Возроди мою веру в судьбу

Ньют боролся с желанием развернуться и пойти обратно к Томасу. Тот наверняка будет весь день с ума сходить от скуки. Хотя почему наверняка? Так и будет. Блондина сопровождали солнечные лучи, Ньют шел, обгоняя собственную тень. Он не знал, что его ждет дома. Будет ли получать от отца, до того, как он подошел к дому, парень об этом не задумывался — все мысли были только о его Томми. Толкнув дверь, парень зашел в дом и, тихо шагая, направился на второй этаж. В помещении тихо — значит, отец спит, а может быть ушел на работу и не проверял, в комнате его сын или нет. Ему-то с такой головной болью, как убийство друга и какого-то парня, теперь явно не до этого надоевшего подростка. Ньют боялся, как бы его странное недавнее молчание не вылилось в очередной срыв. Левая нога, как назло, болела и не позволяла нормально передвигаться. Чертова ступенька, разрезав тишину, скрипнула. Парень чуть не споткнулся и не скатился кубарем от неожиданности. В этом мертвом молчании, царившем в светлом доме, было слегка подозрительно. Или это его сонный разум выталкивает нелепые мысли. Все же хорошо, но ему кажется, что кто-то за ним наблюдает. Весьма пристально и прожигает в спине дыру. — Ты где шлялся всю ночь? — парень опешил, второй раз чуть не слетев головой вниз. Схватившись за перила, он осторожно повернулся на грубый мужской голос. — Гулял, — пробормотал Ньют. — Ты что плевал на комендантский час? — уперев руки в бока, спросил отец. Мужчина стоял на первой ступеньке, ужасными глазами пожирая сына. Откуда такая ненависть? «Плевал, особенно на тебя!» — мысленно выпалил Ньют. — Давно не получал? — осведомился отец блондина. «Катись к черту!» — смотря ему в глаза, посылал свои мысленные ответы парень. Умей его папа читать мысли, давно бы прибил сына за все то, что он думал о нем и в голове высказывал. — Почему ты так ко мне относишься? — вырвалось у Ньюта. Он не понимал, почему отец такой. Блондин же учится на отлично. Ну, ладно, подумаешь, чудит в школе, но ведь ничего плохого отцу не делает. Чем же он это заслужил? — Заслужил! — воскликнул мужчина. — Это чем же? Скажи мне! — настоял Ньют, спустившись на две ступеньки. — Что я такого сделал? — Ты… — хмыкнул отец. — Твоя мамаша таки кое-что и сделала. Ньют считал его безумцем, опять понесет какой-нибудь бред о том, что жена его когда-то предала и парень не его сын. Откровенно говоря, его это уже достало. — Может, ты уже скажешь мне, что она сделала?! — махая руками в сторону, спросил Ньют. Мужчина развернулся и пошел на кухню, ничего не ответив. Так он делал всегда, на протяжении последних лет. Блондин побежал в свою комнату, заперся так и лег на кровать. Что же за семья у него такая? И почему у отца такая ненависть к нему? Блондину казалось, что он никогда не узнает ответы на эти вопросы. Даже мама не говорила ему ничего по поводу этого, лишь отводила взгляд и смотрела куда-то в пустоту, закрываясь от реального мира. Слезы выступили на глазах Ньюта. Нет, он не слабый, но иногда просто не выдерживал такого отношения к себе. У него появился Томас, и теперь блондин понимал свою обреченность — он не сможет быть с ним вечно. От этого сердце прожигала боль, вызывая новые потоки слез, которые капали на подушку, ещё хранившую запах его Томми. Парень встал с кровати, сел на подоконник и, распахнув окно, закурил. Мысли о Томасе позволяли ему выбираться из омута отчаяния. Раньше он был совсем один, ну, если не считать Минхо, а теперь у него появился тот, кого он любит. Так сильно, что иногда трясутся колени рядом с брюнетом. Он был уверен, что со всеми его проблемами где-то в уголке чужих мыслей прячется ещё одна тайна. Ньют давно начал подозревать, но боялся спросить об этом родителей. Выкурив три сигареты, Ньют вернулся на кровать, он быстро провалился в сон — ночные похождения дали о себе знать. Бодрость, полученная от прогулки ночью и от едва не наступившей истерики, ушла далеко на второй план, уступая место туманности в голове. Время остановилось, пришел сон. Он идет в сторону своего дома. Вокруг все признаки давно наступившего лета: распущенные деревья, цветы в клумбах, высоко стоящее солнце, пение птиц и, наверное, самое главное — адская жара. Поворот, и он на родной территории. На пороге дома появляется женщина. В её молодом лице Ньют едва узнает маму, такая счастливая и ухоженная. Она держит в руках тарелку, блондин не видит отсюда, что в ней находится, кажется, какая-то еда. — Арис, Ньют, идите сюда! — кричит женщина. Блондин ускоряет шаг и идет к ней, но в девяти-восьми шагах от порога дома, где стоит его мама словно появляется невидимый барьер. Он не позволяет Ньюту пройти, парень отчаянно толкается вперед, машет руками, показывая маме, что он здесь. — Мама! — кричит он, но она его не слышит, а лишь смотрит сквозь него и снова повторяет: — Арис, Ньют, давайте быстрее! Я вынесла вам яблоки. Ньюта охватывает паника. Он сильнее бьют кулаками по невидимой стене, та без боли отталкивает его обратно, не позволяя пройти. — Мама! — в унисон раздаются детские голоса. Блондин разворачивается и видит, как два маленьких мальчика перебегают дорогу. Вглядываясь в лицо одно из них, Ньют узнает в нем себя. — Что это значит? — спрашивает себя парень. Голос растворяется в детском смехе. Два мальчика на середине пути. Ньют бросает взгляд на дом, на маму. — АРИС-С-С!!! — кричит женщина, падая на колени. Блондин разворачивается посмотреть, что же произошло. И вместо бегущих по дороге детей появляется тьма, она моментально поглощает его, потянув куда-то за собой. Крики женщины отдаляются, в ушах звенит, кто-то дергает его за плечо. Парень распахнул глаза, перед ним сидел Минхо и тормошил за плечо с испуганным видом. — Ньют! —воскликнул парень. — Минхо, — тяжело выдохнув, произнес Ньют. — Чувак, что тебе снилось? — не скрывая ужаса на лице, осведомился друг. — Что? — встряхнув головой, спросил блондин. Сон. Мама, дом, он сам, Арис. Арис? — Арис! — воскликнул Ньют. — Что? Какой ещё Арис тебя в жопу укусил? — не понимая, о чем бормочет проснувшийся от кошмара Ньют, спросил Минхо. — Кто такой Арис? — Ньют задал вопрос сам себе, а не азиату. Блондин откинулся обратно на кровать, уставившись в потолок. Картинки из сна продолжали плыть перед глазами. Столько вопросов, мигом появившихся в разуме. «Почему я не увидел, что произошло?» — спросил себя он. Минхо, сидевший на краю его кровати, положил руку ему на плечо, немного сжав. — Ньют, все хорошо? — на этот раз без привычно сарказма поинтересовался он. — Я, — залепетал блондин, — не знаю. Странный сон какой-то приснился. — Странный говоришь? — отпрянув от друга, спросил Минхо. Парень встал с кровати и подошел к окну. Посмотрев на окно, Ньют только сейчас заметил, что наступил вечер. Солнце спустилось к западу, окрасив облака в атмосфере своим светом в разные цвета. Сколько же он спал? Часов так одиннадцать? — Я звонил тебе, но ты не отвечал. И тогда я решил сходить к тебе сам, — повернувшись, Минхо бросил обеспокоенный взгляд на друга. — Как только я зашел в дом, он, кстати, был открыт, я услышал, как ты кричишь во сне. — Кричу? — осипшим голосом спросил парень. — Да, а ещё ты кричал его имя, — пробормотал азиат, сев обратно на кровать. — Чье имя? — Ньют испугался, как бы он во сне не кричал «Томми». А что? Это было вполне возможно. Подумав о друге, у него тут же сбилось дыхание. «Как же там Томми?» — спросил себя он. — Галли, — выпалил Минхо. — Что? Галли? Причем тут он? — подорвавшись, Ньют сел и уставился на брюнета. — А я откуда знаю. Теперь ты говоришь о каком-то Арисе. Что за хрень с тобой? В последнее время я тебя не узнаю, — обратился к нему Минхо с желанием узнать, что за муха его укусила и почему он себя так ведет. Ньют ничего не ответил. Встав с кровати, он сел на подоконник и дрожащими руками потянулся к пачке с сигаретами. Ладно, пусть он не знает о каком-то маленьком мальчике по имени Арис, но Галли. Пускай первый и принес вопросы из-за сна, то второй навел ужас. Как это все сопоставить и понять? Парень даже окно не открыл, клубы дыма выпускал прямо в комнату, заставляя Минхо кашлять. — Блин, Ньют. Окно хотя бы открыл! — закрывая нос, бросился азиат к подоконнику. Усевшись рядом, он высунул голову в окно. Посмотрев вниз, Минхо обратился к Ньюту: — А где твой отец? — Не знаю, — буркнул парень, потянувшись ко второй сигарете. — Поскольку ты выкуриваешь за раз? — полюбопытствовал брюнет. — Три, — процедил Ньют, смотря в одну точку. «Томми, Арис, Галли», — как попугай, повторял он у себя в голове. — Ты охренел? Рак легких хочешь? — вырвав сигарету из рук парня и выбросив её в окно, накричал Минхо. — Да, мне как-то все равно, — прошептал блондин и тут же оказался от своих слов.— Вообще-то нет, не все равно. Ладно, забей. Ты зачем меня вообще искал? — стараясь вернуться в прежнее состояния всем знакомого Ньюта, спросил он. — Вечеринка! — подняв руки вверх, с энтузиазмом воскликнул парень. — Что? — осведомился Ньют. — У кого? — У меня! А ещё я хочу познакомить тебя со своей девушкой! — прежний Минхо вернулся, а вот Ньют с последних слов округлил глаза. — Девушка? — переспросил он. — Да, она славная. Тебе она понравится, — улыбаясь, расхаживал по комнате Минхо. — Хорошо, ладно, но вечеринка-то зачем? И у кого? — спрыгнув с подоконника, спросил блондин. — Ну, можно и у меня. А потом я увидел, что ты один на хате, решил спр… — он не успел закончить — на него с прищуренными глазами таращился Ньют. — Минхо, — на выдохе произнес он его имя. — Нет, — твердо заявил парень. — Ньют, ну пожалуйста. У тебя самые крутые тусы, — состроив глазки, Минхо потрепал друга за руки. Да ещё и губки надул! Издевается? — Нет, — буркнул Ньют. — Отец может вернуться, — ища отговорки, блондин направился к выходу из комнаты. — Ну, Ньют-т-т! Кто твой друг? — козыри пошли. — Ты мой друг. «И Томми» — закончил ответ в голове Ньют. — Давай, умоляю. Ньют! — азиат направился за другом. Он почти повис на его спине, когда первый спускался по лестнице. — Осторожно, у меня левая нога болит. Я могу упасть, — недовольно пробормотал блондин и понял, что сболтнул лишнего. — Оп! Что с тобой случилось? — обогнав Ньюта, Минхо расставил руки в стороны, уперев их в перила, тем самым закрывая проход дальше. — Упал, — бросил блондин, убирая руки друга. Тот не стал сопротивляться — еще может потерять шанс на вечеринку, друга же можно уговорить. — Это не ответ. Где упал? Как упал? Когда упал? — спрашивал Минхо, идя вслед за другом на кухню. — Перестань задавать вопросы! — воскликнул Ньют. — У меня и так голова раскалывается от другого, — прошипел он. — От чего? — бросил азиат и тут же ударил себя по губам — поспешил. — Прости. Блондин налил воды и мигом осушил кружку. Минхо сел на стол — не за него, а на него! — как обычно, когда родителей блондина нет дома. Хоть, собственно он и приходил, когда их не было. Это получалось чисто случайно, и никто никогда не задавался вопросом: «Почему?» Ньют растрепал свои взъерошенные волосы ещё сильнее и сел за стол. — Минхо, сядь на стул, — попросил Ньют. Азиат спрыгнул, он на чем-то сидел. Листок упал на пол, блондин потянулся к нему. «Если до вечера меня не будет, значит я ушел на работу сразу после организации похорон моего друга», — пара слов, и парню хватило, чтобы успокоиться — ночь будет спокойной. — Устраиваем вечеринку! — улыбнувшись, обратился он к другу. Тот сразу расцвел. — Что же там написано? — выхватив записку, спросил азиат. Ньют ничего не успел сделать, как друг уже прочитал, что там написано. Посыпались вопросы по поводу того, что еще за похороны и кого. Блондин рассказал обо всем Минхо, тот с грустным выражением лица выразил свои соболезнования, но больше унывать он не собирался — будет же знакомить друга со своей девушкой, да и вообще, тот согласился на вечеринку. Блондин понимал, что отвлечься от странного сна и воспоминаний о Галли все-таки надо. А это единственный способ. Написав на школьном сайте в интернете о том, что у Ньюта через час тусовка, парни отправились в магазин за выпивкой и едой. Сам блондин решил, что пить больше не будет. Он собирался позвать Томаса, но Минхо так его закрутил, завертел, что вырваться и по-тихому позвонить парню, не было возможности. Вот же подстава! Ньют ничего не рассказал Минхо о друге, зато тот решил знакомить его со своей девушкой. Хотя, девушка не парень. Что если азиат будет смеяться над ним и вообще отвернется? Пусть лучше будет все, как есть. Молчание иногда лучше правды. Когда они вернулись домой с покупками, до десяти вечера оставалось пятнадцать минут. Ньют наконец-таки набрал Томасу, когда Минхо приспичило. — Томми, — протянул блондин. — Ньют, где ты был весь день? Почему не отвечал на мои звонки? Я хотел приехать, но подумал, что из-за твоего отца не стоит… Я вообще не спал, за тебя переживал, — послышался ответ с другого конца трубки. — Все позже, у меня через пятнадцать минут вечеринка. Не спрашивай о том, почему я её решил устроить. Просто скажи, ты придешь? — осторожно спросил блондин. Все-таки ему было стыдно за то, что он целый день валялся в кровати, а Томас за него переживал. Парень даже не спал и наверняка откажется. — Мы с Терезой почти подъехали к твоему дому, — ответил брюнет и сбросил трубку. — Что? — не понял Ньют. — На сайте что ли сидит? — спросил он сам себя. — Кто на сайте сидит? — раздался голос за спиной. Минхо. «Вот, черт! Надеюсь, он не подслушивал», — мысленно взмолился всем он всем, кого только знал. Азиат подошел к нему и с усмешкой заглянул в лицо. — Эй, Ньют. Земляне вызывают Ньюта. Он здесь? — засмеялся Минхо. Ньют не мог сдержать улыбки с его очередной шутки, все-таки как-никак он был рад, что друг пришел к нему. Вечеринка уж точно поможет забыть о проблемах. — Так кто сидит на сайте? — повторил свой вопрос Минхо. — Томас, — вырвалось у блондина. Все равно однажды он расскажет ему о нем, почему бы и не сейчас? — Томас? — округлив глаза, переспросил брюнет. — Да, он. Томас тоже мой друг, — выпалил Ньют, садясь на диван. — Удивляешь ты меня, Ньют. С тобой точно все хорошо? А то вон снятся какие-то Арисы и Галли, да ещё и с новичком сдружился, — схватив пачку чипсов, проговорил Минхо. Что оставалось делать Ньюту? Конечно же, рассказать о Томасе. — Он не новичок, — буркнул блондин, собираясь с мыслями, с которых начнет рассказывать Минхо о парне все, что он знает. — О, как! Слушаю, — закинув ноги на диван и скрестив их, сказал азиат. Блондин рассказал о том, что его отношение к Томасу начало меняться сразу после того, как он из любопытства прочитал его дневник. Потом рассказал о том, что было после вечеринки, о том, как они встречались на берегу реки, о пробежке под дождем и о ночевке у него. Минхо, пока выслушивал это, подозрительно с ухмылкой косился на друга. Парень боялся, как бы он ничего не заподозрил. Глаза не выдают? Конечно, Ньют не рассказал ему о том, что они с Томасом признаются друг другу в любви и целуются. Просто сказал, что они хорошо ладят, и блондину жаль, что он себя так с ним вел. Как же много деталей опущено… — Ну ты и свинья, Ньют! — Минхо перестал жевать чипсы, когда парень начал свой рассказ. — Я ни за что не прочитал бы чужой дневник. Блондин и сам считал себя таким, но если бы он не прочел дневник, то продолжил бы дальше издеваться над Томасом. А были бы они вместе? — Ладно, а зачем он тебя рисовал? — спросил азиат. Вспомнив рисунок и лицо Томаса, когда он его рисовал, парень покраснел. Ньют надеялся, что Минхо этого не заметил, а если бы да, то могло быть что угодно. Между друзьями повисло молчание, тишину нарушал только жующий чипсы азиат. Положение спас раздавшийся звонок в дверь. Вечеринка начинается. Подростки ввалились в дом Ньюта. Тот сразу же нацепил на себя привычную маску, с сарказмом отвечая практически на каждое приветствие, комментируя чей-нибудь наряд и просто шутя со всеми. Иногда он сам не понимал, как ему это удается. Прирожденный актер. Музыка разрушила тишину в этом доме вместе с криками веселящихся людей. Фрайпан, Алби, Минхо и другие парни из его компании устроились на диване, опять над чем-то громко смеясь и выпивая пиво. Ньют стоял около двери, что было странным для него. Всех, кто спрашивал, чего это он, парень посылал. В дверь позвонили. — Привет! — сказала Тереза, переступая порог. Стоявший за её спиной Томас тут же расплылся в улыбке, увидев парня. — Томми, привет, — протянул Ньют. Если бы здесь не было Терезы, он бы набросился на него с поцелуями — как же он соскучился. Вместо этого улыбка и приглашение войти. — Как это мило, — захихикала синеглазая. — Он называет тебя Томми, — она пихнула парня в бок, тот залился краской, смотря на Ньюта. — Привет, Ньют, — перестав глупо улыбаться, заговорил брюнет. — Пойдемте ко всем. Представляешь, Томми, у Минхо появилась девушка. Он её ждет не дождется, вон все чипсы поел, — парень махнул рукой в сторону азиата, когда они зашли в гостиную. Тереза и Томас одновременно засмеялись, смотря на блондина. — Что? — насторожившись, спросил Ньют. — Смотри, Ньют, — улыбнувшись, Томас подошел ближе к парню, взяв за руку. Хорошо, что в большом зале кто-то погасил свет — в полумраке отрываться круче. Никто не заметил этих прикосновений, парни переплелись пальцами рук. Брюнетка в этот момент подошла к диванчику и — Ньют вылупил глаза! — села Минхо на колено, потянувшись за поцелуем. — Глазам своим не верю, — крикнул блондин на ухо парню, стараясь перекричать музыку. Девушка в этот момент целовала его друга. — Я сам не поверил, когда узнал, — засмеявшись, сказал Томас. Парни смотрели на всех танцующих в помещении: кто-то уже успел напиться, другие отрывались, двигаясь в такт быстрой музыки. Ньют предложил Томасу потанцевать вместе с его друзьями и Терезой — те отрывались. Брюнет покачал головой, уводя друга за собой в его комнату. Хорошо, что он помнил, где она находилась. Парни пробирались через танцующих подростков, как же здесь их было много. — Ты хотел побыть один? — усмехнувшись, спросил блондин, когда они поднялись по лестнице. Как только дверь в комнате Ньюта за ними закрылась, Томас толкнул парня в неё. — Мог бы и позвонить! — недовольно проговорил он. — Я переживал, — теперь прошептал Томас, касаясь своим носом носа Ньюта. Даже в полумраке этой комнаты он видел его карие глаза, в которых горел огонек и любовь. Ньют притянул его к себе за талию, подаваясь навстречу губам брюнета. Томас забрался одной рукой в волосы блондина, другую опустил на бедро. Поглаживая его, он вырвал с губ парня тихий стон прямо в поцелуй. Улыбнувшись, парень губами спустился к его шее. Ньют забрался руками под майку брюнета. Последний вздрогнул от их холода. Поцеловав острые ключицы блондина, парень вернулся к его лицу. Блондин, находившийся в ловушке между деревянной дверью и горячим телом Томаса, толкнул его чуть вперед, тот взял его руки и поднял над головой. Полностью уничтожив расстояние между телами, брюнет спустил руку на изящную талию парня и поволок в сторону кровати. Повалившись на неё, он продолжил целовать Ньюта. Тот позабыл о том, что дверь не закрыта на замок, да и вообще блондин забыл обо всех, находясь в крепких и нежных объятиях своего парня. Плевать на всех, кто внизу отрывается, утопая в громкой музыке. Томаса это ужасно возбуждало, внизу живота у него словно наложили камней, Ньют почувствовал его эрекцию. — Томми, не здесь, прошу, — разрывая поцелуй, пробормотал парень. Брюнет, поддавшись чувствам, немного переборщил. Встав с Ньюта, парень отошел к открытому окну, вдыхая холодный воздух. Блондин заметил, как загрустил парень, хотя понимал, что они не могли заняться сексом сейчас. Слишком неправильно и много людей. Кто угодно может зайти, и что потом им делать? В этом обществе их не поймут, и будут высмеивать. Не таким должен быть их первый раз, как считал Ньют. Парень встал и подошел к Томасу. Он развернул его к себе, смотря прямо в глаза. Здесь было намного светлее, чем у двери. Свет от фонарных столбов во дворе доходил до окна в большой комнате Ньюта. В карих глазах брюнета отражались их огоньки. — Я люблю тебя, Томми, — сладко пролепетал Ньют. Томас притянул его к себе ближе. Ньют положил голову ему на плечо, уткнувшись носом в шею. — А я люблю тебя, я уже тебе это говорил, — улыбнулся брюнет. — Я готов повторять тебе это вечно, — прижавшись к теплому телу парня, прошептал Ньют ему на ухо. Руки Томаса нашли лицо блондина, он развернул его к себе, смотря прямо в глаза: — Я тоже. Я буду повторять тебе вечно, что люблю. Ньют накрыл его мягкие бархатные губы своими, увлекая в новый, но как всегда необычный поцелуй. Он целовал его легко, слабо сминая податливые губы. Тот тоже отвечал ему осторожно, обнимая за тонкую талию. Они чувствовали тепло друг друга, а вместе с этим чей-то тихий смех… — Ахереть! Я что, сплю?