Stains of Time

      Трудно спрятаться внутри маленькой тюремной камеры. Практически невозможно. Это квадратная комната с маленьким окошком. Здесь есть углы, в которые можно забиться, но нет ничего, чем можно было бы себя прикрыть. Та часть стены, где стояла решетка, совсем не вселяла чувства сохранности. Это склеп, который удерживает человека от всего хорошего. В его тенях прячется дьявол — существо, которое может найти любое потайное место. Но для Фрэнка, который в своих собственных глазах являлся жертвой, потайное место было чем-то из мира фантастики. Визуально доступным и нереальным одновременно. В тюремной камере невозможно было спрятаться.       Но это не значит, что Фрэнк не собирается попытаться.       Фрэнк продолжал стоять в том же положении около раковины, не в состоянии двигаться. Единственное, на что ему хватило сил, это натянуть штаны. И даже это оказалось трудной задачей. Он не мог нагнуться, руки дрожали. Ему казалось, будто боль в заднице после вторжения Джерарда распространялась вверх по его спине и теперь просачивалась в его мозг. Он был уверен, что помимо нижнего белья кровью были запачканы и его штаны. Но ему не хотелось проверять наверняка. Он знал, что кровь будет красной, липкой и омерзительной. Он не хотел этого видеть. Видеть доказательство того, что его изнасиловали. Изнасиловали, чёрт возьми.       Фрэнк, наверно, был больше шокирован и разозлён тем фактом, что он это допустил. Позволил, чтобы его изнасиловали. Никто и никогда не осмеливался проделать такое с ним. Ведь обычно Фрэнк трахал людей. Ему всегда необходимо было контролировать ситуацию. Не то чтобы он хотел насиловать людей, нет, но, блять, он никогда и представить себе не мог, что однажды сам окажется на месте жертвы. И мысль об этом вызывала у него больше всего отвращения.       Хотя на самом деле он не так уж и много мог сделать, чтобы это предотвратить, пытался убедить себя Фрэнк. Джерард был сильным, намного сильнее, чем казался на первый взгляд. Он был быстрым и точным, в общем, хорош был во всем. Фрэнк с уверенностью мог сказать, что был не первой его жертвой. Затем он вспомнил о том, что Джерард был убийцей. Возможно, в придачу к этому он был еще и насильником. От этой мысли его передёрнуло. Но Джерард пообещал не убивать его. И говорил он это вполне серьезно, Фрэнк по глазам видел, что тот не врал. Но ежесекундно ощущая всю причиненную ему боль, он жалел о том, что тот его не убил. В каком-то смысле такой конец, на данный момент, казался ему наилучшим.       Остаток ночи Фрэнк пытался держаться подальше от Джерарда. Когда он наконец-то собрался с силами и оторвался от умывальника, пришло время обеда. Их всех вывели в столовую, где Фрэнк занял самое дальнее место от Джерарда, да и вообще от кого бы то ни было. Он не сидел с окружающими его заключенными и желал лишь, чтобы его все оставили в покое. Да и, честно говоря, сидеть Фрэнк не мог. Было невероятно больно. И каждый раз, когда он чувствовал укол боли в прямой кишке, желчь поднималась вверх и начинала раздражать слизистую оболочку его горла. Так что есть ему не особо хотелось. Он сидел, насколько у него это получалось совершенно один в углу и с подозрением смотрел на всех людей, как вдруг ему на глаза попался тот мужчина. Мужчина, который ранее тем днём заинтересовался его узкой задницей. Фрэнк проиграл в голове это воспоминание, и его чуть не стошнило от осознания того, что теперь его задница не такая узкая, как была прежде.       После обеда Фрэнк рванул в камеру и до утра прятался на верхней койке. Он не двигался, не осмеливался даже сходить в туалет. Он не мог этого сделать, находясь в одной комнате с Джерардом. Он боялся, что если снимет штаны, то тот вновь попытается его изнасиловать. Даже когда его мочевой пузырь наполнился, и стало еще сложней, Фрэнк не сдвинулся с места. Джерард не спал, было слышно, как тот возился внизу. Фрэнк надеялся, что ему удастся дождаться, пока тот уснет, но, похоже, это была не лучшая затея. Ну и ладно. Фрэнк и раньше ходил под себя. Такое случалось, когда он сильно нажирался или был под кайфом. Да и это не самое ужасное, что могло с ним произойти.       Наступило утро, и Фрэнк так и пролежал всю ночь наверху. Каким-то образом ему удалось уснуть, и к утру его желание полностью исчезло. Простыни были сухими, но даже если бы это было не так, как раз пришло время принимать душ, и у Фрэнка была бы возможность вымыться. Душ... одна мысль о нем казалось ему чем-то божественным.       Тюремные двери открылись вовремя, Фрэнк вышел из камеры и присоединился к остальным заключенным, направляющимся вниз по длинному коридору. Фрэнк понятия не имел, куда идти, но знал, что все эти мужчины могли идти только в одно место. Он уже неплохо ориентировался в расписании, хоть и пробыл здесь всего один день. В тюрьме всё было сделано по-дебильному. Неудивительно, ведь это государственное здание, набитое идиотами. Он также заметил, что правительство не умеет следить за временем. Все часы, которые замечал Фрэнк, шли не точно. Все они показывали разное время. Так что настоящее время ему было неизвестно, он лишь знал, что опаздывал минут на пятнадцать. Ему было неизвестно, почему все государственные заведения так выглядели. Он вспоминал школы и больничные кабинеты, и все они выглядели приблизительно одинаково. В правительстве же, напротив, были хорошо оплачиваемые места, и если кто-то опаздывал на свое рабочее место, то часы переводили, или вовсе забывали про время. Фрэнку было интересно, сколько раз эти люди на самом деле опаздывали. Его также интересовало, сколько ему придется ждать своего освобождения с этими часами. Он, наверно, был единственным, кого это волновало, ведь остальные застряли здесь на гораздо больший срок. Он отмахнулся от этих мыслей, зная, что бесполезно отсчитывать время на второй день пребывания в тюрьме, и продолжил идти вниз по коридору.       Джерард не торопился покидать комнату. По каким-то причинам ему нравилось везде быть последним. Наверно, случись в тюрьме пожар, он тоже сидел бы и ждал, пока все остальные выберутся, прежде чем спастись самому. Этому придурку просто нравилось делать всё по-своему в удобное для него время. Внезапно Фрэнка посетила нездоровая фантазия: он избивал Джерарда тюремными часами. Когда он представил это, на его лице заиграла улыбка, обнажая его пожелтевшие зубы. После изнасилования это была его первая улыбка, но длиться ей суждено было недолго.       — Эй, пидор! — злой грубый голос вытащил Фрэнка из его фантазий. Он оглянулся и увидел склонившегося над ним огромного мужчину. Этот парень был как минимум на голову выше Фрэнка. Он мог раздавить его одними лишь своими пальцами. Какого хрена Фрэнк успел уже натворить?       — Хули ты лыбишься? — спросил мужчина, смотря сверху вниз на Фрэнка, который вдруг понял, какую глупость только что совершил. Все заключенные в данный момент находились в раздевалке, где они оставляли свою одежду и брали выданные им полотенца. Фрэнк стоял в одних боксерах, в то время как мужчина, находившийся рядом, был полностью обнажён. У него было очень крепкое покрытое татуировками тело. Не самое подходящее время, чтобы улыбаться. Совсем неподходящее.       — Я не лыблюсь, — задыхаясь, ответил Фрэнк, отчаянно стараясь смотреть ему в глаза. Внезапно его охватило любопытство и неистовое желание взглянуть на этого мужчину. Ему и в голову не пришла бы такая мысль, если бы этот парень не поднял сию тему, но раз уж он всё-таки это сделал, Фрэнк был заинтригован. Это был один из тех случаев, когда тебе что-либо запрещали или тебя вообще не интересовало это ранее, но ты всё равно хотел это сделать.       Фрэнк хотел взглянуть на обнаженное тело этого мужчины. Но не сделал этого. Не только ради своей сохранности, но и ради собственного здравомыслия.       — Не-а, — произнёс мужчина, искоса на него поглядывая. Фрэнк судорожно сглотнул. Он узнал этот взгляд. Похотливый взгляд, такой же, казалось, как и тот, что постоянно был у Джерарда. Блять. Это не могло снова произойти. Не могло.       Мужчина уже поднял руки, готовясь обрушить их на плечи Фрэнка, как послышался громкий крик. Это оказался охранник, у которого была дежурная смена в душе. Фрэнк отошел в сторону и вздохнул с облегчением. Так он избежал ещё одной позорной атаки. Ну или, по крайней мере, избежал её на тот момент. Ведь ему всё еще предстояло пережить сам душ.       Повернувшись к своей одежде, он краем глаза заметил большого парня. Тот назвал его «пидором», что уже успело стать его новой кличкой. Фрэнк слегка повернул голову в его сторону и заметил, как этот мужик взял в руки своё хозяйство и потрусил им ему напоследок.       — Это ещё не всё, — кинул он, прежде чем исчезнуть в облаках пара, исходящих из душевой. Эти слова заставили Фрэнка вздрогнуть. Наконец-то он снял с себя боксеры.       Общественная душевая не была для Фрэнка чем-то новым. Во времена старшей школы их постоянно заставляли купаться после урока физкультуры. Но с тех пор прошло много времени (ну, или казалось, что прошло), да и потом, там были хоть какие-то перегородки. К тому же, там он не находился в окружении потенциальных гомосексуалов, скрывающихся в паровой дымке. Насколько бы ни был ему необходим душ, здесь это представлялось опасной задачей.       Поначалу всё шло не так уж и плохо. Мыло, привязанное к верёвке, показалось ему лучшим когда-либо придуманным изобретением. Можно было не беспокоиться о том, что оно могло упасть. Ни за что, блять, на свете Фрэнк бы не стал за ним наклоняться. Возможно, он и был глуп в некоторой степени, но он точно не был умственно отсталым. К тому же, ему по-прежнему было очень больно нагибаться.       Большую часть времени Фрэнк не опускал своих глаз ниже талии или просто держал голову прямо. Он смотрел на кого-то лишь в том случае, если этот кто-то попадал в его поле зрения. Только так. Насколько бы озабоченным ни был Фрэнк, он пытался представить, что находится в душе с бесполыми манекенами, не имеющими репродуктивных частей тела. Ему нравилось так думать не только потому, что таким образом он чувствовал себя более безопасно, но и потому, что если у остальных «не было половых органов», его член автоматически считался самым большим. Фрэнк вовремя подавил улыбку, вспомнив, к каким последствиям это привело его в последний раз.       Фрэнк почти закончил мыться, как его глаза заметили чью-то фигуру. В золотой дымке душевой комнаты мимо него проскользнул тёмный силуэт. Начав волноваться о своей безопасности, Фрэнк немедленно обернулся, но увидел лишь обнажённое тело Джерарда. Ему понадобилось некоторое время на осознание того, что это был действительно его сосед по комнате. Он смотрел на его бледную спину, влажные спутанные волосы, прилипшие к его голове. Фрэнк напряженно смотрел на Джерарда, ожидая ещё одного нападения, но вскоре эта мысль улетучилась. Он просто наблюдал за ним, даже сам о том не подозревая. В облаках пара кожа Джерарда выглядела такой белоснежной, гладкой и нежной. Он был слегка полным, но его лишний вес был равномерно распределен по всему телу. Он выглядел таким мягким и гибким, как будто был сделан из глины, которая ещё не успела застыть. Вода, стекающая по его телу, делала Джерарда ещё более уникальным и безупречным. Он представал перед Фрэнком кем-то вроде греческого Бога. Из-за всех этих изящных изгибов его тело казалось довольно женственным. Фрэнк так увлекся, что потерял счёт времени. Он продолжал изучать его бёдра и ноги, как вдруг ему открылся вид под иным углом. Джерард немного повернулся, и стали больше заметны изгибы его тазовой кости. Фрэнк набрал в рот воздуха, заметив небольшую тень тёмных волос в паховой области. Фрэнк в шоке наблюдал за тем, как Джерард развернулся теперь уже полностью. Он увидел невозбужденный член, болтающийся у него между ног, и по-прежнему не мог отвести глаз. Не то чтобы он был большим или что-то еще. По величине член Джерарда был приблизительно такой же, как и у Фрэнка, разве что на порядок толще. И не то чтобы Фрэнк никогда не видел их раньше. Просто они его никогда не привлекали, уж тем более в таком состоянии. Неэрегированный член напоминал Фрэнку шейку мёртвой индейки, которую он помогал готовить своей матери на день Благодарения. Эту часть мужского тела он никогда не считал красивой. Но, даже не смотря на это, он продолжал непрерывно пялиться на Джерарда.       И тут его осенило. Член, на который Фрэнк всё никак не мог насмотреться, был внутри него. Джерард был внутри него. Вчера, когда тот его трахал, его член был частью тела Фрэнка. В его желудке будто что-то перевернулось. Он не чувствовал себя так со времен младших классов. Как будто бабочки в его животе проснулись после долгой спячки. Фрэнк вспоминал о вчерашнем изнасиловании, только не думал о жгучей боли и о том, чем всё это закончилось. Он думал об этом, как о слиянии двух людей в единое целое. Он думал об этом, как о сексе с присущими ему животными инстинктами. Но самое главное, что Джерард был в нём. Это казалось удивительным и невероятным одновременно.       Внезапно Фрэнка осенила еще одна мысль. Раз уж он пялился на член Джерарда, значит тот уже развернулся и не стоял к нему спиной. Глаза Фрэнка тут же устремились вверх, чтобы в этом убедиться, и встретились со смотрящими на него карими глазами Джерарда. Он немедленно отвёл взгляд и почувствовал, как его щёки мгновенно залились краской. Как он мог допустить, чтобы его поймали? Он наблюдал за ним не так уж и долго, хотя из-за количества посетивших его мыслей, могло показаться, что прошла целая вечность. Но это не меняло того факта, что его застали за подглядыванием. Что Джерард теперь с ним сделает? Фрэнк весь напрягся, ожидая, что тот вновь будет его насиловать. Он всё больше начинал злиться на себя за допущенную им ошибку, пока вдруг не понял, что ничего не происходит. Фрэнк осторожно оглянулся на другого мужчину, и увиденное его удивило. Джерард продолжал мыться, как будто ничего не произошло. Это повергло его в шок. Фрэнк был уверен, что тот видел, как он заглядывался на его хозяйство… а может, всё-таки нет? Или, возможно, Джерард его просто игнорировал. Без разницы. У него не было времени размышлять над этим. Он вернулся к тому, чем был занят первоначально.       Когда Фрэнк вновь продолжил мыться, его посетил неожиданный сюрприз. Его собственный член был возбужден и жаждал стимуляции. Фрэнк в изумлении уставился на него. Он даже ни о чем таком не думал. Только о Джерарде и его…       Стоп! Он возбудился не из-за Джерарда. Это просто случайная эрекция, от которой ему теперь придется избавиться. Просто случайная эрекция. Ничто иное. Пока он повторял эти слова в своей голове, его «проблема» потихоньку исчезала. Но как бы много раз он их ни произносил, факт, что случайных эрекций у него не было с четырнадцати лет, было не изменить.       Позже тем же днем во время обеда Фрэнк по-прежнему пытался забыть об этом инциденте. Но всё было без толку. Выйдя из душа, он практически набросил на себя свою одежду и ушёл оттуда. Он был разозлён сильнее, чем во время обычного приступа гнева. Это чувство выходило за все рамки. В последний раз он испытывал столько ярости, когда Дженни изменила ему с каким-то левым парнем из школы. Да и потом, тогда он мог просто кому-либо выговориться. Здесь же он не мог никому ничего рассказать. Во-первых, потому что никого не знал и здешних людей мало заботили чужие проблемы. Во-вторых, он не мог сказать им, что возбудился от вида обнажённого парня в душе, а теперь рвёт на своей башке волосы из-за этого. Это не привело бы ни к чему хорошему. Он пытался избегать изнасилования, а не провоцировать его. К тому же, он до сих пор не хотел признаваться, что именно было причиной его злости. Ему просто необходимо было выпустить пар. Надрать кому-нибудь задницу.       И совсем скоро у него появится шанс это сделать.       Во время обеда Фрэнк сидел один. С разных сторон его окружали другие заключенные, их тарелки были набиты едой, и до него доносились обрывки насмешливых разговоров, но к нему никто не подходил. В любом случае он и сам этого не желал. Фрэнк сидел, уставившись на свою порцию картофельного пюре, ковыряясь в нем пластмассовой вилкой. Не рассчитав свои силы, он её сломал. Со злостью оттолкнув поднос от себя в сторону, он встал и направился к выходу, но не успел пройти и пару шагов, как врезался в другого заключенного. Его тело было настолько крепким, что напомнило Фрэнку кирпичную стенку.       — Та-а-ак, не мой ли это маленький пидорок, — проревела эта самая стена. Фрэнк задрал голову, чтобы взглянуть на объект (так как человеком ЭТО точно не могло быть), с которым он столкнулся. Он тут же и лицо узнал, и кличку вспомнил.       Это был тот парень из раздевалки, с которым он уже успел познакомиться ранее тем же утром.       — И куда это мы так спешим? — выкрикнул он, из его рта во все стороны летели слюни, будто тропический дождь в летний период. Не обошли они и лицо Фрэнка. Тот сперва просто смотрел на него, а затем вспомнил, что случилось в душе. Особенно его маленькую (ну, или большую) непроизвольную проблему. И злость вновь к нему вернулась.       — Я, блять, просто пытался выйти отсюда, — таким же тоном ответил Фрэнк. Он попытался оттолкнуть этого громилу со своего пути, но тот практически не сдвинулся. Как только его рука коснулась того мужчины, Фрэнк заметил, как начал скапливаться народ со стороны потенциального победителя. Он взглянул на группу людей, выстроившихся стеной, и понял, что все они имеют похожие внешние черты. У всех на голове с левой стороны была выбрита тонкая линия. Также у всех были татуировки: у одних небольшие, у других — от запястий до шеи. Но на предплечье у всех красовался один и тот же рисунок. Однако больше всего в глаза бросалась чёрная повязка, завязанная на правой руке у всех членов банды. Лишь в этот момент он понял, на кого нарвался.       — Как ты смеешь так с нами разговаривать, малышка? — крикнул какой-то громила, вторгаясь в личное пространство Фрэнка. Тот набрал в рот воздуха, и когда гнев отодвинул страх на второй план, решил ответить.       — Вот так, — заявил Фрэнк, по-прежнему пытаясь протолкнуться через море окружающих его тел. Внезапно его остановил сильный удар, от которого он упал на цементный пол. У него аж в глазах задвоилось. Боль мгновенно распространилась по всему телу. Он крепко зажмурился, зная, что это не самое худшее, что с ним случалось. Прикусив свою губу, Фрэнк попытался встать на ноги. Он снова взглянул на лидера банды; в его глазах был огонь, кулаки были крепко сжаты.       — Этот ублюдок возомнил себя прекрасной женщиной, — громко заявил он, сопровождая свои слова жестом рук. Находящиеся вокруг заключенные кивнули и засмеялись. Фрэнк шмыгнул носом и топнул ногой, готовясь отомстить. Эта тюрьма его просто заебала. Он хотел убить этих придурков. Как жаль, что у него не было с собой ножа. Но тут он вспомнил о пластмассовых столовых приборах. Хоть они и были не очень острые, это могло сработать.       Фрэнк попытался достать хоть что-нибудь из того, что находилось поблизости, но вместо этого почувствовал ещё один удар, вернувший его обратно на цементный пол, а этот мудак забрался на него сверху.       — Блять! — что есть силы закричал Фрэнк. Но это оказалось не лучшей идеей, так как из-за сидящего на нём мужчины он не мог дышать. Этот ублюдок сидел на его ребрах и сжимал его тело своими коленями. Фрэнку казалось, что еще чуть-чуть, и его расплющит.       Из-за недостатка кислорода у него началось головокружение. Но когда он услышал, как кто-то велел этим головорезам оставить его в покое, ему показалось, что у него начались ещё и галлюцинации. Фрэнк также услышал отдалённый звук от пощечины, и, как только колени того парня перестали сдавливать его тело, он мгновенно почувствовал облегчение и открыл глаза. Они ещё были слишком чувствительны к свету, поэтому ему не удалось рассмотреть лицо своего спасителя. Он увидел чёрные пятна, которые посчитал за головы, и стал ожидать звук свистка. Затем он наблюдал, как бегают разные силуэты и с криками растаскивают людей. Фрэнк понял, что пришли охранники, и горькая обида комом подступила к горлу. Грёбаная охрана пришла в самую последнюю минуту. Им насрать, если заключенных избивают или насилуют. Они приходят, когда им вздумается. Должно быть, у них тоже есть свои часы.       Фрэнк почувствовал, как его схватили за плечи и, подняв на ноги, силой стали куда-то вести. Он покрывал матами человека, который, как оказалось, был полицейским. Впервые Фрэнк нихуя не сделал. Ему совсем ни к чему был выговор за неподобающее поведение лишь на второй, блять, его день в тюрьме.       Когда его оттащили, к нему наконец-то полностью вернулось зрение. Он заметил несколько пятен крови на полу, которые, как выяснилось позже, капали из его носа. Он даже не помнил, чтоб его туда били. Но помимо крови на полу он увидел ещё кое-что. Вторым человеком, которого оттащили вместе с ним, был Джерард. Он был единственным, кто не состоял в банде. И вдруг Фрэнк узнал этот голос. Всё сразу стало на свои места. Это был Джерард. Он защищал Фрэнка.       Стоп. Фрэнк не мог ничего понять. Где смысл?       Джерард только что спас его задницу. Но ведь ещё вчера он сам жестоко его изнасиловал. Он ненавидел его. Он плевал ему в лицо и проклинал всеми известными ему словами. А теперь, как выясняется, он спасает ему жизнь. Эта мысль заставила Фрэнка поморщиться, даже не взирая на боль в его носу. Грешный Джерард решил стать святым? Быть такого не может. Ни за что. Это было бессмысленно.       Но опять-таки, это тюрьма. Тут и не должно было быть никакого смысла.