* * *
Звук, который спросонья услышал Талер, был не звонком будильника — мелодия доносилась из мобильника, который лежал на тумбочке рядом с кроватью. Талер открыл глаза, повернул голову и несколько секунд с ненавистью смотрел на свое средство коммуникации, автоматически прикидывая, что раз уж телефон заиграл раньше будильника, значит случилось что-то важное, а интуиция подсказывала ему, что это самое «что-то» вряд ли будет из разряда хорошего. И предчувствия его, разумеется, не обманули — едва лишь он приложил трубку к уху, в ней раздался до противного бодрый голос Бьянки: — Талер, привет. У нас тут убийство! — Ну едрить твою налево, — выругался Талер. — Неужто Йенка все-таки до Истредда добралась? — Не. Она сама. — Что? — Убита. Так что давай, ноги в руки и в гостиницу. Там это все и произошло. — Вот же вредная баба, — с досадой сказал Талер. — Приперлась в наш тихий мирный район, накрутила-намутила, делов натворила, а теперь ее еще и убиться угораздило.* * *
Несмотря на ранний час, весь персонал и постояльцы гостиницы стояли на ушах. Территория вокруг здания была оцеплена полицией, а входы-выходы перекрыты. Разумеется, Талера пропустили внутрь без разговоров, и в кабинете администратора он нашел героиню сегодняшнего дня — горничную Арлетту, которая обнаружила труп и теперь беседовала по этому поводу с уже прибывшим на место происшествия Роше. По первому впечатлению Талер решил, что страшная находка не особо повлияла на душевное состояние девушки, во всяком случае, ни напуганной, ни расстроенной она не выглядела. Вернон же, увидев вошедшего в помещение Талера, не удержался от горького сарказма. — Ну что, опять обставила нас Йенка. — Надеюсь, это в последний раз, — в тон коллеге заметил Талер. — А вы, — он обернулся к Арлетте, — надо полагать и есть гражданка, которая нашла убитую и забила тревогу. — Да я же и говорю, — по лицу Арлетты было видно, что она с удовольствием расскажет свою историю с самого начала еще раз, возможно, даже разнообразив ее подробностями и красочными деталями, которые упустила при первом повествовании. — Въехала вчера мымра эта. И сразу морду в лимон скривила — все ей было не так: и полы не домыты, и ковры не выпылесосены как следует, кровать заправлена не так, в ванной — нищета и простота, зеркало мутное. Бухтела она, бухтела, да только я ее не особо слушала, подумала только про себя, мол, чтоб ты сдохла, ведьма. А с утра-то вышла в коридор, смотрю — у этой змеюки дверь приоткрыта. Ну, непорядок, думаю. Что еще за дела? Вот я аккуратненько, тихонечко в номер заглянула, а там — она, Йенка то есть лежит и… видно, что мертвая. — А зачем вы в коридор выходили? — спросил Талер. — В туалет шла, — с готовностью ответила Арлетта. — А почему вы решили, что Йен мертва? — А живые не так лежат потому что, — уверенно сказала Арлетта. — Люди же, когда живые, у них и поза такая, как у живых, а которые померли, так они и лежат, как покойники. — М-да, исчерпывающе. И не поспоришь, — хмыкнул Роше. — А, еще ж кровища на ковре была. Как раз из-под затылка ее наверное и натекло, — добавила Арлетта. — Замудохаюсь оттирать пятно-то я теперь, — покачала она головой. — Ну что ж, — Талер обратился к Роше. — Пойдем посмотрим на место происшествия. Заодно надо бы сразу Геральта позвать, чтобы глянул, как эксперт… Вот же черт, — спохватился Талер под пристальным недоумевающим взглядом Роше. — Я ж и не сообразил в первый момент. — Геральту все равно сообщить надо, — сказал Роше. — Все-таки он в недавнем прошлом был ее сожителем. И так-то, кроме него, у Йеннифэр здесь, а может и вообще, никого нет. — Да. Сообщи, — кивнул Талер. — Еще есть Истредд, супруг ее бывший. Его тоже нужно поставить в известность. Кстати, ты сам-то место происшествия осматривал? — Угу, — кивнул Роше. — Неприглядненько. — В смысле? — Пойдем, сам глянешь. Картина, открывшаяся взору Талера, едва он ступил на порог номера, где совсем недавно жила, а ныне почила в бозе Йеннифэр, заставила подумать его о том, что магичка, существовавшая по принципу «ни дня без скандала», и в смерти не изменила этому правилу. А слово «неприглядненько», которым Роше охарактеризовал случившееся здесь, звучало слишком мягко и интеллигентно. Чародейка лежала по полу, вперив в потолок широко раскрытые мертвые глаза, раскинув руки и раздвинув ноги. — Прямо звезда, — не удержался и озвучил свою ассоциацию Талер. — О чем мечталось — то сбылось, — пожал плечами Роше, имея в виду непреодолимую страсть Йеннифэр корчить из себя важную персону. Талер не ответил, сосредоточив свое внимание на осмотре тела. Судя по большому темному пятну, что расползлось под головой Йеннифэр, магичку приложили по затылку, размозжив череп. Разметавшиеся по полу черные волосы слиплись от крови, но только с одной стороны — с левой, потому что правая сторона головы чародейки была обрита наголо, тщательно и аккуратно, как будто ее по заказу под ноль обработал парикмахер. Черный халат, который был надет на Йеннифэр, был распахнут снизу, обнажая живот и ноги, что с учетом позы и стандартного отсутствия на магичке нижнего белья смотрелось до отвратности бесстыдно. А на идеально гладкой и белой коже плоского живота ярко выделялись намалеванные бордово-красным странные символы, напоминающие буквы неведомого Талеру алфавита. В довершение ко всему вокруг тела был нарисован круг, в который была и впрямь вписана звезда, обводящая контуром лежащую внутри Йеннифэр, а в точках пересечения линий с окружностью также красовались замысловатые буквы-символы. — Неприглядненько, — прошипел Талер, продолжая разглядывать лежащее на полу тело. — Я бы сказал препаскуднейше, а если еще проще и точнее — это, мать вашу, ебаный пиздец. — Ритуальное убийство? — предположил Роше, — кивая на символы и имея в виду круг, который он тоже конечно не просто заметил, а еще и успел рассмотреть до прихода Талера. — Очень похоже, — с кислой миной сказал Талер. — Геральт как-то рассказывал, что обезвредил маньяка, который орудовал в Новиграде. Урод спятил на почве морально-нравственных скреп, и всех, кто по его мнению, вел себя неподобающе — считай, более свободно и раскрепощенно, в основном, в сексуальном плане — эта тварь убивала очень болезненным и жестоким способом. Это я к тому, что обычно эти граждане съезжают с катушек именно на сексуальной почве, а госпожа Йеннифэр в этом смысле — просто мечта маньяка, ее ведь не заметить, пройти мимо и не прибить за разврат — ну абсолютно невозможно. — Да, лакомый кусочек и действительно, если бы у нас завелся маньяк, то лучшего кандидата на показательный выпил ему и найти было бы сложно, — согласился Талер. Он снял и протер очки, подслеповато щурясь, посмотрел на символы, нарисованные на животе Йеннифэр, затем вновь водрузил очки на место и задумчиво потер переносицу. — У нас тут, кстати, и кандидат подходящий имеется, — продолжил развивать свою теорию Роше. — Некий Иаков Альдерсбергский — почетный мессир, заслуженный магистр и что-то там еще, а фактически — руководитель секты под эгидой церкви Вечного Огня. — Секта под эгидой церкви? — не понял Талер. — Как такое возможно? — Ну он официально вроде как имеет какой-то сан в церкви Вечного Огня, но придерживается настолько радикального направления, что его вполне можно счесть сектантом — если послушать его проповеди, там все на грани фола. Самое неприятное, когда с такими дело имеешь, не поймешь — то ли он реально кукухой поехал, то ли все обстоит гораздо хуже — за всем этим стоит выверенный план: оглумить и обобрать. В любом случае, это опасные товарищи, и дорогу им лучше не переходить. — Все так, — вновь согласился Талер. — Хотелось бы узнать, от чего она умерла. — От удара чем-то тяжелым по затылку, — Роше с недоумением посмотрел на Талера. — Это очевидно. Уж не хочешь ли ты сказать, что это Истредд решил отдать должок и вернул ей удар, только прихватил для этого явно не сковородку? — добавил он, глядя на задумавшегося Талера. — Почему у нее полголовы выбрито? И еще, смотри, тело уложили определенным образом, но не уродовали. Хотя положение жертвы и то, как распахнут халат, явно свидетельствуют о том, что это было сделано с умыслом, даже скорее, с намеком на что-то. И тем не менее, несмотря на вызывающую позу, мне кажется, что Йеннифэр не насиловали. — И она была так расстроена сим фактом, что сама убилась головой об стену, как давеча Лоредо, — усмехнулся Роше. — Куда ты клонишь, Талер? — Навскидку вроде похоже на ритуальное убийство или работу маньяка, но что-то тут не лепится у меня. Еще буквы эти чертовы. Вроде я такие где-то видел, — Талер помолчал в задумчивости, видимо, что-то соображая, а потом сказал: — Знаешь, Роше, мне нужен Эредин. Можно, конечно, спросить и Имлериха, но Эредин предпочтительнее. — Что? — изумленно поднял брови Роше. — Ольховы-то тут при чем? — Эредин в свое время был авторитетной фигурой среди новиградских бандюганов. Думаю, он может профессионально прояснить кое-какие вещи и либо подтвердить, либо опровергнуть мои подозрения. — Эредин пошлет тебя подальше. Меня, кстати, тоже. И если он сделает это лишь на словах, то нам очень повезет. — Я знаю волшебную фразу, которая способна смягчить его жестокое сердце, — сказал Талер. — Так что, ты дожидайся Мильву, Русти, Региса и Весемира, а я пойду в клетку к тигру.* * *
— Талер, наглая твоя следачья морда, — возмущенно заявил Эредин в ответ на предложение помочь следствию, — ты оборзел уже в край! За каждой бздиной ко мне бегаешь. Может, ты меня уже в ментовку на полставки оформишь? А то у меня такое чувство, что я один на защите закона и граждан от посягательств всяких преступных элементов стою, а вы только хреном груши околачиваете. А вообще, Талер, от выхватывания люлей тебя спасает лишь то, что ты — тщедушный сморчок. Ты сам это знаешь и бессовестно своей суходрищавостью пользуешься. Вот другой раз и дал бы тебе пиздюлину — так неинтересно, ты сразу кони двинешь. — Эредин, я знаю, что ты страшно занятой эльф, поэтому была б какая ерунда, я бы и не подумал даже тебя беспокоить. А тут ты понимаешь, такое дело, — Талер замолчал, потом заговорщицки оглянулся по сторонам, не подслушивает ли кто и, понизив голос, доверительно сообщил. — Йенку убили. — Да ладно! — поднял брови Эредин, с лица которого тут же слетело выражение ленивого недовольства. — Это я тебе сейчас сообщил конфиденциальную информацию, — все так же тихо продолжил Талер. — Да прям, — недоверчиво протянул Эредин. — Через час уже Васка эту вашу секретную новость на хвосте бы принесла и раззвонила бы про Йенкину смерть по всей округе. — Уж это непременно. Да еще сдобрив все это пикантными подробностями. — Ага, про маниака-насильника и заговор нильфгаардских разведслужб. — Ну, с нильфгаардцами Васка, конечно, промахнулась бы, а вот насчет первого… — загадочно намекнул Талер. — Чего? — скорчил недоверчивую мину Эредин. — И ты туда же? Не пора ль тебе, Талер, на пенсию. Сядете с Ваской на пару на завалинку и будете байки друг дружке баить про маньяков и шпионов. — Оно, конечно, может и нет никакого маньяка, — продолжил гнуть свою линию Талер, не обращая внимания на саркастический настрой Эредина. — Но лучше подстраховаться. Всем ведь будет спокойнее, если народ точно будет знать, что никакая спятившая на почве недотраха и хронической импотенции козлятина тут не шастает. А то ж вот хоть бы и у вас в Биндюге днем почти все мужики в лесу на работе, в деревне одни бабы, дети да старики. Вот неровен час, если реально какая-нибудь тварь у нас завелась, ему тут у вас раздолье — бесчинствуй на здоровье, на помощь-то позвать некого. — Ну так-то да, — посерьезнел Эредин. — Только я-то тут чем тебе помочь могу? Дозором Биндюгу обходить? Или чего ты от меня хочешь? — Я тебя еще раз прошу сходить со мной во Флотзам и посмотреть на тело, — прямо сказал Талер. — Я так понимаю, если я спрошу тебя, на хрена это нужно, ты мне все равно нормально и внятно не ответишь. — Угу, — радостно подтвердил Талер. — Ладно, пойдем. Ты же не отцепишься, будешь торчать под окнами немым укором. Только давай быстро и тихо, пока Габька моя спит. А то если увидит, что я ухожу, то будет упрашивать, чтобы я ее с собой взял, а если тебя заметит, то завопит, чтобы ты ее взял с собой бандита-оборотня ловить.* * *
Роше немало подивился, когда вслед за целым и невредимым Талером, пригнув голову, чтобы не треснуться лбом о притолоку, в номер вошел Эредин. Впрочем восторгаться Талеровским даром убеждения Вернон не собирался, так как за время отсутствия Талера он нарыл кое-какую информацию, которой и собирался незамедлительно поделиться с коллегой. — Я просмотрел список фамилий постояльцев, — начал Роше. — подумав, что разумнее начать искать среди тех, кто находился в это время в гостинице. И выяснил, что вчера примерно в шестнадцать-тридцать Лизава, которая работала на ресепшене, выдала ключ от номера некоему Эгану Гулетину, который сегодня утром таинственным образом из гостиницы исчез. — Эган Гулетин? — вмешался в разговор Эредин. — Это не братец ли нашего Лето? — Действительно, фамилии сходные, — вспомнил Роше. — Только я не знал, что у Лето есть братья. — Двоюродные. Два брата-близнеца, Эган и Зеррит, — сообщил Эредин. — Они оба живут в Вергене и работают там же, окрестности патрулируют на предмет нахождения всякой гнуси, если увидят — разумеется, изничтожают. — А ты, я смотрю, хорошо осведомлен, — заметил Роше. — Ну да. Лето же мой напарник. Нормально, что мы общаемся время от времени. Он мне про них и рассказал. И, кстати, в разговоре заметил, что Эган был знаком с Йенкой. То есть она его одно время доставала, пытаясь склонить к сожительству. А Эган активно отбрыкивался. Помню, Лето еще по поводу Йенки сильно возмущался, мол, вот до чего же бабы бывают прилипчивые и бесстыжие — ну с души от тебя мужика воротит, а ты все равно лезешь. — Вон какие вещи выясняются интересные, — оживился Талер. — Похоже, нам придется пообщаться еще и с Лето. — Ага, а самое главное, спросите, как этот Эган выглядит. Потому что мне кажется, что Эган брат Лето и Эган, который был здесь — это два разных Эгана, — уверенно заявил Эредин. — А еще не вредно бы послушать Лизаву. И я ничуть не удивлюсь, если выяснится, что по описанию его внешность один в один сойдется с обличьем одного типа, довольно широко известного в узких кругах. — То есть? — дуэтом спросили Талер и Роше, принимая боевую стойку. — Я вот сейчас не понял, Талер, ты-то что рожи корчишь? Ты ведь, поди, за этим меня и позвал. Ну, чтобы я подтвердил твою догадку. — Какую? — в совершенно искреннем недоумении поднял брови Талер. — Только не говори мне, что не узнал руку известного мошенника и вымогателя Гюнтера о’Дима.