В дебрях Вселенной

       Крис резко нагнулся вперёд и внимательно следил за тем, что происходило на экране, стараясь не упустить ни малейшего движения, ни единого слова из беседы его будущих подопечных. – Вы слышали? – прошептал китаец. – Этот паренёк... – Слышал, – ответил генерал, с трудом разлепив челюсти, склеенные леденцом. – Юноша способен на сочувствие и сопереживание, чуток и чувствителен. Так бы, наверное, написали в психологической характеристике, не правда ли? Проблема в том, что, готов побиться об заклад, этих слов в документах мальчика нет.    Майор быстрым жестом провел пальцем по щеке и облизнул губы. – У него вряд ли есть лидерские наклонности, – с сомнением протянул он. – Но он, как вы верно отметили, умеет принять на себя чужие страдания. – Из него получится совершенно отвратительный лидер, – КюХён сцепил длинные пальцы в замок. – Но влезть в чужую шкуру он может, это правда.    Крис бросил на начальника пристальный взгляд. Тот преспокойно продолжал смотреть на экран, посасывая свой треклятый леденец. – Так вы не изменили своего мнения? – через минуту спросил китаец. – Пока не могу сказать, – уклончиво произнес генерал. – Пожалуй, вам пора идти к нашим новичкам, а то, кажется, они начинают думать, что о них забыли. ***     Учебный Центр больше всего напоминал лабиринт, состоявший из совершенно одинаковых коридоров, и нечего было даже пытаться запомнить дорогу: тут такой номер не прошел бы.    Именно такие мысли и проносились в голове у БэкХёна, когда он шел в строю, неотрывно глядя в спину Крису.    Юноша не очень хорошо ориентировался, и это могло оказаться в дальнейшем проблемой. К счастью, трудностей в общении он не испытывал, так что стратегия казалась предельно простой: никуда не ходить в одиночку.    К тому же, молодой человек терпеть не мог быть один.    В целом, новый коллектив ему понравился: ребята подобрались непростые, но интересные. С каждым из них можно было преспокойно подружиться, кроме, пожалуй, того мрачного типа, который держался особняком и ходил с гордо выпрямленной спиной, будто палку проглотил.    БэкХён покосился направо, на своего неприветливого одноклассника. То шел, вздернув подбородок и слегка поджав губы, будто говоря всем вокруг: «Лучше не подходите!».    Юноша цокнул языком и, решив обратить внимание на кого-нибудь посимпатичнее, завертел головой во все стороны. Он уже было решил шепотом заговорить с шедшим позади него ЧонДэ, но строгий окрик Криса несколько отрезвил его, вернув в реальность.    Майор замер у одной из дверей и, эффектно развернувшись, скрестил руки на груди. Окинув взглядом своих вмиг оробевших учеников, военный проговорил: – Как вы все понимаете, здесь, в Межгалактическом учебном центре, поддерживаются условия искусственной гравитации, так что вы можете ходить здесь так же, как и на Земле, но есть несколько помещений, где космическая невесомость сохранена. Со временем вас введут в курс планировки центра, а также начнут тренировать на выносливость, и тогда вам будет открыт доступ к этим комнатам. Пока же я настоятельно рекомендую вам воздерживаться от излишнего любопытства.    Мальчики переглянулись, а потом вновь уставились на сурового офицера. С несколько секунд помолчав, последний, развернувшись, нажал комбинацию кнопок на цифровой клавиатуре, и дверь бесшумно раскрылась. Школьники, повинуясь повелительному жесту китайца, прошли внутрь.    Классная комната представляла собой настоящее царство серебристого цвета. Несмотря на то, что этот оттенок стал одним из самых популярных в современном мире, особенно с тех пор, когда почти вся растительность исчезла с лица планеты, его чрезмерное изобилие, матовая сдержанность и холодность просто поразили весь коллектив.    Всё вокруг было выдержано в такой гамме: и столы, и стулья, и переливающийся экран-доска, и полы, и стены, и потолки. Это казалось почти невероятным, но даже пейзаж за имитацией окна, расположенной на левой стене был серебристым из-за того, что мимикрировал под цвет лунного света.    Крис, пропустивший учеников вперед, олицетворял собой холодную невозмутимость, что было неудивительно, так как майор видел этот класс далеко не в первый раз. – Можете садиться, – величественно приказал он, становясь наконец на ноги и занимая место у лекторского стола.    Ученики послушно заняли свои места. Гула, привычного этим действиям, не было: слишком мощным явилось потрясение для молодых людей. Вся их жизнь менялась прямо на глазах, становясь с ног на голову, и от этого многим из мальчиков было некомфортно.    Но военного офицера мало занимали вопросы душевного равновесия его учеников, ведь его миссия была четко определена: он обязан сделать из этих неоперившихся птенцов настоящих солдат, готовых в любой момент дать отпор этим невесть что возомнившим о себе равам. Майор внимательно смотрел на доставшийся ему коллектив, пытаясь с ходу определить, кто из его подопечных готов работать над собой, а кому суждено надолго задержаться в тылу; кто станет лидером, а кому придется играть на вторых ролях.    Если бы кто-нибудь поинтересовался его мнением, то офицер заявил бы, что ставит на О СеХуна.    Этот юноша, такой сдержанный, такой сильный, такой закалённый в жизненных неурядицах, напоминал Крису его самого, и это в основном и явилось причиной того, что китаец сразу отметил этого мальчика.    Подросток не обладал ни гибкостью, ни дипломатичностью, к тому же, у него были явные проблемы с общением, но Крис полагал, что эти недостатки не столь значимы и меркнут по сравнению с неоспоримыми достоинствами молодого человека.    В конце концов, есть разные типы командиров, разве нет?    Можно подражать тактике того самого Пака ЧонСу и ставить на первое место психологический уют своих подчинённых, изо всех сил стараясь обеспечить комфорт в отряде, но есть ещё уйма вариантов, среди которых и сам Крис, не отличавшийся особой гибкостью.    Майор был требовательным и строгим, не терпел безделья и несерьёзного отношения к работе, и потому он сразу отметил СеХуна, который обещал стать таким же, если бы ему предоставили подобный шанс. Он решил продвигать этого молчаливого паренька на должность лидера, несмотря на то, что его мнение шло вразрез с точкой зрения его непосредственного начальника.    В конце концов, КюХён тоже пристрастен.    Крис решительно кивнул и, постучав по серебристой поверхности учительского стола костяшками крупной ладони, громко призвал к тишине, что не требовалось, так как молодые люди и так не издавали ни звука. – Начнем, пожалуй, – проговорил офицер, распрямляя сутулую спину. – Займите свои места и положите ладони на парты. ***     КюХён зевнул с явным риском вывихнуть челюсти и снова уставился на экран, который в режиме реального времени и со стопроцентной четкостью отображал то, что происходило в классной комнате.    Генерал родился обычным человеком и никогда не обладал экзогеном, но всё же он был здесь, на своём месте. Ему удавалось разглядеть способности или даже их зачатки практически в любом юноше, который поступал сюда на обучение, и глава Межгалактического учебного Центра по праву гордился плодами своего труда.    Эти ребята из Одиннадцатой Республики казались неплохим стартовым материалом, но, разумеется, за ними ещё необходимо было понаблюдать.    Но какая же это мука: следить за уроками Криса и стараться при этом не заснуть!    КюХён поморщился и, вытащив из кармана кусочек сахара, закинул его в рот. Генерала мало заботило то, что этот продукт давно запрещен законом: здесь, далеко-далеко от поверхности Земли, именно он, а не пресловутое Военное Министерство, решал, что можно, а что – нет.    И его слово дорогого стоило. ***  – Таланты людей, наделённых экзогеном, обычно проявляются после достижения субъектом восьмилетнего возраста. Если дар не дал о себе знать до десяти лет, то необходимо обследование в ближайшей экзолаборатории. Для случаев, когда природа таланта не ясна, каждый из носителей экзогена обязан пройти тестирование, результаты которого...    Слегка натужный баритон Криса звучал размеренно и уверенно, заполняя собой тесное помещение класса. Ученики внимательно слушали майора, не смея и пикнуть: суровый нрав офицера уже стал им известен, и молодые люди интуитивно ощущали то, что этот высокий и красивый человек не из тех, кто будет спускать им шалости. Они сидели тихо, как мышки, тщательно конспектируя каждое слово преподавателя на сенсорных планшетах.    Тао, устроившийся за вторым столом, механически вводил букву за буквой, думая при этом совершенно о другом. Он не вполне понимал смысла и цели этого конкретного занятия. Крис, без сомнения, был хорошим и исполнительным военным, но всё, о чем говорилось в этой лекции, было уже давно известно каждому из них, ведь наличие экзогена в корне меняло сам принцип их существования.    Эта небольшая модификация структуры ДНК превращала обычных людей в надежду всего человечества, возлагая на этих ещё незрелых мальчишек и девчонок огромную ответственность, которая порой становилась непосильной ношей для их хрупких плеч.     И далеко не все были от этого в восторге.    Тао мечтал о творчестве, о путешествиях, о новых впечатлениях, но ему была уготована совсем другая участь: его хотели сделать солдатом.    Более того, юноше вменялось в обязанность идти именно по такому пути.    А если он не хотел становиться солдатом? А если ему вовсе не улыбалось применять свой талант против равов, о которых известно так мало, рискуя своей жизнью в схватках с почи неведомым противником?    Молодой человек просто хотел мира и спокойствия; неужели же это настолько утопично?    От этих мыслей слёзы наворачивались на глаза. Смуглый китаец моргнул несколько раз и, повернув голову, посмотрел направо, на Исина, который, замечтавшись и забыв об уроке, рисовал на своём планшете изображения разных животных, которыми раньше была населена Земля.    Тао невольно позавидовал своему соотечественнику: тот наслаждался настоящим моментом, не особо задумываясь о будущем, -- умение, присущее немногим. Он и сам хотел бы обладать им, но, к сожалению, не умел до конца отрешаться от всего и уходить глубоко в себя.    А жаль.    Молодой человек поднял глаза на лектора м вздохнул ещё раз. Этому майору наверняка были неведомы те тяжелые думы, что безоговорочно владели сейчас всем существом ученика владела тревога из-за того, что будущее было неопределенным и вряд ли позитивным. Крис, скорее всего, с детства мечтал о военной карьере и никогда не допускал подобного, предпочитая всегда быть сильным.    Как, наверное, здорово быть таким!    Тао снова уставился на свой планшет, бездумно копируя слова лектора. Он всеми силами старался вернуть себе то состояние воодушевления, которое овладело душой юноши тогда, когда он только узнал о том, что выбран для прохождения обучения, но, как бы он ни пытался, ничего не выходило. ***     В классе царила приятная атмосфера, тщательно поддерживаемая установкой для очистки и кондиционирования воздуха. Кислорода вполне хватало, да и все остальные показатели были в норме, так что обстановка являлась самой комфортной.    И делалось это для того, чтобы не отвлекать новобранцев, ведь если им будет трудно дышать, нападёт головная боль, то ребята не смогут максимально сконцентрироваться на уроке.    А это было необходимо, и не только для того, чтобы ученики лучше усвоили материал.    Крис читал эту лекцию уже далеко не в первый раз, и потому он не вникал в суть слов, которые произносил на автомате; самая важная работа проводилась у него в мозгу, и она была не преподавательской, а, скорее, психологической.    Майор изучал каждого из сидевших перед ним юношей, стараясь дать им объективную и максимально точную оценку.    Его любимец, СеХун, полностью сосредоточился на сенсорном планшете, нахмурив брови и закусив губу. Ставленник генерала, ЧунМён, напротив, конспектировал слова со скрупулёзной точностью, но, судя по выражению глаз, мыслями был довольно далеко отсюда.    КёнСу печатал с огромной скоростью и совершенно бесстрастным лицом, а Исин неосознанно украшал свою работу рисунками, из-за этого порой пропуская целые куски текста. Тао набирал текст, сражаясь с внутренним напряжением и явно тяготясь обстановкой: об этом свидетельствовали и нервное покусывание нижней губы, и периодические быстрые взгляды в сторону двери. БэкХён чувствовал себя прекрасно, конспектируя слова Криса с легкой улыбкой на лице. ЧонИн вёл себя тише и скромнее всех, пристроившись сзади. Лу Хань украдкой поглядывал на товарищей, пытаясь сделать то же самое, что и майор, а именно: определить, кто чего стоит. ЧанЁль низко склонился над планшетом и записывал под диктовку, шевеля губами и стараясь вникнуть в материал сразу же. МинСок олицетворял собой олимпийское спокойствие, но сжатые челюсти выдавали его напряжение. ЧонДэ порой проницательно посматривал на учителя, и что-то подсказывало многоопытному военному, что этот паренёк с блестящими глазами прекрасно понял истинное предназначение этой лекции.    Крис, закончив урок, вполголоса отдал приказ собраться и встать; он узнал всё, что ему нужно было. Украдкой бросив взгляда на один из верхних углов помещения, майор кивнул: скорее всего, генерал сделал те же выводы, что и он сам. В конце концов, всё было довольно очевидно. – Я покажу вам кафетерий, душевые и прочие помещения, – проговорил военный, подходя к двери и раскрывая её. – А потом будет свободное время и отбой. Постройтесь по парам и держитесь за мной.    И высокий китаец, слегка поднявшись в воздух, довольно ловко выплыл из классной комнаты.    Ученики, переглянувшись, потянулись за ним.