Naughty School Girls Get Spankings

Чувствую, как мои глаза тяжелеют, и я все-таки на секунду позволяю их себе закрыть, сидя на до смерти скучном уроке химии. Ненавижу химию. Учитель не переставая твердит об атомах, каких-то электронах и другой непонятной херне. Все, чего я хочу, так это пропустить тот самый ток через учителя, который стоит перед доской, без остановки объясняя те вещи, на которые всем наплевать. В кабинете становится душно, и каждая из тридцати девочек, сидящих вместе со мной, изнывает от летней жары. Черт возьми, сейчас же лето! Мы должны купаться без одежды в озере вниз по улице, а не тратить всю нашу энергию, пытаясь открыть глаза, находясь в этой дерьмовой школе, слушая миссис Хэппи, а та то и дело, что монотонно бубнит одну и ту же фигню, которая, кажется, не имеет конца. И, да, вам не показалось. Её на самом деле зовут миссис Хэппи, что означает "счастье". У её родителей, должно быть, были психические отклонения, когда они давали ей имя. Девочки и я по правде уверены, что, когда она родилась, то, скорее всего, вместо того, чтобы заплакать, как все дети, стала серьёзно и причём монотонно читать отрывки из Гамлета Шекспира. Эта тюрьма, ой, то есть, школа-интернат, гордо носит название Школа-Интернат для Девочек Мисс Уикхам. Но я бы назвала её Адская Дыра Мисс Суки-кхам для Самых Невезучих Девочек. Мне правда кажется, что это подходит лучше. Здесь не только строжайшие правила, которым мы обязаны следовать, но ещё то, что, если мы нарушим хоть одно из правил в любое время суток, нас наказывают. И, нет, я не имею в виду, что мы должны пропустить ужин или помыть всю посуду или что-нибудь в этом роде. Нет. Большинство из нас в возрасте от пятнадцати до восемнадцати лет. Я лично отношусь к "старичкам" школы, которым уже восемнадцатый (или девятнадцатый) год. Но наши психованные учителя не обращают никакого внимания на наш возраст. Они на самом деле обращаются с нами, как с детьми. Нам устраивают порку. И это просто безумие какое-то, ведь то, что они делают, я уверена, нелегально, но никто из нас не может об этом рассказать, потому что... В общем, это долгая история. Она правда очень запутанная и сложная. Мисс Уикхам по большей части занимается шлепанием, но иногда, когда кто-то действительно сильно провинился, у мисс Уикхам есть мистер Томлинсон. Я сама лично никогда не была у него на наказании, но другие девочки, которых ему удалось наказать, за одну ночь каким-то волшебным образом менялись и превращались чуть ли не в ангелов примерного поведения, даже не допуская мельчайшей мысли о нарушении школьных правил. Он наш учитель биологии и ему двадцать три; довольно молодой для учителя, но, очевидно, мисс Уикхам так не казалось. Да и мистер Томлинсон ведёт себя как вторая пара глаз мисс Уикхам. Он докладывает ей обо всем, что мы делаем, но чего не должны были делать — урод. Жаль, что он такой горячий со своими всегда идеально уложенными каштановыми волосами и такими раздражающе-прекрасными голубыми глазами, которые блестят, когда он улыбается. Хотя такое можно увидеть нечасто: он вообще почти не улыбается. Миссис Хэппи замечает мой незаинтересованный, сонный взгляд, после чего произносит моё имя: — Мисс Вайлет. Пожалуйста, проснитесь. Если вы действительно хотите спать, как медведь при спячке, то для этого у вас выделено специальное время. — Да, мэм. Извините, мэм, — бормочу я и картинно открываю глаза как можно шире, показывая, что я действительно восприняла всерьёз её выговор. — Не делайте так, Вайлет. Это не подобает юной леди, — делает она замечание, продолжая писать на доске. — Да, мэм, — не сдерживаюсь. В верхней части бедра начинает зудеть так, что пытаюсь почесать это место. Но зуд так и не прекращается, и я уже не могу больше терпеть. Слегка задираю свою короткую юбку в складку и начинаю тихо чесать это место до тех пор, пока оно не перестает меня беспокоить, и расслабленно выдыхаю. — Мисс Вайлет! Немедленно поправьте вашу юбку! — от возмущения вскрикивает миссис Хэппи, застав меня врасплох. — Что я вам говорила насчёт внешнего вида?! Все всегда должно быть в достойном и презентабельном виде! Серьёзно, эту суку надо утопить в озере, хотя нет. Я все ещё хочу плавать в этом озере. Ладно, тогда ей надо самой взять и закопать себя в саду. Хотя нет... Я люблю гулять в этому саду... Старушка прерывает мои мысли, в возмущении произнося: — Отвечайте! Перевожу все своё внимание на неё: — Извините. Нога зачесалась, и она мне мешала сосредоточиться на уроке, — честно выпаливаю я. — Это не отговорка. Я хочу, чтобы вы сидели на своём месте, ваши глаза были открытыми, а руки лежали на парте. И я хочу видеть ваш рот закрытым. Если вы пошевелитесь, я отправлю вас в офис к мисс Уикхам. Вам все понятно? — Абсолютно, — фальшиво улыбнувшись, кладу свои руки на парту. — Отлично. А теперь, как я и говорила, химическая реакция изотопа... Тон ее голоса вновь возвращается к прежнему, и я мысленно перестаю ее слушать. Кто вообще слушает её скучные лекции? Лучше бы я была в классе искусства, где могла бы просто сидеть и рисовать то, что творится у меня в душе. Спустя, наверное, миллиард лет, наконец звенит звонок, и я первой вылетаю из класса в коридор, не заботясь о том, что юбка могла задереться. Все мы были обязаны носить эту школьную форму. Гольфы длиной выше колена и юбки в складку. А самой ужасной деталью формы был черный галстук, как будто мы живём в похоронном доме или же ходим каждый день на чьи-то похороны. Хорошо, хоть юбки были красивого темно-синего оттенка. Когда я слышу своё имя, я замираю на месте. Мисс Уикхем, смотря на меня, жестом приказывает зайти в её кабинет. На её лице покоится какая-та злая, больная улыбка, что заставляет меня чуть ли не съёжиться на месте. Покорно направляюсь к ней, после чего она ведёт меня в маленькую комнату, закрывая дверь и запирая её на замок. Твою мать. Я точно влипла. Она знает, что я сделала. — Верны ли мои предположения, что именно вы организовали купание без одежды вчера ночью? — самодовольно проговаривает она. Только сейчас я замечаю ещё одного человека в этой маленькой комнате. О нет. Мистер Томлинсон. Слегка опустив голову, я невнятно шепчу: — Да, это была я. — Тогда вы понимаете, что должны быть справедливо наказаны? — продолжает женщина. Какого черта она улыбается? — Да. — Извинитесь, а затем встаньте в нужную позу. Сегодня вы получите 15 шлепков, — теперь она не просто улыбается, она сияет, как будто это её день рождения, и мне становится не по себе. То есть она позволит мистеру Томлисону смотреть, как меня унижают? Или она собирается дать ему возможность наказать меня?... Черт, пожалуйста, нет. Я не выдержу такого унижения. — Мне очень жаль, что я спланировала все это с купанием без одежды. Мы просто хотели немного повеселиться, — руки начинают потеть, когда я медленными шажками направляюсь к её столу. — Немного повеселиться? Моя дорогая, вы больше никогда не сделаете ничего столь же вульгарного. А теперь встаньте в позицию, — приказывает она нетерпеливо. Я почти уверена, что ей нравится меня шлепать. Перевожу взгляд на мистера Томлинсона, прислонившегося к стене и смотрящего на все это с интересом в глазах. — Зачем он здесь? — спрашиваю я, не подумав. — Это был третий раз, когда я сказала вам встать в позицию, так что теперь количество ваших шлепков увеличилось до 20. Не заставляйте меня поднимать число до 30, юная леди. Волна стыда и смущения накатывает с мощной силой, но я молча склоняюсь над столом. Надо поскорее покончить с этим. Вздрагиваю от тупой боли, когда её любимая палка для порки с силой соприкасается с моей задницей раньше, чем я ожидала. — Считайте, — приказывает она и ждёт, пока я произнесу "один", чтобы ударить меня снова. — Два, — скучно проговариваю я, звуча усталой. Серьёзно, она шлепала меня бесчисленное множество раз, и каждый раз она делает одно и то же. Просто в этот раз в комнате есть ещё один человек, который внимательно следит за каждым движением, что делает все намного унизительней. Она ударяет меня снова, в этот раз сильней, и я произношу: — Три. Она продолжает, и, когда я наконец проговариваю "Двадцать", она приказывает мне встать, что я с удовольствием и делаю. — Какой ценный урок вы сегодня вынесли? — спрашивает мисс Уикхам. — Эм... Что купание голышом против правил, — отвечаю я, удовлетворяя её своим ответом. — Хорошая девочка, а теперь, — она поворачивается к мистеру Томлинсону, — Вы видели, как я наказываю её. Теперь вы можете делать с ней все, что хотите. Вы можете повторить мои действия или же поменять что-то. Но в следующий раз, когда она ослушается правил, то станет вашей. Вы будете её наказывать. — Подождите, что? — спрашиваю я хриплым голосом, в ответ получая его ухмылку. Мисс Уикхем улыбается мне своей зловещей улыбкой. — Каждой студентке дано определённое количество очков, когда она переступает порог моей школы. Каждый раз, когда вы ослушиваетесь, ваши очки убираются в связи с вашим плохим поведением. Вы официально достигли статуса плохой девочки, так что с этого момента и впредь наказывать вас будет лично мистер Томлинсон.