Darker, Much Darker

Part 1 Power В памяти все смешалось и теперь что-то было выхвачено и будто объято оранжево-алым пламенем, яркими образами проносясь перед глазами, а что-то оставалось, словно в дыму, маня своей недосягаемостью. Я очнулся в каком-то совершенно незнаком месте, один, и неприятное, но хорошо знакомое чувство безысходности вернулось ко мне, мягкой поступью прокравшись в душу. Судорожно вдохнув, я поборол дрожь, что зарождалась в груди, рискуя ослабить меня, разойдясь волнами по всему телу. Призывая разум к работе, я скинул глубокий капюшон с головы и принялся озираться. Вокруг был лес, исполинские деревья, казалось, подпирали своими макушками небеса, и на целые мили вокруг не было ни единой живой души. Холодный ветер растрепал мои волосы, проникая под полы плаща, в который я интуитивно закутался, не сразу осознав, что это не моя одежда. С удивлением окинув себя взглядом, я попытался вспомнить, как именно попал сюда, что со мной случилось, но что важнее всего — где сейчас мой сын? — Бэй? Сынок? Я осторожно позвал его, вновь принявшись оглядываться с нарастающим в груди ужасом. Сделав шаг, я пошатнулся и чуть было не упал без своей привычной трости, которая куда-то исчезла. От унизительного и довольно болезненного приземления на землю меня удержала рука. Ухватившись за протянутую мне ладонь, я крепко сжал её, с трудом восстанавливая равновесие. Подняв глаза, я хотел было отблагодарить неожиданно, но так кстати появившегося человека, пришедшего мне на помощь, но едва увидев его лицо, поспешил одернуть руку, отшатнувшись от него. — Ты! — оторопело воскликнул, осторожно, покачиваясь и прихрамывая, делая еще шаг назад. — Что ещё тебе нужно от меня? Где мой сын? Что ты сделал с Бэйлфаером? Я почти кричал на него, отринув всякий страх, чувствуя лишь закипающую внутри ярость, придавшую мне достаточно сил, чтобы противостоять ухмыляющемуся напротив мужчине. Он смотрел на меня с нескрываемым превосходством, и эта гримаса лишь подогревала моё отчаянное желание вцепиться ему в горло. Я кинулся на него, но старая рана, о которой я столь опрометчиво забыл, не позволила мне совершить в достаточной мере стремительное движение, как я того хотел, и на этот раз, лишенный поддержки, я все же упал, успев лишь вытянуть руки и опереться на них, приняв весь вес тела. Тяжело дыша от переполнявшей ярости, которая будто подпитывала меня изнутри, подталкивала продолжать бороться, отбросив мысли об унижении и боли, я вскинул голову и ожесточенно посмотрел на рассмеявшегося призрака, сцепив зубы. — Я убил тебя, ты мёртв и ныне являешься лишь порождением тьмы, ничего не сможешь мне сделать — прорычал. Мужчина покачал головой и склонил голову набок, глядя на меня сверху вниз. Его животные глаза пристально следили за мной, напряженно следя за каждым движением. Интуитивно я чувствовал, как от Зосо исходит опасность и где-то в глубине души корил себя, что не почувствовал этого раньше, не смог распознать опасность, не защитил своего сына. Теперь же я понимал, что должен бороться, и злость хорошо в этом помогала. Однако её оказалось недостаточно, когда я вновь подумал о сыне. Мой мальчик остался где-то там в тёмном лесу, совсем один! Волнение взяло верх, и меня буквально затрясло от мысли, что я не успею ничего предпринять прежде, чем он попадёт в руки солдат короля. — Я в твоей голове, Румпельштильцхен, — произнёс Зосо, сделав шаг ко мне. — Я твой проводник в новый мир, который тебе предстоит открыть для себя. — О чём ты говоришь? — я попытался отползти от него, не желая иметь больше ничего общего с этим подлым обманщиком. — Какой ещё мир? Всё, что мне было нужно — спасти сына, а теперь я даже не знаю, где он! Ты обманул меня! — Не совсем так, — лукаво улыбнулся мужчина, словно наслаждаясь моими муками смятения и отчаяния. — Я лишь предложил тебе сделку, забыв уточнить о парочке условий, но ведь и ты не задавал мне лишних вопросов, так что, — он наклонился ко мне и протянул руку, — каждый из нас нашёл то, что искал, — весело усмехнулся. — Я дурака, а ты власть и силу, что были тебе так желанны. — Власть? Силу? — запинаясь пробормотал, с сомнением взглянув на протянутую мне призраком руку. — Что происходит? Что значит «я у тебя в голове»? Где я? Мой сын… — Тебе многому ещё предстоит научиться, — устало вздохнул мужчина и рывком поднял меня на ноги, встряхнув за плечи, —, но для начала возьми себя в руки. Теперь ты можешь помочь своему сыну и, если ты действительно хочешь это сделать — слушай меня, я подскажу тебе, как поступить. — Я уже послушал тебя и что же? Я потерял его! Я рванулся из рук мужчины, но его хватка оказалась куда сильнее, чем я мог себе представить. Для призрака он казался слишком реальным, и холодок страха пробежал по моей спине. Взгляд его животных глаз прожигал меня насквозь. Судорожно сглотнув, я вдруг почувствовал, как всем телом сопротивляюсь его напору. В конце концов это была его вина! Из-за него я оказался здесь, и он заплатит мне за всё, даже если для этого придётся убить его ещё раз! Я ощутил в себе стремление, а главное, силу противостоять Зосо, желание избавиться от него, уничтожить, отомстить за свои нечаянные беды. Ударив его в грудь, я не смог избавиться от железной хватки Зосо на своих плечах, но значительно увеличил расстояние между нами. — Где мой сын? — понизив голос, прорычал сквозь стиснутые зубы. — Ты злишься — это хорошо, — одобрительно кивнул Зосо, — В тебе просыпается Тёмный. Позволь магии наполнить тебя, и она сама подскажет, что нужно делать и как действовать. Используй магию, чтобы защитить Бэйлфаера. — Магию? — прищурился, в голове разом вспыхнуло воспоминание, как я вонзил кривой кинжал в грудь Зосо, а когда вытащил его дрожащей рукой, то на окроплённом кровью лезвии возникло моё имя, — Так значит, Тёмный маг теперь я? — Именно, — довольно улыбнулся мужчина, — И ты можешь заполучить всё, что тебе угодно, главное следи за тем, чтобы кинжал не попадал в чужие руки, иначе будешь выполнять чужую волю, забыв о собственных желаниях, — Зосо пристально посмотрел в мои глаза. — Слушай свой разум. Он подскажет тебе, что ты должен делать. Ты больше не слабый беззащитный крестьянин, Румпельштильцхен, забудь эту жизнь. Теперь у тебя новая судьба и ты совсем другой человек. Он широко улыбнулся и кивнул мне, будто действительно читал мои мысли. Проследив за его взглядом, я опустил глаза вниз на свою больную ногу, а затем провел над ней рукой. Мягкое фиолетовое свечение завораживало своей красотой. Я почувствовал лёгкое покалывание в теле, а затем, почти сразу, невероятную лёгкость. Мучившая меня изо дня в день тупая боль прошла, перестала тревожить, словно её и не было. Зосо отступил на шаг, отпуская меня, и на мгновение я испугался, что снова не удержусь на ногах. Сама мысль о новом унижении скрутилась обожгла меня изнутри. Тело сопротивлялось страху, я чувствовал, как что-то внутри меня борется с ним и эта борьба ощущалась, как нечто восхитительное. Захваченные новыми ощущениями, я не сразу осознал, что вопреки всем ожиданиям твёрдо стоял на земле, будто никогда и не был травмирован. Позволив улыбке растянуться на моих губах, я медленно поднял глаза, взглянув на Зосо, который с тем же удовлетворением наблюдал за мной. — Видишь? — произнёс мужчина. — Магия может дать тебе всё. Используй её так, как захочешь, и ты получишь что угодно. Никто не посмеет спорить с Тёмным. — Я смогу защитить сына, — уверенно кивнул, принимая и наслаждаясь ощущением наполнения тела магией, которая теперь, казалось, насыщала мою кровь, разбегаясь по венам, — я прекращу эту глупую войну. Ни один мальчик больше не погибнет в пустых сражениях, ни одна детская капля крови не насытит землю. — Всё, что тебе угодно, Тёмный, — затаив на губах лукавую улыбку, Зосо поклонился, скрывая своё лицо от меня под темным капюшоном и протягивая мне кинжал. Я принял его из рук мужчины, не на долго залюбовавшись блеском стали, изучая игру света в буквах, составивших моё имя на его кривом лезвии. — Как мне вернуться в деревню и найти сына? — требовательно спросил, спрятав кинжал под плащом. — Пожелай, — кивнул Зосо. — Достаточно лишь представить себе место во всех деталях и пожелать — ты окажешься там в ту же минуту. Твой сын ждёт тебя, Румпельштильцхен. Зосо исчез. Я поднял голову к небу, взглянув на медленно проплывающие облака. Когда-то и моя жизнь была подобна такому облаку — неказистая по форме и содержанию, затерянная среди сотен таких же историй, постепенно растворяющаяся во времени. Теперь всё изменится. Я чувствовал, что благодаря обретённой силе способен на большее и отныне смогу сделать то, о чем даже помыслить прежде боялся, но что важнее прочего — я смогу дать своему сыну всё, чтобы мой мальчик ни в чём не нуждался. Клеймо труса на его отце больше не станет преградой на пути к счастью для Бэя. С магией и мощью, которой она меня наделяла, я заставлю замолчать тех, кто перешёптывался за нашими спинами, порождая досужие сплетни, уйму подлых клеветников, вернув им сторицей всё зло, разрушившее нашу семью, и призову к ответу всякого, кто попытается навредит моему сыну. Для Бэйлфаера я стану опорой, надёжной защитой, таким отцом, которого он заслуживал. Убей тех, кто угрожал твоему сыну. Призови к ответу каждого, заставь их бояться тебя. Отныне ты — Тёмный маг, Румпельштильцхен, и у тебя нет обратного пути. Прими себя нового и яви миру. Набросив на голову капюшон, я хрипло рассмеялся в ответ звучавшему голосу в моей голове, а затем крепко зажмурился, представляя себе нашу деревню. Пришло время вернуться домой и покарать всякого, кто был виновен в нашей короткой разлуке с сыном. Больше никто не посмеет его у меня отнять.