на мужчину. — В ту самую минуту, когда вы проявили свою силу. — Разве не было все обоюдно? — опешил Пёнволь. — Я не хочу ничего продолжать хотя бы потому, что ваше отношение ко мне имеет свойство меняться со скоростью света, — хлестко и без раздумий отрезал Тенши. — Что ж, желаю вам всего доброго, — он коротко поклонился, держась за ручку на дверце. — Благодарю за то, что уделили мне столько времени. — Погоди, — Пёнволь схватил омегу за руку, не позволяя выйти из машины. Он рывком хлопнул по кнопке блокировки всех дверных замков. — Мое отношение к тебе не менялось. Ты все так же мне интересен. И если думаешь, что так просто отпущу, то ошибаешься. Эти твои обеды, поцелуи — они были настоящими. Я знаю о чём говорю! — повысил голос Пёнволь, не давая возможности омеге раскрыть рот. — Наша сегодняшняя близость… — Секс, — безапелляционно поправил Тенши, выкручивая свое запястье. — Близости не было. Это был жестокий трах с той самой минуты, как ты увидел мое тело. Оно в татуировках — немного отличается от твоего представления о примерном родителе и омеге, угадал? И ты подумал, что можно меня взять без прелюдий. — Но… — Пёнволь немного смутился. Да, Тенши по-своему прав. Как только он увидел все эти картины на тонком стане, будто переключили рубильник в мозгу. — Ты же не противился. — Я не говорю, что было плохо. Но твое отношение изменилось. Мы ехали заниматься любовью, но этого не вышло. Мне не нужен такой человек, Пёнволь. Услышав свое имя, альфа невольно вздрогнул. В голосе его ангела было столько упрека. Но обиды в глазах не читалось. Там была лишь неприступная пелена гнева и решительности. — Ты боишься отношений после смерти альфы? — Кто сказал, что у меня их не было? — На тебе нет метки. Ты не похож на того, кто легко к себе подпускает. Твоя отзывчивость говорит о том, что у тебя давно никого не было. И мы можем… — Не можем. Я уже вижу, что ничего не выйдет. — Тебя настолько оскорбила моя страсть? Хорошо, я ее не проявлю. В следующий раз мы займемся любовью, как тебе будет угодно. Если хочешь, чтобы вылизал тебя во всех местах, я это сделаю! Ты оскорбился, естественно… — Тише, — снисходительно выдал омега. — Еще ненароком разойдешься. Да, я самостоятельно ращу сына. Но я вполне самодостаточный вдовец. Мои связи… Были они или не были? — Тенши хитро сощурился. — У меня есть привычка, которая не понравилась еще ни одному из них: я без сожалений отсекаю всех, кто меня не устраивает. Ты — меня не устраиваешь. Поэтому: отсекаю. Я не хочу поддаваться влиянию твоего переменчивого настроения. Когда превозносил меня — это было одно. Но сегодня показалась обратная сторона медали. А все из-за чертовой татуировки. Я не останусь ни с кем, кто на нее реагирует. Ты реагируешь, а значит: не подходишь мне. — Мне нравится твоя татуировка. Особенно та, что на спине. Я в восторге от того, что они у тебя есть! Да, их наличие многое меняет в моем отношении, но не думаешь, что в лучшую сторону? — Что такое, демоны на волю попросились? — Тенши вздернул бровь, снова сощурился, пристально и с какой-то насмешкой разглядывая альфу. — Тенши, — прошипел мужчина, теряя самообладание. Омега выглядел иначе, совсем не так, как он себе рисовал обиженного ангела. Отнюдь не беззащитное существо с тонкой душевной организацией. Рука альфы взметнулась к мягким волосам, пальцами путаясь в шелковистых, еще влажных прядках на затылке Тенши. Он почувствовал, как у того сбилось дыхание, но сопротивления не возникло. Даже после того, как Пёнволь притянул к себе, омега поддался, с азартом поглядывая в потемневшие глаза. И не отпирался, когда Пёнволь склонился к губам, чтобы заявить свои права целовать их, обладать этим человеком, строить для него мир, бросить к его ногам вселенную. Их губы почти соприкоснулись, уже даже чувствовалось тепло близкого дыхания, когда в машину что-то ударило и она разразилась сиреной сигнализации. Мужчины испуганно вздрогнули, озираясь по сторонам. В окне со стороны Тенши обнаружилось движение. Это Юнхо подбежал к авто, снимая бейсбольную перчатку-ловушку. Пёнволь опустил стекло, а юноша влез к ним в салон головой. — Простите, мяч сорвался и улетел в вашу сторону, — торопливо проговорил мальчишка, кланяясь альфе. — Я буду аккуратнее. Но того волновало совершенно не это. Пёнволь кипел от ярости из-за ускользающего омеги. В их знакомстве было мало романтики, но ее не будет в быту, а к Тенши он успел привязаться настолько, что уже готов был хоть сегодня поселить в своем доме. — Не волнуйся, — выпалил Пёнволь, отключая звук сирены. Он не заметил изучающего взгляда мальчишки, чутко улавливающего недовольство. — Еще долго? — Юнхо обратился к родителю, а тот качнул головой, поглаживая своей хрупкой ладошкой сына по лицу. — Дай мне пару минут, — тепло попросил он. Юноша согласно кивнул, он бросил последний изучающий взгляд на мужчину и отстранился, отходя в сторону дома. За его спиной тихо закрылось окно возвращая мужчин к прежнему разговору. Только Тенши все еще не оборачивался, глядя мальчишке вслед.Глава 36. Часть 3. Флэшбек
21 августа 2016 г. в 13:55
Поцелуи спустились с кончиков пальцев на узкую ладошку, мягкими прикосновениями изласкали чувствительную кожицу, осторожно перемещаясь на тонкое запястье. Тенши зачарованно следил за аккуратными действиями альфы, целующего каждый миллиметр бледной руки. Сам омега был словно в тумане, позволив привезти себя в гостиницу на окраине города, где поменьше людских глаз. Он следовал своим инстинктам, ведомый дурманящим ароматом альфы, что нежит его ладонь. В здравом уме он бы никогда не вошел в это заведение, но не сегодня. Сегодня он сам не свой. Организм и чутье вышли из-под контроля, вынуждая идти на поводу.
Как только поцелуй коснулся чуть ниже запястья, прокрадываясь под рукав джемпера, Тенши испуганно отдернул руку, даже не подумав, что поддался рефлексу. Альфа вопросительно посмотрел ему в глаза, заметив, как сбилось дыхание ангела. Он осторожно взял хрупкую руку в ладонь и сдвинул ткань, скрывающую узор побледневшей метки. Пёнволь почувствовал, как дрогнул омега, как он тихо всхлипнул.
— Сколько?
— Девять лет, — едва слышно признался Тенши.
Альфа сочувствующе посмотрел в его красивые печальные глаза и прильнул горячими губами к метке. Целовал так, словно старался залечить кровоточащие раны. И когда эти прикосновения вновь обрели прежний смысл, омега снова вздрогнул, почувствовав, как к животу пробрались под одежду кончики пальцев. Пёнволь и на этот раз остановился, заглядывая в обеспокоенные широко распахнутые очи. Он аккуратно подтянул подол джемпера кверху и заметил еще один узор. На этот раз уже яркий, покрывающий половину живота.
— Это же татуировка, — изумленно выдохнул Пёнволь и взглянул в смущенное лицо молчаливого ангела, пропускающего вдохи.
— Если на то пошло, — кусая губы начал тот, — то… — омега стащил джемпер и спустя паузу развернулся спиной к мужчине, демонстрируя ему более масштабный рисунок на спине.
Казалось, Тенши сейчас делает едва ли не самое главное признание в своей жизни. Он стыдливо опустил голову в ожидании вердикта. Но почувствовал прикосновение мягких губ и влажного языка к шее. Его пальцы тут же разжались, позволив кофточке соскользнуть на пол.
Поцелуй, который дарил альфа, нес в себе совершенно другой подтекст. Более страстный, властный. Мокрый рот альфы втягивал кожу, его пальцы, широкие ладони опаляли бока, скользя вверх-вниз. Они цепляли налитые ореолы сосков, распыляя импульсы по всему страждущему телу омеги, а тот не мог противостоять такому напору, подставляясь еще больше.
Теперь мужчина не церемонился, срывая остатки одежды со стройных бедер, стаскивая белье, обнажая омегу во всех смыслах. Он врывался в податливо приоткрытый рот своим языком, подхватив ангела на руки, а тот послушно обвил его талию ногами, отвечая на страсть страстью.
Впустил в себя так и не добравшись до кровати, на ближайшем кресле. Выгибался, меняя углы, и беззвучно стонал сквозь дрожащие губы. Ноготки с аккуратным маникюром чертили красные полосы на груди альфы, а сам он уже не отдавал отчета своим движениям, насаживаясь глубже и резче. В плен его зубов попадали не только губы, не только свои, но и мочки ушей альфы, кожа на сильной шее альфы. Да и сам он никак не сопротивлялся укусам, а лишь подставлялся им.
Облегчение омега испытал только тогда, когда наконец содрогнулся. Все тело охватило сладостным спазмом — впервые за долгое время. Он блаженно прикрыл глаза, чувствуя, как заполняет его узел Пёнволя, отчего дрожь по телу прокатилась еще сильнее.
Уже отдышавшись, дождавшись, когда узел стихнет, Тенши привстал с альфы, упершись в подлокотники, — не самый удобный процесс выпутываться, когда зажат между спинкой кресла и телом мужчины.
— Мне нужно в душ, — тихо предупредил омега, стыдливо опустив взгляд.
Но даже то, что альфа позволил ему удалиться, не спасло от присутствия того же альфы. Тенши ощутил прикосновение, когда активно окунался под тугие струи чуть прохладной воды. Он вздрогнул, но так же быстро расслабился, позволив Пёнволю присоединиться и вымыть ему спину. Даже откинулся на грудь альфе, понимая, что тот изучает все рельефы его тела. Но не препятствовал, наслаждаясь прикосновениями в самых потайных местах. Поддался, когда альфа надавил ладонью между лопаток, направляя прогнуться в спине, без возражений принял.