Наследие древних

К вечеру Александр утомился настолько, что с трудом держался в седле. Сжалившись над ним, Рант назначил остановку на первом встречном постоялом дворе. Как назло, последний оказался весьма посредственным, да еще и страдал от оккупации назойливых насекомых. Перекусив чем Санома послал, молодые люди отправились спать. Рант гордо проигнорировал удивленные взгляды хозяина и заказал две разные комнаты для себя и своего раба. У Александра не нашлось сил возразить. Хозяин попытался было возмутиться, когда князь потребовал послать одну из гостиничных служанок в комнату к Александру, но молодой Наир так взглянул на него, что у того слова застряли на языке. Позже Рант подслушал, как девушка рассказывала товарке о ранах Александра и сочувствовала, что у такого хорошего молодого человека оказался такой жестокий господин. Улыбнувшись, Рант вернулся в свою комнату и, приложив немалые усилия к тому, чтобы не замечать клопов, уснул сном праведника. Если бы он не поспешил покинуть общий зал, то уже этим вечером столкнулся бы с человеком, которого судьба сделала его врагом, еще пять лет назад. Лейтенант, а теперь уже капитан изумрудного легиона Тостанто Руал начал службу в императорской армии на три года раньше Ранта. Он быстро выделился из среды остальных молодых офицеров веселым нравом и острым умом. На беду Тостано, язык его был не менее остр, чем меч, а характер не отличался выдержкой и терпимостью. Уже за первый год службы он имел несколько поединков, окончившихся для него, помимо прочего парой выговоров от командования. К моменту появления в легионе князя ранта Наира, Тостанто имел основания надеяться на повышение по службе. Но, молодой Наир спутал его планы. Было совершенно очевидно, что желанное место переназначали для сына первого министра. Тостанто отступиться не пожелал. Но действовать напрямую счел опасным. Перво-наперво он принялся распространять слухи, что де Рант - глупый трусливый слюнтяй, привыкший добиваться всего, прикрываясь именем папочки. Однако молодой князь уже в первой битве опроверг половину слухов, старательно распускаемых Тостанто. Но дело на этом не закончилось. Руан решил вынудить Ранта к открытому противостоянию. Вот только, молодой человек не клюнул не на одну из его подначек. Тостанто решил обождать удобного случая, чтобы извести соперника, стоящего на пути к желанному повышению по службе. Ожидание дало результат, но не тот, на который рассчитывал лейтенант Руал. Случилось это отчасти по вине Ранта. На третий день после взятия Тымункара, Тостанто с друзьями наслаждался плодами победы, находя в разграбленном городе все более отвратительные развлечения. Мерзость его помыслов возрастала прямо пропорционально количеству выпитого вина. Под конец, он счел забавным выжечь несколько картин на коже семилетней девочки при помощи раскаленного кинжала. Сделать этого он не успел. Надо заметить, что к тому времени весь офицерский состав легиона с интересом следил за противостоянием Руана и молодого Наира. И у первого, и у второго имелись сторонники. Однако до того дня до открытых столкновений не доходило. В этот раз Рант, не менее пьяный, чем его неприятель ввалился в дом, где полным ходом шла подготовка к развлечению в сопровождении компании своих сторонников. Согласно всем писанным и неписаным законам, офицеры не имели права вмешиваться в дела товарищей, пока длилось разграбление города. Но увидев девочку, Рант представил на ее месте Аяну и тут у него в голове словно что-то взорвалось. Их с трудом растащили по разным углам. Замять инцидент, разумеется, не получилось. Разбирательство было долгим, но в итоге Ранту помогли родственные связи. Более для сохранения репутации, чем из чувства справедливости, молодой князь не позволил судить и Тостанто, напрямую попросив об этом отца, чего никогда не делал ни прежде, ни после. Однако не один из них не счел нужным притворяться, будто все прощено и забыто. Каждый понимал, что окончательное разрешение конфликта еще впереди. Тостанто перевели на другое место службы с повышением, а Рант вскоре заслужил очередное звание при штурме новой крепости повстанцев. Руал ждал и верил в то, что когда-нибудь судьба снова сведет его с Наиром. Разумеется, в желанный момент враг не должен был быть защищён положением отца. И дождался. Здесь, на старом Эргеджском тракте, никакие связи не могут укрыть от него молодого Наира. Он заметил Ранта в толпе в день суда. Затем пристально следил за ним все то время, пока Рант мучился вопросом, стоит ли принимать участие в судьбе Александра. Он всерьез испугался, что Ранта не выпустят из города, и чуть не свалился с лошади, когда понял, что за Наиром следит не он один. Выждав на всякий случай три часа, он вместе с двумя спутниками двинулся следом. Его настроение несколько улучшилось, когда они наткнулись на останки трех злополучных шпиков, над которыми уже трудились лесные любители падали. Не подозревая, что остановился в той самой гостинице, которую выбрал для отдыха Рант, Тостанто с приятелями снял комнаты в другом крыле здания гостиницы и провел в общем зале немало времени, прежде, чем отправиться отдыхать. К счастью, в ту ночь они так и не встретились. На утро Рант безжалостно разбудил Алесандра затемно. Раб оторвал голову от подушки и с укоризной кивнул на окно, еще залитое красноватым светом зари. Лишь после этого Александр проснулся окончательно и вспомнил, что вообще-то это ему полагается не спать и дожидаться пробуждение господина, а не наоборот. - Наверняка мы вчера расправились не со всеми преследователями, - в ответ на недовольный взгляд Александра, сообщил свои соображения Рант. – Насколько я знаю, - припомнил он своё бандитское детство, - один из шпиков, должен был следовать поодаль. Он наверняка нашёл наше «послание» и вернулся в город, чтобы оповестить начальство или отправить срочное послание в столицу. Если мы пробудим здесь до полудня, то рискуем наткнуться на отряд стражников, посланных проследить за нашими дальнейшими передвижениями, и не исключено, скорректировать эти самые передвижения в противоположную сторону. Если тебе удастся убедить меня в ошибочности моих предположений, то можешь спать дальше. - Нет. Спасибо за предложение, но как-нибудь в другой раз. С вашими словами, господин мой, трудно не согласиться, - Александру почти удался почтительный тон последнего предложения. - Как раны? - Рант предпочел проигнорировать этот намек на вызов. - После вчерашней перевязки и сна, намного лучше. Еще три - четыре дня и я смогу избавиться от большинства бинтов. Правда, - раб лукаво улыбнулся, - должен предупредить, девушка, которая вчера меня перевязывала, сочла тебя извергом, каких поискать. Поскольку ее сочувствие вылилось в нечто большее, чем накладывание бинтов и бальзама, у меня не хватило духу ее разубеждать. - Перевязка стоила моей испорченной репутации? – веселясь, спросил Рант. - Несомненно. - Ну, раз у тебя хватило на это сил, то я жду внизу. Постарайся не задерживаться. - Как прикажешь, - Александр склонил голову, на этот раз не ерничая. - Ну и ославил ты меня, - спустя четверть часа, Рант встретил его сидя за столом в укромном уголке общего зала, закидывая в себя жаренную рыбу, один аромат которой заставил заурчать от предвкушения внутренности Александра.  - Неужели настолько? - вздёрнул брови Александр. - Ты бы видел, как слуга подносил завтрак! Я чуть со смеху не помер. Не пойму только, он что, ждал, что я ему голову сверну, если мне тарелка не понравиться? - задал риторический вопрос Рант, - Садись, а то остынет. - Зато как ему, бедолаге полегчало, когда ты принял тарелку не поморщившись! Должен заметить, с точки зрения человека подневольного, вопрос о тарелке выглядит несколько иначе, нежели с позиции тебе привычной. Не прими, на свой счет, - поспешил успокоить он нахмурившегося Ранта, - Просто для меня самого это стало откровением. Должен признать, что будь у меня раньше возможность задуматься об этом под таким углом зрения, я, возможно, иначе повел бы себя в некоторых ситуациях, когда у меня еще были собственные рабы. - Мой опыт смены общественного положения был несколько более приятным, нежели твой, - признал Рант, - Однако, мне известно, каково это резко сменить угол зрения на знакомые с детства вещи. - Поэтому ты так терпелив со мной? - полюбопытствовал Александр, но слова его попали в пустоту. Взгляд Ранта неожиданно сосредоточился на чем-то за его правым плечом. - Что-то случилось? - тут же насторожился Александр. - Нет, привиделось, - неуверенно покачал головой Наир. Спустя четыре дня после описанных событий, путешественники покинули лес. Тракт вывел их в бескрайние степи. Весна, недавно вступившая в свои права в столице, подходила здесь к своему завершению. За хиленькими деревцами, высаженными вдоль полосы дороги, виднелось море цветов, уходившее за горизонт. Дорога, кстати, была намного оживленнее, чем среди лесов. Они окончательно покинули владения южан. Здесь, с каждым шагом неспешно бредущих лошадей они приближались к экватору. И хотя до последнего были еще недели пути, мир вокруг уже не напоминал унылые заснеженные вотчины Яиссолийцев. Это была Овара. Александр, выполняя обещание, избавился от большинства своих бинтов, набрался сил и, казалось, даже расцвел от того, что снова оказался в родных краях. Несмотря на это, Рант решил ехать помедленнее, что как выяснилось позже, стало одной из самых грубых ошибок в его жизни. Начавшееся, как побег путешествие, все больше походило на затянувшуюся верховую прогулку. Никогда не бывавший так далеко от южного полярного круга Рант, искренне наслаждался открывавшимися его взору видами. Александр часто указывал ему на то, что, по его мнению, было для Ранта интересно, пересказывал местные шутки и легенды, комментировал происходящее, и кажется, сам начал получать от этого удовольствие. Рант больше не вызывал у него настороженности. Более того, он все чаще ловил себя на мысли, что общение с князем стало для него легким и даже приятным занятием. И все же… Иногда во время разговора Рант вдруг замолкал посреди фразы и замыкался в себе. Разговорить его в такие минуты представлялось делом невозможным, но Александр не оставлял попыток. И, как-то раз, терпение и настырность его были вознаграждены. Теплые душные ночи уже давно не способствовали тому, чтобы проводить их в маленьких гостиничных коморках. Куда приятнее было устроиться возле костра под открытым небом и наблюдать за подмигивающими с черного бархата небосклона звездами. В этот вечер, они уже привычно, ехали до тех пор, пока солнце ровно наполовину не скрылось за горизонтом. Затем дружно принялись озираться по сторонам, в поисках места для привала. Приглядев укромный уголок, они спешились и принялись обустраиваться. Однако, на этом обыкновенный ход вещей закончился. Тебе, конечно виднее, - заговорил Александр когда Рант по привычке принялся расседлывать свою лошадь, - но тебе не кажется, что господин, у которого под рукой имеется раб, отнюдь не обязан заниматься хозяйством? - - Что на тебя нашло? - поинтересовался Рант, не отрываясь от своих раздумий. - Просто констатирую факт, - сообщил Александр. - Давай не начинать по новой, - раздраженно фыркнул князь, которому давно уже хотелось изобрести способ стереть клеймо с обеих рук своего спутника. - Это сложно, потому, как я не уверен, что мы закончили в прошлый раз, - Александр внутренне напрягся ожидая, возможной вспышки гнева своего господина, но тот промолчал. Александру показалось, что разговор снова повис в воздухе, однако Рант вернулся к нему после ужина, прошедшего в напряженном молчании. - Мне следовало раньше подумать о том, как это выглядит для тебя, - признал молодой князь. - Вместо вполне определенной, и почти наверняка не слишком длинной судьбы галерного гребца, ты попал в руки к человеку, который вообще ничего тебе не обещает. Полагаю, на твоем месте я бы голову себе свернул гадая что да как. - Ты не обязан ничего объяснять, - вставил Александр. - Это риторика, - отмахнулся Рант и вернулся к своей мысли, - Проблема заключается в том, что я не могу разобраться в самом себе. Поначалу я думал, что вытащил тебя из лап инквизиторов только для того, чтобы не дать тебе попасть на галеры. Это оказалось не совсем верно. Ты с первой минуты напоминал мне одного друга, - при этих словах он грустно улыбнулся какой-то своей мысли и продолжил: - У вас с ней есть некоторое сходство. Причем не только внешнее. Это трудно описать, но, в определенных условиях, мне кажется, Аяна повела бы себя, так же как и ты. - Аяна, - потрясенно повторил Александр, но Рант, занятый своими мыслями не обратил внимания на его интонацию. - Да. Она мне как сестра. А поскольку я постоянно подсознательно сравниваю тебя с ней, то представляю, какая каша творится в твоей голове, после полутора недель общения со мной. Возможно, я когда-нибудь познакомлю тебя с ней и с ее матерью - Раей. Да что с тобой? - Рант удивленно уставился на замершего Александра. - Это вряд ли, - бесцветным голосом произнес его собеседник. - Что? - Тебе вряд ли удастся познакомить меня с Раей. - Вы знакомы? - Она умерла. - Как? Когда? Откуда ты знаешь? - забормотал Рант, глядя в потухшие глаза Александра. - Боги да примут ее душу! - Я могу прояснить некоторые вопросы в наших отношениях, - спустя некоторое время прервал скорбное молчание Александр, - Что тебе известно о брачных играх Великих домов? - Что это какой - то древний религиозный обряд Ладанидской церкви, - выдал первое, что пришло в голову ошарашенный таким вопросом Рант. - Как и большинство южан, ты совершенно не разбираешься в наших традициях и, тем более, в их значениях, - невесело улыбнулся Александр. - Ты хочешь сказать, что это как-то связывает тебя с Аяной? - догадался Рант. - Логика у тебя в порядке, - кивнул Александр. - Дело же в следующем. Согласно легенде, одно из воплощений Ладанны, если точнее - Лада - примерно две тысячи лет назад соизволила посетить наш мир. Было в ней что-то такое, что позволило людям увидеть в ней богиню. Они с радостью стали слушать ее, и, наконец, короновали, дабы она справедливо правила ими. Все это, разумеется лишь предисловие. Две тысячи лет - срок немалый. Что там было на самом деле, нам теперь точно не узнать. Одно ясно, если ее и короновали, то этому наверняка предшествовала такая грызня за власть, что еще долго кровь рекой лилась. Такую власть просто так никто никому в руки не положит, будь ты хоть трижды богом, хоть демоном. В общем, когда пришел срок, Лада благополучно почила с миром. Но перед этим она умудрилась оставить завещание. Да еще какое! Столько пергамента извела - на целый роман хватило и еще место осталось бы. Среди всяческой мистической чуши было там написано, что выбрала она среди служивших ей верой и правдой семей шестнадцать Домов. Детям этих семей, а также внукам и далее, по нисходящей надобно вступать в брак только по особым законам, и приносить на свет детей, только в срок, точно указанный расположением звезд и еще уймой всякой мистики. Якобы, когда придет время от вполне определенного Дома родиться ее новое воплощение. - Чушь какая-то, - не выдержал Рант. - Это в моем пересказе - чушь. А мне приходилось читать оригинал. Поверь, там путаницы еще больше. Читаешь, а кажется, что бредишь. Вообще-то, если отбросить всю эту галиматью в сторону, то получается нечто вроде выведения породистой лошади, когда жеребца в нужный момент сводят с кобылой. - А я-то все ломал голову, отчего северяне так задирают нос, когда разговор заходит о генеалогии. Породистые, значит, - попытался пошутить сын первого министра. - Ага. Но вернемся к нашей истории. Рая, которую ты с таким чувством упоминал чуть ранее, на самом деле давно пропавшая родная сестра Эльзиэре, - взмахом руки остановив готовые было сорваться с уст Ранта слова, Александр продолжил свои откровения: - Надо тебе сказать, что обычно будущие супруги ничего против такого порядка не имеют. Но и особой привязанности друг к другу не испытывают. Почти всегда. Но, вышел маленький сбой. Вернее два. Первый заключался в том, что у Эльзиэре не было детей. Здоровье не позволяло. Второй был куда менее приятен. Когда все подготовили и просчитали, познакомили Раю с будущим отцом, выждали положенный срок, на свет появился мальчик, то есть я. Такого конечно никто не ожидал. Скандал был сумасшедший! Жрицы с утра до ночи проводили в обсерваториях да на всяческих ритуалах. Как так? Быть того не может, чтобы главой Великого дома стал мужчина! Мне, разумеется, все это известно более из пересказов очевидцев, ибо сам я тогда мало что понимал и еще меньше запоминал. Сразу после моего рождения возникло две партии. Одни утверждали, что богиня выразила свою волю, и теперь нужно дождаться, когда я подрасту, найти мне невесту, и сделать Матерью жизни нашего Дома первую из моих дочерей. Другие яростно доказывали, что данный способ неприемлем. И они, в конце концов, победили. Проштудировав талмуды астрологических таблиц, принеся уйму жертв на все алтари богини, проведя столько ритуалов, сколько можно было уместить в два года, жрицы, наконец, пришли к интересному решению. Они указали потенциального отца, но он оказался не из касты брильянтовой крови. Не знаю, что происходило за кулисами этого балагана, удалось ли им убедить маму или они применили хитрость, но как бы то ни было, она отправилась на юг, оставив меня на попечение отца. Того, что случилось потом, предвидеть было невозможно. Она влюбилась. До такой степени, что выскочила замуж. Это был настоящий скандал. Тетушка топала ногами, ругалась, угрожала и умоляла, стремясь вернуть сестру и заполучить, наконец, долгожданную наследницу. Рая умудрилась исчезнуть. Затем последовала реставрация. Отыскать кого бы то ни было в охватившем столицу безумии было невозможно. Несколько лет о маме не было никаких известий. Потом, когда все улеглось, ее все-таки нашли. Ее и, что куда важнее Аяну. Эльзиэре почти удалось заполучить племянницу. - Мне отчего-то не казалось, что Рая настолько влюблена в Баата. То есть, конечно, две дочери просто так на свет не появляются… - задумался Рант. - Баат был телохранителем ее второго мужа, - пояснил Александр, хотя лучше бы Аяна была его дочерью. - Почему? - Отец старшей из моих сестер - ныне покойный император Гай. Он умудрился объявить об этом браке за несколько часов до своей кончины. Филипп, пребывая в расстроенных чувствах, приказал вырезать всех, кто хоть что-то об этом знал. Мне удалось вытащить Кинчи почти из-под самого носа инквизиции. Один мой… друг сообщил, что Аяна арестована. Где она я не знаю. Да и сам друг, возможно уже в лапах палачей… - голос Александраго становился все тише и тише и, наконец, совсем смолк. Оба некоторое время сидели молча, глядя на костер и думая каждый о своем. За призрачным кругом, очерченным отблесками костра пустыня жила своей тихо шуршащей жизнью. Где - то вдалеке слышался не то скрип, не то писк. Александр, вдруг поднял голову, посмотрел на звезды, затем на горизонт и предупредил: - В ближайшие три дня будет песчаная буря. - Мы можем вернуться, и попытаться их вытащить, - неуверенно предложил Рант. - Из Кеннельбура? - скептически уточнил Александр. - Даже оттуда. К тому же, ты можешь вернуться к семье и заручиться поддержкой. Если понадобиться моя помощь… - Я знаю куда больше способов самоубийства менее мучительных, чем то, что ты сейчас предлагаешь, - покачал головой Александр. - Но оставить Аяну в лапах Филиппа! Я просто с ума схожу, при мысли о том, что ему может прийти в голову с нею сделать. - Все что угодно, я полагаю, - рассудительно заметил Александр, - Но, я все же надеюсь на то, что он тоже ее брат. По крайней мере, ему следует вспомнить об этом, - Александр просто не имел права рассказывать о том, что над вызволением Аяны уже трудятся девы смерти. - Постой. Но если Аяна пропала, то Эльзиэре кровно заинтересована в том, чтобы вернуть хотя бы тебя. Иначе она рискует вообще не оставить не наследницу, не наследника. Тебе срочно нужно вернуться домой. - Нет! - резко поднял голову Александр, - Если я окажусь под рукой, она может вообще забыть про Аяну. Мне стоило большого труда спрятать Кинчи. Зато теперь есть шанс, что Эльзиэре не успокоится, пока не отыщет мою сестру, точнее пока не вырвет ее из рук Филиппа. К тому же для моего возвращения имеется еще одно препятствие. - Какое? - искренне удивился Рант. - Если ты еще не забыл, то ты сам купил меня на невольничьем рынке. А перед этим меня украсили этим очаровательным вензелем, - Александр вытянул руку так, чтобы пламя осветило клеймо. - Уверен, что приложив некоторые усилия, смог бы придумать, как обойти это неожиданное препятствие, - поджал гуды Рант, как обычно с неприязнью глянув на это напоминание о подчиненном положении Александра. - Например, написав дарственную на имя твоего отца. Но, ты прав, у Эльзиэре куда больше шансов помочь Аяне, чем у нас с тобой. Так что не стану лишать ее мотивов для совершения доброго дела. - М-м-м-м-м… - Александр предпочел ограничить комментарии нечленораздельным бормотанием. - Иными словами, - подвел итог беседе Рант, - ты намерен убедить меня оставить все как есть. - Угу. - В таком случае остается прояснить еще один вопрос. - Какой? - Я уже сказал, что склонен видеть в тебе друга. Остается узнать твое мнение по этому поводу. Обсуждение этого вопроса заняло еще добрый час прекрасной звездной ночи. А в часе езды от их стоянки, Тостанто, уговаривал своих спутников еще немного обождать. Он и с уважением относились к его желанию отмстить, но торопились попасть на побережье.