Славься, Темная Властительница!

- Итого восемь ран. Кидай спасброски. В темноте королевской конюшни, среди спящих лошадей, запаха овса, сена и навоза маленькая лапка сжала несколько шестигранных кубиков, затем подняла и бросила их на стол. - Пять ран пришлись на броню, итого у меня одна жизнь. - Тогда я объявляю рукопашную, - большие белые зубы обхватили резную фигурку и передвинули на три клетки. Затем неизвестный взял кубики в рот и тоже бросил на стол. - Попал восемь раз, но не пробил броню. Пришло время очередного хода. Вот уже полгода эти двое собирались в стойле, чтобы сыграть партию в настольную игру и поделиться своими мыслями. - Меня на этой неделе опять оштрафовали, – раздражённо заявил второй голос, - это возмутительно! Не моя вина, что жалкие смертные не воспринимают драконью речь. - Но и не их вина, - сказал первый голос. - Я давно хотел тебе предложить перейти на общеконтинентальный. Только представь, скольких друзей ты сможешь завести! Собеседник промолчал. - Мерль закончила работу над ещё одним своим изобретением, - продолжал первый, - мне до сих пор сложно поверить, что чертежи, столько лет собираемые малышкой, обретают жизнь и форму. Искренне рад за неё. Кажется, она наконец обрела своё место в мире. Второй голос продолжал молчать. - Мне нет до неё дела, - наконец ответила неизвестная, - не драконья это забота, интересоваться всякими смертными. - Мерль не всякая, она эльфийка. Даже больше, возможно единственная в мире полугоблин-полуэльф. - И что с того? Будь она хоть получайником-полуэльфом, мы не общаемся с простыми смертными. Вернее, не общаемся на их примитивном языке. Только величайшие из людей удостаивались подобной чести. Ну, или когда мы хотим кого-то съесть. - Я не о том. Жизненный ритм Мерль отличен от эльфийского. Я хотел сказать, что свою зрелость и даже старость она прожила как гоблин. То есть, став эльфом физически, её мыслительные процессы сохранили часть быстроты маленького народа. Только представь, Белина, гоблинское восприятие действительности, помноженное на эльфийское долголетие. Если посчитать её относительный возраст, то получится, что она едва ли не самое древнее создание континента! - Ты меня, кажется, не понимаешь, - королевский секретарь прошлась по доске, меряя расстояние между фигурами. - Меня совсем не интересует её возраст. В музее Астралора хранится чайник, из которого пил чай самый первый орочий вождь. С ним мне тоже прикажешь любезничать? Он ведь такой древний! - курица выдохнул струйку пламени. - Но он всего лишь чайник. Друг мой, Великий Змей может говорить на языке низших рас только с равными. С сильными, величественными, властными и гордыми как драконы. В твоей эльфийке нет ничего из перечисленного. Она похожа на маленькую потерявшуюся девочку, хнычущую над своей судьбой, вместо того, чтобы попытаться её изменить. Я не права? Ведь всю свою жизнь она решает свои проблемы чужими руками. - Не только свои, - на этот раз копыто двинуло вперёд разом три фигуры, - Мерль заботится обо мне, часто в ущерб своим желаниям. Однако, ты права, самопожертвование - это вовсе не по-драконьи. Кстати, как насчёт нашей королевы? В ней столько гордыни и силы, что на двух драконов хватит. И она довольно величественна, а уж командовать любит, овсом не корми. Правда, с мудростью проблемы. Но её точно больше, чем у чайника. Глазки-бусинки белой птицы закрылись. Было видно, что она и сама не раз задумывалась на эту тему. Мизори могла стать ей подругой, элементалистка была интересной и в должной мере эгоистичной, стервозной, вредной, наглой, себялюбивой, слишком развязной и глупой, это да, но по молодости и драконы подобным страдают. У неё даже была пленница. А пленница - один из важнейших признаков Властелина Неба. Сама же Белина держала в клетке за троном полевую мышь. - Она слишком молода, - после размышлений молвила курочка. - Может быть, когда она чуточку подрастёт... Кстати, - лапка снова ухватила кубики, - как насчёт тебя? Почему бы тебе с ней не подружиться? Торвальд будет держать язык за зубами, я уверена. - Увы, это невозможно. В ней слишком много зла. Ты должна понимать. - Ха! Так у тебя тоже есть свои правила? - Это не правила, это часть моей природы. Нахождение рядом с тёмными существами или созерцание злых деяний вызывает у меня боль и гнев. А Торвальд… Ты и сама сказала про неё. Может боги и погибли, но тьма и свет некуда не делись из этого мира. Они по-прежнему составляют ткань бытия и по-прежнему находятся внутри нас. Я правда не знаю, что случилось с Мизори в прошлом и ни в чём её не виню, просто её прикосновения обжигают, а слова вызывают страх. Мне с ней не по пути. И я очень боюсь за Мерль. Эй, чего ты нахохлилась, госпожа Чёрный Дракон? - Тёмные деяния, говоришь? Ха! Так вот как ты определяешь, когда я колдую на кубики?! - крохотные глазки пытливо смотрели на оппонента. - Ох, прости, но кому-то просто не следовало жульничать. - Я - дракон, а драконы должны быть коварны. Тем более, что твои пастафариане абсолютная читня. - Ты ещё не видела пони Гуамоко, - серый зверь весело фыркнул. - Так что, продолжаем игру? В темноте стойла блёкло светилась свеча, зажженная от драконьего огня. Никто из стражей не видел света, огражденного от внешнего мира иллюзией. Партия продолжалась. Они не скоро заснут в эту ночь. Однако, не спали сегодня не только они. Чей-то протяжный стон ворвался в дремлющее сознание. Через несколько минут стон повторился. Жозефина попыталась сфокусироваться на звуке, но слух отчего-то отказывался ей подчиняться. Веки тоже не слушались, а по венам словно расплавленное серебро пустили. Серебро? То, что с ней происходило, действительно похоже на действие этого сильнейшего средства против оборотней. Если б она смогла открыть глаза и посмотреть на себя в зеркало, то явно обнаружила бы на коже противную красную сыпь, а ещё герпес. Насморк и так прекрасно чувствовался. Снова стон. На этот раз он прервался двумя спорящими голосами. - Ты забыла нагреть иглы, - назидательно произнёс низкий мужской голос. - Ничего я не забыла, - возразил молодой девичий, даже скорее подростковый, голосок, - сначала загоню под ногти, а потом уже нагрею. Воспоминания о последних событиях захлестнули алаарского агента. Значит, её поймали и она в тюрьме. Это самый паршивый исход из возможных. Конечно, теперь на её содержание будут уходить деньги из казны ненавистного Параракса, однако польза, которую сможет извлечь из её тела местный некромант, несравнимо выше стоимости плошки супа. Надо бежать. Только как? Организм пока не слушался, от введенного в кровь серебра она не могла перекинуться, да и сила человеческой формы не дотягивала даже до половины от нормы. Нервная система же словно с ума сошла. - Слушай, деда, а может ну их эти ногти? В смысле, вырвать к барлогу? - снова оживились девочка. - Тогда иглы некуда будет загонять. - Ну, так есть же накладные. - Мила, может мы обойдёмся без лишних трат? Я понимаю, тебе хочется попробовать всё и сразу, однако в нашей профессии главное вовсе не это. Хороший палач должен уметь... - Да знаю я, - недовольно проворчала девочка, - фамильный девиз Гудменов: «Хороший палач сможет добиться от пленника чего угодно, имея в руках простую швабру, а лучший палач»... Кстати, когда ты расскажешь мне вторую половину девиза? - Никогда. Юной леди самой предстоит это узнать. Я всё понимаю, ты переживаешь из-за предстоящего допроса этой шпионки. Допрос оборотня - одно из самых сложных испытаний в нашей работе. Не волнуйся, у тебя всё получится. Мой первый оборотень тоже был крепким орешком, но твой прадедушка дал мне сию штуку и сказал, что это семейный талисман, который обязательно поможет. Сегодня я даю его тебе. - Ого, сколько крючков и шипов! А как им пользоваться? - Никак. Это просто семейный талисман. Мила, когда придёт королева и начнётся допрос, просто помни о том, что семь поколений Гудменов смотрят на тебя сверху. Покажи им, что ты достойна нашей фамилии. Жози наверняка бы прослезилась, если бы не одна маленькая деталь: дед с внучкой, кажется, говорили о ней, и герцогиню де Салдер нисколько не утешал факт того, что какие-то призрачные Гудмены будут любоваться её страданиями. Но вот всё стихло. Пропали голоса, и стон неизвестного прервался. Сырость темницы опутала женщину своей вязкой прохладой, повеяло напряжением. Опухшие веки поднялись, но глаза не увидели ничего кроме решётки и уходящего вдаль коридора, освещённого блёклым светом лампад. Снова застонал несчастный узник. Странно, но голос показался женщине знакомым. - Ну как? Она очнулась? - послышалось вдалеке. Голос принадлежал женщине. Жозефина тут же закрыла глаза. Не потому, что верила будто проблема исчезнет, если её не увидишь. Просто чем раньше она придёт в сознание, тем раньше её начнут пытать. – Ну, окатите её водой, в балладах всегда так делают. - А ещё в балладах добро всегда побеждает зло, - проворчала всё та же девушка, но тут же добавил с испугом и потением, - но на то они и баллады, Ваше Величество. В чувство же можно привести множеством способов, но если Ваше Величество желает воду, мы её обеспечим. - Ну не свинец же ей в глотку заливать, - слова прозвучали прямо перед Жози. Это прозвучало так резко, что герцогиня моргнула. За мгновение она успела различить смазанное лицо говорившей. - Эй, да она притворяется! - возмутилась незнакомка. - Но вы всё равно принесите воду. Покажем ей наше Параракское гостеприимство. Жози внимательно посмотрела на женщину. Черты лица показались ей знакомыми, но где она их видела, наследница Вафлза вспомнить не могла. Как и не давал покоя ей этот режущий уши, слегка хрипловатый голос. - Кто ты? - наконец спросила Жозефина, наблюдая, как удивлённо поднимается бровь над единственным глазом собеседницы. - Хотела покуситься на меня, и даже не знаешь, кто я? - Мизори пожала тонкими плечиками, от чего по чешуйкам доспехов покатилась серебристая рябь. - Я королева этих земель. Ну, ещё тех земель, и вон тех. Правда, я пока там не была. - Значит так. Сейчас я закрою глаза и досчитаю до ста, а когда открою, золото будет вот на этом столике. И, зажмурившись, магесса принялась считать: - Один… Два… Три… Воспоминания, слова, образы, всё это эхом пронеслось в голове Жозефины. Королева? Быть не может. Жози видела, Жози помнила. И как она могла забыть? Нет, она не забыла, это Торвальд изменилась. Изменился доспех, изменилось количество глаз и угол ухмылки. Изменился тон. Хотя, судя по манере речи, Торвальд осталась всё такой же наглой и мнительной девчонкой. - Итак, я представилась. Теперь твоя очередь. Как тебя зовут, откуда пришла, и где твои друзья? Им, наверно, очень одиноко сейчас и негде перекочевать. А у нас ещё столько свободного места. Молчим? Понимаю. Ну ничего, у нас на этот случай есть специальные поддерживатели беседы. Прошу, Мила, клиент к твоим услугам. Мизори подвинулась, открывая взору Жозефины двух довольно странных типов в кожаных фартуках: щупленькую девочку лет тринадцати и калеку в кресле-каталке. В голове сразу всплыли события, случившиеся после того, как благородная героиня Мизори Торвальд расправилась с безжалостным Ледяным Властелином. Тогда досталось всем представителям прежней власти. Да, судя по тому, что у старику оставили только одну руку, палачом он когда-то был отменным. Значит, остаётся держаться. Девочка приблизилась, развернула на столе тяжёлый свёрток с инструментами. Впервые Жозефина пожалела о своей подготовке в области допросов, поскольку узнала большинство инструментов и их предназначения, что совершенно не радовало, не говоря уже о том, что некоторые блестели серебром. *** Прошло два часа. Королева Параракса молча наблюдала за работой Милы. Мелкая взмокла и тяжело дышала. Она перепробовала всё и по нескольку раз, но жертва не сказала ни слова. Даже более того, не издала ни звука. - Да чтоб ты подохла, волчья морда! - в сердцах рявкнула девчонка. - И долбанные предки на небесах! И эта ни хрена не работающая дрянь тоже! - Аааа! - Жозефина взвыла. То ли от боли, то ли от неожиданности. Милу трясло от злости. Она, кажется, ещё не поняла, что только что нашла применение для семейного талисмана. - Ну-ну, успокойся, - единственная рука старика опустилась на плечо внучки. - Я просто пошутил. Оборотни не раскалываются в первый же день, как и тренированные шпионы. Не бойся разочарованного лица Её Величества. Здесь мы бессильны что-то сделать быстро. Трудно пытать существо, с малых лет привыкшее к тому, что её организм разрывает на части по нескольку раз в день. Правда, есть и хорошие новости - благодаря регенерации мы сможем работать с Мисс Загадкой сколько угодно, не боясь её убить. Да, Мила, можно попробовать ВСЁ. - И сколько же времени должно пройти прежде чем она заговорит? - оперевшись бедром о решётку, осведомилась властительница. - Где-то неделя. А потом ещё три перед тем, как она заговорит правду. Лицо Её Величества разочаровалось настолько, что испугался даже старый палач. - Если вам так это важно... Я мог бы заняться ей лично. Если у вас есть на примете какой-нибудь духовный элементалист, способный вернуть мне на время конечности, подавить потребность в сне и вдохнуть в меня силы, то я смог бы расколоть её недели за две. Правда, это тело слишком старое, и я не могу гарантировать, что после столь объёмного вливания магии я протяну сколько-нибудь долго. Если вам это так важно... - Важно, но не настолько. Не принимай близко к сердцу Джеймс, - королева стиснула кулаки. - Ну, а ты чего молчишь? Можешь с ней что-нибудь сделать? Из тени материализовался Клаус. - Если научишь её говорить, то отдам тебе тело. Некромант пожал плечами. Ему надоело в который раз объяснять этой дылде, что адамант в мозгу - абсолютная защита от ментальных чар. Даже от кровавого подчинения вампиров. - Так вынь его! Ты же проводил опыты по пересадке мозга, - Мизори поморщилась, вспоминая, как её атаковал пустынный спрут, которому некромант зачем-то вшил сегмент мозга кролика. - Вынуть адамант с помощью Ткача?! Я вам что, волшебник?! В смысле, я работаю магическим инструментом, он не сможет даже к её скальпу притронуться и, насколько мне известно, в истории не было зафиксировано ни одного случая успешной работы с затупленными, - лич обиженно стукнул посохом о камень. - Эгей! Что за шум? Драка имеется? - к обитателям подземелья присоединилось рыжее кучерявое существо с бумажным свёртком под мышкой. - Миз, это она? Миз, это Древний? Миз, я сто лет не видела Древнего! Они такие лапочки! Жозефина сжала зубы. Кажется, потерпев фиаско с физическим воздействием, её решили сломить психологически. - Миссис Древний, - не дожидаясь, пока королева скажет своё слово, остроухая самозванка с торжественным видом развернула пергамент, - вот что у меня есть - баранья ножка. Ммм, вкусная очень! А этот мячик, - девушка потрясла кожаный шарик, от чего тот весело загремел, - он принадлежал самому Шарику-Против-Шерсти, герцогу Траузкому. Знатный был правитель! А как мы с ним играли!!! Миз, ты же дашь мне поиграть с носатенькой Древней? - Я тебе не носатенькая! И я не собираюсь ни с кем играть! И я ненавижу играть! И кость свою забери! Не хочу я её! - Песчаного спрута мне в стринги, заговорила! - Мизори изумлённо уставилась на пленницу, с ненавистью вылупившуюся на другую пленницу. - Только не думаю, что она захочет играть. Скорее сожрёт. - Больно надо, - Жозефина изобразила надменность. Настолько, насколько это возможно с разбитым лицом и торчащим из глазницы фамильным талисманом Гудменов. - Я, может быть, на диете. Мне может вредно жирное. Мерль фыркнула, а в следующую минуту бросилась вон из подземелья, закрывая руками раскрасневшееся личико. В этом замке было три запретных слова: «курица», «жирная», и... - Ну что, съела, дылда? - собрав во рту побольше крови, герцогиня сделала то, что обычно герцогиням не подобает: плюнула в лицо высшей власти Параракса. К сожалению для неё, акт оскорбления короны потерпел фиаско, когда ветер подхватил плевок и размазал его по лбу последовательницы Князя. - А ведь она совершенно искренне хотела с тобой поиграть, - Мизори задумалась. Потоки воздуха закружились по комнате, медленные и плавные. Они касались измазанного кровью тела пленницы, раздували русые волосы Клауса, изучали Милу и Джеймса. - Что ж, придётся теперь искать кандидатов тебе на съедение. Сколько у нас алаарцев, господин Гудмен? - Четверо, Ваше Величество. Двое уже во всём признались, включая кражу того кувшина со столетним вином из королевского погреба, расследовать которую вы просили. - Эммм... – очень быстро лицо Мизори стало из холодного и жестокого виновато-потерянным. – Джеймс, забыла сказать, что вино нашлось. Вернее, кувшин. Боюсь, они ни при чём. - Действительно ни при чём? – старик сощурился. – То есть, они соврали? Какая жалость. Не волнуйтесь, Ваше Величество, Мила будет работать с ними, пока они не признаются в своей невиновности. - Не стоит. Играть с будущей едой – дурной тон. - Колдунья соединила кончики пальцев, наблюдая, как меняется в лице узница. - Что смотришь? Неужели ты думаешь, мы не можем сложить два и два? Брось, Древние всегда были частью благородного сословия на севере. К тому же твой портрет опознали несколько свидетелей. Что до Алаара… Вы ведь недавно завершили войну? Затеваете новую? Молчи-молчи, три роты солдат уже маршируют к Ларгосу, в Клавендхольм отправлен приказ собрать ополчение, а Элийская аристократия и так явится по первому зову. Мы ждём не дождемся ваши отмороженные задницы, чтобы хорошенько их поджарить. Остаётся лишь вопрос когда. Такая большая и важная сучка должна это знать. И ты расскажешь нам, рано или поздно. - Господин Клаус, - Мизори нарочито вежливо обратилась к некроманту, - будьте добры... - лич усмехнулся, - а может и не добры, - не сдержала улыбки уже королева, - добавьте силы и выносливости юной Миле Гудмен, добавьте ей немного адреналина. Я хочу, чтоб наша гостья кричала всю ночь. Кричала так, чтобы часть баек о моих злодеяниях перестала быть байками. - Это тебе с рук не сойдёт! Князь обратит тебя в пыль и сдует со страниц истории! У нас есть оборотни, вампиры, огры! У нас флот и самая опытная армия на востоке! - О боги, сначала не моли разговорить, а теперь её не заткнуть. Госпожа шпионка, описание армии нашего врага будь добра озвучивать в точном количестве, называя каждое подразделение. Это во-первых. А во-вторых, у меня, например, есть эльфийка, но я же не кричу об этом на весь Параракс. - Она же сумасшедшая! - крикнула вслед королеве Жозефина. - И все элементалисты сумасшедшие! Они не созданы для того, чтобы править. Власть есть порядок. Всё, к чему прикасаются проклятые колдуны, обращается в хаос. Почему ты молчишь? Клаус, ведь верно? Ты же некромант, некроманты всегда отличались здравомыслием. - Хаос? - лич с телом ребёнка на мгновение отвлёкся от заклинания. - Действительно. Но ты должна знать кое-что ещё: никто не сравнится с элементалистами в умение хаос контролировать. Из соседней камеры снова раздался стон. Она наконец вспомнила этот голос - кричал тот самый гость из Южной Гарвеи.