Во время перехода через дорогу, на Ричарда чуть не наехала машина, остановившись прямо перед ним. От страха у Армитиджа участился пульс. Он был в легком шоке, поэтому не мог ничего сказать на озлобленные крики быдловатого водителя.
— А ну-ка заткнись там! Ты чуть человека не сбил, придурок! — кричал на него Фриман. Повернувшись к Ричарду, Мартин взял его под руку и повел к тротуару.
— Ты как, Рич? Все нормально?
— Да, я в порядке, — ответил Ричард, будучи одурманенным нежными прикосновениями и заботой Мартина.
Фриман открыл дверь кафе перед Ричардом, затем вошел сам. Парни быстро выбрали столик и сели напротив друг друга. Пока Мартин рассматривал меню, выбирая обед, Ричард увлеченно рассматривал Мартина. Армитидж успел сосчитать все родинки на открытых участках тела Фримана, разглядеть его ключицы, его шею, его тонкие губы. Закрыв глаза, Ричард понял, что Мартин возбуждает его всем своим видом. Член Армитиджа упирался в молнию джинс. Дыхание Ричарда участилось.
— Тебе плохо? — оторвавшись от меню, спросил Фриман.
Глубоко вдохнув, Армитидж открыл глаза и ответил:
— Нет. Со мной все хорошо. Официант! Принесите черный кофе. Крепкий.
— А мне вот этот салатик, пожалуйста, — улыбнулся Мартин, показывая подошедшему официанту блюдо.
— Мартин, я сейчас вернусь, — Ричард быстро встал и почти бегом направился в туалет. Фриман кивнул и продолжил ждать, когда официант принесет салат.
Ричард судорожно замкнул за собой кабинку. Быстро расстегнув ремень, Армитидж стянул с себя джинсы и трусы. Обхватив свой член рукой, он закрыл глаза. Построив в своем воображении образ Мартина из своих воспоминаний, Ричард начал медленно двигать рукой. Он обвел пальцами головку. С губ Армитиджа срывались страстные стоны.
— Ма..Мартин, — простонал Ричард, проведя пальцем по уздечке, слегка надавливая. Он чувствовал, как пульсирует кровь в сосудах. Как она разливается по всему телу, неся эндорфин. Ричард чувствовал, как горячими лучами, подобно солнцу, распаляется жар. Будучи уже на грани, Армитидж ускорил темп своих движений.
Почувствовав приятную слабость, Ричард упал на колени и открыл глаза. Его сердце бешено колотилось в груди. Подняв голову вверх к слепящей лампе, Ричард вдохнул, погасив неуспевшие вырваться стоны глубоко в груди. Они были как горящие угли, которые облили водой. Они потухли. Вместе с ними потух свет в сознании Армитиджа, когда последний раз он увидел перед глазами образ Мартина. Когда Ричард проморгался, его пальцы в липкой жидкости, а в глаза бьет яркий свет лампы. Зажмурившись, Армитидж опустил голову и попытался встать. Оглядевшись, он заметил рулон туалетной бумаги. Схватив его, он принялся вытирать руку. Затем он медленно встал и оделся. Ричард открыл дверь кабинки и вышел из нее, подойдя к раковине, над кототорой висело зеркало. Лицо у Армитиджа было красное, на лбу проступили капельки пота. Ричард вымыл руки и умылся. Разглядывая свое отражение в зеркале, он увидел, как блестят его глаза. Руки медленно потянулись к очкам. Стянув их, Армитидж приблизился в зеркалу. Словно колебания ветки от легкого дуновения ветра, блеск затухал. Ричард всматривался, проваливаясь глубоко в сознание. Все вокруг меркло и бледнело, будто накрывая куполом. Оставался только он. А напротив — его отражение.
Посмотри на себя. На кого ты похож?
Его единственный собеседник, который понимал Ричарда. Отражение. Оно не уйдет, пока Армитидж сам того не захочет.
Посмотри на эти мешки под глазами. На свои красные глаза. Смотри, ты устал. Ты измотан, Ричард.
Армитидж осознавал, что он действительно выглядит плохо. «Это все недосып, завал на работе, плохое питание.» Так думал он. Он пытался убедить себя в том, что верит в это.
Ричард, не глупи. Ты знаешь, что ты не прав.
Сердце Армитиджа горело. Так ярко, как полуденное солнце. Оно ослепляло разум. Давало понять, что он не прав. На самом деле не прав.
Ты боишься.
И он действительно боялся. Как дрессированная собачонка боится своего хозяина, так он боялся любви. Она била его по щекам, причиняла ему боль. Действовала как алкоголь, затуманивая рассудок, но давала волю и полную свободу чувствам. Скрытым от всех чувствам.
Твои чувства заперты в сундуке.
Его сердце рвалось из груди, будто бы дикая птица, пойманная в клетку. Ричард вдохнул. Рвано, тяжко, пытаясь заполнить легкие до предела.
Сокровищами нужно делиться с ближним. Так открой чертов сундук!
Яркой вспышкой, подобно разряду молнии в темном небе, ярость разлилась по всему телу. Рука машинально, набравшись силой, ударила по хрупкой зеркальной поверхности. Оставив за собой следы крови на разбитом зеркале, рука Ричарда медленно опустилась вниз. Сам же Армитидж глубоко дышал. Окружающие предметы снова начинали отражать свет и приобретали форму. Купол, что казался таким прочным, оказался всего навсего хрусталем и разбивался, с грохотом падая на пол.
Ричард очнулся, будто бы ото сна. Устремив взгляд на разбитое зеркало и алые пятна, Армитидж осознал, что эти пятна — его кровь. Костяшки пальцев на правой руке заныли, давая знать о нанесенном вреде. Ричард бросился к кабинке. Схватив туалетную бумагу, он пытался остановить кровотечение. Помогало, но не так, как хотелось бы. Замотав руку, Ричард взглянул на часы. Время обеда подходило к концу. Быстро выскочив из туалета, Армитидж почти побежал к столику, где его ждал Мартин.
Отодвинув стул, Ричард сел:
— Прости, что так долго. Возникли небольшие неприятности.
Фриман усмехнулся, доедая свой салат:
— Пей кофе. Нам уже нужно возвращаться на рабочее место.
***
Конец рабочего дня. Пустой офис. Только лишь два человека, распрощавшись со всеми, пытаются наверстать упущенное во время своего обеда.
— Это из-за меня ты тут задержался. Сейчас бы уже дома был, — виновато сказал Ричард.
— Да ладно тебе! Я тоже долго ел.
— Полночи придется тут провести, — огорченно вздохнул Ричард.
Фриман улыбнулся и молча поставил на свой стол бутылку виски. Услышав громкий стук по столу, Армитидж обернулся. Обернулся и улыбающийся Мартин.
— Как насчет выпивки?
Ричард, чего ты замолк? Ты же хочешь.
Армитидж извлек из ящика в столе пару бокалов:
— Я только «за».
***
Жидкость янтарного цвета уже заканчивалась. В бутылке оставалось всего пара капель. Ричард и Мартин были уже довольно сильно пьяны.
Давай же. Это твой шанс.
Армитидж смотрел на Фримана. Он был так близко. Касался своим плечом плеча Ричарда.
Ты знаешь, что нужно делать.
Тепло его тела пронизывало Армитиджа. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее.
Давай же!
Обняв Мартина за шею Ричард впился в его губы резким и требовательным поцелуем. Фриман легко поддавался, поглаживая спину Армитиджа.
