Ради встречи

— Ну зачем? Если ты просто хочешь побыть с ним ближе, то не надо меня прогонять, я!.. — раскрытие преступления как-то отошло на второй план. На первый встал… нет, ворвался, этот спор. Катя никак не желала соглашаться, что выводило Сергея. Ну он-то верил, что ее спасет… А еще он сам признавал, что не все так легко будет. — Причем тут «ближе»?! Если бы я собирался, то здесь бы не стоял и вообще сделал бы все тихо! — Тогда зачем? — она схватила его за запястья. — Ты хочешь, чтобы я уехала, да еще и вот так… У нас же дочь! — Вот именно! И представь, что будет, если ты не сможешь к ней приехать! Раз они тебя пытались убить, попытаются снова, и их не остановит расстояние, сама ведь понимаешь! Только если связь будет целиком разорвана, они тебя оставят. Катя замерла и по щекам ее покатились, кажется, слишком уж крупные слезы. Жаль… нет, просто ужасно и страшно, что она так к нему привязана. Я прекрасно помню это чувство. Только у меня тогда не было даже возможности плакать. Я не мог этого даже чисто физически. Что-то мешало. Это уже потом будто прорвало. А ее, видимо, сразу. Так, наверное, лучше. И ведь все снова так правильно, по логике. Да, ей надо уехать и оказаться в безопасности. И мне в тот раз надо было уехать. Ради профессора и шанса на изменение отношения. Но оказалось, что обе причины ложны. Ни профессору тут лучше не стало, ни нам с Сергеем от разлуки. И теперь еще может быть все. А он вернется к ней, если все хорошо кончится. — Я бы и Эла отсюда отправил, если бы он не был с этим так связан, — добавил Сережа, уже без крика. — Эл… — девушка перевела взгляд на меня, но я тут же отвернулся к стене. Если бы я не был с этим связан, я все равно не оставил бы Сергея, не позволил бы себя сослать. Тем более, что здесь профессор. Профессор… долго ли он еще будет здесь? И долго ли тут будут все? Если они уедут, то что же тогда? Ведь я привязан к этому городу, временно. И, что хуже, Чижиков ведь тоже. Хотя он не сильнее меня, все равно оставаться с ним было бы страшно. — Эл, — повторила она, слишком настойчиво. — Еще одна смерть — это будет слишком, — ответил я, хотя она явно звала меня по другой причине. — Рэсси, и тот робот, и еще профессор… Ты хочешь стать последней каплей в невыносимости этой ситуации? — Они ведь живы, Эл! — пораженно воскликнул Серёжа. — Профессор жив, — покачал головой я, ужасаясь тому, как запросто это говорю. — А вот Рэсси — я не уверен. Он что-то знал. Если бы был включен, рассказал бы. Да и тот робот… Сергей, боюсь, мистер Рэд мог запросто на нем сорваться, — я поднялся на ноги — до этого сидел на полу — и подошёл к ним. — Так вот ты хочешь стать частью этого кошмара? Правда? — я посмотрел Кате в глаза. — Нет… Но бросить вас… — пролепетала девушка, вжавшись в Серёжу с таким видом, будто я ее пугал. Хотя, видимо, так и было. — В данном случае значит облегчить существование. И еще значит не бросить Анечку. Ясно, наконец?! Она подавленно кивнула. Мне было ясно, что так давить на нее совсем нехорошо, и всё-таки отступать и отказываться было нельзя. — Будет лучше, если ты уедешь вечером, — мягко добавил Серёжа. — Разводы разве так быстро оформляют? — прошептала она, не отрывая взгляда от пола. Серёжа вопросительно посмотрел на меня. Насколько я знал, ответ мог быть лишь отрицательным. Но это у нас. Что до этой страны — не знаю. И понятия не имею, могут ли они вообще это здесь сделать. — Посмотрим. Спросим, если что. Да. А до этого придется выяснить, куда дели Рэсси — надеюсь, он не был окончательно уничтожен. И в таком случае, можно будет извлечь его память... Только как можно так об этом думать? И тем не менее, получается. Не зря ведь он добыл ту информацию, не зря! И можно надеяться, его получится восстановить. — Ну вы и орете, — возник в дверях Гусев. — Есть почему. Это ты осматривал комнату, да? — спешно спросил я, потому что сейчас разбираться, кто и почему повысил голос было бы иррационально. По сути, даже до этого слушать их разговор было иррационально. Ну да ладно, теперь уже назад не повернуть. — Ты нашел пулю? Или хотя бы куда она попала? — Естественно я нашел, куда она попала, — самодовольно улыбнулся он, — а ты что, ослеп? Я вздрогнул, в ту же секунду вспомнив профессора. Он больше не будет видеть уже никогда. И все равно ведь он… — Вон же, — заметив мое молчание, указал на окно Макар. — Ты не понял. Сама пуля, ее ты нашел? А что до места, куда она попала, то я имею в виду финальный пункт. Окно явно промежуточный. — Ну, тут ничего не было, — пожал плечами Гусев. — Так что я понятия не имею. — Эл, да ведь они Рэсси утащили, — вмешался Серёжа. — Что же им, было сложно унести пулю? А так, наверное, заряд был не такой сильный, вот она ни до чего и не долетела. — Но зачем было ее убирать? — не согласился я. Хотя, конечно, чтобы оставить нас без улик. Ведь за все это время, я не видел ни одной. Разве что, фотографии. И еще письмо, которое мне не давали. А надо потребовать. Может, хоть почерк узнать удастся. — Ну, Эл, это же преступники. — Что обозначает люди, с четкой системой и планом, — закончил я. — Это не объяснение. Если бы все их поступки можно было лишь этим объяснить, мы бы их давно вычислили. — Вот и нет. Им очень везёт, — возразила мне Зоя, едва войдя в номер. — Некоторые обстоятельства можно толковать по разному, поэтому мы и не можем говорить точно. А по сути, наши преступники могут и не быть такими уж умницами с системой. А вы двое что-то рано, — она пристально посмотрела на Сергея. — Случилось непредвиденное, — пояснил я. С профессором долго оставаться нам запретили, сказали, ему нужен покой. А о том, что возвращаться в офис я не хотел, я уже упоминал. Да, халатность к работе. Хотя, нет. Я сейчас работаю, вот именно сейчас, а не там, просиживая штаны непонятно с какой целью. — У нас тут тоже, как видишь. Повезло вам не видеть эту истерику. Вечно же все эти жертвы на меня валятся, — Кукушкина устало вздохнула и практически свалилась на плечо Гусева. — Надоело. И это сейчас, — она возвела глаза к потолку. — Ну прости… — тихо проговорила Катя. — Но если бы тебя пытались… — А то я сама не понимаю, — Зоя тут же выпрямилась. — Все равно выводит, хотя вины жертв тут нет. — Вот, я ж говорил, мы линчуем преступника, — фыркнул Сережа. Здорово, наверное, что он может даже тут найти повод для улыбки. — Так и будет, — согласился с ним Гусев. — Вы, кстати, остальных не видели? — Ну, я видел Элю, а она рассказал мне, где Майя. С ней все в порядке, но она к нам не вернется, — сообщил я. — А еще мы видели Чижикова. Но лучше не спрашивайте где и при каких обстоятельствах. — О да, после такой встречи больше его видеть не хочется, — согласился Сергей, не скрывая раздражения в голосе. — Он всегда был таким неадекватным? — Это ты еще неадекватных не видел, — Макара вдруг передернуло. А вот это уже неожиданно. Раз уж даже его кто-то умудрился… ну, не совсем напугать, но что-то вроде, то тут уже говорить просто не о чем. — Вы вот не видели, но вообще последнее время Вовка совсем мутный какой-то. — Я даже догадываюсь почему, — пробормотал себе под нос Сережа. Только вот пояснять он, очевидно, ничего не собирался. — А где он сейчас? — уже громко спросил парень. — И, кстати, вы уже ужинали? — Ты угадал, — усмехнулась Зоя. — Вот именно, что он ужинает. Удачно фразы сошлись вместе. Так, а Смирнов, значит, без вести? — Наверное, он просто-напросто у них в офисе, — возразил я. Все-таки, они же тоже работают. И очень может быть, что сейчас он делает что-то важное. Хотя это заставляет меня вспоминать о «манекене». Никто не успел мне ответить, когда внизу послышался чей-то крик. Следом за криком последовал оглушительный — даже для нас, находящихся здесь! — лай. Слишком уж знакомый. — Вниз, — решительно отрезала Зоя, и мы понеслись прочь из номера.

***

Мы не сразу их нашли, что заставило дополнительно переживать. «Ведь это, скорее всего, Рэсси. И Корольков. А это значит, что и Рэсси жив, и что Вовка ему почему-то не нравится. Что, в свою очередь может значить… но зачем бы это Вовке?» И, тем не менее, мы обнаружили их в какой-то тесной, грязной улочке, заканчивавшейся тупиком. Собственно, Корольков стоял у самой стены, как в ловушке. А Рэсси лаял на него, почему-то не приближаясь, но и не отдаляясь. Это странно… — Рэсси! — позвал я, понимая, что сейчас именно мне нужно его успокоить. Именно я это могу. — Рэсси, прекрати! Но лай стал только громче, а пес резко обернулся на нас и даже, с грозным видом, стал приближаться. — Рэсси… — А может это не он? — торопливо высказал предположение Сережа. Хотя я никак не мог с ним согласиться, проверить все-таки стоило, и я выхватил из кармана устройство связи. Если он ответит сигналами, то можно будет не сомневаться. И я позвал его. Он ответил. Да, сигналами. Но совершенно то же самое. Тот же лай. Злобный и резкий. Будто он совсем не узнавал никого из нас. Я еще сказал ему что-то совсем глупое, так что даже сам не запомнил, что именно. Кажется, что-то в духе: «Это же мы, что с тобой?» Ответ был все тот же. И при этом Рэсси приближался, уже даже не лая, а рыча. — Да чего он? — в голосе Макара зазвучало что-то близкое к растерянности. — Посмотрим на тебя, когда восстанешь из мертвых, — мрачно пошутил Сережа, отступив на шаг. — Эл, мне это не нравится. Если это Рэсси, то он не в себе. Нам не стоит?.. — Стоит его привести в чувства, — перебил его я. Да, это будет сложно. И идея отойти подальше звучит, как ни стыдно, заманчиво. Но ей поддаваться нельзя. — Но почему он не узнает вас? — Катя неотрывно смотрел на пса. Даже я не мог постоянно это делать, потому что то, насколько он искажен странной озлобленностью против нас всех — страшно. И ведь он действительно не узнает! Что с ним могли сделать? — По-моему, он хочет нас покусать, — нервно заметила Зоя. — Не должен бы, — без особенной уверенности ответил я. Рэсси, Рэсси, приди в себя! Нет. Нет, так не получится. Нужно иначе. Нужно поймать его. — Но он не понимает, — я спешно опустился на колени. Пес оказался совсем рядом, и мне откровенно было страшно видеть его. Но если не я, то и никто. Ведь я его хозяин! И я не проследил! И все-таки, меня почти трясет. — Рэсси! — снова он залаял. Значит, остается только одно: отключить. А для этого надо схватить. И думать нечего, иначе только сильнее испугаюсь. — Эл, а ты не боишься?.. — но Сергей опоздал с вопросом: я уже протянул ко псу руки. В первый миг я ощутил лишь обжигающую боль. В следующий — услышал восклицания и, кажется, закричал сам. Потом едва ли не рефлекторно прижал Рэсси к себе, как и собирался. И лишь после осознал, что его зубы смыкаются на моей руке с ужасающей силой. Если его отключить, не факт, что удастся его отцепить… — Эл!.. — даже Сергея (не говоря об остальных) я видел теперь очень смутно. Только понимал, что он опустился рядом и что он побледнел до странного. Зубы вдруг разомкнулись и Рэсси завыл. Послышалось что-то похожее на удар — кажется, Вовка упал. И после все совсем поплыло перед глазами.