Снова по горячим следам...

Две недели назад Маленький барабан и тарелки я пронесла еще до уроков, а вот томы, бас-барабан и всё прилегающее пришлось переть на своем горбу после. Охранник притормозил меня на входе, хмуро поглядывая на большие коробищи. Наплетя ему что-то про готовящееся мероприятие и реквизит, бодренько семеню к лестнице и, тоскливо поглядев наверх, начинаю «восхождение на Эверест». Внеочередной раз обронив коробки, которые весят, должно быть, тонну, вяло машу руками, разгоняя кровь. — Кого я вижу! Чего так долго? Эти псевдо музыканты уже полчаса мучают мои уши! Поднимаю взгляд на довольного парня и, сдерживая ярость, отвечаю: — Ах ты бедненький! Что, думал, легко будет? Хоп, и тебе «секс, драгс, рок-н-рол»? Лицо Каса мгновенно изменилось, отражая удивление и обиду, когда над нашими головами послышались шаги. Спустя мгновение нерешительности, через пролет показались Натаниэль с Лизандром. — Привёл.? О, привет, Лен. — Джентльмены, на вас вся надежда! Парни озадаченно застыли, поглядели на меня, на Каса и друг на друга. — Пфф… Чего тормозим? Коробки в зубы и на склад! Поняв, чего от них требуется, парни заулыбались и, обойдя Каса, подхватили по коробище… и пошатнулись. Метнувшись к Нату, я подхватила его под локоть, помогая восстановить равновесие, но позади тяжело шмякнулась чья-то туша. Обернувшись, вижу довольно странную картину: Лизандр лежит в трех ступенях от меня, приподняв голову и крепко зажмурившись, в его руках полупустая коробка, а над ним Кастиэль балансирует на носочках, удерживая кончиками пальцев бас-тому в опасной близости от Лиза. Первый позыв засмеяться быстро сменяется испугом. Выхватив тому из рук Каса, быстро упаковываю ее в коробку и откладываю в сторону. Над Лизом уже склонились Натаниель с Кастиэлем. Присоединившись к ним осторожно тыкаю Лиза в плечо. — Эй, ты живой? Парень медленно выдыхает сквозь сжатые зубы. — Я понял… почему… так долго. По телу прошла дрожь и я осторожно присела на ступеньку около поручня. Ноги вдруг начала охватывать невнятная слабость, пробираясь по клеткам, стесняя грудь, опустошая голову. И, опустошенная… я захохотала. Заполняя пустоту, преодолевая дурманящую боль, разрабатывая легкие и пытаясь задушить внезапно накатившую тоску. Прикрыв по возможности лицо рукой, я постаралась скрыть выступившую гримасу. Боже, лишь бы они сочли это реакцией на Лиза! Подавив внезапный приступ, я, на подкашивающихся ногах, поднялась и натянуто улыбнулась недоумевающим парням. Лиз уже сидел, задумчиво пробуя на вес коробку. Подойдя, выхватываю ее из рук парня. — Рановато тебе еще такие тяжести носить. Вставай уже. Отвернувшись, поднимаюсь по лестнице. Да уж, одна коробка намного легче двух! Но колени предательски вибрируют наподобие Нокии, что затрудняет подъем. Преодолев двенадцать ступеней, сворачиваю на следующую «чертову дюжину» и кидаю взгляд вниз. Натаниель помогает подняться пострадавшему, Лизандр, каким-то мутным взглядом уставился на ступени, а Кастиэль подхватил оставшуюся коробку непринужденно насвистывал незнакомую мелодию. К горлу подкатил ком, грозясь выскочить наружу. Ненавижу. Глаза заволокла пелена и я ускорила шаг, не обращая внимания на щемящую в груди боль. Ненавижу. Свернув на последнем этаже, бегу к складу. Ненавижу. Падаю на диван, плотно закрыв глаза и, словно мантру, повторяю: ненавижу, ненавижу, ненавижу… Где-то глубоко разум сердито трясет меня за плечи:"Кого ты ненавидишь? За что ты ненавидишь?», но душа упрямо вторит:».ненавижу его.». — Элен, чего застыла? А казалось, эта немая борьба продолжалась несколько часов… Победил, кстати, разум, а эмоции сейчас загибаются в карцере, вне доступа от окружающего мира. Раскрыв глаза, спокойно смотрю на Лизандра. Его взгляд все еще расфокусирован и Натаниель удерживает его за локоть. Молча указываю ему на диван. Благо, Нат меня понял и усадил Лизандра рядом. — Дай руку. Лиз удивленно на меня смотрит и, замявшись, все же протягивает правую руку ладонью вверх. Сжав его запястье, засекаю время и отсчитываю частоту пульса. Часто, слишком часто. Опускаю его руку и поднимаю глаза на удивленного парня. — Что произошло? — Лен, ты чего? — Лизандр обернулся за поддержкой к Нату и Касу, но те, похоже, были не менее удивлены. Не меняясь в лице спокойно говорю, — Ты очнулся и лежал на лестничной площадке, так? — Ну, да. Ты сама же видела, так в чем проблема? — Хорошо. У тебя была коробка? — нахмурившись, парень склонил голову. — Наверное… Еще раз окинув его оценивающим взглядом, стараюсь улыбнуться: — Не волнуйся, жить будешь. Просто сотрясение. Главное сегодня не наклоняйся, много не ешь и выспись как следует. -.Ага. Ну, Лиз пусть посидит, а мы пока инструменты настроим… — Действительно, чего время терять? Лен, тебе с установкой помочь? — Кастиэль перевел на меня рассеянный взгляд. Смотрю на него и отчеканиваю: — На сегодня с музыкой стоит повременить. По крайне мере с громкой. Лиз, десять минут сидишь с закрытыми глазами. Мою установку НЕ трогать. Поднявшись на ватных подгибающихся ногах, иду к выходу. — Хм, ну давайте хоть ноты разбирать? — послышался неуверенный голос Лиза. — Не, я поиграю. Тихо, но поиграю…- голос Натаниеля смешался с дребезжащей трелью шестой струны. Звуки голосов за спиной затихали по мере того, как я ускоряла шаг, бежала по лестнице, затаив дыхание, проталкивала путь через счастливых, беззаботных дошкольников с продленки и, наконец, бежала по неприлично посветлевшему вечеру в дуэте с желтым светом фонарей. На мгновение замедляюсь, пропитывая легкие кислородом. Воздух безжалостно режет иссохшее горло. В кармане вибрирует телефон, грозясь пустить в ход Amatory. Комом подкатывает истерика и, не глядя, отключаю телефон. Лишь бы не мама. Снова ускоряюсь, стремясь бежать, но не видеть, не запоминать лиц прохожих, чтобы и они не смогли запомнить меня. Влетев в квартиру, с размаху падаю на пол, прислушиваюсь к царящей тишине… и даю волю слезам, даю себе волю мысленно повторить каждое слово, каждый жест, наполненные таким потрясающим пофигизмом… Нет, им не пофиг, но они слепы, воистину слепы… Или просто мудрее меня, реалистичней. Внезапно меня пронзила догадка: они меня сильнее, в этом все дело! Они способны не придавать внимания таким мелочам, которые за миг способны повергнуть мою душу в хаос. Но что стало отправной точкой? Что такого произошло? Мысленно рисую последовательную цепочку: Сбежала со склада, — увидев их реакцию, — убежала с лестницы, — почему?.. «Ненавижу, ЕГО ненавижу.» Но кого? Каса? Он ведь только ответил на мои мольбы — ничего не заметил… Я же так отчаянно хотела скрыться с их глаз, когда вдруг стало плохо. А на самом деле потому, что боялась его реакции, боялась, что именно он ничего не заметит! Хотя, что я несу? Он ничего мне не должен, да и я не отличаюсь проницательностью, могла чего не заметить, не понять…- Но я нагрубила ему, — потому что не смогла сдержать гнева. За что? Не знаю… Я была раздражена. Ах, я просто не заметила, когда терпение начало кончаться, когда я начала уставать от их компании и захотелось покоя. Вероятно это давно копилось, раз так плохо… Перед глазами снова поплыла сцена на складе. " — Действительно, — нет-нет-нет! ты же не согласен с ним, правда? — чего время терять? — «терять время»? ТЕРЯТЬ ВРЕМЯ?! время терять?! — Лен, — я? при чем здесь я? Боги, не трогай меня, не трогай! — тебе- мне? — с установкой- установкой? моей установкой?! а ну отошел от МОЕЙ установки! — помочь?» — помочь? МНЕ помочь или я чего не поняла? В памяти всплыл его рассеянный, невинный взгляд и внутренности свело мощной судорогой. Из горла вырвался гортанный вопль, все застлала пелена боли. «Ты не один» — это хорошие слова, Но с ними ты в кино не сходишь. Друг, не грусти, ведь ты живешь среди людей, Ты должен это помнить! Какая беда у тебя ни случится — Всем пофиг, пойми, все хотят веселиться! Давай плясать с тобой, мой друг, И истерически смеяться! Мы не изменим, что вокруг, Зато мы можем улыбаться! Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ты одинок? Не удивительно! Пойми, ты отпугнул всех своей грустью. Но, видит Бог, в тебе так много доброты, Плевать, что все не в курсе! И сердце твое будет в панике биться, Всем так же посрать, все хотят веселиться!