***
Йанто встретил Джека в палате, улыбаясь. — Глядя на это, можно подумать, что у тебя сбылась мечта, — проворчал капитан, оглядывая палату и самого Джонса. — Оуэн прислал мне цветы, — тихо и хрипло сказал тот. Он был бледен и сидел в кровати неестественно ровно. Из его левого бока торчала прозрачная трубка, ведущая в небольшую бутылку, прикрепленную к койке. — Транссудат, это ненадолго — пояснил Йанто в ответ на безмолвный взгляд. — А хрипишь?.. — У меня была трубка в горле, теперь оно болит даже больше места, куда угодила пуля, — он хрипло засмеялся. — Джек, ты слышал меня? Оуэн прислал цветы! Разве это не… Капитан нахмурился, и сказал резче, чем собирался: — Он испугался, Йанто. Как и все мы. И теперь просто рад, что ты жив. В палате повисло неловкое молчание. — Я не хотел… — Я знаю, прости. Мы все здорово перепугались, это точно. Надо мне тоже отправить тебе цветы, какие ты любишь? Этим лилиям Оуэна вообще не место в больнице, уверен, аллергикам дурно от них даже в соседнем крыле здания… — Злишься? — Йанто свел на нет попытку разрядить обстановку. — Как я могу злиться? — рука Джека легла на кровать, но не коснулась — жест показался ему наигранным и избитым, особенно в сочетании с фразой, которую он произнес почти без намека на шутку: — Ты мой герой. — Я твой кретин, — отрезал Йанто. — Ну, может, совсем немного. Когда-то давно, у меня были одни отношения… Знаешь, что произошло, когда он узнал о моем бессмертии? — Что? — Он убил меня. Сначала… А потом выдал мою тайну кучке ограниченных идиотов. Они подвесили меня в каком-то подвале, и убивали — снова и снова, каждый по очереди. А он стоял и смотрел. Потом раскаялся, но я сбежал от него. — Кто бы не сбежал? — с отвращением спросил Джонс. — Так было всегда — люди отрекались от меня, боялись, пытались на мне нажиться, поэтому даже от коллег я всегда скрывал свое бессмертие так долго, как только мог. Но что сделал ты? Пожал плечами и продолжил относится ко мне, как и раньше. Мне казалось иногда, что ты — извини, — не понимаешь до конца, но ты всегда становился чертовски заботливым, после каждой моей смерти, и… — Я и правда не понимаю. Но догадываюсь, что к боли невозможно привыкнуть. — Твой хирург назвал тебя рыцарем, — Джек улыбнулся. — Очень метко. Инстинкты заставили тебя рисковать жизнью, чтобы я не получил еще одну порцию боли. Я в ужасе, Йанто. Серьезно — я в полнейшем ужасе, потому что никто не должен так поступать, никогда и ни с кем, и не вздумай это повторять, слышишь?! Но я не могу злиться.***
Не прошло и недели после того, как администратор Торчвуда покинул свой пост, и в Хабе наступил первый кризис. — Мать твою, мать твою, мать твою… — бормотала Тошико, бросаясь от одного компьютера к другому и стуча себе по уху. — Гвен, Оуэн, Джек! Гарнитура не отвечала, что-то расстроилось в системе связи. Тош, не глядя, набрала номер и прижала трубку к свободному уху плечом, не переставая что-то быстро набирать на клавиатуре. Капитан не отвечал, и технический гений отреагировала на это весьма банально — снова выматерилась. Гвен удалось дозвониться сразу. — Слушай, у нас полное безумие. Три разных сигнала с разных концов города — уивелы, какое-то излучение, я уверена, что мы уже с таким сталкивались, ищу... И что-то совершенно необычное. Я не могу дозвониться Джеку, сообщи Оуэну, пожалуйста — я уже скидываю тебе координаты… Внутренняя связь не работает, ею обычно занимался Йанто, мне нужно время, чтобы разобраться. — Они наверняка опять вместе, — сообщила из трубки Гвен с легким металлическим акцентом. — Я попробую дозвониться. Не переживай, Тош, мы справимся. — Справимся, как же… — вздохнула та, откладывая телефон и устало потягиваясь. Офис наверху оккупировали туристы, за несколько дней до отказа забив жалобную книгу — а Тош и не подозревала, что их прикрытие было реально действующей конторой! В подвале выли голодные уивелы, Мавануи покинула свою пещеру под потолком и временами раздраженно пикировала вниз, напоминая о том, что и ее нужно покормить, в Хабе царствовал полнейший бардак, а Джек и вовсе перестал показываться на базе с тех пор, как подстрелили Йанто. Подумать только, а когда-то капитан и на работу его брать отказывался! Впрочем, Гвен оказалась права — они справились. А Харкнесс, до которого так и не смогли дозвониться, объявился только поздно вечером. Тошико отпустила коллег по домам, а сама отправилась к нему поговорить. Джек в глубокой задумчивости сидел за своим столом, подперев руками голову и уставившись на странного вида прибор. — Что-то инопланетное? Капитан мотнул головой и уставился на нее с недоумением. — Что? — Этот прибор выглядит как нечто чертовски инопланетное, — терпеливо повторила Тош. — Что это? Она не собиралась выяснять подробности, опыт подсказывал, что Джек не станет ничего рассказывать без нужды, но любопытство не позволило хотя бы не предпринять попытку. К тому же, разговор об отлучках капитана и чрезмерной нагрузке на оставшихся членов команды начинать ей совершенно не хотелось, хотя она и взяла на себя эту миссию, пожалев измотанных коллег. — Это… — он, казалось, впервые видит черный небольшой цилиндр на своем столе. — Вторая часть того, за чем мы охотились, когда Йанто подстрелили. Нейтрализатор памяти, своего рода реткон, он хранится в Торчвуде уже довольно давно. Торчвудский нейрализатор, если точнее. Возможность программируемой амнезии. Заставил человека сделать то, что тебе нужно — и убедил его, что вашей встречи не было, а перевести все свои финансы абсолютно незнакомому типу было порывом альтруизма. — Мне показалось, ты принес его снаружи… — Так и было, я выносил его, чтобы показать одному… специалисту. — Какому еще специалисту? — Тош почувствовала себя уязвленной. Прибор, который команда добыла с таким трудом, Джек спрятал в архив сам, даже не дав ей разобраться. Он знал, что существует вторая часть, но ни словом не обмолвился о ее существовании. Но и этого ему показалось мало, и он в обход технического специалиста Торчвуда таскал инопланетную технику какому-то неведомому …фрилансеру?! — Неважно, он облажался, поэтому… Тош, этот разговор и все, что будет касаться в дальнейшем этого прибора, должно остаться между нами. Никто не должен знать ни о нем, ни о том, о чем я попрошу тебя. Как минимум, пока я не сделаю то, что собираюсь. — Конечно. — Я серьезно. — Джек, я же сказала. — Тебе не понравится моя просьба. Я хочу, чтобы ты понимала — тебе нельзя передумать хранить этот секрет, даже если тебе не понравится его содержание. — Хорошо, — очень нехорошо. Тошико даже похолодела в ожидании того, что скажет ей Джек, а тот не торопился. Помолчав и поморщившись, как от застарелой боли, он наконец заговорил: — У него сложное управление. Эта дрянь может расплавить человеку мозги за пару секунд. А мне нужно, чтобы ты разобралась, потому что я собираюсь стереть из памяти Йанто несколько последних лет. — Что?! — Тошико вскочила со стула, на который опустилась всего несколько секунд назад. — Я предупреждал, что тебе это не понравится. — Джек, зачем?! — Я не хочу, чтобы он работал здесь. Но я не могу выкинуть его обратно в нормальную жизнь со всеми этими воспоминаниями. Реткон просто сотрет несколько лет — начисто, и у него масса побочных эффектов. Но если ты настроишь прибор, я смогу убедить Йанто в том, что все эти годы он жил обычной жизнью. Пристрою его в хорошее место… — Это скотство, — с отвращением произнесла Тошико. — Да что ты? — спокойно переспросил Джек. — А я сделал бы это со всеми вами. — Может, и сделаешь, если я помогу тебе! — И что же плохого во втором шансе для каждого из вас? Нет, Тош, не сделаю. Рифт никуда не делся, вы нужны мне. — Тогда почему? .. Джек не дал ей договорить. — Потому что у всего должен быть предел. Йанто выжил при Кеннери Уорф. Он даже подружку-киберменшу оттуда вытащил, и снова выжил, когда она начала убивать. Сейчас ему снова повезло, но не будет везти вечно, понимаешь? Я считаю, что он исчерпал свой лимит. — Все равно это… — Тош не сразу смогла подобрать слова, — неэтично. Мерзко. — Знаю. Лучше я поступлю неэтично, чем позволю ему умереть здесь из-за его рвения. Ты разберешься или нет? — Я постараюсь, — Тошико взяла прибор и направилась к себе. — Но я не представляю, как сделать это, не испробовав на ком-то его действие. — Это не проблема, — безмятежно ответил Джек, и девушку передернуло.***
Гвен хотелось поговорить и, несмотря на усталость, она отправилась не домой, а в больницу. Торчвуду недоставало Йанто, как и бывшему констеблю Купер. — …и тут Оуэн говорит: «Ну все, с меня хватит этого дерьма!», швыряет в этого гнома какую-то мелкую фиговину, и тот каменеет! Он его так и запер в камеру, каменного, — Гвен вытерла с глаз слезы от смеха и уже спокойней закончила рассказ о сегодняшних приключениях: — Джек убьет его, опять с собой таскает подарочки Рифта. Дорогой, ты в порядке? Гвен сидела у кровати Джонса уже минут двадцать. Он всегда был хорошим слушателем, а ей позарез нужно было обсудить с кем-то сумасшедший сегодняшний день, чтобы избавиться от напряжения. — Да, да… — несмотря на бледность, Йанто выглядел идущим на поправку, но его явно что-то беспокоило. — Тебе нужно что-нибудь, здесь удобно? Ума не приложу, почему Джек не заберет тебя в наш лазарет. — Меня еще нельзя перевозить. — Очень жаль, но он хотя бы не оставляет тебя тут одного. Целыми днями его в Хабе не видно. — Целыми днями? — Ну да… Он что, не у тебя пропадает? — Но не целыми же днями. — Брось, а то я вас двоих не знаю. Сам не замечаешь, наверное. — Гвен, он приходит на несколько часов. Веселит меня, злит медсестер, ездит ко мне и привозит мне вещи… Но это все. — Наверное, у него очередное дело, которым он не хочет с нами делиться, а тебя — беспокоить, — успокаивающе сказала Гвен, ее лицо стало мечтательным. — Так непривычно видеть его заботливым. — Очень непривычно… Можно обратиться к тебе с просьбой? — Дорогой, тебе можно все. — Попытайся узнать, что он задумал. Девушка уставилась на коллегу с недоумением. — С чего ты решил, что он что-то задумал? — Он пропадает где-то и ничего не рассказывает ни вам, ни мне, и ты права — он слишком заботлив. Кроме того, есть еще кое-что… Та злосчастная перестрелка произошла вскоре после нашего с ним разговора о том, как отношения влияют на работу. Я знаю Джека, он не спустит мне этой ошибки. — Йанто, о чем ты говоришь? Он просто испугался, не будет же он теперь тебе мстить за твое благородство? — Глупость, Гвен. За мою глупость. Не мстить, конечно, но я уверен, что так просто все не закончится. — Знаешь, Йанто Джонс, иногда я начинаю сомневаться, кто в вашей паре, — она намеренно сделала паузу и парень поморщился, — больший мудак. Она встала, собираясь уходить. — Тебе должно быть стыдно. Так думать о Джеке! Когда мы не знали, выживешь ли ты… Я никогда не видела его таким. Если тебя так беспокоит, что теперь будет — спроси об этом у него самого. Я шпионить не стану. Бурля негодованием, она ушла, оставив Йанто в глубоких раздумьях.***
В Хабе было тихо. Капитан снова пропадал где-то, не было и Тошико. — Как думаешь, Джек станет как-то наказывать Йанто? — устав слоняться по офису без дела, спросила Гвен, опираясь на шаткие перила над лабораторией. Оуэн сортировал образцы и не был настроен говорить, но вопрос его удивил, и он нехотя уточнил: — За что? — Йанто говорит — за глупость. За то, что закрыл его от выстрела. — Правильно он говорит… — Оуэн сделал паузу и осторожно переместил шаткую конструкцию из нескольких держателей пробирок на боковой стол. — Но вряд ли. — Почему это — правильно? — Разве не очевидно? Глупо рисковать жизнью ради того, кому эта пуля и повредить-то не могла. — Вряд ли он взвешивал это решение. — Все равно глупо. Надо вовсе не иметь инстинкта самосохранения, чтобы лезть под огонь. — Он просто хотел защитить Джека. Неужели это не кажется тебе хотя бы… трогательным? Заслуживающим уважения? Оуэн стянул перчатки и выкинул их в переполненную урну, не отрывая полного скептицизма взгляда от коллеги. — Нет, Гвен. Ни капли. Это вообще отвратительно — со стороны. — Не понимаю. — Посмотри на них. Йанто настолько поглощен капитаном, что даже не в состоянии здраво оценить ситуацию. Он всегда смотрит на него коровьими глазами и искренне верит в то, что тоже имеет значение для него. Но мы все знаем Джека, не так ли? Вот почему я думаю, наказания не будет — наш чудный бариста не настолько занимает его. — А я еще назвала мудаком Йанто… Оуэн, как можно быть таким человеконенавистником? — Это реализм. Вот увидишь. — Я уже вижу, Джек в больнице практически поселился! — Ага. А сегодня и Тош с собой захватил. Не тешь себя иллюзиями, как бы тебе не хотелось найти в них двоих какой-то иной смысл, его нет: Джек — зависимость Йанто, а Йанто — удобство Джека. Вот и все.***
Внутри Кардифф Призон было куда уютней, чем могло показаться снаружи, и чем вообще можно было ожидать от тюрьмы. Но хрупкой азиатке, пришедшей сюда сегодня с капитаном Харкнессом, легче от этого не становилось. Тошико Сато в своей жизни часто вынуждена была делать то, чего не хотелось. Но глядя на заключенного, на котором капитан предлагал опробовать торчвудский нейрализатор, она впервые ощутила не собранность и спокойствие, как случалось с ней обычно в таких ситуациях, а панику. — Я не могу, — забормотала она куда-то в плечо стоящего рядом Джека. — Этот человек — серийный убийца, помнишь? Практикуй валлийцы смертную казнь, его бы уже в живых не было. Ну же, мы ведь уже говорили об этом! — Неважно, кто он, я не могу, — ее трясло, черный цилиндр в руках ходил ходуном. Капитан посмотрел на Тош неожиданно мягко. — Слушай… Ты ведь хотела использовать некоторые находки Торчвуда на благо человечества? Если ты досконально изучишь этот прибор, мы будем использовать его. Жертвы насилия, люди, потерявшие близких, ветераны войн… Те, кому воспоминания навсегда искалечили жизнь — мы сможем помочь им. — Ты говоришь это только, чтобы я успокоилась, — Тош глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки. — Я обещаю. — У этого плана найдется изъян. Или у прибора. — Хорошо, я обещаю, что приложу все усилия, чтобы запустить эту деятельность Торчвуда. Но все изъяны прибора ты должна знать до того, как я применю его к Йанто. Ты ведь понимаешь, насколько это важно для меня? — Он не одному тебе дорог, — Тош смогла расслабиться и разозлиться в нужных пропорциях для того, чтобы мобилизоваться. — Приступим.***
Гвен и Оуэн спорили до вечера. Рифт вел себя тихо, и ничто не помешало им отправиться по домам в положенное время. Уже на самом пороге они столкнулись с Тошико. — А где Джек? — В больнице, — Тош устало ответила Гвен, и та победно взглянула на Харпера. Он скривился — будто это решало что-то. — А ты… — Ребята, извините, но я устала, — она протиснулась между коллегами и поспешила в свою лабораторию. Следом за ней вернулся Оуэн, сказав, что забыл убрать пару контейнеров. — Что-то происходит? — спросил он Тош, оказавшись внизу. Та ответила тоскливым взглядом и рухнула на диван. — Кааааак я устала, — протянула она. — Ты бы сказала мне, если бы нечто, чем там занимаетесь вы с капитаном, могло сказаться на мне? — Ты знаешь, что сказала бы. — Но мое любопытство… — Останется неудовлетворенным. Тебя это не касается, и Джек сотрет память нам обоим, если я расскажу. — Ладно, — медик снова направился к выходу. — Подожди, — окликнула его коллега. — Дашь мне совет? — Тебе не нравятся мои советы. — Если бы Джек просил тебя сделать что-то, что тебе очень не нравится… — Я бы отказался. — Не вариант. И он все равно сделает, со мной или без меня. Безопасней — со мной. — Как я могу посоветовать тебе что-то, если не знаю, о чем речь? — Абстрактно? — пожала плечами Тош. — Абстрактно… Тогда я бы оставил себе какую-нибудь лазейку. Чтобы иметь возможность переиграть. Оуэн махнул Тош на прощанье и ушел. Девушка задумчиво посмотрела ему вслед и вскочила. Торопливо вытащив из сумки нейрализатор, она действовала уже твердо — Оуэн дал ей хороший совет.***
Джека мучили сомнения. Без Йанто в Хабе поселился бардак и расхлябанность, и мысли капитана, кажется, претерпели те же изменения. Снова и снова он возвращался к одним и тем же отправным точкам, снова и снова их терял. Иногда казалось верным одно решение, один поступок, иногда — полная противоположность. Минуты решительности сменялись минутами полной апатии и нежелания решать вообще что-либо, велик становился соблазн пустить все на самотек, но через какое-то время сама эта мысль начинала ужасать капитана. Посоветоваться было не с кем. Хотя… — Ты сам не свой последние дни. Скажешь мне, наконец, в чем дело? Хмурая пожилая медсестра с нарисованными треугольными бровями закончила перевязку и вышла из палаты Джонса. Тот уже лишился торчащей из легкого трубки, через несколько дней можно было выписываться. Джека затопило чувство признательности к нему, всегда точно знающему, когда задать нужный вопрос. Капитан даже поразился — как можно было планировать им обоим какое-то другое будущее, без совместной работы, друг без друга, без Торчвуда? Как можно было считать его началом конца? Вселенная никогда еще не поступала так милосердно, как в этот раз — сведя в одной точке Рифт и всю их команду, и их двоих. Все они были кусочками какой-то безумной мозаики, и Йанто был той частью узора, без которого сыпалась остальная картинка. Его отсутствие сказывалась как на Хабе и работе института, так и на самом капитане. — Земля вызывает Джека… Где ты витаешь? Тот не успел ответить — в палату вновь вошла медсестра. Джек заговорщически улыбнулся и громко кашлянул, привлекая ее внимание. Треугольные брови поднялись в немом вопросе, и он немедленно был задан. — Скажите, а сексом ему заниматься уже можно? — Выписка через несколько дней. — Я знаю, когда выписка, но сейчас, сейчас — ему можно трахаться? Джек с трудом хранил непроницаемое выражение лица, Йанто плотно сжал губы, стараясь не засмеяться. Медсестра была старой стервой, которую недолюбливали все окружающие. За время своих смен она частенько выводила и больных, и навещающих их гостей своими требованиями и придирками. Джеку давно хотелось отплатить ей той же монетой. — Мистеру Джонсу можно выполнять несложные физические упражнения и посещать физиопроцедуры, — теперь и губы медсестры сложились в треугольник. Чопорный и недовольный треугольник. — Оу, простите, что досаждаю вам такими личными вопросами, но хотелось бы быть уверенными… Если я принесу Камасутру, вы поможете нам выбрать позы, которые подходят под определение «несложные физические упражнения»? Сестра развернулась и направилась к двери, пока Джек громким шепотом справлялся у Йанто о существовании гейской Камасутры. Последняя его реплика догнала ее у порога: — Что ж, думаю, от минета ему станет только лучше. Спасибо за помощь, вы так профессиональны! Отсмеявшись, Джонс быстро посерьезнел. — Так ты объяснишь мне, что происходит? Джек посмотрел на него внимательно. Нет, нельзя. Как можно было сомневаться в собственном решении? Да и всю подготовительную работу он уже проделал. — Ничего не происходит. Я смертельно устал, и мне нужен отпуск. — Устал от?.. — От Торчвуда, от пришельцев… От своей гребаной жизни, Йанто.