Клуб орнитологов-любителей

Воскресное ленивое утро лучше проводить в полусонной дрёме, завернувшись в одеяло и грезя о чём-то тёплом и уютном, а не сидеть на автостанции в ожидании опаздывающих друзей, поёживаясь от холода. Илай с Кисопом притащились спозаранку, расселись в зале ожидания и хором замолчали, отдыхая после очередной перебранки. Предусмотрительный Соп с вечера собрал в дорогу огромный походный баул, о содержимом которого можно было только догадываться, и внезапно осознал, что камеру тащить ему будет тяжеловато. Кевин предупредил, что задержится, так что на помощь пришлось призвать Илая, позвонив тому ни поздно, ни рано, но в три часа ночи. Спросонья и с ужасного похмелья тот боролся с желанием послать Кисопа в увлекательную эротическую прогулку, но довольно неожиданно для самого себя что-то утвердительно промычал в трубку и ровно в девять утра уже топтался перед дверью соповского дома, плохо соображая, что он, собственно говоря, делает. Кисоп навьючил на Лая чехол с камерой и увесистый кофр, предварительно проведя инструктаж по безопасному обращению с техникой. По дороге к станции парни успели пару раз повздорить – сначала из-за медленного темпа Илая, неспешно тащившегося к остановке, а после они разругались по поводу маршрута, которым им предстояло добраться до пункта назначения. Илай молча проглотил очередную порцию занудных лекций и подумал о том, как хорошо было бы от души вмазать по сверкающим линзами очкам оппонента. Но, памятуя о их починке, влетевшей отнюдь не в копеечку, он со вздохом отказался от этой идеи. Наконец, когда очки замолчали и развернулись к нему аляповато-кричащей расцветки задом рюкзака, Илай вновь погрузился в мечты - на сей раз о смачном пинке. Баул равномерно маячил перед глазами Голубя туда-сюда, невольно вызывая у него головокружение, и теперь мирно возвышался пёстрой кучкой на сиденье, разделяя двух непримиримых приятелей. Илай полазил по карманам, извлёк пачку сигарет и с видом победителя сделал затяжку. Кисоп неодобрительно покосился на изящное колечко из дыма, проплывшее над его головой, но ничего не сказал и уставился в телефон. Илай, предвкушая новую забаву, уселся поудобней, чтобы лучше обозревать профиль Сопа, и ухмыльнулся. Новое колечко дивной красоты образовалось из ниоткуда, на несколько секунд обрамив красивое лицо в аккуратную круглую рамку, и позже развеялось без следа. Илай с сожалением проводил его взглядом. Следующее кольцо получилось не таким ровным, и немедленно утонуло в густой шевелюре парня, запутавшись в его красных волосах. Напоследок Илай хотел бы запечатлеть в свежеиспеченном кольце дыма выразительные подрагивающие губы Кисопа, однако в объектив сигареты попало только суровое лицо работника станции, указующим перстом тычущего в табличку «Не курить!». Он приближался к нарушителям порядка хищной походкой рыси, напавшей на добычу, попутно поднимая рацию – видимо, вызывая полицию. На раздумья совсем не оставалось времени. Люто закашлявшись и едва не потеряв свои спортивные тапочки, Илай сграбастал одной рукой все их пожитки, другой цапнул за локоть насмерть перепуганного Кисопа и активно поволок его к выходу. Хун страдальчески зевал – он совершенно не выспался, и уж разумеется не был готов к нелепому виду красного навьюченного Илая, с треском и писком вылетающего за двери с Кисопом в охапку. Матерящаяся человеческая субстанция колобком прокатилась мимо Хуна и скрылась за поворотом. Парень проводил их недоумённым взглядом и пожал плечами. У этих всё детский садик на уме. Что они снова натворили? Тем временем детский сад устроил разборки, за сегодняшнее утро уже третьи. Или четвёртые?.. - Ты убить меня решил, долбоёб?! Что это было такое? – Кисоп раскипятился не на шутку. – Полицию вот вызову! Дебила кусок. - Нуууу, как бэ... Мы щас от полиции и сбегали.. – неловко хихикнул Илай, почёсывая голову. Кисоп мрачно закатил глаза, словно собираясь грохнуться в обморок, однако увидел приближающегося Хуна и тотчас передумал. Прыжок за широкую спину – и Соп уже кидает злые взгляды на виновника переполоха, выглядывая из-за мощного плеча. - Не подпускай его к себе на пушечный выстрел. Он сумасшедший. Хун досадливо отмахивается от надсадного горячего шёпота в ухо. - А где все остальные? Честно говоря, я бы лучше подольше поспал, нежели тащился с утра в какую-то даль, - признался он, протирая глаза. - А я говорил, что это плохая идея – ехать туда на разведку, которая на чёрт никому не сдалась. Но ведь Сухёну всех больше надо. А сам даже не появился, организатор хренов. Проспал, небось! - У папочки свои причуды…- Илай замолчал и вытянул шею. – Ой, вы гляньте, кто чешет сюда. Все дружно развернулись, чтобы посмотреть на высокую фигурку, нерешительно замершую в нескольких метрах от них. - А его-то кто сюда позвал? - Я, - говорит Хун и приветливо машет Джуну рукой, подзывая его. Оленёнок переминается с ноги на ногу и осторожно подходит к ребятам. Илай смотрит на его неуклюжую походку и фыркает вполголоса. - Так крадётся, будто по минному полю идёт, - и тут же получает укоризненный тычок в бок от Хуна. - Ты на себя бы посмотрел – ходишь, как пингвин на сносях, - мстительно прошипел Кисоп, рискнув высунуть лишь кончик носа из-за спасительного укрытия. - Ой да ладно. Ну зачем он нам? Я-то думал собраться чисто своим, а тут… Хун перебивает бубнёж Илая громким «Привет!» и по-дружески хлопает мальчишку по плечу, но Джун прекрасно всё слышал, и ему вдвойне неловко находиться под весом этой доброй руки в практически незнакомой компании, в которой вовсе не такая дружелюбная обстановка, как его уверял тот парень, Сухён. Скорее всего, это и правда было плохой идеей. Да, он до сих пор не завёл друзей в университете и чувствует себя одиноко. Именно это и привело его к двери с любопытной табличкой на ней. Но здесь он явно не ко двору. Непонятно, каким местом он думал, пока ехал сюда. Нужно улучить момент и незаметно улизнуть отсюда. Добрый десяток минут парни скучают, подпирая спинами стены станции, пока наконец не подходит Сухён. Мрачный как туча, он ничего не говорит, просто молча ткнув рукой в направлении их автобуса. Взглянув на его хмурое лицо, Джун не рискнул дезертировать и потащился за остальными. - А Кевин где? – оглянулся Кисоп. - Он не придёт. У принцессы дела поважнее наших, - кинул через плечо Сухён. - Какого чёрта? Он же сказал, что всего лишь задержится.. – слова Кисопа улетают в пустоту. Шин прибавляет шагу, опустив глаза. - А вот и я, детка, - Илай сладостно хихикнул, нависнув над суетящимся со своим багажом Сопом. Голубь вознамерился было плюхнуться на свободное сиденье рядом со своей жертвой, но Кисоп вычислил его намерения и торопливо взгромоздил на кресло свой рюкзак. - Даже не думай. - Ну ладно, я и к тебе могу присесть, - легко согласился Илай и немедленно полез к нему на коленки. Водитель уже подозрительно заоглядывался на возню в салоне и протестующие вопли Кисопа, а Хун сердито заметил: - Заткнитесь оба, иначе нас сейчас вышвырнут отсюда. Илай состроил невинную рожицу и решил занять осаду с тыла, однако увидел Сухёна, в одиночестве сидящего у окна впереди, и передумал. Он подсаживается к Су и тормошит приятеля: - Чего грустный какой? Из-за Кева расстроился, что ли? Да и хрен с ним, с засранцем этим. Парень, не отрывая равнодушного взгляда от вида за окном, отвечает: - Голова побаливает. - Братка! У меня тоже. Знатно вчера погудел – до сих пор котёл трещит. Сухён вяло улыбается в ответ. У Хуна хороший обзор на его спину и светловолосую голову, склонённую к стеклу. Нет, навряд ли Шин так подавлен только лишь из-за отсутствия Кевина - это на него совсем не похоже, равно как и нежелание говорить о том, что у него произошло. Прежде Сухён не отличался подобной закрытостью, с лёгкостью делясь с друзьями своими печалями и радостями, сейчас же он словно замкнулся в своём мире. Хотя стоп-стоп-стоп. Хун едва не рассмеялся вслух над собственной мнительностью. Не прошло и получаса, а он уже как тот шерлок пытается отыскать под лупой причины грусти приятеля. Право, как глупо. Займись своими делами, парень. Жарко. Горло пересохло. Сухён медленно идёт через знакомую с самого детства улицу. Вдали, меж листвы деревьев, выныривает крыша его родного дома, к которому он так нехотя направляется. Солнце палит как проклятое, бьёт прямо в глаза, и Шин вынужден прикрыть горящее лицо рукой. Сквозь туманную дымку крыша расплывается призрачным пятном, растворяется в зелени, словно никогда и не существовала. По правую руку от него - магазинчик их соседа, приветливого пожилого человека, с которым, бывало, Сухён подолгу любил болтать ни о чём, направляясь в школу. Но сейчас всё, чего он желает, так это самому раствориться в этом утреннем душном мареве и пройти никем незамеченным вдоль дороги. Однако сзади его окликают по имени. Я не хочу оборачиваться. Не сейчас. Оставьте меня в покое. - Су-хён, - настойчиво продолжает звать голос, неприятно громко отдаваясь в ушах. Чья-то рука трясёт его за плечо. Сухён вздрогнул и открыл глаза. Илай смотрит на него осуждающим взглядом: - Ну и ты и удрыхся – фиг добудишься. Парень трёт глаза и смотрит в окно. - Где мы? - А вот это я хотел бы у тебя спросить, - разводит руками Илай. - Проводничок херов, - раздаётся голос Сопа. – Завезёшь нас тут в Хреново-Кукуево.. - А ну тихо там, на галёрке, - сипит Шин и лезет советоваться к водителю. - Пункт назначения через две остановки, - объявляет он по возвращении. – Так что не рассиживайте жопы особо. Когда они вываливаются из автобуса, остервенело потягиваясь и разминая затёкшие суставы, Су охватывает чувство дежавю. Перед глазами вновь встаёт картинка из сна. Надо что-то с этим делать, иначе он совсем расклеится. - Кисоп, доставай камеру, - командует он и оглядывается по сторонам. – Сейчас сориентируемся по навигатору, найдём место и надыбаем наш предварительный репортаж. Джун, помоги ему расчехлить эту фигню.. А это что? – он недоумённо вертит в руках кофр. – Штатив? А нафига он нам сдался? У нас не будет статичных кадров, не таскай его больше с собой. Илаю скучно. Он сидит на лавочке и со стороны смотрит на возню с камерой, мечтая о парочке банок пива. - Кисоп у нас расчехлюй и оператор. Хун наш телохранитель на случай нашествия зомби и других злобных бабаек. Ты режиссёр. А мне чем заняться? - А ты сиди смирно и не мешай. - Я буду ведущим! - Вот уж хрена с два. Ведущий – Кевин. Но ввиду его отсутствия этот репортаж придётся вести мне, - вздохнул Сухён. - С твоим-то фотогеничным…- начал было Илай, но, наткнувшись на угрожающий взгляд, вовремя заткнулся и сладко закатил глаза. – Давите вы во мне все творческие порывы, господа. Через пару минут затишья он снова оживляется. - Придумал! Я буду ассистировать и хлопать этой штуковиной, как её там? Камера, мотор, начали! – он щёлкает пальцами перед носом Сухёна, заставив того подпрыгнуть от неожиданности. - Я тебе щас похлопаю по колокольчикам, - шипит Су, и замахивается для доходчивости, но через секунду забывает об обещании и нетерпеливо заглядывает в объектив камеры, над которой колдует Кисоп. – Ну что там? - Убери свой нос из поля зрения и хватит дышать в объектив.. Ну, кажется, разобрался. Надо сделать пробную съёмку, - сообщает Соп. - Просто снимай по ходу дела, а там вырежем все лишние куски. – командует Сухён и осматривается. – А где наш мистер Телохранитель? Хун трещит раздвигаемыми ветками аки медведь и с шумом вылезает из кустов. - Пока бодигард бегает по-маленькому, толпа зомбаков успеет сожрать и переварить всю съёмочную группу, - задумчиво хихикнул Илай. – Не делай так больше. Впрочем, я тоже сбегаю, не уходите далеко. Он рысцой удаляется по направлению к кустам и исчезает в зелени. - Я тут с местными поговорил, они подсказали, какой дорогой ближе пройти к твоему дому с привидениями, - обращается Хун к Шину. – Иначе бы мы долго здесь плутали. Накидал себе небольшой план, чтобы не забыть. Сухён то ли благодарно, то ли насмешливо склонил голову: - Мерси. Будем уповать на твоё топографическое чутьё. Иногда очень хочется врезать по этому лицу. - Эй, подождите! А я?! Камера молниеносно разворачивается и фиксирует вывалившегося из кустов Илая, на ходу застёгивающего джинсы. - Пошли уже. - Чёт как-то нелюдимо здесь. - И неуютно. Они молча идут вдоль старого запертого на замок кафе и зияющего пустыми глазницами заброшенного хозяевами дома. Жизнь в этом районе медленно, но верно умирает. - Да тут, небось, только лишь одним призраком дело не обойдётся, - делится своими ощущениями Илай. Рассеянным взглядом Сухён обозревает однообразный унылый пейзаж, время от времени вполголоса отпуская комментарии для репортажа, скорее ради приличия, нежели из вящей необходимости. Неудержимо клонит в сон. - Где-то неподалёку уже, верно? – неуверенно предполагает он. - Нет, ещё прилично топать, - не сразу отзывается Хун. Он усмехается, упираясь взглядом в светлый затылок. Просто забавно, насколько быстро сдулся их бравый командир. Сухён идёт в отрыв, разгоняя дрёму и оставляя позади лениво плетущихся друзей. Илай смотрит ему вслед, затем заговорщицки пихает Джуна локтем в бок, откидывает волосы назад и, манерно виляя задом, дефилирует королевой по пыльному асфальту. Оленёнок прыскает в кулак. Хун неслышно смеётся, улыбаясь вовсе тридцать три. Камера в руках Сопа начинает заметно трястись. Заслышав странное шипение и вздохи, Сухён с подозрением оглядывается на три уже серьёзных, почему-то слегка закрасневшихся лица, и один бесстрастный глазок объектива. - Кажется, мы на месте, - наконец сообщает Хун, сверяясь со своим наспех накарябанным карандашным планом. – На этой улице видели разгуливающего призрака. В частности, возле дома, что напротив закрытой на ремонт прачечной.. Значит, это здесь, - он тычет пальцем в сторону ничем не примечательного, опрятного с виду дома за старой оградой. Они стоят посреди неширокой, но довольно людной улицы, наполненной гудками машин, обрывками разговоров и смехом. - Атмосферка того «кладбища» была более подходящей для наших целей.. – Илай кривит разочарованную рожу. Джун, глядя на него, согласно кивает вслед. Хун ревниво пододвигается к оленёнку, над которым уже негласно взял попечительство. Сухёна начинает злить эта троица. Ох как злить. Один всю дорогу шута из себя корчит, другой мотается бесполезной лапшой под ногами, третий.. третий строит из себя главного да умничает напропалую. Бесит. Бесят. - Кисоп, камеру.. Да не надо мне её отдавать, чудила, просто направь её на меня. Вот так. На территории… Шин как разинул рот (в надежде начать репортаж), так тут же был вынужден его захлопнуть, ибо сзади звякнула калитка и довольный голос шута проинформировал: - Смотрите, посоны, а тут открыто! Это стало последней каплей терпения командира. - Вы, блять, можете просто делать то, что я говорю? Неужели так сложно постоять и помолчать, пока я не закончу? А? - Посоны, валим! –зазвучал призывный клич шута, и парни суматошно затолкались плечами в калитке. Сухён угрожающе рванул за ними. - Не так быстро, я не успеваю, - тихонько завывает Кисоп, семеня в хвосте. Снято! Ребята дали волю своим внутренним шерлокам, внимательно облазив весь двор, заглянув в плотно зашторенные окна и подёргав дверь – она была крепко заперта, и, разумеется, никто им не открыл. - Он прямо здесь помер? – шёпотом осведомился Кисоп, укладывая камеру на колени. - Да. Его нашли висящим в петле, - Сухён убрал старый засов с двери небольшой подсобки и заглянул вовнутрь, краем взгляда отметив безукоризненный порядок в помещении. Самоубийца был знатным педантом. - Ну вот, вроде бы, и всё. Теперь нам надо взять интервью у кого-то из соседей, и на сегодня хватит. Илай расселся на крылечке, жарясь на солнышке, вполне довольный жизнью и собой. Всё-таки здорово, что он решил выбраться с ними на прогулку. Своего экранного времени он получил предостаточно, вдоволь постебался над Су и Сопом и вообще неплохо провёл время. Жаль только, Кевин пренебрёг их компанией. Илай развернулся к Кисопу. - Слушай-ка, а ты с Кевом связывался? - На звонок он не ответил, а потом кинул сообщение, что позже перезвонит, - Соп вздохнул. - Тебе не кажется это странным? Что-то темнит принцесса наша… - Да откуда мне знать. Он не делится со мной своими планами, - парень досадливо отмахнулся тряпочкой, которой он только что заботливо протирал запылившиеся очки. - Правда? – продолжает приставать к нему Илай. – Разве вы не друзья? Эхехе. Не так-то вы и близки, как мне казалось, - прибавляет он со странной ноткой в голосе. Кисоп чует неладное и с подозрительным прищуром смотрит на Илая в упор, пытаясь понять, к чему тот клонит. Без очков выражение его лица меняется, а взгляд становится на удивление беззащитным и грустным. Не дожидаясь ответа Голубь встаёт, отряхивает зад и, потягиваясь, идёт к выходу. Ему отчего-то неловко. - Посоны, давайте пожрём где-нибудь на обратном пути. Желудок тянет. Но вместо кафешки с благословенной едой они сначала направляются в путешествие по дворам, в попытке найти очевидцев леденящих душу событий. Опрошенные жильцы, в большинстве своём, переехали сюда относительно недавно, и никто из них не знал в подробностях произошедшее здесь два года назад, а уж тем более личность умершего. Одна из тётушек, живущих неподалёку, поведала о шуме, по ночам исходящем из дома X, и зловещем скрипе окаянной ржавой калитки. Другие соседи в один голос утверждали, что эта самая калитка сама собой открывалась и захлопывалась в совершенно безветренную ночь, а в доме горел свет. Белая призрачная фигура в последний раз была замечена на прошлой неделе в субботу, когда погасли последние фонари. Наконец с интервью покончено, и можно всей уставшей и пыльной гурьбой завалиться в местную столовую, в которой по поводу воскресенья собралась шумливая толпа. - Тут весело, - отметил Хун. – Давно я не заходил в подобные места, да ещё и с кем-то. - Не думаю, что после всех этих рассказов мне кусок в горло пойдёт, - замечает Кисоп. - Мне наоборот кушать захотелось. - А я вообще голоден как тысяча злобных призраков, - Илай погладил себя по пустому пузу. - Было бы замечательно, если б мы нашли свободный столик… - Не найдём – отвоюем. Ты же у нас знаменитый флибустьер и гроза всех ресторанов, на твоём счету тысячи.. ну ладно, сотни захваченных столиков, - Илай ободряюще хлопнул Сухёна чуть ниже спины. Шин фыркнул конём. - Загнул как. Это было давно и неправда. - Но зато как эпично! - Вот давай только без подробностей, - попросил Су, закатив глаза. - Да вот же здесь же свободно, - Джун ткнул пальцем куда-то налево. - Налёт флибустьеров отменяется! Эх, если б Илай с таким же вниманием изучал конспекты на парах, с каким он разглядывает лицо Кисопа под прикрытием журнала с меню, то давно был бы в числе лучших студентов вуза. Собственно, совсем недавно он болтал-балагурил как ненормальный лишь из расчёта рассмешить притихшего, постоянно выпадающего из реальности парня, который, как ему казалось, напрочь игнорировал Илая после их разговора на крылечке. Всё естество Голубя бунтует против открытого, в лоб, вопроса, не задел ли он Сопа своей дотошностью. Да этот дурень в любом случае ничего не скажет. - Дахте пошмотлим, шо наш апиятр нашнимал, - предлагает Сухён с до неприличия набитым ртом. Он вспоминает, что раньше чем через три-четыре дня они всё равно не смогут встретиться и посмотреть отснятый материал, но на плоды сегодняшних усилий хотелось бы взглянуть прямо сейчас. Кисоп вертит камеру в руках и разочарованно сообщает: - Аккумулятор разрядился. - А доп не взял? Или зарядник? - Да нафиг нам этот зарядник сдался – совершенно бесполезен в хозяйстве. Вот штатив да, без него бы мы совсем пропали, - Шин как следует прожевал еду и ринулся в пучину язвительных шуточек, сыто развалившись на стуле. Хун спокойно заметил: - По-моему, единственный, кто сегодня «совершенно бесполезен в хозяйстве», так это ты, командир. Мало того, что опоздал и не удосужился узнать дорогу, так ещё и ворчишь на всех беспрестанно. Сухён в изумлении поперхнулся очередным куском мяса, отправленным в рот: - Браво! Теперь я уже крайний. - Я просто хотел сказать, что если уж ты за что-то взялся, то не делай это на отъебись. В конце концов, мы тоже заинтересованы в результате. - Ну началось, - хихикнул Илай и взглянул на часы: обычно ссоры Хуна с Сухёном по длительности не превышают и пары минут. Сухён немедленно хочет разозлиться, но вместо этого демонстративно встаёт из-за стола: - Пойду схожу в туалет. Стошнит сейчас от чьего-то чрезмерного умничанья.. Илай смотрит ему в спину и объявляет: - Сегодняшний рекорд – пять секунд! Ровно пять секунд вы собачились, парни. Мои поздравления, вы неимоверно скучны и занудны. Тут и почесаться не успеешь, не то что пакет чипсов достать… - Зато за вашими с Кисопом срачками можно наблюдать хоть до старости, - рассеянно говорит Хун, ковыряя палочками остывшую лапшу. Вполуха слушая как Илай рассказывает Джуну о незыблемой миролюбивости и неконфликтности парочки СуХунов, он думает о том, что Шин сам напросился на критику своим безалаберным поведением. Давно нужно было его на место поставить. - Да не загоняйся ты, - тычет его в плечо Кисоп. – Он же всегда такой: сам слажает, а все кругом виноваты. Легче слона научить балетным танцам, чем заставить Шина изменить свой характер. Парень сердитым утёнком плещется в раковине с холодной водой, и капли с его рук да мокрых волос каскадом летят во все стороны. Почему он опоздал сегодня? Ох, он с удовольствием ответил бы на этот вопрос, рассказал бы об утреннем звонке старшего брата, вывалил бы всё, что лежало-копилось на душе тяжёлым грузом долгое время, но только лишь бы это не звучало фоновым оправданием жалкой маленькой стычке под вызывающим взглядом требовательных карих глазищ. Однако лёд тронулся. Дышать уже легче. Можно даже улыбнуться в зеркало. Нет, не скривить рожу, как обычно, а просто улыбнуться. Да, вот так. - Это Кев звонит, да? Поставь на громкую связь.. Кисоп кладёт телефон на стол. На всё помещение раздаётся знакомый звонкий голос: - Эй, вы там живы? - Не поверишь, к тебе тот же самый вопрос. Ты куда пропал без вести? – Илай берёт бразды общения в свои руки. - Ко мне дальняя родня неожиданно нагрянула. Пришлось их встречать да в гостиницу везти. Только что вот от них отвязался. Господи, они геморрой ходячий! Устал. - Да мы тоже здесь не плюшки жевали, глазея на восход солнца. - Кисоп, а ты чего молчишь? Обиделся на меня? – голос ласково смеётся. - Кидала, - буркнул Соп и сморщил нос, словно собираясь заплакать. - Они тебя не обижают там? Илай, я тебе перья-то пообщипаю, если тронешь его. - А чего я-то сразу, - парень обиделся, но опустил глаза. – Это вон Сухён на всех вызверялся целое утро, из-за тебя опять же. Соп горестно подпирает щёки руками, его очки нелепо съезжают на нос. - Они меня все достали. И камера тяжёлая – плечо отнимается. - Сухёна что-то не слышно. Он не с вами? Хун вздыхает: - Сухён нам надоел, и мы его заперли в доме с привидениями. Пускай сам свой фильм снимает. - Ааа, понятно… Ну и как там этот домик? - Да ничего примечательного с виду. Сегодня с нами Джун поехал, кстати. Поздоровайся с Кевом, не стесняйся. - Джун?.. А, Джун.. Привет, Джун! - Привет, - смущённо пищит оленёнок. - С кем болтаете? Кевин на линии? – Шин плюхнулся на стул комком сырого теста и вытер шею бумажным полотенцем. - А вот и наша вип-персона с джакузей вернулась. - Совершенно говённые условия в ваших джакузи, - сообщает Сухён и выуживает из мокрых волос невесть как туда попавший кусочек штукатурки. – Ванна тесная, вода холодная. - Лааадно... Возвращайтесь без приключений, путешественники. Потом соберёмся. Кевин выключается. - Для затраханного родственничками человека у него слишком счастливый голос, - присвистнул Илай, зорко наблюдая за Кисопом. Ноль реакции. Это безнадёжно. - Думаешь, у него есть девушка? – оживляется Шин. – Кисоооп, ты что-нибудь знаешь о пассии Кевина? - Какой ещё пассии? – вздрагивает парень. – Не знаю я ничего, - бурчит он и надувает щёки бурундуком. Илай уже злится на себя за неосторожную смену темы разговора. Вот всегда он так, чёрт. Он видит, как Сухён открывает рот для следующего вопроса, и перебивает его первой фразой, что приходит в голову: - Сухён, кушай, пока не остыло, - и пододвигает к режиссёру тарелку с мясом. - Спасибо, я наелся. –Шин захлопывает рот и подозрительно разглядывает ароматные поджаренные кусочки. Где это видано, чтобы Илай по доброй воле отдал мясо в чьи-то лапы? Что-то здесь нечисто. - Нам счёт, пожалуйста! Голубь мычит, пытаясь спасти положение: - Нуу..ты это..схавай горячего, чтобы не простыть с мокрой головой. Вот. – он честно хлопает глазами для вящей убедительности. - А? – картинка в голове Су по-прежнему не складывается. Хун хмыкает и поднимается, собирая вещи, но Илай намерен до конца доиграть свою роль. - Ну смотри, чтоб потом без обид, - и вываливает миску с едой в свою бездонную пасть под полным сожаления взглядом Сухёна. -У кого из местных он анашу отжал, пока я умываться ходил? Хун с Джуном дружно делают большие глаза: мол, ничего не знаем, контору не палим. Кисоп после стрессового промежутка времени возвращается в уютную прострацию и мирно взирает вдаль затуманенным взглядом. Шин досадливо машет на них рукой и выходит наружу. Переглянувшись, обкуренная сытая братия ползёт за ним и неспешно тащится вдоль улочки – время у них есть. Тормозя у остановки, парни лениво перекидываются шутками в ожидании автобуса, который умчит их обратно в город. Илай рассаживается на лавочке, грея живот в лучах солнца; Хун с Джуном вполголоса обсуждают новинки автопрома. Сухён встаёт в теньке, лениво прикрыв глаза, и невольно широко улыбается, когда сзади раздаётся тот знакомый мягкий смех, который он, кажется, не слышал целую вечность.