* * *
— Хм, мы, конечно, предполагали, что братья-основатели при выборе кандидатов для испытания постараются не ударить в грязь лицом, но чтобы настолько, — Нина Фиораванти с усмешкой покачала головой, пристально глядя на сопровождающего мужскую партию — молодого, лет около тридцати, но, тем не менее, уже очень представительного чародея. — Насколько мы знаем, гражданин Риенс и по возрасту, и по статусу уже давно вышел из состояния адепта. — А он и не претендует, — подчеркнуто вежливо разъяснил молодой маг. — Испытуемый — это я. Гражданин Риенс — наш сопровождающий. — Ты, Феркарт? — Нина перевела удивленный взгляд с чародея на своих не менее ошарашенных товарок. –Наши братья-основатели там совсем с глузду двинулись? Да и самому-то тебе не кажется, что ты как бы это… староват для подобной роли? — А разве в договоре оговорен возраст и статус кандидатов для испытания? — возразил Феркарт. — Покажите, где сказано, что практикующий дипломированный чародей не может пройти проверку? — Так-то нигде, — заметила Аврора. — Только выглядит сие странновато. Эдак можно и не морокаться поиском юных дарований, а прогнать через ритуал наш хоть и замшелый, но испытанный пенсионный фонд в лице хотя бы тех же Йеннифэр, Сабрины и Филиппы. — Уважаемые метрессы шутят, — вежливо улыбнулся Феркарт. — И, конечно, утрируют. Столь… маститые, — он произнес это слово после небольшой паузы подчеркнуто-издевательски вежливо, — чародейки все-таки вряд ли годятся для испытания. Потому как за долгие годы их магичества дар бы себя как-то обнаружил, а раз уж нет, то с ними все и так ясно. Их удел — заниматься поиском юных талантов. Иное дело я. У меня пока нет такого богатого жизненного и магического опыта. Так что, в моем случае вполне еще могут, что называется, открыться новые обстоятельства. Сюрприз, госпожи метрессы. Озарение и вспышка! — Скорее, тараканы-психопаты в шальной голове твоего дружка Вильгефорца, — криво и недобро усмехнулась Клара. — А при чем тут Вильгефорц? — очень натурально удивился Феркарт. — Да при том, что он повернут на поисках носителя гена Старшей крови еще чище, чем наши гламурные прошмандовки. А многонеуважаемая госпожа Йеннифэр к тому же не имеет привычки держать свой длинный язык-помело за зубами. Вот в итоге и получается, что в нынешнем испытании партия Вилечки представлена как-то особенно мощно. Ну-ка признавайтесь, вы все четверо — его ставленники? — Вовсе нет, — невозмутимо ответствовал Феркарт. — Вот этот юноша — Сорель, его рекомендовал Ортолан, который в силу возраста не смог сопровождать своего кандидата. Второй кандидат — Локхарт. У его наставника Браса неожиданно возникло срочное дело. Вы ведь наверняка слышали, что в Лок Муинне раскопали тайник некоего Арамиля с чертежами древнеэльфского магического оружия. Брас, как ведущий специалист-оружейник был срочно вызван туда для консультаций. Вот братья-основатели и пошли навстречу нашим уважаемым коллегам, делегировав права сопровождения формально Риенсу, а по сути — мне. И, кстати, — неожиданно Феркарт настороженно прислушался, — разве вы не чувствуете? Кто-то открыл местный портал. — Ишь ты какой чуткий, — усмехнулась Нина. — Эльфские ушки, а? Думаешь, это Старшая кровь себя проявила? Расслабься, дорогуша. Это Агнес проверку работоспособности делает. — Ну, одаренные вы наши, — подытожила Клара. — Процедуру знакомства мы провели. А теперь идите готовьтесь да хорошенько выспитесь. Завтра с утреца приступим к испытанию.* * *
— Браво, браво, браво! Услышав голос Агнес, девушки замершие перед только что открывшимся порталом, обернулись дружно и резко. А та, видя, что они напуганы ее появлением чуть ли не больше, чем ошарашены своим неожиданным достижением в открытии портала, продолжила: — Ну-ну, успокойтесь, девочки. Не надо смотреть на меня такими страшными глазами. Я вас не съем. В конце концов, я же не местная ведьма Кухарка, как вы, возможно, могли подумать, наслушавшись рассказов нашей юной ведьмачки. А, Цири? Ты ведь наверняка знаешь эту старую страшную… ммм, увы, быль об этих местах. К счастью, как мы с тобой знаем, давно ушедшую в прошлое. — Да мы и не… — смущенно пробормотала Цири. — Вы ведь нас сейчас будете ругать за другое, — вмешалась Фелиция. — Я вообще не собираюсь вас ругать, — заявила Агнес. — Даже напротив, вам удалось открыть портал. Впечатляющее достижение. За такое награждать надо. — Чем? — тут же навострила уши Дейдра. — Хотелось бы мне сказать, что для начала отменой второго этапа испытания и продлением заслуженных каникул. Но увы, второй этап для вас все-таки необходим. — И для меня тоже? — поинтересовалась Дейдра. — Да. Для тебя тоже. Хотя понятно, что к открытию портала ты не прикладывала ручек. Это сделали Цири и Фелиция. И, конечно, теперь мы должны выяснить, которая из вас двоих оказалась на это способна. А может, как в той поговорке, когда не было ни гроша да вдруг орен, и это вы обе. — Ну ладно, а зачем вам все-таки нужна я? — не сдавалась Дейдра. — А для отвода глаз, — невозмутимо ответила Агнес. — Потому что некоторые магики из, так скажем, конкурирующей фракции начали проявлять к испытанию и его участницам нездоровый интерес. — Почему нездоровый? — с тревогой спросила Цири. — И что за интерес? — Интерес все тот же, что и у ваших так называемых наставниц — заполучить себе побольше магических плюшек. А нездоровый он потому, что интересующемуся субъекту ничто нормальное не свойственно в принципе. — И что, этот субъект, он тоже здесь? — Нет. На такое ему наглости по счастью все-таки не хватило. Но достаточно и того, что он прислал сюда своего соглядатая. Вы ведь знаете, что существует Аретуза — магическая школа для девочек и девушек и Бан-Ард — аналогичное учебное заведение для мальчиков и юношей. Так вот, трое их представителей участвуют в испытании наряду с вами. И в этом бы не было ничего подозрительного, в конце концов, процедура проводится ежегодно, и традиционно в ней принимают участие шестеро кандидатов — по трое от каждой школы. Но с этим испытанием все идет не так, как надо бы. Отчасти и из-за того, что у кого-то из ваших наставниц язык оказался слишком длинным, а тщеславие — непомерным. Видимо, это обстоятельство столь сильно и повлияло на состав участников со стороны Бан-Арда. Поэтому я и решила, оставив сестер на переговорах, прогуляться по окрестностям Штейгеров, посмотреть, что тут делается, чтобы не вышло потом неприятных сюрпризов. И как видите, была права. Правда, сюрприз оказался с большущим знаком «плюс». Хотя бы и потому что первый этап нашим… хм, так называемым «мальчикам» придется проходить уже без вас. — Госпожа Агнес, — Цири вздернула подбородок, сделала небольшую паузу, видимо, собираясь с духом, и затем выпалила: — Мы не хотим участвовать в испытании. И поэтому просим отпустить нас домой. — Я бы, может, и с радостью, — с обманчивой мягкостью ответила Агнес. — Но теперь, когда вы столь успешно завершили первый этап испытания, это невозможно. — Но почему? — дружным трио воскликнули девушки. — Потому что от некоторых даров нельзя отказываться. А начатые ритуалы нельзя прерывать, — теперь в голосе Агнес звенел металл. — И поэтому завтра мы продолжим. Я надеюсь, вы меня поняли, и не будете делать глупостей — так как здесь и сейчас они могут дорого обойтись не только вам. А еще я верю в то, что завтра мы так же успешно завершим второй этап испытания. — И что потом? — спросила Дейдра, пристально глядя на Агнес. — Ты — получишь деньги, которые тебе обещала Сабрина за участие в испытании. А Фелиция и Цири продолжат обучение только с более подходящими их способностям наставницами. — Это че, из меня таки магичку делать будут? — нахмурилась Цири. — Странный вопрос для ученицы Аретузы, — подняла брови Агнес. — Да, Цири, будут. Только настоящую, а не потенциальную истероидную престарелую гламурку, каковым стал нынешний женский магический авангард. И, предваряя твой следующий вопрос: «А если я не хочу!» — поясню: получишь диплом — сможешь делать что хочешь, решишь остаться и продолжать обучение — мы будет только рады, утвердишься в мысли, что это все-таки не твое — заставлять учиться дальше и насильно удерживать не будем. Что же касается тебя, — Агнес повернулась к Фелиции. — Я бы поучилась, — с жаром воскликнула та. — Ой, простите, я не дала вам договорить. И, может, я еще не пройду второй этап. — Это уже не столь существенно, — сказала Агнес. — В любом случае, ты уже доказала, что у тебя есть потенциал. С ярко выраженным даром или способностями попроще ты нам подходишь. Даже если выяснится, что портал открыла и не ты. — Хотите сказать, что это сделала я сама, без помощи Фелиции? — недоверчиво фыркнула Цири. — Да я понятия не имею, че тут за хренопись намалявкана. А она все эти буквы чеканила так, что от зубов отскакивало, будто это наш родной алфавит. Я-то только как попугайка руками водила. — Угадать правильную последовательность символов нельзя. Ее можно только почувствовать, — веско сказала Агнес. — Вот и думайте, кто из вас был ведущим, а кто ведомым. Хотя, я бы лучше на вашем месте как следует выспалась. А ранее, подкрепилась. Идемте в дом, поужинаем. Не знаю, как у вас, а у меня после всех этих перипетий да прогулок на свежем воздухе аппетит разыгрался зверский.* * *
— Что так долго? — Агнес проигнорировала формально сопровождающего испытуемых «юношей» Риенса, обращаясь к Феркарту. — Портал и на этот раз не захотел открываться? — Вы же сами знаете, так зачем спрашиваете, — молодой маг не смог скрыть досады и раздражения. — И потом, мы не знали, что оказывается можно проводить ритуал по отдельности. А то бы тоже поучаствовали во вчерашнем действе. — Регламент устанавливаем мы, — сухо ответила Агнес. — Поэтому и менять его по своему усмотрению, и вносить в него коррективы — привилегия наша или братьев-основателей. Насколько я знаю он, — Агнес кивнула на Риенса, — в их число не входит. Как пока что не входишь в их число и ты. Или мы с коллегами что-то пропустили? — Конечно, нет, — скривил губы Феркарт. — Да и разве что-то может укрыться от вашего неусыпного внимания? — Ну, раз мы все выяснили, то начнем? — предложила Нина. — Девушки уже заждались, дело не улучшится, если его затягивать, а испытание само себя не проведет. — В таком случае, дамы — вперед, — сделал приглашающий жест Феркарт. Дорога от околицы села, где метрессы с девушками ожидали своих коллег-мужчин, была не наезженной, но тем не менее заросшей не так чтобы сильно, что говорило о том, что по ней, может и не особо часто, но регулярно таки хаживали. С возвышенности, на которой расположились Штейгеры было отлично видно, что вела эта дорога прямо на топи. Что было нужно на болотах жителям деревни — юным адептам гадать не хотелось, как и спрашивать об этом у своих более опытных наставников, которых, впрочем, вполне возможно, вряд ли и интересовали обычаи и быт штейгерцев. Спустившись в низину, все еще полную плотного утреннего тумана, они еще недолго шли по угадывающейся под ногами тропе, пока не приблизились к кромке чахленького лесочка, произрастающего на границе топей. Процессия, ведомая метрессами, остановилась. А Цири, доселе уверенно шедшая за наставницами, первая разглядела то, что выплыло из тумана. Это был идол — грубо вырезанная из дерева фигура уродливой женщины, вся в засохших бурых потеках и — тут Цири натурально передернуло — с ожерельем из ушей разной степени свежести. — Это что за мерзость? — спросила она, стараясь говорить как можно громче, но звук ее обычно звонкого голоса будто увяз в густом тумане, сделавшись глухим, будто она вещала в подушку. — Просто древний идол, — обернулась к Цири шедшая перед ней Клара. — Да, ты верно угадала, это Шептуха. — Трудно ошибиться, видя такое «украшение», — проворчала Цири. В этот момент один из адептов — тощий белобрысый смазливый парень, который почему-то сразу не понравился Цири (она помнила, что звали его Сорель), тоже увидев буро-пятнистого идола в жутковатых бусах, позеленел лицом и зажал было руками рот, но его сразу вырвало в придорожную траву. — Вот навязали горе горькое на мою голову, — недовольно пробурчал Феркарт, с презрением и брезгливостью наблюдая, как впечатлительный адепт пытается вытереть рот. А затем усмехнулся в ответ на недоумевающий взгляд Цири. — Вы, девчата, зря дрейфите по поводу того, что вам предстоит. Я вам авторитетно заявляю, что ничего плохого. Но поскольку словам вы не поверите — и, конечно, правильно сделаете, то я вам предоставлю факты. Точнее гарантии, которыми является наличие среди нас вот его, — Феркарт указал на Сореля. — Знакомьтесь, любимый хер мэтра Ортолана. А теперь подумайте: разве же наш престарелый пэдр послал бы такую ценность в место, где ему могла бы угрожать хоть малейшая опасность? — А чего б и нет, — пожала плечами Цири. — Некоторые тут вон всеми силами в мамки набиваются, а тем не менее дочку-то свою сюда запиндюрили только так. — Ты, деточка, малая еще, так поэтому и не видишь разницу между любимым хером и падчерицей, — заметила прислушавшаяся к разговору Клара. — А вот Феркарт на этот раз дело говорит. — В мамки, говоришь, набивается, — Феркарт усмехнулся. — Интересная формулировка. А я эту семейную историю в другой интерпретации слышал. Типа, дружная семья, дочка, муж и я. Завидуйте, лошары, потому как у вас ничего этого нет и быть не может, а у меня — в наличии. — Что у чародеек язык излишне длинен да еще и поган — ни для кого секретом не является, — заметила Агнес. — Да и чародеи от своих коллег женского полу отстают не сильно. Так что обмен информацией мы сейчас закончим, ибо не время и не место. А я попробую разогнать туман, чтобы нам можно было идти дальше. А то ж не видать ни черта, того гляди в какое-нибудь бучило и провалишься. — Или из этого самого бучила утопцы с водяницами понапрыгают, — заметил Феркарт. — И того хуже — туманники набегут. Для них самая благодать сейчас. Хотя, среди нас ведь есть ведьмачка, — он отвесил шутливый полупоклон в сторону Цири. — Ты что, дядя, совсем ку-ку? — Цири покрутила пальцем у виска. — С толпой утопцев, водяниц и туманников даже опытный ведьмак, типа моего папки может не справиться. А у меня даже меча серебряного нет. — О мать Мелитэле, — покачала головой Нина, слушая перебранку мага и ведьмачки. — Вот сам Виля пиздо… простите, девочки, балабол из балаболов, он и друзей себе подбирает подстать. Феркарт, пожалуйста, помолчи хотя бы десять минут. Дай Агнес сосредоточиться. И вообще у нас у всех от твоих нескончаемых сентенций уже головы болят. Феркарт в ответ молча пожал плечами и лучезарно улыбнулся. Ни пристыжен, ни расстроен он явно не был. Зато было видно, что складывающаяся ситуация его почему-то забавляла. Агнес же в наступившей тишине произнесла какие-то трудновыговариваемые слова (на слух Цири это была полная абракадабра), сделала пасс рукой и, будто повинуясь ее жесту, туман действительно начал расползаться по сторонам, открывая взорам путников довольно хорошо утоптанную и набитую тропу, петляющую по островкам суши между озерцами болотной воды и уходящую вглубь топей. Кое-где по обеим сторонам дорожки росли кривенькие и чахленькие деревца, на ветках которых висели привязанные на проволочках или нитках коржики и булочки, правда, очень прилично обклеванные птицами. — Ой-ё, — ахнула Цири, разом вспомнившая свои детские страхи, — это что же, сладкая тропинка? — Она, — спокойно кивнул тут же воспользовавший поводом вновь открыть рот Феркарт. — Только не надо сейчас взметываться кострами Вечного Огня. Потому как нонеча — это совсем не то что давеча, как любит говаривать один наш местный красноречивый знакомый. Тропинка никого никуда не ведет и никого ни к кому не зовет. Просто дань привычки и старой памяти, местный колорит, так сказать. — Колорит обычно для турья наводят. А тут я что-то не заметила, чтобы оно стадами тусовалось, как в нашем Калмеведде, к примеру, умиляясь на оригинальность и самобытность местных нравов и обычаев. — Цири, если ты о сестрах-ведьмах, то их здесь нет. Причем уже давно. И ты как ведьмачка прекрасно об этом знаешь, — строго сказала Агнес. — Поэтому не смущай своими подозрениями остальных. Здесь. Никого. Нет. Это я тебе со всей ответственностью заявляю. И поэтому все разговорчики, домыслы и гипотезы на эту тему с этого момента прекращаются. Ясно? — Никого нету, да? — дрожащим голосом вдруг заявил Сорель. — А вот там тогда кто? Все обернулись и посмотрели в указанном направлении: среди еще не до конца рассеявшегося тумана меж редких деревьев угадывались контуры кого-то большого и темного. — М-может это дерево? — неуверенно предположила Дейдра, сама себе нисколечко не веря. — Оно движется! — плаксиво заявил Сорель, пребывающий уже почти на грани паники и истерики. — Наверное, это туман создает иллюзию, — тихо почти шепотом сказала Фелиция. — А красное там мерцает что? Это глаза чудовища светятся! — продолжал нагнетать Сорель. — И копыта стучат по земле, — добавила чуткая и зоркая Цири. — Это огромная вороная лошадь. Что она делает на болоте? Откуда взялась здесь? — Ты знаешь это сама, — ответила Агнес. — Да, это Черная Мара обходит свои владения и наблюдает за чужаками, которые зашли на ее территорию. Это нормально. И ничего страшного в этой ситуации нет. — Я бы не сказал, что это нормально, — отозвался Феркарт. — Сколько раз я ни бывал здесь в качестве наставника для испытуемых, а Мару никогда не видел. — Если ты ее не видел, еще не значит, что ее здесь не было, — резонно заметила Аврора. — Факт тот, что показалась она явно неспроста, — продолжил гнуть свою линию Феркарт. — Видимо, среди нас есть очень важный гость. — Наверняка это вон он, — Дейдра указала на еще более бледного чем обычно Сореля, который усиленно старался спрятаться за спину своего товарища по испытанию Локхарта. — Что ни говори, а мэтры в свои любимые херы кого попало не берут. Или… — она перевела взгляд на Феркарта, — тоже грешны бывают, возвышая любимую бездарь? — Для нас присутствие Мары — это хорошо, — объявила Агнес. — Она недолюбливает штейгерцев, а они ее откровенно боятся. Это значит, на топи их и в ближайшие несколько дней не занесет. И нам они не помешают. — А что, без Мары они могли бы? — поинтересовалась Цири. — Вряд ли. Но кто может сказать наверняка. Они — странные люди, застрявшие в далеком прошлом темных веков и ставшие рабами своих суеверий. Ум их все еще искажен недоброй волшбой тех, кого они называли Хозяйками. И пусть ведьм давным давно нет в их физическом обличье, но зло, которое накопила эта земля за века их владычества, избывается долго и трудно. Нет смысла судить этих людей с точки зрения живущих за границей их деревни и лесов да топей, ее окружающих. Поэтому не ищите смысла в том, что вы здесь видели и еще увидите. Просто не думайте. Забудьте. — Легко сказать, — Цири проводила задумчивым взглядом вороную лошадь, медленно и плавно двигающуюся вдоль кромки леса, отграничивающую болота с западной стороны. Казалось, что она просто плывет среди клочьев густого тумана, стелющегося над водой и тянущегося призрачными белыми лапами к сумраку, царившему под сенью деревьев. А может, и сама Мара на самом деле была лишь намороченным видением, рожденным в ее, Цири, воображении под влиянием тяжелых запахов болотных испарений, утомительно-паркого колышущегося над топью марева, некстати воскресших в памяти детских страхов и общей странной и неприятной ауры этого жутковатого места. — Идемте дальше, нечего здесь без толку стоять, — скомандовала Агнес. И процессия, вытянувшись в цепочку друг за другом, двинулась дальше по «сладкой тропинке». Теперь они шли молча, притих даже словоохотливый Феркарт. Цири же, продолжившая идти за Кларой, время от времени оглядывалась по сторонам, привычно наблюдая теперь уже хорошо видимую меж деревьев Мару, сопровождающую их дальней окраиной топей. Но еще чаще ведьмачка обращала внимание на окружающие тропинку заросшие осокой и камышом озерца болотной воды, опасаясь, что вот-вот поблизости забурлит и вскинется фонтаном пахучая жижа — и на поверхность вынырнет утопец или водяница. Однако пока все было спокойно, лишь чавкала под ногами влажная земля да в леске перекликивались птицы. Тем не менее, Цири все же было не по себе, своим обостренным ведьмачьим чутьем она будто ощущала чье-то незримое присутствие — кто-то непонятный и бесформенный наблюдал за ней, недобрым взглядом смотрел в спину, оценивал, примеривался, красным языком облизывал острые зубы… Цири встряхивала головой, пытаясь избавиться от этого неприятного ощущения, и, чтобы отвлечься, пробовала думать о хорошем, вспоминая о Геральте, о доме, о родной Биндюге и флотзамском лесе, привычном и любимом с детства. Там к небу поднимались стройные красавцы клены, весело и приветливо шелестели листвой осины, бойкие тропинки петляли в звенящей кузнечиками некошенной траве среди перелесков и березовых рощ, флотзамский лес пах нагретой хвоей и земляникой в погожие и солнечные летние дни, прял меж листвы блестящие серебряные нити теплых грибных дождей, кружил голову свежим запахом влажной земли и щедро бросал под ноги золото листьев к осени. Этот лес по-прежнему хранил в себе силу светлой эльфской магии, открываясь и делясь своими тайнами и дарами с теми, кто любил и понимал его. Приятный и дорогой сердцу образ помогал — злобный взгляд заметался и с неохотой оставил ведьмачку, однако ей показалось, что на грани слышимости до нее доносится чье-то яростное шипение. «Зло, которое накопила эта земля за века владычества ведьм избывается долго и трудно, — всплыли в памяти слова Агнес. — Раз физически гадить вы больше не можете, так насылаете мороки, вернувшись в грязь и воду, из который были сотворены. Болото — это вы, ваша злая воля еще жива в каждом местном чудище, вы маните в топь, мерцая болотными огнями, мерещитесь кем-то неназываемым и страшным, смотрящим жадным взглядом из-под черных витых корней, видитесь страшилищем в любом кривом и уродливом дереве, наблюдаете тысячей никогда не спящих и не смыкающихся глаз. Но вы — грязь под моими ногами. Шелест листвы флотзамских лесов недоступен вашему слуху, прядей моих волос нет в гобелене сотканных вами судеб, кровь моих предков не бурлила в вашем мерзком котле. Так что, я — не ваша, и надо мной у вас нет ни власти, ни воли. Я — ведьмачка. Как и та, которая когда-то уничтожила вас. Поэтому, как говорится, накося выкуси!» Из раздумий Цири вывел голос шедшей впереди Агнес. — Ну вот, мы почти и пришли. Они остановились на относительно сухом островке перед сходнями, перекинутыми через узкую водную преграду и ведущими на большой остров, в центре которого возвышалась странная деревянная постройка, чем-то напоминающая старую мельницу только с отсутствющим ветряком. — А мостки-то прямо новые, — заметил Локхарт. — Бревна крепкие, хорошо подогнанные. Интересно, кто тут шастает и что им может понадобиться в центре топей? — Я ведь велела не задавать лишних вопросов, — нахмурилась Агнес. — Кому да что тут нужно — вас это касаться не должно! — Хорошо-хорошо, — поднял руки в успокаивающем жесте Локхарт. — Токо если б я знал, на какую хрень подписываюсь, ни за что бы не согласился. Лучше пусть бы меня выперли из Бан-Арда за азартные игры, чем участвовать вот в этом всем непонятном дерьме. И что-то мне уже кажется, легче заполучить с первой сдачи флэш рояль, чем выбраться отсюда без потерь. Во всяком случае, теперь мой мир уже точно не будет прежним. — Сейчас мы перейдем на остров и приступим ко второй части испытания. Каждый из кандидатов должен будет по очереди войти в дом и коснуться гобелена, который увидите на стене. Испытуемый находится там до тех пор, пока мы не скажем, что можно выйти. Правила ясны? Все кандидаты, кроме Феркарта, стоящие с кислыми лицами, уныло кивнули в знак понимания. — Тогда прошу, — Агнес сделал жест в направлении мостков. — У входа в дом придется пройти одну подготовительную процедуру. Всем из вас хоть раз в жизни брали кровь из пальца. Так вот, сейчас нам нужно сделать то же самое. Только проколов будет немного больше. — Когда все закончится, я с этой сучки Сабрины сдеру впятеро, — злобно проворчала Дейдра. — А потом еще затребую по штукарю сверху за каждый прокол. Потому как о членовредительстве у нас изначально договора не было. — Когда все закончится, — дрожащим голосом проблеял Сорель. — Если все закончится для нас так, что мы сможем уйти отсюда вообще и на своих ногах в частности. И вообще, я крови боюсь, — заявил он. — Можно мне не участвовать. Давайте будем считать, что я это дурацкое испытание не прошел. — А что ты на нас смотришь? — насмешливо отозвалась Агнес. — Твой наставник вон — как его там, Риенс. За все время ни слова не проронил. И это не может не радовать. Молчаливым он даже сходит если не за умного, то хотя бы не за круглого идиота, которым на самом деле является. — Я попрошу без оскорблений! — нервно выкрикнул Риенс, который действительно с момента начала путешествия на болота не вымолвил ни слова. — А то что? Жалобу нам на нас же самих напишешь или превратишь нас в жаб? — презрительно усмехнулась Агнес. — Ладно, лучше молчи и дальше. А ты, — она обернулась к Сорелю. — Не ной. Уколешь пальцы, зайдешь в дом и постоишь там две минуты — больше тебе и не нужно, потом выйдешь и отправишься домой, под крылышко к своему благодетелю. И ничего страшного с тобой не случится. Процедура иглоукалывания выглядела страшнее, чем оказалась при непосредственном исполнении. Форма в виде кисти с несколькими небольшими остренькими иголочками внутри напоминала фрагмент «железной девы» — древнего орудия пыток, который успешно применяли охотники за колдуньями и адепты церкви Вечного Огня для искоренения ереси во времена Радовида Свирепого. Феркарт, которого избрали первым кандидатом, без страха сунул руку в стальную перчатку, а затем, вытащив кисть, осмотрел шесть маленьких, начинающих слегка набухать кровавыми капельками уколов — по одному на подушечке каждого пальца и один в центре ладони. — Видите, он показал ладонь остальным испытуемым. — Ничего страшного. — Так-то оно, может, и так. Только непонятно, кто в эту мини-деву раньше руки совал и что за дрянь может быть на ее иглах, — заметила предусмотрительная Фелиция. — Подхватишь еще заразу какую-нибудь. — Ну-ну, вы нас уже за совсем каких-то дремучих деревенских колдовок принимаете, — укоризненно покачала головой Клара. — Конечно, антисептику мы проведем. Все протрем, обеззаразим после каждой процедуры иглоукалывания — прокалим, охладим, высушим и проспиртуем. Феркарт скрылся за дверью и после того, как он провел там примерно с четверть часа, был призван обратно. Когда он вышел из дому, выражение его лица было очень задумчивым, будто он узнал что-то, чего пока не в силах был понять до конца. Однако метресс его вид не впечатлил. — Что с лицом? — насмешливо спросила Нина. — Увидел Мелитэле в трех воплощениях разом? Ты проходил это испытание, будучи мальчишкой. Неужели что-то изменилось теперь? — Как минимум я стал гораздо старше. — И что? — Задумался о вещах, которые в юности были не важны. — Ладно. Продолжай познавать самое себя, — махнула рукой Нина. — При твоей должности можешь себе позволить. А мы тем временем запустим следующего. Ею оказалась Дейдра. По истечении все той же четверти часа, когда девушка все еще оставалась в доме Феркарт выплыл из моря своей задумчивости и обратился к метрессам. — Думаете, я не понял? — Ты сейчас о чем? — подняла брови Клара. — Пытаетесь запетрушить мне мозги. Надеетесь, что я поверю, будто эта побродяжка имеет какое-то отношение к тому, что все мы ищем? — Эта, как ты сказал, побродяжка, — четко и со значением произнесла Агнес, — между прочим, является потомком королей. Может, это и не Старшая кровь, зато уж точно голубая. А если уж совсем буквоедничать, так это маги ведут свой род в основном от нищебродов, которых предки Дейдры приказывали страже гнать прочь за ворота города, дабы не смущали приличных граждан своим ободранным видом и безумными речами. Но мы отвлеклись на экскурсы в историю. А Дейдре действительно пора на выход. Обычно бойкая и пофигистично-саркастично настроенная Дейдра однако вышла из дому тоже с задумчивым выражением резко побледневшего лица. Из чего и Цири, и Фелиция сделали однозначный вывод: их подруга увидела внутри нечто такое, что повергло ее как минимум в уныние. Дейдра же кинула взгляд на метресс, будто испрашивая разрешения пообщаться с товарками. — Помолчи пока, — велела ей Агнес. — Потом поделитесь впечатлениями. Следующим в дом пошел трясущийся от страха, бледный и обливающийся потом Сорель. Его, в отличие от Феркарта и Дейдры отозвали очень быстро. А за ним настала очередь Фелиции. — Ни пуха, ни пера — шепнула подруге Цири. — К черту, — выдохнула Фелиция и направилась к дверям. С этой минуты время для Цириллы как будто замедлилось и потянулось томительно долго, так что ей начало казаться, что Фелиция находится в доме целую вечность. Она уже начала заметно нервничать и волноваться, когда дверь открылась, и ее подруга наконец-то перешагнула порог, возвращаясь на улицу. Они встретились взглядами, а потом Фелиция молча направилась к группе кандидатов, закончивших испытание. Сменяя ее на испытание пошел Локхарт. И из всей группы Цири осталась стоять перед домом одна. Впрочем, дальше дело пошло быстро, так как от Локхарта метрессы чудес не ждали, и эти самые чудеса таки не произошли. — Цирилла, твоя очередь, — объявила Агнес. Цири механически прошла процедуру "иглоукалывания", в мыслях о том, что может ждать ее за дверью, даже не почувствовав боли. А затем подошла к двери, толкнула ее и шагнула за порог.