***
Парни, не разговаривая, доехали до дома Ньюта. Эта завязавшаяся непонятно почему тишина между ними оставила неприятной осадок на душе обоих, смешавшись с грустью. Отец блондина был дома — его машина стояла возле дома. — Что ты ему скажешь? — спросил Томас, когда парни вышли из машины. — Скажу, что ночевал у друга. Томас удивился такому ответу. «Что так просто?» — спросил он мысленно друга. Ньют, заметивший, что брюнет раскрыл рот, собираясь что-то сказать, сразу опередил его. — Не волнуйся, я не впервой ночую у друзей. У Минхо приходилось много раз ночевать, как бы прячась от отца… — процедил Ньют. Томас, конечно же, не это хотел услышать, но все же… — Прятаться? — вскинул брови парень. Ньют опустил голову. Томас подошел к нему и потряс за плечи: — Ньют? — брюнет попытался поймать взгляд друга на себе. — Ньют, посмотри на меня. Скажи, что происходило? — А? Что? — опешил блондин. — Все хорошо, Томми. Не бери в голову, — вот теперь-то Томас и взял это в голову. «Ньют! Расскажи, что было?» — мысленно завопил брюнет. — Жди меня здесь, — бросил парень и скрылся за дверью. Ньют считал, что сказать отцу о том, что его вызывают в школу из-за плохого поведения, значит подписать себе смертный приговор. Интересно, какими же словами на этот раз он будет его унижать? Блондин сбегал к себе в комнату, быстро переоделся и, схватив портфель, зашел в спальню родителей. Отец сидел на кровати, перебирая в окровавленных руках пистолет. Ньют нервно сглотнул. Вид его был донельзя ужасный и подавленный. — Пап, — подал голос блондин, проходя к кровати. — Что случилось? — сев рядом, спросил Ньют. Отец поднял на него глаза. Там не было холода, как раньше. Во взгляде была необъяснимая боль. Это пугало парня. — Пап! — повторил Ньют. — Двое, — пробормотал мужчина. — Что? — Двое погибли ночью. — Скажи, что произошло! — надавил Ньют. — Сегодня ночью один молодой парень пытался ограбить ювелирный магазин, у него был пистолет… Из него он выстрелил в моего помощника… Я в него, — отец Ньюта опустил голову на руку, он ещё никогда не видел его таким. Кажется, ещё чуть-чуть, и он заплачет. Блондину было не особо-то жалко тех людей, как и отца. Многие погибают, и если он будет оплакивать каждого, кого не знает, то так и с ума сойти можно. «Помучайся, тебе-то так и надо!» — подумал Ньют. — Ты где был ночью? — подняв голову, спросил мужчина. — У друга ночевал, — буркнул блондин, как и планировал. — Тебе в школу вызывают, — прошептал парень, боясь, что отец на него накинется. Тот лишь удивленно вкинул брови и, покачав головой, спросил: — Что же ты натворил, сукин сын! Не до тебя сейчас… Перед обедом заеду, а теперь катись от сюда! — крикнул мужчина, Ньют не церемонясь, подорвался с кровати и побежал на улицу. — Ньют? — спросил Томас, наблюдая, как блондин, прихрамывая, подлетел к машине. — Давай уже поедем отсюда, Томми, — бросил Ньют, садясь в салон. — Что он тебе сказал? — не выдержав, спросил брюнет, посмотрев на друга. — Он… — тяжело вздохнул парень. — Придет к обеду. Не знаю, что он мне потом устроит. Не важно, смотри за дорогой, — перевел тему Ньют.***
Томас ничего не ответил, они лишь молча доехали до школы. Как только машина остановилась, Ньют, даже не посмотрев на друга, выскочил на улицу и, накинув капюшон, поспешил в помещении. «День начался», — подумал парень и вышел из машины. Томас наблюдал за тем, как все, кто заметил их вместе в машине, таращатся на него. Опешив, он поспешил скрыться от этих сверлящих глаз. Брюнет не знал, как будет вести себя Ньют. Как обычно, скорее всего. Томас улыбнулся в душе, осознав, что он один, с кем блондин был настоящим. А может и не один, но парень решил об этом не думать. Первый урок прошел спокойно. Тереза, Ньют и Минхо были на другом уроке. Парню стало грустно от того, что первых двух нет здесь. Не зная, чем занять себя в оставшееся время, тему по биологии, что объяснял учитель, брюнет знал, парень достал альбом с рисунками. Рисование было его любимым занятием. Благодаря этому таланту, он мог на бумаге отображать свои сны. Точнее их героев, которые практически всегда одни и те же. Перелистав рисунки мамы, папы и Бена, Томас решил нарисовать Ньюта. Получалось очень хорошо. Томас решил нарисовать только лицо друга. Рисуя человека, которого он любит, брюнет не заметил, как прошло время, и прозвенел звонок. «На следующем уроке продолжу», — подумал Томас. Следующий урок как раз-таки был общим с Ньютом и Минхо. После звонка учитель опаздывал, и теперь, пользуясь временем, Ньют рассказывал какую-то шутку, от которой смеялся почти весь класс. Собственно о «почти». Не смеялся только брюнет, он, мягко говоря, был в шоке и восторге. «Может, ему сниматься в кино. Вон как хорошо играет. И смеется… Но только я вижу, что улыбка фальшивая», — подумал Томас, смотря на друга. Его бархатистый голос разносился по классу, ударялся о стены и заедал в голове парня. Звонкий смех был настолько прекрасным, что Томасу захотелось самому рассмешить Ньюта, только чтобы он смеялся лично для него. Радуясь, что хоть он может притворяться счастливым, брюнет продолжил рисовать портрет друга. — Ты потом на него дрочить будешь?! — спросил кто-то со знакомым голосом. Парень еле заметно подпрыгнул на стуле. Над ним незаметно навис Минхо и ещё несколько парней, те, с кем он играл вместе в «Правда или действие» на вечеринке у Ньюта. — Эй, Ньют, — позвал азиат друга. Тот сидел в окружении девчонок, рассказывая очередную историю. — Тут новичок после того, как переночевал у тебя, решил тебя нарисовать. Томас поднял глаза на Ньюта. Блондин скривил губы в ужасной хитрой улыбке. Все ждали, что же он на это скажет. — Фу, блин, а я ещё и переночевать у себя оставил, — выпалил Ньют. — В следующий раз предупреждай, что ты извращенец! Сердце Томаса, пропустив болезненный удар, упало в низ живота. Парень не ожидал такого от друга, не ожидал, что его карие глаза могут быть настолько холодными и могут выражать неприязнь. «Где та искра, что светилась в них? Где тот самый Ньют?» — спросил Томас, посылая мысли другу. Но он не ответил, а лишь засмеялся и вырвал рисунок из рук брюнета. — Я действительно настолько красивый? — спросил он, выставив руки в стороны, обращаясь к классу. Девушки закричали «да!», при этом хлопая руками. Кто-то засмеялся, кто-то наоборот восхищался способностями Томаса так рисовать. Конечно же, и сам Ньют был удивлен видеть такое перед собой. Он видел только те рисунки брюнета, что он рисовал семь лет назад. Стараясь скрыть приступ энтузиазма и восторга, блондин выдавил из себя смешок, смотря на Томаса. Видеть боль и обиду в его глазах было самым ужасным занятием. Ньют делает это. Снова. «Почему все не может быть так просто?» — спросил себя парень. Блондин сказал что-то еще грубое в сторону Томаса, последний не выдержал и, вырвав рисунок из рук Ньюта, выбежал из класса, провожаемый словами друга (друга ли?): «Только не дрочи на меня!» Хотел ли Ньют побежать за ним? Хотел. Мог он это сделать? Нет. Смирившись со своей участью, блондин сел за парту и постарался делать вид, что вообще ни капли не возмущен и что ему плевать на Томаса. И если внешне он не выражал ничего, то в душе он ненавидел себя и материл за то, что сделал. Он еще никогда не чувствовал себя такой гнидой. Ещё этот чертов Минхо, сунувший нос к Томасу. Блондин ненавидел всех вокруг, перед кем ему нужно было играть, перед «друзьями», что только и ждут от него, так это выпивки и наркоты на вечеринки. Но больше всего он ненавидел себя. Томас, ничего не делая, превратится в изгоя в школе только из-за такого отношения «крутого» к нему. «Я сам себя омерзителен», — признался Ньют и, плюнув на всех, прихрамывая, побежал за другом. «Да пусть думаю, что хотят. Меня уже все задрало», — если бы кто и спросил, то он именно так ответил. Ньют решил, что Томас побежал в туалет. Туда вроде всегда бегут, чтобы скрыться ото всех. Но вот только блондин ошибся и, пробегая мимо столовой, он заметил, что Томас сидит с Терезой за одним из столиков. Решив, что с другом все будет в порядке, пока он рядом с подругой, парень пошел обратно в класс. Томас рассказал Терезе о том, что было вчера, как они с Ньютоном провели время вместе, он утаил только совсем личные разговоры. Девушка не понимала, почему блондин себя так ведет. Ей это не объяснит ни друг и уж точно не сам Ньют. Брюнетка обняла друга и сказала, что им нужно идти на уроки. — Спасибо, Тереза. Я рад, что ты, так скажем во время, решила сходить в туалет, — улыбнулся Томас. — Не переживай по поводу этого, Том, — бросила девушка и вышла из столовой. Брюнет решил, что точно на урок не пойдет. «Да и к тому же учитель, наверно, пришел, и орать будет», — подумал парень. Томас решил дорисовать портрет друга. Да, он все ещё считал его своим другом. Скоро в школе должен был появиться отец Ньютона, и брюнет переживал за него. Но блондин делал вид, что вообще про это забыл. После звонка на ланч в столовую подалась толпа учеников, Томас выискивал глазами белую макушку и нашел. Да кто бы не нашел парня, на которого смотрели все в помещении. Брюнет не знал, как себя чувствовал в такие моменты Ньют, но вот сейчас он ревновал его ко всем, кто смотрел на блондина. «Если перед ним не устояла моя ориентация, то какая речь может идти об обычных девчонках?» — спросил себя брюнет, смотря на парня. Джинсы почти в обтяжку подчеркивали его длинные и худые ноги, красная клеточная рубашка, черная толстовка и синие кеды. Одет просто, но в тоже время сногсшибательно. Томас еще утром восхищался его образом. Взгляды парней встретились, и Ньют почувствовал себя, как мороженое на солнце от того, как смотрел на него Томас своими карими глазами. — Прости, — прошептал блондин, но никто рядом его не услышал, а уж тем более Томми. Томас брел по коридору на следующий урок, звонок давно прозвенел, а он все еще не нашел нужный класс. Проходя мимо кабинета директора, он заметил, как в него вошел мужчина, и рядом стоял Ньют. «Его отец», — грустно подумал брюнет. Встретившись взглядами, блондин, пользуясь моментом, подлетел к Томасу и, приблизившись, еле слышно прошептал на ухо, при этом специально коснувшись его губами, по спине брюнета пробежала волна мурашек: — В шесть вечера на нашем месте, Томми. Ньют скрылся так же быстро, как и появился. Томасу ничего другого не оставалось, как пойти на оставшиеся уроки.***
Дома он дорисовал до конца портрет друга, поел и, взяв высохший дневник, собрался к реке. Погода была солнечной, но лучи звезды мало согревали землю теплом. Скоро зима, и будет только холоднее. Томас пошел пешком к реке, ему захотелось насладиться последними лучами Солнца на своей коже. Чистое безоблачное небо говорило о том, что ночью небосвод будет усеян тысячами звездами. Томас боялся за Ньюта. «А вдруг отец его наказал, и он не придет?» — подумал парень, садясь на лавку. Оглядевшись по сторонам, Томас открыл тетрадь, и начал новую запись, не как продолжение дневника, а словно он пишет новый с чистого листа. «Привет, меня зовут Томас и я влюбился в Ньюта, потому что он, черт возьми, прекрасен во всем. Его бархатистый голос, красивые карие глаза, наполненные грустью, печалью и иногда сиявшие от мимолетного веселья, тонкие алые губы, которые хочется втянуть в нежный поцелуй. Надеюсь, я смог передать в портрете все черты его лица. А эти изящные плечи, тонкие кисти рук, я хочу стиснуть его в крепких и теплых объятиях. Я могу перечислять еще долго, внешность у него просто потрясающая… Но влюбился я не только в нее. Для меня он как загадка, при разгадывании которой, хочется сильнее хватать все ниточки его прошлого, настоящего и связать их в тугой узел любви вместе со мной. Я словно сыщик, а он большая головоломка, свалившаяся на мою голову, и чтобы собрать все улики и раскрыть тайну, я должен стать для него не только другом. Я не хочу его отпускать от себя, к нему хочется тянуться и следовать за ним. Ньют, я пойду за тобой куда угодно. Ты как Солнышко, что светит только мне в темноте. Я тонул в одиночестве, и меня словно засасывало в темный омут, в котором больше не было места свету. Но я нашел свет, а за ним ты. Укажи верный путь, я не хочу снова возвращаться в общество. Могу ли я быть одиноким с тобой?» Тонкие пальцы коснулись его руки. — Что ты там так увлеченно пишешь? — не скрывая искренней улыбки, спросил Ньют. При друге он просто не мог не улыбаться. Достаточного одного его взгляда, чтобы блондин утопился в карих глазах напротив. — Прости меня за сегодняшнее, Томми, — поглаживая пальцами ладонь брюнета, сказал Ньют. Томас едва успел закрыть тетрадь и убрать её в сторону, как, повернув голову обратно к другу, он оказался близок к его лицу. — Ты меня простишь? — прошептал Ньют у самых губ Томаса. — Ты дума… — он не успел закончить — его губы накрыли мягкие губы Ньюта, заставляя проглотить слова, строившиеся в ненужный сейчас вопрос. Внутри обоих все заиграло яркими красками, тела словно пронзили несколько сотен вольт, вызывая мурашки. Внутри все свело от чего-то приятно обжигающего и пронзающего сердце. Холодный ветер ни за что не заставит их мерзнуть, пока они чувствуют тепло друг друга. Блондин целовал его осторожно, нежно. Томас положил руки на лицо друга, тот обвил руками его за талию, прижимая к себе, желая углубить поцелуй. Брюнет взял инициативу на себя и сам принялся настойчивее впиваться в губы Ньюта. — Простил, — оторвавшись от желанных губ, прошептал Томас, хватая воздух. Ньют улыбнулся прямо в поцелуй и снова притянул своего Томми к себе.