"Между человеком до того, как он полюбил, и после, существует такая же разница, как между потушенной и зажжённой лампой." (В. Ван Гог)
***
Хельга разжала свой кулак и отвернулась, её лицо отразило одновременно злость и разочарование. Она издала досадный рёв и пошла прочь, смотря прямо вперёд и ни на кого вокруг. Фиби, выглядевшая взволнованной, встала и последовала за Хельгой. Все были в шоке. Хельга Дж. Патаки ушла от стычки. С Арнольдом, из всех людей! Их лица выражали различные эмоции, от неверия своим глазам и шока до удивления и потрясения. Джеральд широко улыбнулся и подошёл к лучшему другу, похлопав его по спине: "Молодец, мой мальчик." Арнольд чувствовал странную смесь триумфа и облегчения, когда Хельга ушла. Если честно, он не был уверен, как поступит Хельга. Он об этом особенно и не думал, лишь намеревался прекратить её издевательства к себе. Теперь до него, наконец, дошло. Он противостоял Хельге Патаки – мучительнице его детства и своему заклятому врагу... И победил! Теперь весь класс и несколько других учеников, которые наблюдали за дракой, начали радоваться за Арнольда. Кто-то так же подошёл и похлопал его по спине, другие – поздравляли с победой. Он почувствовал, что улыбка пересекла его лицо. Впервые за день, с самого утра, он чувствовал себя очень хорошо. После обеда (на который у него остались какие-то секунды) и перерыва на игровой площадке, где они без приключений поиграли в тетербол, Арнольд вернулся в класс с Джеральдом час спустя, по-прежнему отлично себя чувствуя из-за похвал, которые получал во время всей перемены. Он сел за парту вместе с остальными, вошедшими в кабинет. Последней была Фиби, которая выглядела немного встревоженной. Арнольд заметил это, когда она проходила мимо их с Джеральдом парт, и спросил: – Эй, Фиби, в чём дело? Фиби посмотрела на него, волнение в её глазах было увеличено линзами очков: – Я не могу обнаружить Хельгу, Арнольд. После произошедшего в столовой она испарилась. Я пыталась за ней следовать, но она сказала, что ей нужно побыть одной. Она ушла, и я не видела её всю перемену. Арнольд моргнул и понял, что он тоже не видел её на площадке. Внезапно всё его отличное настроение из-за того, что он постоял за себя, уступило дорогу тревоге, перемешанной с виной. Он вспомнил, что причиной его злости было не столько её поведение сегодня, сколько его собственное разочарование и непонимание. Тут заговорил Джеральд: – Не волнуйся за Хельгу, рано или поздно она объявится. Скорее всего, она до сих пор дуется из-за того, что Арнольд назвал её треплом, – он широко улыбнулся Арнольду. Фиби слегка нахмурилась: – Джеральд, тут не от чего радоваться. Хельга была совершенно унижена из-за произошедшего за обедом. Арнольд посмотрел на неё, внезапно желая защитить себя: – О, я так полагаю, издеваться надо мной и делать подножки в столовой – вовсе не унизительно для меня? – Арнольд, я лишь беспокоюсь, что такого рода столкновение с ней могло её расстроить, – просто сказала Фиби. Она не хотела разбалтывать слишком много, но надеялась, что Арнольд сможет прочесть между строк. – Ну, по правде говоря, я думаю, что Хельга нарывалась уже очень давно, – вклинилась Ронда, заговорив с парты рядом в своей привычной высокомерной манере. Очевидно, что она всё это время подслушивала. – Да, она всё время гавкала, но ни разу не укусила, – вставил своё мнение Сид. – Она лишь доказала, что она фуфлыжница! Остальные начали поддакивать им двоим, кивая и заговорив одновременно. Лишь один Кёрли спросил: – Так почему же тогда Хельга ударила Белча, если она такая слабачка? Это заставило всех замолчать. И впрямь, это было нелогично, что она смогла противостоять такому здоровяку, как Белч, и всё равно струсила перед таким неагрессивным мальчиком, как Арнольд, который к тому же ещё и ниже неё. По крайней мере, это было не ясно большинству, но тут внезапно заговорила Ронда. – Погодите, – сказала она, её глаза почти светились от какой-то мысли. Она повернулась и посмотрела на остальных: – Она это сделала, потому что Арнольд был в опасности, – понимающая улыбка проскользнула на её лице. – Эм, Ронда, разве это случилось не потому, что Белч сбил её с ног? – скептически спросила Надин. – Ой, подумай сама, Надин, почему он вообще её сшиб изначально? – не дожидаясь ответа, Ронда напирала. – Потому что Хельга остановила его от избиения Арнольда. Стинки чуть-чуть нахмурился и почесал пальцем макушку, а затем со своим деревенским выговором непонимающе прогнусавил: – Я не понимаю, Ронда. – Да, что ты хочешь этим сказать? – спросил Юджин, смотря на Ронду с любопытством. Ронда ликующе улыбалась, наслаждаясь вниманием к своей блистательной смекалке. – Всё, что я хочу сказать, это то, что Хельга не ударила Арнольда, потому что она не могла, – она обернулась в сторону Арнольда, которому было неловко быть частью всей этой темы: – Скажи нам, Арнольд, что случилось прошлым вечером на вашем маленьком "свидании" с Хельгой? – она выделила слово "свидание" кавычками в воздухе, как обычно делал Мистер Симмонс. Арнольд посмотрел вниз и начал потирать свою руку: – О, эм, ничего особенного. Мы сходили в ресторан, потом в кино, а потом на ярмарку, – затем он посмотрел вверх и быстро добавил, – я лишь хотел загладить свою вину за то, что случилось на кикболе до этого. Ронда ухмыльнулась, её глаза ярко светились от какой-то скрытой догадки: – Ну, думаю, всё говорит само за тебя, – она резко кинула. – Да! – сказал Сид, а потом моргнул и посмотрел на Ронду. – Эм, а что именно это говорит? Ронда с широкой улыбкой сбросила гранату: – Что Хельга Дж. Патаки втрескалась в Арнольда. Этих слов было достаточно, чтобы весь класс замолчал. Все смотрели на Ронду либо с недоверием, либо ошеломлённые осознанием. Фиби, Лайла и Брейни – все смотрели на неё с тревогой, мальчики уставились на Ронду с отвисшими челюстями, а у девочек были широко раскрыты глаза, как будто внезапно до них тоже всё дошло. Арнольд желал испариться прямо на месте. Его щёки краснели, а желудок казался пустым. – Ронда, это не может быть правдой, – из ряда слева сказал Парк, – Хельга издевалась над Арнольдом и третировала с самого детского сада. Несколько человек этому кивнули. Ронду же, казалось, ни сколько это не тронуло. – Ой, включите же уже мозги, народ. Не могу проверить, что я сама никогда этого не замечала, – она встала, триумфально улыбаясь. – За все разы, когда Хельга грозилась избить кого-либо из нас, скольких из нас она действительно ударила, не считая Брейни и, по случаю, Гарольда? Все замолчали и задумались над этим. Арнольд тоже подумал, и правда его больно ударила. Хельга никогда его не била по-настоящему, никогда. Она часто толкала его, периодически пихалась своими острыми локтями, и много раз грозилась выбить из Арнольда дух, но никогда этого не делала. Это теперь стало так очевидно для Арнольда, и вдвойне очевидно для всех остальных. Постепенно люди начинали приходить к одному выводу. Ошеломительное изумление как будто бы заполняло комнату. – Вау, я никогда над этим не задумывалась, – практически прошептала Шина. – Вот те на, Ронда права, – в недоумении сказал Сид. – Конечно, права, – высокомерно сказала Ронда, как будто её неправота была чем-то несуществующим в принципе. По крайней мере для неё так, наверное, и было. Гарольд заулыбался: – Хельга – просто слабачка и лохушка! – он разразился своим громким отвратительным гоготом. – Да, теперь я понимаю, что Хельга – пустомеля, – сказал Стинки, улыбаясь и хихикая. Многие засмеялись над его словами. – Минуточку, – встал Джеральд и посмотрел на всех, – Хельга Патаки не пустомеля. Вы что, не видели, как она сломала Белчу нос? Поверьте мне, даже если она и много болтает, она всё равно что-то делает. Арнольд был благодарен наблюдениям Джеральда, когда Ронда вновь заговорила: – Да, она сделала это, но только потому, что Арнольд был в опасности. Теперь Арнольд жалел, что Джеральд не держал язык за зубами, потому что остальные вновь обернулись к нему. – И впрямь, – громко издеваясь, сказал Гарольд, – Хельга ударила Белча, потому что она влюбилась в Ар-нульда. А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Весь класс хихикнул над его словами, а кто-то и вовсе засмеялся вместе с ним. Все, кроме Джеральда, Фиби и Арнольда, которому очень хотелось спрятаться под партой. Лишь ещё одним человеком, который бы не смеялся, был Брейни. Он сидел на задней парте и почему-то выглядел неловко. В дверном проёме появился Мистер Симмонс и закрыл за собой дверь. – Так, класс, успокоились, ушки навострили. Поскольку сегодня последний полный учебный день, мы проведём его остаток... Эм, подождите, а где Хельга? – Я не видела её с обеда, Мистер Симмонс, – робко сказала Фиби, глядя на учителя. Никто больше ничего не сказал, хотя некоторые ухмыльнулись на задних партах рядом с Рондой. Арнольд внезапно стало раздражать её поведение. Он почувствовал себя ответственным за произошедшее за обедом. Он встал и сказал: – Я пойду поищу её, Мистер Симмонс. Джеральд моргнул и посмотрел на друга, а затем слегка улыбнулся и покачал головой. Фиби так же улыбнулась Арнольду. – Ну, это очень мило с твоей стороны, Арнольд, – сказал Мистер Симмонс, отпуская его. Некоторые одноклассники хихикнули. Арнольд не обратил на них внимания и пошёл искать Хельгу.***
"Любовь не знает законов. Она сама по себе высший закон." (Боэций, "Утешения Философией", 524 г. н.э.)