Парни из дикого леса

      Гарри Поттер немного втянулся в колею учебных будней. Опять взорвать зелье, опять утащить Лонгботтома под парту за секунду до взрыва. Опять получить отработку, опять послать бледного Малфоя, который еще и стукач! Вызвали друг друга, как два джентльмена, на дуэль. А он мало того, что не пришел, так и мистеру Филчу настучал! И лучше бы мы все ему попались, что он нам такого сделает? А все из-за Малфоя. Красноногий ты наш недобитый! Зато теперь и Рон, и Невилл знают, кто живет в том самом запретном коридоре — здоровенная, страшная трехголовая псина, а под ней — люк вниз. Опять заснуть на Астрономии, да все равно дождь пошел, звезд не видно было. Опять получить от профессора Спраут за невнимательность и курение самокруток за теплицей. Хорошо еще, что не отобрала кисет, а сняла десять баллов с Гриффиндора. Тетя ругаться будет, но на войне все курят, пьют, ругаются и девок лапают. И хорошо, что тут можно тоже купить по совиному почтовому каталогу — конфеты всякие, шоколадных лягушек, навозные бомбы и табак «Лист Долгой Долины», как у хоббитов. А то после газет страшно. Очень. Тут затишье. Зимовка. Выжидаем врагов. И еще Грейнджер. «А она тут учится, сопляк. Если ты не заметил.» «Она думает, что мир добр и прекрасен.» «А ты думаешь, что ты стигийский колдун. Ну и где тут разница?» «Она думает, что нет ничего важнее домашних заданий и баллов за ответы. Счастливая маленькая девочка.» Гарри дернулся — на колени к нему плюхнулся плюшевый паук Дина Томаса, игрушка для выбора следующего рассказчика из первокурсников в углу гостиной пятничным вечером. «Эй, я тоже хочу, ты уже вчера им рассказывал про мистера Фокса.» «Не про Лоуренс! Тут маленькие дети, еще описаются ночью.» «Я знаю много всякого, сопляк. Не переживай».       Гермиона Грейнджер скромно сидела в уголочке на подушке и очень хотела заткнуть уши — ей не нравился Гарри Поттер. Совсем не нравился. И дело было не в том, что он уже дважды пытался списать у нее домашнее задание. И дело было даже не в том, что он отказался летать на уроке Полетов, и даже не в том, что он после своего отказа дал кому-то кулаком под ложечку и сломал нос. Кажется, это был Малфой. Кажется, именно из-за этого с факультета слетели баллы. Двадцать баллов с Гриффиндора за драку! Но дело было не в баллах. Вот что страшного в маленьком лохматом первокурснике, который мило рассказывал другим первокурсникам, в том числе и ей, сказку? То ли интонация, то ли голос, то ли мерзкая, кровавая, история о женихе-разбойнике, то ли тени в гостиной — хотелось убежать. Или зажать уши. И вот сейчас, после нескольких секунд паузы, Поттер начал, странно низким и веселым голосом: — Каменщик был Лэмкин, ловко камни клал, лорду Вири стену сложил, а платы своей не видал… — Мамочки! — пискнула всхлипывающая Лаванда Браун, когда Поттер наконец-то замолчал. — А вам еще про честную Кирстин не нравилось! — оживился Лонгботтом. Гермиона хотела присоединиться к возмущенным остальным слушателям — разве можно такое на ночь глядя рассказывать! , но паук влез на ее колени. Ух ты! Ну, держись, Поттер! — Слышали? Чего? Черномазые улетают! — в стиле соседок-сплетниц начала Грейнджер.       Когда она закончила, на нее уставилось чистое и искреннее непонимание. Уизли, Браун, Лонгботтом, Томас, Финнганн. — Что такое ракета? — Браун. Неужели этого может кто-то не знать? — Марс разве не звезда? — Томас. Вечно спит на Астрономии. Он до сих пор не выучил планеты солнечной системы! — А в морду дать не пробовали? — Финнган. У Поттера он почему-то не спрашивал. — Зачем они все вещи оставили? Они с ума сошли? — приземленный Рон Уизли. Ни капли романтики, один квиддич в голове. — Странная история, — дипломатично высказался Лонгботтом и культурно зевнул с закрытым ртом. — Ты не переживай, Грейнджер, — в голосе Поттера снова появилась та, веселая, интонация, — веревка без дела не залежится. Гермиона Грейнджер утратила дар речи и запустила в Поттера подушкой. Тот пригнулся. Подушка врезалась в Перси, который пришел всем сообщать, что до отбоя двадцать минут.       Из дверей класса, где только что закончилось занятие по Чарам, дикой бандой вылетели голодные первокурсники в предвкушении праздничного пира на Хэллоуин. — Но вы оба неправильно произносили заклинание! — И что, мне на голову упала крыша? — у Гарри в голове были совсем другие мысли. Как рассказать директору свои выводы и не засветить Андерсона? Директор уже старенький, ему и плохо может стать от таких вот рассказов и воспоминаний. — Невыносимая кошмарная заучка! — прошипел Рон. К сожалению, Гермиона услышала.       Вот поэтому Гарри и Рон, вместо мирного поедания праздничного ужина в гостиной, крались по коридору к женским туалетам. В уши ввинтился визг и грохот. Невероятно здоровый и вонючий тролль заносил дубину для второго удара по стене. Гарри даже не понял, как оказался на шее чудища, и как вбил ему палочку в глаз. Правый. Вроде бы. Тролль заорал так, что у Гарри заложило уши, а с потолка посыпалась штукатурка, и, выронив дубинку, замахал руками, пытаясь выдернуть палочку. Гарри отлетел к той куче обломков, которая еще утром была кабинкой в женском туалете. Спасибо тестралу, хоть падать с нее научился, раз с метлой до сих пор беда. Рон сообразил, что может колдовать и на удивление правильно и своевременно произнес ту самую проклятущую Левиосу на дубинку. И от души врезал троллю по голове. Что-то хрустнуло. Тролль грохнулся так, что с потолка опять посыпалась штукатурка. Гарри кое-как поднялся на ноги, выплюнул кусок зуба, нашарил чудом уцелевшие очки и попытался вспомнить, откуда доносился визг до удара. А вот и Снейп с Макгонагалл. Чудненько. Вот пусть они это и разгребают. И палочку из тролля вытянуть надо бы, если не сломалась. Фуу! Троллев глаз и вроде бы это у людей называется стекловидным телом. Гарри мрачно вытер палочку о троллевы штаны. Макгонагалл отчитывала их обоих и одновременно трансфигурировала обломки в листы бумаги. Снейп ощупывал тролля. Наконец-то пришел профессор Квиррелл и немедленно упал в обморок. Макгонагал ахнула. Гарри неосторожно глянул в обломки — месиво. Куски мантии, мяса, желтых костей, кровь, вода и ноги в чистеньких голубеньких носочках и правой туфле. Рон Уизли тихо сполз по стеночке рядом с Квиррелом. Чуть заляпанная кровью сумка с учебниками тихо стояла на подоконнике. — Мы за ней пошли, профессор Макгонагал, — Гарри не хотел понимать, чьи ноги среди кусков цемента и фаянса. Вот сумка Грейнджер. На ней кровавые пятна. Ну мы же убили тролля! Это нечестно! — Она не знала! Мы за ней пошли! — Я с ней еще после Чар поругался, она сюда убежала! — Рон немножко пришел в себя. — Она не знала! Я не хотел, чтоб ее раздавило! Я не хотел.