***
– Эй, Марат, очнись, – Лео поставил на стол кружки с чаем и щёлкнул пальцами перед носом любовника. – Что случилось? – и в ответ на недоуменный взгляд пояснил: – Ты который день ходишь как в воду опущенный и всё норовишь выпасть из реальности. Проблемы на работе? Марат виновато отвёл глаза. Он и не предполагал, что его задумчивость так очевидна. – Так в чём дело? – требовательно повторил Лео. – Сашка пропал, – Ставров не жаждал обсуждать эту проблему, но и выдумывать что-либо не хотелось. – Пропал? – Лео не стал уточнять, о каком Сашке идёт речь. – Перевёлся в другой офис, съехал из дому, на звонки не отвечает… – Вы поссорились? – Это не было ссорой… – Марат опять засомневался, стоит ли посвящать Лео в суть конфликта, но тот, кажется, сам угадал причину. – Из-за меня? – Нет, нет, – бурный протест сменился замешательством, – может быть, частично… Он замолчал, пытаясь подобрать слова, но Лео вновь опередил его. – А тебе не приходило в голову, что твой дружок влюблён в тебя? Вопрос заставил Марата вздрогнуть. – Мне – нет, – гневно открестился он, – а вот этот идиот вообразил себе нечто подобное. Губы Лео насмешливо дрогнули. – Вот как. И судя по всему, даже успел тебе признаться в этом. Когда, интересно? – Да на том самом банкете, – нехотя подтвердил Ставров, пряча глаза. – Он увидел, как я целовал тебя и… – И мальчик прозрел и осознал свои чувства, – с пафосным сарказмом закончил танцор. – Ха, теперь понятно, для чего он припёрся в клуб – посмотреть на соперника. Он внезапно отбросил в сторону насмешливость, становясь серьёзным. – И что же ты ему ответил? Серебристые глаза пытливо изучали Марата. – Послал проспаться, разумеется, – ответил тот, поёживаясь от неловкости под этим проникающим взглядом. – Только он, и протрезвев, упорствовал в своём помешательстве. Ну вот тогда я и сказал ему пару ласковых, и, наверно, обидел. Марат сконфуженно умолк. Почему-то облечённая в слова версия выглядела не очень убедительно. – М-да, – холодно подытожил Лео, – а теперь он пропал. Видать, и правда, обиделся. Они помолчали, думая каждый о своём. – Скажи, а почему ты ему не поверил? Марат аж подпрыгнул на стуле от возмущения. – Да ты что, Лео?! Я ж тебе рассказывал! Таких гомофобов, как Сашка, ещё поискать надо, и чтобы вдруг… – Можно быть гомофобом для всех, но делать исключение для одного, – спокойно возразил молодой человек. Глаза его внезапно приняли странное выражение. – Ты ведь хотел бы, чтобы это оказалось правдой? Ставров открыл было рот и тут же захлопнул. Сграбастав белокурый затылок, притянул Лео к себе прямо через стол, грозя опрокинуть кружки с недопитым чаем, и жадно, требовательно впился в приоткрывшиеся губы. Ему ответили не раздумывая. – Нет, Лёнька, – прошептал Марат, глядя близко-близко в потемневшие, настороженные, ожидающие глаза, – мне это больше не надо. Теперь нет. И уловил, как вспыхнуло в серебряной глубине что-то похожее на облегчение. И щёку опалил ответный шёпот: – Ну что ж, не мне убеждать тебя в обратном…***
Январь вместо крещенских морозов ошарашил оттепелью. Февраль, наоборот, лютовал по полной. Но как бы там ни было, зима неминуемо подходила к концу – самая странная, непонятная, противоречивая зима в жизни Марата Ставрова. Дни цеплялись друг за друга, сплетаясь в недели, и новая реальность, ещё хрупкая и неустойчивая, полная отголосков прошлого, медленно, но целеустремлённо пробивала своё русло, становясь привычной и единственно возможной. Реальность, в которой был Лео и не было Сашки. Тот так и не объявился. Не выдержав, Марат всё-таки съездил в это чёртово Гатово и проследил возвращавшегося с работы Березина до обшарпанной пятиэтажной «хрущёбы». И глядя на закрывшуюся за Сашкой дверь подъезда, вдруг с оглушительной ясностью осознал, что между ними действительно всё кончено – у него больше нет друга. И ощутил такое острое, болезненное чувство утраты, словно хоронил кого-то близкого. Впрочем, почему «словно» – он и хоронил, только не человека. Медленно пробираясь в вечерних пробках, Марат окидывал мысленным взглядом промелькнувшие месяцы и суеверно изумлялся, куда привёл его некогда затеянный эксперимент. Он пока не знал точно – радоваться такому исходу или огорчаться переменам, произошедшим в его жизни. Утраченное и обретённое балансировали на весах сознания, всё ещё не обретя равновесия. Но в одном Марат был абсолютно уверен – он не жалел о том, что сделал. Их отношения с Лео развивались легко и приятно, без головокружительных страстей и эмоциональных всплесков. Они, словно давние друзья или супруги, прожившие десять лет в браке, идеально дополняли друг друга. Их мнения во многом совпадали, привычки оказались до смешного схожи. И даже в бытовом плане оба являлись приверженцами одних и тех же традиций. Нет, они ещё не жили вместе, но, достаточно изучив взаимные особенности, могли не опасаться возможных неудобств подобной перспективы. В интимной сфере между ними также царила полная гармония. Под чутким руководством Лео Марат постигал прежде неведомые нюансы однополой любви, день за днём открывая для себя всё новые грани чувственного наслаждения. Любовник ему достался великолепный – пылкий, раскованный, нежный. Ни одна женщина в жизни не доставляла Марату такого удовольствия. Но и он умел быть благодарным. Короче, это была почти полная идиллия, о которой, казалось, можно только мечтать, но… Присутствовало-таки одно чёртово «но», не дававшее Марату покоя. Где-то в глубине души, так глубоко, что он порой и сам не понимал, откуда эта ложка дёгтя, его грызла странная неудовлетворённость. Словно в букете изысканных специй отсутствовала одна, совершенно необходимая именно ему. Что-то царапало там, внутри, мешало с головой погрузиться в наступившее благоденствие, безраздельно отдаться новым чувствам и отношениям. И как ни лукавил Марат, как ни пытался играть сам с собой в непонимание, ему слишком хорошо было известно имя этому неудовлетворению. Прошлое по-прежнему цепко держало его так и неразгаданной загадкой, мотивами, оставшимися в тени, а главное, тем, так и не исчезнувшим ощущением ошибки. А ещё ему просто не хватало Сашки. Не хватало его дурацкого балагурства, ехидных подколочек, неуместной жизнерадостности. Господи, неужели действительно не хватало?! Впрочем, это как раз было нормально. Невозможно в одночасье вырвать из сердца и мыслей человека, с которым связано столь многое. На это требуется время. Рано или поздно всё исчезнет – и сомнения, и боль, и потребность… Лео поможет ему исцелиться, а он сумеет полюбить его, как тот того заслуживает – без сожалений, без сравнений, без бесполезных и ранящих воспоминаний. Надо просто смотреть в будущее, ценить настоящее и пореже оглядываться на прошлое.***
Зуммер поставленного в бесшумный режим телефона вырвал Марата из полудрёмы. Разлепив веки, он быстро обнаружил источник звука. На тумбочке у кровати вибрировал мобильный Лео, а его хозяин, судя по шуму воды, находился в ванной. Приподнявшись на локте, Ставров глянул с интересом – кто это нам звонит так поздно? – и замер, поражённый. С экрана на него смотрела знакомая самодовольная физиономия, а фамилия снизу подтверждала, что никакой ошибки нет. Барский Влад! И без всяких тебе «яновичей». Дисплей потух, звонок оборвался. А Марат так и завис в немом изумлении. После того вечера, что свёл компанию его сослуживцев в клубе, Марат как-то и думать забыл о заме генерального, и уж, конечно, не предполагал, что Лео потихоньку поддерживает знакомство с ним, видимо, достаточно близкое, раз даже поместил фотографию этого хлыща на контакт в телефоне. – И что тебя так заинтересовало в моём мобильном? – вернувшийся из душа Лео застал любовника, гипнотизирующим взглядом прямоугольник айфона. – Да вот, – Марат задумчиво откинулся на подушки, – пытаюсь найти логическое обоснование, почему Барский звонит тебе в час ночи, и когда это он улыбался столь ослепительно, что ты не удержался и сфоткал его. Лео усмехнулся понимающе и ничуть не смущённо. – А это потому, что господин Барский оказался большим поклонником мужского стриптиза вообще и моего в частности. И теперь является завсегдатаем нашего клуба и моим постоянным клиентом – ни одного выступления не пропускает и на чаевые не скупится. – Постоянный клиент? И что включает это определение? – Марат резко сел, сверля недобрым взглядом. – Ну, иногда приходится поболтать с ним после работы, пропустить рюмку-другую. В качестве особой привилегии Владислав Янович позволяет себе позванивать мне время от времени. И – ох, да! – фото ещё одна уступка его притязаниям на исключительность. Что поделаешь – издержки профессии. Марат непримиримо нахмурился. – Он пристаёт к тебе? Лео присел рядом и успокаивающе пригладил взъерошенные тёмные пряди. – Марат, не накручивай себя. Это часть моей работы, и я умею справляться с ней. – Он тебя лапал? – Ставров и сам не ожидал, что так заведётся, представив себе Лео и Барского, нежно воркующих в интимном полумраке. Лицо Лео приняло серьёзное выражение. – Марик, вот сейчас я немного обижен. Нечистоплотность в отношениях для меня неприемлема. Пока мы вместе, я принадлежу только тебе, – он помолчал, глядя в упор своими необыкновенными глазами, словно пытаясь внушить некую мысль. – И надеюсь, что это взаимно. – Целиком и полностью, – не менее серьёзно кивнул Марат. – И я тебя ни в чём не подозреваю, но всё же странно, согласись, увидеть рожу собственного начальника в твоём телефоне. Ну и жучара этот Барский! – Обычный ловелас, может, чуть более настырнее других. Не думаю, что его запала хватит надолго. Тебе не о чем волноваться. Хотя… – Лео лукаво прищурился, – я, пожалуй, не прочь был бы испытать на себе твою ревность. Марат недоуменно пожал плечами. – Ревность? Я не знаю, что это такое. Никогда не ревновал никого. Взгляд Лео внезапно стал колючим. – А вот твоему Сашку это чувство прекрасно знакомо. Ставров дёрнулся от неожиданности. – С чего вдруг ты о нём сейчас вспомнил? – Да так, – нарочито задумчиво протянул молодой человек, – подумалось… Что, если бы он был понастойчивей, не сбежал с поля боя? Как долго ты продержался бы в своём неверии? Лицо Марата окаменело. – Мы, кажется, договорились не обсуждать эту тему. Тёмно-синие и серебристые глаза сверлили друг друга. Лео сдался первым. – Твоя правда. Тем более у нас были планы поинтереснее. Или ты теперь не в настроении? Он мягко потянул пояс тяжёлого банного халата, распахивая полы. Ещё розоватая, разгорячённая недавними омовениями кожа притягивала взгляд, манила, взывала о прикосновении. Марат не стал отказываться от искушения. – Отнюдь. Ладони скользнули, обнажая плечи, притягивая ближе, совсем близко. Вдохнув уже ставший привычным чуть уловимый аромат ванили, на секунду зажмурился. К чёрту Барского, к чёрту Березина! Он хочет наслаждаться своим новым миром. И уже неважно, мог ли тот быть иным. Всё уже произошло, и обратной дороги для него не существовало. Это единственное, в чём он был уверен.***
Поздравив Березинскую маму с Восьмым марта, Ставров узнал, что… «… у Сашеньки всё хорошо. На новой работе коллектив чудесный, познакомился с очаровательной девушкой и, как им с отцом кажется, в этот раз настроен серьёзно. Может, тьфу-тьфу, даже до свадьбы дойдёт. Вот хорошо бы! А то тридцатник на горизонте. И тебе, Маратик, пора…» Ставров горько усмехнулся, почти не слушая журчащий в трубке голос. Всё правильно. Никакой ошибки не было. И никаким сомнениям больше нет места. Надо просто жить дальше. – До свидания, тётя Оля. Передайте Сашке, что я рад за него.***
– Сашенька, сегодня Марат звонил, с праздником поздравлял. Про тебя расспрашивал. – И что ты сказала? – Ну, всё… Про работу, про девушку, про то, что, что ты, возможно, решил остепениться и подарить нам внучат. – Мама! – Сашка бессильно скрипнул зубами. – А он… Что он ответил? – Пожелал тебе счастья. Реальность физиологии не позволила зубам стереться в порошок…***
– Ставров, зайди в приёмную, тебя Ворошилова искала. Марат поморщился. Как и все нормальные люди, он побаивался внезапных вызовов к начальству. Но лицезреть великого и ужасного СС ему так и не довелось. Катенька сама поведала о возложенном поручении. – Короче, не знаю, Марат, обрадую или нет, но тебе доверено стать лицом нашей компании на межрегиональной выставке IT. – Что-о-о? – у Марата отвалилась челюсть. – Почему я? – Барский сказал, что талантливый человек талантлив во всём. А ты после новогоднего задания уж точно не опозоришься в такой малости. Он особо ратовал за твою кандидатуру. Видать, сильно ты впечатлил его своим танцем. Марат лихорадочно соображал. Ещё и Барский здесь каким-то боком! – Но я никогда не участвовал ни в чём подобном. Даже понятия не имею, что надо делать! Катюша улыбнулась покровительственно. – Не боись, ничего страшного. Будешь стоять у стенда и рассказывать всем желающим о том, чем занимается наша контора. Ну и пропагандировать ваши новые разработки. Материалы получишь, Пётр проведёт инструктаж, он сказал, что ты компетентен во всех вопросах. В дороге подготовишься. Ночь в пути, два дня там. Заодно с Березиным своим повидаешься. – Он, что, тоже?.. – Марат растерялся ещё сильнее, не понимая, радует его сей факт или напрягает. – Ага, гатовские ребята как раз сейчас там площадку монтируют. Так что, приедешь на всё готовенькое. – И когда ехать? – Ставров решил отложить на потом размышления. – Вечером, поезд в 20.40, – добила девушка и без того ошалевшего коллегу. – Билет и командировочные в бухгалтерии. Заберёшь и беги собираться. На сегодня у тебя отгул. Совершенно деморализованный Марат, как механическая кукла, повернулся к двери, но был остановлен насмешливым окликом. – Эй, документы-то не забудь. При виде толстенной папки формата А-4 мужчина окончательно впал в ступор.***
Областной центр, конечный пункт путешествия, встретил Марата промозглой сыростью и типичной мартовской слякотью. Ледяная каша подтаявшего снега молниеносно пропитала тонкую кожу щёгольских ботинок, заставляя легкомысленного путника остро пожалеть о собственной непредусмотрительности. Можно же было глянуть погоду в интернете. Чертыхаясь и стуча зубами от пронизывающего ветра, он плюхнулся в первое попавшееся такси, рассудив, что сейчас не время экономить. Достаточно, что ему придётся теперь целый день ходить в промокшей обуви, и неизвестно, во что это выльется. Хорошо будет «лицо компании», шмыгающее носом или сиплым голосом пытающееся что-то рекламировать. Весенние простуды всегда были бичом для Марата. Незнакомый город мелькал за окном, слабо различимый в сероватых сумерках утра. Но будь он даже залит ослепительным солнцем, вряд ли привлёк бы внимание рассеянного пассажира, все мысли коего были сосредоточены на предстоящей встрече. Полночи, под стук колёс, пока сон всё-таки не сморил его, Ставров пытался представить реакцию Сашки. Как тот поведёт себя? Обрадуется, разозлится, будет изображать оскорблённое достоинство или сделает вид, что ничего не было? Сам Марат предпочёл бы последний вариант. И с удовольствием готов был ему последовать. Чёрт с ними – раскаянием, объяснениями! Проехали. Живём дальше. Тем более подобный сценарий разыгрывался уже неоднократно. Но что-то подсказывало, что в этот раз так просто не получится. Такси остановилось у монументальной постройки, по виду – типичного ВДНХ или чего-то в этом духе, времён расцвета СССР. Современности зданию придавали многочисленные баннеры и растяжки, самая большая и яркая из которых приветствовала гостей и участников той самой выставки, на которую делегировали Ставрова. По причине раннего времени вокруг было совершенно безлюдно, лишь секьюрити в чёрном – неотъемлемая деталь подобных мероприятий – маячил за стеклянными дверями. Поплутав в лабиринте выставочных павильонов, Марат заприметил наконец логотип родной конторы и тут же вздрогнул, услыхав знакомый голос. – Толик, мать твою, ты же обещал убрать кабели. Я чуть ноги о них не сломал. Кончай чаёвничать, займись делом. И следом, из-за полукруглой стены, огибающей площадку «Аксиомы-Сервис», вынырнула не менее знакомая фигура. – Марат?! В широко распахнувшихся голубых глазах за несколько секунд, как в калейдоскопе, сменилась целая галерея эмоций – от неверия и растерянности до насмешливого понимания и неожиданно холодной сдержанности. Губы Сашки тронула кривоватая ухмылка. – Вот, значит, кого нам прислали. Не оборачиваясь, Березин повысил голос. – Эй, парни, у нас тут пополнение в команде. Выйдите, поздоровайтесь, – и без паузы. – Ну, привет, Марат. Он скрестил руки на груди, не делая ни малейшей попытки приблизиться. Ставров сам шагнул навстречу. – Привет, Саня. На секунду показалось, что тот отвергнет протянутую руку, но после едва уловимого колебания Сашка ответил. Из-за перегородки показались две головы, увенчанные одинаковыми бейсболками козырьками назад – техники-наладчики. Толя и… Имя второго Марат забыл. Последовали одобрительные возгласы и приветствия. На этот раз руку ему жали с большим энтузиазмом. Сашка намеренно держался в стороне, всем видом демонстрируя незаинтересованность. – Где тут переодеться можно? – Марат тряхнул перекинутым через локоть кофром с деловым костюмом. – В гостиницу, я так понимаю, мне уже не поспеть. Березин деловито глянул на часы. – Да, времени мало. Но здесь есть комната для персонала. Вполне сгодится. Пойдём, провожу. В кулуарах выставочного комплекса уже вовсю царило оживление. Люди сновали с озабоченными лицами или толпились у автоматов с кофе, стремясь урвать ещё одну чашечку перед началом напряжённого дня, деловито отдавали или принимали последние ЦУ посредством телефонов. Обычная предстартовая суета. Но в небольшой комнате, явно предназначенной для отдыха, на удивление, было пусто. Сашка, не закрывавший рот всю дорогу, в деталях описывая вновь прибывшему устройство и оснащение их стенда, внезапно стих, отвернувшись к окну, стоило Марату взяться за горловину свитера. Однако, молчать, видимо, было выше его сил. – Тебе, значит, доверили представлять компанию, – в тон просочилась лёгкая язвительность. – Похоже, твой рейтинг сильно вырос после Нового года. На конкурс красоты ещё не посылали? Язвительности в голосе прибавилось. – Считаешь, что пора? – беззлобно парировал Марат, поправляя галстук перед зеркалом, и осёкся, поймав в отражении взгляд, тяжёлый и безнадёжный. Руки невольно ослабили только что затянутый узел. Медленно обернулся. – Саш, ты совсем не рад меня видеть? И скорее прочёл по губам, чем услышал: «Не рад». Сакраментальное «почему» уже готово было вырваться наружу, но Марат не успел. Стайка длинноногих девиц в одинаковой униформе возникла в дверях, моментально заполоняя собой помещение, смеясь и переговариваясь, абсолютно игнорируя замерших мужчин. Возможность для беседы была утрачена. «Впрочем, может, это и к лучшему, – думал Марат, глядя в спину шагавшего впереди друга, – здесь не место и не время для обстоятельного разговора». А то, что поговорить всё же придётся, теперь представлялось неоспоримым – Сашка явно не собирался спускать ситуацию на тормозах. Первый день выставки выдался насыщенным и изматывающим. Посетителей было не то чтобы очень много, и не каждый стремился ознакомиться с деятельностью компании «Аксиома-Сервис», но и тех, кто заинтересовался, хватило Ставрову с лихвой. К вечеру ноги подкашивались, язык, казалось, распух, а щёки сводило от бесконечных улыбок. Однако, с тайной гордостью можно было констатировать, что с задачей он справился. Марат и сам не ожидал, что так легко и органично вольётся в незнакомый доселе процесс. Уже спустя пару часов он тарабанил текст почти на автомате, непринуждённо обходил каверзные вопросы и с удивлением отмечал, что не испытывает особого дискомфорта от общения с такой массой незнакомых людей. Сашка метался на подхвате – занимался демонстрацией, принимал на себя часть экскурсантов в редкие моменты наплыва любопытствующих. Излучал дружелюбие и готовность помочь, но в глаза не смотрел и меньше, чем на три метра не приближался. В минуты затишья и безделья убегал курить или болтал с девчонками из соседнего павильона, с кем угодно, только не с другом и напарником. Марат с грустью наблюдал этот откровенный игнор, но не обижался, чувствуя, что вызван он не пренебрежением или желанием унизить. Слишком походило это на очередную попытку спрятаться. После ужина картина, впрочем, несколько изменилась. Пара бокалов пива и весёлый трёп в компании Толи и Коли (вот как, оказывается, звали второго техника) вернули Сашке обычную непосредственность. Глаза ожили и больше не пытались избежать контакта. Он без смущения бросал взгляды на задумчивого Марата и даже острил в привычной манере. Ставров почти жалел, что они не одни. Интимная обстановка полуподвального ресторанчика очень располагала к задушевной беседе. Но, увы. Их дружная четвёрка распалась только перед входом в гостиницу. Коля и Толя, дружно взмахнув руками, исчезли за стёклами дверей. – Иди, регистрируйся, – буркнул Березин, расплачиваясь с таксистом. Марат послушно потопал на ресепшен. – Ставров Марат Иванович? «Аксиома-Сервис»? Да, конечно. Вы делите двухместный номер с вашим коллегой, господином Березиным… – Сюрприз! – шепнул над ухом ехидный Сашкин голос.