❃ ❃ ❃ 8 лет назад ❃ ❃ ❃
Я не знала, сколько провела без сознания. Мир казался назойливым шумом, который врывался в мою голову и мешал насладиться тишиной. Иногда я слышала голоса, звучание которых было такое, словно я погрузилась под воду. Они о чём-то говорили, но в эти моменты я хотела только одного — чтобы они замолчали и оставили меня в покое. Сознание возвращалось постепенно. Сначала это был один сплошной кошмар. В голове раз за разом прокручивалось последнее воспоминание. Падение самолёта, темнота, Оливия, огонь, темнота, и снова сначала. Я пыталась выбраться из этого замкнутого круга, которому не было конца, но всё равно возвращалась к началу. Пыталась разбудить Оливию, истошно крича её имя, в надежде изменить всё, но и это было бесполезно. Это был мой личный ад, из которого я не могла вырваться. В какой-то момент пришла боль. Тупая боль в голове, которая отдавалась звоном в ушах и не давала расслабиться. Ощущать собственное тело было ещё хуже. Оно словно горело в огне, и только когда к нему прикладывали что-то прохладное, жар отступал. Наконец, кошмар отступил, выпустив меня на свободу, и я смогла вспомнить, кто я. Мысли метались, словно загнанные в клетку дикие звери, причиняя ещё большую боль моей голове. Но была одна яркая мысль, которая затмевала боль: я была жива! Я выжила в авиакатастрофе. — Оливия, вы меня слышите? — громкий голос ворвался в моё сознание. Как же громко, но зато я могла отчётливо слышать. Это не могло не радовать. Но почему Оливия? Я ведь Америка. Я хотела ответить, но язык меня не слушался, как впрочем, и всё тело. — Ладно. Попробуем завтра. Девушку зовут Оливия Крайтон. Её первую нашли и вынесли из обломков, потому что смогла выбраться в проход, чем спасла себе жизнь. Она меньше всего пострадала, но вот муж её погиб. Показатели у неё хорошие, и по моим прогнозам она уже должна в скором времени очнуться, Ваше Высочество. — Хорошо, — ответил спокойный голос. Максон? Неужели это он? Что он здесь делает? — Пройдёмте в следующую палату, — я услышала звук удаляющихся шагов. Почему он уходит? Как же я хотела вырваться из своего заточения. Я всеми силами пыталась дать знак, что я здесь, но всё было безуспешно. Его уже давно здесь не было. Если Максон был здесь, то, значит, я в Анджелесе. Он знал, что я выжила, но почему он ушёл? Прежде чем я начала проваливаться обратно во тьму, я вспомнила, что произнесли имя Оливии, а не моё. Что всё это значит? Проснулась я от того, что где-то громко работал телевизор. Я попыталась открыть глаза, и была удивлена тем фактом, что у меня получилось. Белый потолок, белые стены, белая дверь. Большой прибор у моей головы, который периодически издавал противный писк. — Сегодня пройдут похороны мисс Америки Сингер, — раздалось за дверью. Я удивлённо заморгала. Что? Какие ещё похороны? — Все мы знаем, что четыре дня назад мисс Сингер возвращалась домой, когда повстанцы обесточили самолёт, который рухнул на землю через полчаса после вылета. Выжило пять человек, которые сейчас находятся в тяжёлом состоянии в больнице Анджелеса. Вчера принц Максон посетил их и выразил желание помочь этим людям. Королевская семья оплатит все расходы на лечение этих людей. Поистине благородный жест доброй воли. — Сейчас ведётся расследование этой страшной катастрофы, — слово взял другой диктор. — Возможно, это был случайный выбор, или же прямое покушение на мисс Сингер. Во всяком случае, мир лишился такого прекрасного человека, как она. У её семьи настали тяжелые времена. Смерть главы семьи, а затем и самой Америки. Её мать, миссис… Звук резко выключили, и послышалась какая-то перебранка, но мне было не до неё. Я мертва? Нет, не мертва. Вот же, я лежу в палате, не совсем здоровая, но точно живая. Однако вся страна думает, что я мертва. Как так вышло? Покушение? Зачем меня хотели убить? И почему доктор назвал меня Оливией? С чего они вдруг решили, что я Оливия? Как вообще можно было спутать меня с совершенно другим человеком? Я приподняла голову и осмотрела палату на случай, если здесь был кто-то ещё. Вдруг Оливия выжила, и она лежала рядом со мной, а я по ошибке приняла всё на свой счёт? Но комната была пуста. Здесь была только я и противный писк прибора. — Вы очнулись! — радостно возвестил доктор, войдя в комнату и увидев, что я лежала с открытыми глазами. — Я мистер Маккой, ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете? — Плохо, — я ужаснулась собственному голосу. Скрип тысячи открывающихся дверей. — Вы знаете, где вы? — я кивнула, тем самым совершив ошибку. Мир начал своё вращение. — Прекрасно. Вы помните, как вас зовут? — я отвела взгляд. Что мне ответить? Может просто снова кивнуть? Я Америка, которую все считают погибшей. Если я скажу, кто я, то не будет ли это значить, что я поставлю себя под удар? Мысли о покушении не желали оставлять мою и без того больную голову. — Оливия, — вырвалось у меня из горла. Как же противно было прикрываться чужой личностью. Но что с того? Все и так уже считают меня Оливией. Даже Максон. Как он мог не узнать меня? Если он действительно любил меня, то должен был узнать меня. Хотя о какой любви я говорю, если он выбрал Крисс? — Я рад, что вы помните. У вас сильно пострадала голова, думали, что могут быть некоторые осложнения с памятью, но, возможно, всё обошлось, — врач взял в руки планшет. — Мы держим вас на сильных обезболивающих из-за ваших ожогов. — Ожоги? — Да. К счастью, вы не так сильно пострадали, миссис Крайтон, в отличие от других, но огонь всё же коснулся и вас. Левая рука и, к сожалению, немного лицо, но всё это поправимо. Как только вы будете чувствовать себя лучше, мы проведём серию операций по восстановлению вашего кожного покрова. Врач говорил что-то ещё, но я выпала из разговора. Ожоги. Я приподняла левую руку, которая была затянута в бинты. Собрав всю силу в кулак, я смогла поднять правую руку и коснуться лица, и снова наткнулась на бинты. В голове медленно стали появляться ответы на волнующие меня вопросы. Если пострадало моё лицо, то меня могли и не узнать. Оливия была очень похожа на меня и лежала она там, где должна была быть я. — Сегодня я постараюсь к вам никого не пускать, но будьте готовы поговорить с людьми, которые расследуют причины катастрофы. Также к вам будет ежедневно приходить психолог. После такого людям тяжело приходится, и вы будете не исключением. Я закрыла глаза. Как же всё сложно. Как притворяться той, кого не знала? Как жить чужой жизнью? Я абсолютно не знала Оливию, но мне придётся до поры до времени играть её роль. Это омерзительно. Как долго я буду скрываться под её личностью? Как доктор и обещал, меня не трогали весь день, и мне оставалось лишь смотреть в потолок, продолжая думать над тем, как так оказалось, что я попала в такую ситуацию? Но на следующий день ко мне всё-таки заглянул следователь. Как оказалась, я была первой выжившей, которая пришла в себя. — Что вы помните, миссис Крайтон? — спросил Джейк Холанд. — Может, вы слышали что-нибудь или видели? — Ничего. Я сидела на своём месте и, скажем начистоту, меня не интересовало, что происходит вокруг меня. Потом я вышла в туалет, и как только самолёт начало трясти, вернулась на своё место. Через какое-то время погас свет, и мы начали падать. Всё. — Где вы сидели? — 3А, — произнесла я. Холанд нахмурился и стал листать свои записи. — Тогда, может быть, что-то заметил Стивен? — Кто? — удивлённо спросила я. — Ваш муж, — пояснил Джейк. Я прикусила язык. — Кстати, соболезную о вашей утрате. — Да… Спасибо, — промямлила я. Прокол на проколе. Отлично. Я определённо не похожа на убитую горем вдову. Может он не заметит? — Понимаете, я получила травму головы и некоторые вещи… Они просто… — Да, я всё прекрасно понимаю, миссис Крайтон. Или всё-таки не Крайтон? — я сглотнула. Джейк Холанд не был дураком. За красивой внешностью скрывался острый ум. — Так вы мне ответите? Или мне стоит поставить стражу у вашей палаты и объявить вас повстанцем? — С чего вы решили, что я не Оливия Крайтон? — севшим голосом, спросила я. — Вы плохо лжёте, миссис Крайтон. Для начала, прикрываться тем, что вы потеряли память — банально. Стоит немножко надавить, и вы расколетесь, запутавшись в собственном вранье. Во-вторых, вы уже прокололись. Вы не могли сидеть на месте 3А. Насколько я помню, мистер и миссис Крайтон сидели в хвосте самолёта, где, собственно говоря, и нашли Стивена, а вот на месте 3А сидела Америка Сингер. Так объясните же мне, каким образом вы оказались на её месте? Вы одна из повстанцев? Я сглотнула. Какая же я всё-таки дура! Как можно быть кем-то другим, когда на первом же допросе меня раскусили. — Есть и другой вариант, — произнесла я. Джейк хмыкнул. — Так просветите меня, наконец. Я теряюсь в догадках. — Я… Я Америка Сингер, — прошептала я. Джейк удивлённо посмотрел на меня. Такой ответ он определённо не ожидал услышать. — Это я сидела на месте 3А. Оливия пришла попросить автограф, а когда самолёт начал падать, она села рядом со мной. После падения, когда я пришла в себя, то поняла, что она мертва. Я отстегнула её ремень, а сама вылезла в проход. Я не думала, что её сочтут Америкой, а меня Оливией. У меня в голове не укладывается, что нас могли спутать. Джейк с недоверием взирал на меня. Поднявшись со стула, он несколько раз прошёлся по комнате, ероша волосы. — Хорошая история, но как я могу вам поверить? Может быть, вы и сейчас мне врёте? — Я не вру! Я Америка Сингер. Я родилась в Каролине. Мой отец Шалом, а мать Марта Сингер. У меня два брата и две сестры. Кота, Кенна, Мэй и Джаред. Я была пятёркой. — Остановитесь, — произнёс Джейк. — Сейчас это знает каждый житель Иллеа. Этого мало, чтобы я мог поверить вам. — Я не знаю, как вам доказать, что я Америка. Но я говорю вам чистую правду, — я не ожидала от себя этого, но я расплакалась. Я ничего не могла поделать. Моя жизнь сейчас зависела от того, поверит мне Джейк или нет. Если нет, то остаток своей жизни я проведу за решёткой, а потом и вовсе всё закончится повешением. — Куда вы? — Джейк стремительно подхватил все свои вещи и направился к двери. — Мне надо подумать, — произнес он и скрылся за дверью.❃ ❃ ❃ сейчас ❃ ❃ ❃
День не задался с самого утра. Я проспала, на плите подгорели оладьи, поэтому пришлось перебиться только чаем с двумя бутербродами. Конечно же, я опоздала на работу, из-за чего получила выговор. Я молча снесла все внезапно приписанные мне грехи, какие только существуют в мире. Что только не сделаешь ради того, чтобы не потерять работу. Домой я вернулась как никогда уставшей. Побросав все вещи прямо на пол, я прошла в гостиную. Идлин с Мэри что-то рисовали за столом, а Алана читала газету. — Выглядишь ужасно, — заметила подруга. — Ненавижу понедельники, — произнесла я, поцеловав Идлин в макушку. Пройдя к дивану, я устало плюхнулась на него. — Сегодня весь мир против меня. — Не утрируй, — рассмеялась Алана. — Бывали дни и похуже. Есть будешь? — Мне лень вставать. — Сиди, сейчас принесу, — произнесла Алана, а я благодарно ей улыбнулась. Не знаю, что бы было со мной, если бы не было Аланы. Моя палочка-выручалочка. — Что там происходит? — задумчиво спросила я, смотря на телевизор, который работал с выключенным звуком. В Анджелесе что-то происходило. Толпы людей, которые держали карточки с именами. У каких-то женщин брали интервью. Такой ажиотаж был разве что восемь лет назад, когда проходил Отбор. — Ты забыла? Сегодня огласят имя победителя, кто будет обучать Кэролайн Шрив. Я перевела взгляд на Идлин, в голосе которой отчётливо слышалась зависть. Я её прекрасно понимала. Идлин не любила Кэролайн, потому что та росла с отцом, тогда как Идлин была лишена этой возможности. Иногда и на меня накатывала зависть вперемешку с ненавистью. Идлин тоже имела полное право жить во дворце рядом с отцом. Но меня также быстро и отпускало. Дети не виноваты в том, что всё так получилось. Скорее вина лежит только на мне. Это я решила держать всё в тайне и выстроила такую ложь вокруг себя, в которую сама начала верить. — Разве уже прошёл месяц? — удивлённо спросила я. — Да, Олив. Прошёл уже месяц. Ты вообще скоро не будешь отличать день от ночи. Не пора ли взять отпуск? Отдохнуть от всего этого? — спросила вошедшая в комнату Алана и поставила передо мной тарелку с супом. — Спасибо, — довольно произнесла я. — Ты же знаешь, что я не могу. — Знаю, — вздохнула Алана. Сев рядом со мной, она включила звук. Как я и думала, интервью были просто бесполезной тратой времени. Дамочки стремились показать себя, восхваляли свои таланты и надеялись на скорую победу. — Переключи, — попросила я, когда слово взяла очередная девушка. — Нет. Мне интересно, кого выберут. Потерпи пять минут. — Сегодня просто прекрасный день, не правда ли? — произнёс Гавриил. Я хмыкнула. Кому как. — Сегодня мы огласим имя победителя нашего мини Отбора. Я так полагаю, вы все этого ждёте? Что ж, я не буду тянуть время и передаю слово вам, Ваше Высочество. — Добрый вечер, — камеру перевели, и перед всеми предстала Крисс. Признаюсь, я была удивлена. Крисс редко брала слово, да и в последнее время она стала редко появляться в студии. Поговаривали, что она чем-то больна, но сейчас она выглядела вполне здоровой. Крисс мило улыбалась, держа за руку свою дочь Кэролайн. Кэр была милой девочкой, любимицей народа. Маленькая куколка, которая взяла от родителей всё самое лучшее. — Как и сказал Гавриил, не будем затягивать с объявлением имени победителя. Мне ли не знать, каково сидеть перед телевизором, в ожидание результатов, — Крисс улыбнулась и стала распечатывать конвертик. Достав небольшой листочек, она произнесла. — Оливия Крайтон из Мидстоуна. Я затаила дыхание. Что, простите? Я не ослышалась? Оливия Крайтон? Какова вероятность того, что в Мидстоуне живёт ещё одна Оливия Крайтон? Нулевая. Значит, той самой Оливией Крайтон могу быть только я. Что происходит? Откуда у них оказалось моё имя? — Олив? — с опаской позвала меня Алана. — Мама, ты подавала заявку? — спросила Идлин, которая начала хмуриться. — Ты ведь обещала, что не будешь этого делать. — Я ничего не подавала, милая, — я села на колени перед Идлин. — Честно-пречестно. — Это сделала я, — произнесла Алана. — Я уже догадалась, — процедила сквозь зубы я. Я понимала, что она действовала из лучших побуждений, но получилось всё, к сожалению, наоборот. Я не рассказывала Алане о своей прежней жизни. Для неё, как и для всех, я Оливия Крайтон — двойка, вышедшая замуж за тройку, тем самым лишив себя семьи. Об Америке Сингер она знала ровно столько, сколько и все. Она погибла в авиакатастрофе. — Идлин, поднимись наверх. Я хочу поговорить с тётей Аланой. — Мама, ты же не поедешь туда? — жалобно спросила Идлин, глядя на телевизор, где до сих пор показывали Крисс и её дочь. — Нет. Я не поеду. Обещаю, — я поцеловала её в лобик. — Что значит, не поедешь? — спросила Алана, как только услышала звук закрывающейся двери наверху. — То и значит, что не поеду. Алана, я же чётко и ясно дала понять, что не собираюсь подавать заявку на этот Отбор! Почему ты поступила так со мной? — Во-первых, я не думала, что ты выиграешь. Во-вторых, я действовала в твоих же интересах. — В каких это, интересно мне знать? — В таких, что тебе нужны деньги! А там, — она ткнула пальцем в телевизор. — Там ты получишь их столько, что через три-четыре месяца сможешь накопить на операцию для Идлин. — Я не просила делать тебя это, — крикнула я от безысходности. Я заметалась по гостиной, запустив руки в волосы. Что же она наделала? Как теперь быть? — Подумай об Идлин! Неужели так сложно проработать во дворце, где ты будешь жить в богатстве, ни в чем себе не отказывая, да ещё получать при этом большие деньги? — Я только и делаю, что думаю об Идлин. Ты слышала, что она не хочет, чтобы я ехала туда. — Идлин маленькая и не понимает, что так будет лучше. — Ничего не будет лучше! — я снова сорвалась на крик. Я металась по комнате, как загнанный в клетку зверь. — Я не ожидала от тебя такого, Алана! — А что мне оставалось делать? Ты не берёшь мои деньги, которые я тебе предлагала. Видите ли, ты не можешь их принять. Ладно, закрыли тему. Чего я ещё не понимаю, так это то, что ты каждый месяц отчисляешь куда-то часть своих сбережений. Тайна, покрытая мраком! — Ты копалась в моих счетах? — Да я живу почти что у тебя. Я даже не знаю, где мой дом: здесь или тот, что через дорогу! — Тот, что через дорогу, — бросила я. Это получилось грубо. — Ах, вот как? — вздохнула Алана. Она встала с дивана и схватила сумочку. — Мэри, спускайся вниз. Мы идём домой. А ты, — она повернулась ко мне. — Подумай хорошенько. От таких вещей не отказываются. — Я уже сказала, что не поеду. Делай что хочешь, но забери моё заявление. — Ну уж нет. Я не для того потратила столько сил и времени, чтобы пошло всё прахом. У тебя нет выбора. Ты поедешь, и я надеюсь, когда-нибудь дождусь слова благодарности в свой адрес. — Выбор есть всегда. Я не поеду, пусть ищут дальше. — Мам, а почему вы ругаетесь? — спросила Мэри. — Просто тётя Олив потеряла весь здравый смысл, — Алана открыла дверь. — До завтра, тётя Олив, — Мэри вышла из дома и побежала к своему. — Если бы Мэри была нужна операция, я бы не раздумывая, поехала туда, — произнесла напоследок Алана, закрывая дверь. Последние её слова задели меня за живое. Умом я понимала, что все, что говорила Алана, правда. Я должна поехать ради Идлин, но сердце разрывалось на куски. Я не могла пересилить себя. Я села на ступеньки, спрятав лицо в ладони. Я не смогу поехать туда. Не смогу смотреть в лицо Максона, Крисс, Кларксона, Эмберли, Сильвии. Там всё будет напоминать о тех событиях, и тогда я точно сойду с ума. Я бежала оттуда не для того, чтобы вернуться через восемь лет. Я дёрнулась, когда зазвонил телефон. Подняв трубку, я уже знала, кто будет на том конце провода. — Ты с ума сошла? — рявкнул Джейк. — Не кричи на меня, — спокойно ответила я. — Я не подавала заявку на участие. — Я не знаю, что у тебя там происходит, но ты должна отказаться, — безапелляционно заявил Джейк. Ещё один человек, который решает всё за меня. Сколько можно? — Не указывай мне, что делать, — устало ответила я. — Я не для того все эти годы прятал тебя, чтобы всё так разрушилось, — крикнул Джейк. — Я заказал билет. Жди меня утром. — Что? — но в ответ я услышала только гудки. Это определённо мой самый худший день!