Ненависть - это тоже страсть

Совет Дрейвена мне не понравился. Хотя это была явная угроза, а не совет. Я и без него прекрасно понимала, что мы с Дариусом никогда не будем вместе, ничего не будет и быть не может. Только теперь Дрейвен мог возомнить, что он меня напугал! От этого хотелось назло заставить заботливого братца подозревать всё, что угодно. Демасийца невозможно запугать! И шантажировать… Нет, шантажировать, наверно, можно. Даже если просто пойдут слухи, без всяких причин, будет ужасно. Наверно, я просто глупая маленькая девочка, попавшаяся в ловушку чувств. Не первая и не последняя, но явно одна из самых неудачливых. А это вот всё, видимо, и есть та самая первая любовь, о которой люди постарше говорят со снисходительной усмешкой. Просто этап жизни, который потом останется воспоминанием. Или, точнее, напоминанием – о своей юности, о глупости, о нелепых и бессмысленных переживаниях. Всего-то какой-нибудь десяток лет, и я буду вспоминать это спокойно, с оттенком ностальгии и лёгкого стыда. А то, что сейчас хочется то плакать, то смеяться, бросаться то с камнем в воду, то с поцелуями на шею – это пустяки. Со всеми бывает. Глупые уговоры. Никак не помогает. Только хуже. После поражения и сопутствовавшего ему скандала все, как обычно, быстро помирились. Жизнь вернулась бы к обычному своему течению, если бы не мысли о ночном визите Дрейвена. Почему же он решил, что этот разговор нужен? Просто так, от скуки, даже столь безумный, как Дрейвен, ноксианец не попрётся ночью к комнатам демасийцев. Неужели Дариус сказал или сделал что-то такое, что заставило Дрейвена испугаться за него? Или приревновать. От таких размышлений сердце билось чаще, а мир перед глазами темнел. Как глупо быть Сиянием, но чувствовать себя потерянной в непроглядном мраке! Гарен уехал. Какие-то дела в Демасии. Меня звал с собой, пока нет сражений, но я отказалась – якобы лень снова собирать и разбирать вещи и мотаться туда-сюда ради пары дней отдыха. Потом пожалела. Очень. Я хотела отвлечься от всего и куда-нибудь прогуляться с Эззи, но едва увидела его горящий взгляд, поняла – он тоже уезжает. Так ярко эти глаза сверкали только тогда, когда Эзреаль нападал на след очередного артефакта. И Эзреаль сразу подтвердил мои догадки. Рассказал, что нашёл достоверный источник сведений об одном из древних магических сокровищ. Что ж, его ждут приключения, опасности, древние легенды, а меня – блуждание по саду наедине со своей недостойной печалью. Но Эзреаль тоже знал меня слишком хорошо. И на мои поздравления только пристально всмотрелся мне в лицо и покачал головой. - Не могу видеть, как Леди Сияния угасает, - тихо сказал он. – Я никуда не еду. Бросать тебя в таком состоянии? Ни за что. Сверкающий взгляд поблек. Я видела - в самом деле решил остаться. Отказаться от того, что составляет величающую радость в его жизни, лишь бы не позволить мне тосковать в одиночестве. О, Эззи. Мне очень хотелось, чтобы он остался, даже не для того, чтобы разделить с ним бремя моих мучений, а просто, чтобы увериться, что есть в мире человек, любящий меня вот настолько. Готовый бросить всё и примчаться по первому моему зову. И всё же это было бы подло. Я упросила его не отказываться от своих планов. С трудом. Он долго сопротивлялся, не веря, что всё действительно в порядке. - Ладно, - наконец согласился Эзреаль. – Только… обещай, что не сделаешь глупостей. Если я задержусь, а тебе нужна будет помощь… поговори с Гареном. Он твой брат, он всё поймёт и всё простит. - О чём это ты? – сам собой голос изобразил поддельное возмущение. Стыдно за себя. А Эзреаль грустно улыбнулся и обнял меня. - Пожалуйста, не думай, что я говорю это из ревности, - еле слышно шепнул он мне на ухо. – Я люблю тебя, ты знаешь. Но я… я просто боюсь за тебя. - Не надо, - я не ответила на объятие, и Эзреаль отодвинулся. - Извини. До встречи, Люксанна. Я его не провожала.

***

Я пытаюсь обмануть саму себя, уверяя, что просто хочу найти самый уединённый уголок сада и послушать пение птиц. Вот я приближаюсь к тому месту, где в первый раз Дариус назвал меня по имени. Первое осторожное, почти нежное прикосновение. И всё же полное ненависти. Горячей, кровавой, страстной, так похожей на любовь. Я сажусь – там же, где в тот раз. Закрываю глаза, надеясь возродить воспоминания. Как страшно и как хорошо было чувствовать его спину за своей спиной. Будто в бою, где мы не враги. Но союзники с Ноксусом? Никогда… Никогда. Хватит воспоминаний. Я откидываюсь назад, падаю на мягкую зелень. Простор неба скрыт разросшимися кронами, и я любуюсь сочной листвой, дрожащей от ветра. Он сегодня сильный – гнёт верхушки деревьев, гасит тепло на моих щеках. Я люблю такой ветер. Его резкие порывы напоминают, что я жива, способна чувствовать – и страдать. «Люкс…» - лёгким вздохом звучало моё имя здесь, под сенью сада. «Люкс…» - стоном поражения звучало моё имя в битве. «Люкс…» - моё имя в устах врага. На губах возлюбленного. Серое, затянутое тучами небо. Падают первые капли холодного дождя. Я не хочу уходить. Нет смысла. Куда лучше промокнуть и простудиться, чтобы сидеть безвылазно в своей комнате, не бродить по округе в поисках случайной встречи. Я снова закрываю глаза. Морось превращается в ливень, холодные капли стекают по лицу слезами. Земля станет грязью, и я замучаюсь отстирывать одежду, но это – потом. Сейчас мне так хочется слиться с этой непогодой, такой созвучной с моей бедой, раствориться в дожде, развеяться пылью в жестоких порывах промозглого ветра. Не знаю, плачу ли я. Может, да, может, нет. Может, лучше пойти грустить в более комфортном месте. Чуть не начинаю истерично смеяться от этой мысли. Зачем сдерживаюсь? Никто никогда не забредает в этот дальний уголок. Кроме меня. Кроме нас… Даже сквозь веки вижу, что стало ещё темнее. А еще на меня перестал литься дождь. Я резко распахиваю глаза. И вместо серого неба вижу нестерпимо алую ткань плаща.