Owl in the City

      Последние несколько дней у Киёхару складывалось впечатление, что в квартире они живут уже втроём. После знакомства с Хайде, Ясу оказался практически потерян для всего внешнего мира. Теперь каждую свободную минуту он проводил в небольшой квартирке на втором этаже старого дома. Киёхару не мог сказать, напрягает его это или нет. Ясу не казался опасным, он был просто хорошим парнем, и этим вызывал симпатию и доверие. Ещё в его первый визит, на следующий день после установки кондиционера, Киёхару постарался в общих чертах объяснить, что к чему. Ясу удивился, но потом решительно кивнул. В его глазах проскользнуло что-то серьёзное, кажется, ему пришлась не по душе сама возможность того, что с Хайде может что-то случиться. С тех пор Киёхару даже и не думал волноваться, оставляя своего соседа наедине с Хаяши.       Теперь Мори редко бывал дома, работая по ночам или встречаясь с Анной. Можно сказать, Ясу появился как нельзя вовремя. Хайде был жутко рад новому человеку в своём маленьком мирке, а тем более такому – жизнерадостному и разговорчивому в отличие от его вечно угрюмого соседа. Киёхару было даже немного жаль Ясу: не желая потерять его, Хайде включал своё обаяние на максимум. Будучи в принципе довольно приятным человеком, в такие моменты он становился просто до неприличия милым, и Ясу смотрел на него как зачарованный.       "Интересно, Куга смотрит на меня так же?" – как-то пришла мысль Киёхару, но он лишь отмахнулся от неё. Гораздо больше ему нравилось думать о ком-то вредном с розовыми волосами, что вечно находились в некотором беспорядке, таком нетипичном для девушки. Анна действительно нравилась ему, с ней было интересно, она была настоящей. Узнав от знакомых о том, с кем встречается, она лишь хмыкнула:       – Это ты и есть, значит, тот Мори?       – Вроде того, – пожал плечами Киёхару.       – Пф-ф. Думала, ты реально крутой.       – Это плохо?       – Нет, – коротко ответила девушка, после чего сменила тему.       В общем и целом дела шли сносно.       Хорошее настроение заметно опустил звонок во вторник.       – Привет, Мори-кун! Как дела?       – Неплохо, – ответил Киёхару, продолжая раскладывать диски по полкам. Новый магазин видео и музыки очень хотели открыть в срок.       – Помнишь, ты у меня машину брал? Когда же это было? М…       Киёхару положил очередной диск обратно в коробку и плотнее прижал телефон к уху.       – В начале весны. Да, точно! – наконец вспомнил Мияби. – Не волнуйся, всё нормально, просто хотел спросить, ты никому не успел тогда дорогу переехать на этой малышке?       – Не припомню такого. А почему ты спрашиваешь? – Киёхару в очередной раз похвалил себя за то, что додумался тогда на следующий день заехать в автосервис и выправить вмятины. Машина и так была довольно побитой, так что хозяин мог и не заметить.       – Да ехали сегодня с семпаем по делам, и два каких-то чела прикопались на заправке. Мол, кто такие, а сами всё на машину смотрели. Один – полный неадекват, спросил, не сбивали ли мы на ней кого. Семпай, ясное дело, послал их куда подальше, они и отвалили.       – Ясно.       – Ты не подумай, ничего такого, просто звоню убедиться, что тачка чиста.       Такие слова заставили Киёхару насторожиться.       – Как выглядели те двое?       – Ано… – запнулся Мияби, подбирая слова. – Если коротко, то на твоих похожи.       – Не моих, – огрызнулся Мори.       – Ну, ты понял.       Киёхару действительно понял, и это ему не понравилось. В то, что это действительно были люди Имаи, он почему-то не верил, значит, Хайде интересуются люди из другой семьи. Из какой? Внезапно Мори подумал ещё кое о чём:       – А кто твой семпай?       – А… – тихо рассмеялся Мияби. – Это его машина, да. Ты уж прости, что не сказал, но его тогда в городе не было, я решил, что вполне могу одолжить тебе её на пару дней.       Киёхару скрипнул зубами и процедил:       – Я спросил, кто он.       – Младший брат Шохея Футамуры, – нехотя сознался парень.       Мори очень захотелось что-нибудь разбить. Например гитару об голову скрытного приятеля. Теперь становилось понятно, почему семпай Мияби не особенно озабочен лишним ртом в доме. Было, скорее, странным, почему брат главы корейской группировки ездит на такой развалюхе.       – Ну а что, старые друзья папы, ну и… – продолжал мямлить в трубку горе-гитарист.       – Ты хоть представляешь, что со мной было бы, влети я на этой тачке в дерьмо?       – Да разрулили бы, – поспешил заверить парень. – Семпай не так плох, как кажется.       "Киёхару Мори на машине младшего брата главы Тоа-кай* сбил человека, за которым гнались какие-то серьёзные люди", – Киёхару потёр глаза средним и большим пальцами. Ватару бы умер от смеха.       – В любом случае, всё хорошо, что хорошо заканчивается, – закончил Мияби, не дождавшись ответа.       – Будешь должен, – бросил Киёхару.       – За что?!       – За моральный ущерб.       В среду вечером по возвращении домой Мори ждала занимательная картина. Хайде лежал животом на полу, а Ясу поочерёдно сгибал его ноги. Если согнуть вперёд коленями Хайде мог и сам, то потянуть их назад было довольно проблематично. "Надо же, у каждой ноги есть свой вес", – как-то ещё в самом начале удивлялся Хайде. Обычно с этим он просил помочь Мори, но взглянув на Ясу, Киёхару подумал, что вполне может уступить это место ему. Парень выглядел сосредоточенным, будто выполнял самую ответственную работу в мире. Он даже не сразу заметил появление хозяина квартиры, и лишь услышав приветствие от Хайде, поднял глаза и смущённо улыбнулся. Киёхару едва усмехнулся, ему вдруг показалось, что в глазах Ясу эта невинная разминка может представляться чем-то бо́льшим. "Да какая разница, если всех устраивает?" – подумалось Мори.

***

      Проснувшись на следующий день, Киёхару первым делом подумал, что пора менять рингтон. Незамысловатая мелодия успела настолько надоесть, что с первых нот вызывала желание послать всех звонящих куда подальше. Увидев на экране телефона знакомый номер, Киёхару мысленно вздохнул и приготовился говорить, что до сих пор ничего не выяснил. Однако Ватару начал вовсе не с этого. Вежливо поздоровавшись, он слегка раздражённым тоном спросил:       – Ты часто таскался с бейсбольной битой по городу, когда был в старшей школе?       – Что? – опешил Мори.       – Хорошо. Спрошу по-другому: как думаешь, встреться местный маньяк и мой глупый братец с битой, кто пожалеет больше?       – Конечно, Куга, что за вопрос? – хмыкнул Киёхару. – Что он опять натворил?       Ватару, не стесняясь в выражениях, пересказал историю очередного визита в участок.       – Ещё и к девушке приставал! – негодующе закончил он. В те моменты, когда Шинго начинал говорить о своём младшем брате, он становился похож на наседку.       – Девушке? – переспросил Киёхару.       – Да, – было слышно, как на том конце зевнули. Видимо, Ватару ещё не ложился. – Увлеклись отморозки. Лучше бы действительно подружек себе нашли, но кому ж такие придурки нужны.       – Беда, – резюмировал Киёхару. Поняв, что тема себя исчерпала, Ватару спросил:       – Что с Манабу?       – Ничего. Только рассказы отшитых им парней про то, какая он злобная сука. Что с дневником?       – Ничего, – в тон ему ответил Ватару. – Только бесполезная информация о том, где он лежит. Мог бы уже с ним познакомиться, или тебе больше не нужны заметки моего "напомаженного карлика"?       – Нет-нет, – поспешил возразить Киёхару. – В последние дни они нужны мне всё больше. Я постараюсь что-нибудь узнать.       – Где-то я уже это слышал, – хмыкнул Ватару.       Едва сбросив вызов, Киёхару поспешил набрать другой номер. Потянулись длинные гудки. Когда время ожидания истекло, Киёхару вновь нажал на дозвон. В ожидании ответа он вдруг понял, что действительно волнуется. В ушах слегка шумело, а время тянулось бесконечно медленно. Последний раз что-то подобное он испытывал несколько лет назад. Хайде был не в счёт, ведь тогда они ещё не были знакомы. Стоило Киёхару задуматься об этом, как в трубке раздалось громкое:       – Что?! Я сплю, идиота кусок!       Киёхару отвёл трубку подальше от уха, но всё равно продолжал слышать, насколько недовольна Анна. Пожелав доброго утра и извинившись за ранний звонок, он завершил вызов и на некоторое время завис, пялясь в список товаров, привезённых сегодня на склад. Он вдруг подумал о том, что работать Анна заканчивает поздно и возвращается домой по не самым оживлённым улицам. Едва ли она была той девушкой, к которой приставал вчера Куга, но оставался ещё маньяк. Даже несмотря на то, что до сих пор его жертвами становились лишь мужчины, это могло оказаться простой случайностью. "Ну что ж. С этого дня буду провожать её до дома", – подумал Киёхару. На душе сразу стало спокойнее, строчки на бумаге обрели смысл, и Мори принялся за дело.       Возвращаясь с работы, Киёхару не особенно глазел по сторонам, но увидев автомат с водой, остановился как вкопанный. На улице было не просто жарко – душно, что особенно ощущалось после прохлады торгового центра, где он работал последние несколько дней. Закинув пару монет, Киёхару обнаружил, что ему не хватает десять йен. Он стал шарить по карманам, тихо ругая себя за то, что не додумался проверить это сперва.       Над ухом что-то звякнуло, и автомат бодро заурчал. Киёхару поднял голову и увидел прямо перед собой человека в чёрных очках. Одет тот был в деловой, но свободный костюм и производил общее впечатление небрежного самодовольства. Несмотря на то, что радости от встречи он не испытывал, Киёхару всё же решил, что должен поздороваться первым.       – Добрый день, Сакураи-сан, – он взял выпавшую бутылку и с удовольствием сделал несколько глотков, не переставая, впрочем, смотреть на собеседника. Тот хитро улыбнулся красивыми губами.       – Добрый, Мори-кун. Давно тебя не видел. Как ты?       – В последнее время как-то много народу интересуется, как у меня дела.       – Осторожней, не успеешь оглянуться, как таких не останется вовсе, – Сакураи сделал шаг в тень и снял очки.       По молодости Киёхару не понимал, почему Имаи назначил этого человека своим первым замом. Он казался Мори недостаточно авторитетным, недостаточно жёстким. Но со временем Киёхару понял: Сакураи сочетал в себе всё то, чего не доставало самому Имаи. Обаяние, изворотливость, он вёл дела совершенно иначе, поступая подобно воде, что точит камень. Вместе с крутым характером Имаи и его непреклонной волей это давало отличные результаты.       – Брось, – отмахнулся Киёхару. – До одинокой старости ещё далеко. В любом случае, сейчас у меня всё хорошо.       – Рад слышать.       – Как Имаи? – неожиданно для самого себя спросил Киёхару.       – Последние дни на нём совсем лица нет, – вмиг посерьёзнел Сакураи. – Этот маньяк отпугивает клиентов, сам понимаешь. Не так много, всё же люди склонны не верить, что с ними может случиться что-то, но на прибыли это уже отразилось. Да и в общем мало приятного. Имаи называет этого типа клопом, мол, живёт под подушкой и кусает по ночам.       Мори вспомнился недавний разговор с Ватару.       – Он не пытался устроить что-то вроде патрулирования района? Раньше он рассказывал какие-то байки про тяжёлые времена и…       – Ему приходила такая мысль, – кивнул Сакураи, тряхнув блестящими волосами до плеч. – Но сейчас у нас не так много людей, как было раньше. Да и Бё запретил.       – Бё? – удивлённо переспросил Киёхару.       – Как по мне, очень неприятный тип. Имаи говорил с ним на эту тему, но он ни в какую, – Сакураи поморщился. – Мутный какой-то.       – Вот как. Но копов на улицах не стало больше.       – Имаи тоже это взбесило, но потом он плюнул. Прислал по паре человек в каждую нашу точку, сказал придумать что-нибудь с рекламой. Поначалу боялись, что из-за всей этой неразберихи будут попытки экспансии от наших дорогих соседей с Синдзюку. Они что-то активничали в начале года, однако сейчас всё на удивление спокойно.       – Но "самый штиль перед грозой", – задумчиво произнёс Мори. Имаи очень любил эту поговорку, и, надо признать, у него были все на то основания.       – Точно, – улыбнулся Сакураи, узнав слова босса.       – Когда, говорите, они притихли? – решил уточнить Киёхару. Понятие "начало года" было уж каким-то слишком расплывчатым.       – Да где-то с марта перестали лезть на рожон. Даже не знаю почему. Может, мозгов прибавилось, – рассмеялся Сакураи.       – И то верно, – выдавить из себя улыбку Киёхару смог с трудом. Он уже начинал по-настоящему ненавидеть март и всё, что с ним связано.       – Ты бы зашёл. Поздоровался хотя бы, – предложил Сакураи, кивнув куда-то вбок. Штаб-квартира Кёкути-кай не меняла расположения уже много лет, и найти её не составляло особого труда.       – Нет. Не сегодня, – Киёхару посмотрел на часы и чуть не подпрыгнул. Уже через час он планировал встретиться с Анной, а до этого ещё нужно было забежать домой, проверить, всё ли в порядке… "Посмотреть на милующихся голубков", – кисло подсказал внутренний голос.       – Что так? Ты же с работы как раз идёшь.       – У меня с девушкой свидание, – ляпнул Киёхару и тут же почувствовал себя глупо. Ему живо представилось, как он пришёл к шеф-повару и радостно заявил, что умеет готовить яичницу. Уж если и было в мире что-то неопровержимое и постоянное, так это любовь женщин к Сакураи. Вне зависимости от возраста и положения, они летели к нему в объятья как бабочки на огонь, и редкая красотка потом жалела об этом. В семье одно время поговаривали что-то о внебрачных детях, но Киёхару никогда не интересовали сплетни такого рода.       – Ах вот как, – ухмыльнулся Сакураи, хитро блеснув глазами. – Ну что ж, удачи, Мори-кун.       – Передавай привет Имаи.       По пути домой Киёхару думал о том, что продолжаться так больше не может. Если у того, что сделал Хайде, и был срок давности, то он явно ещё не вышел. Возможная причастность к этому конкурирующей семьи из Синдзюку тоже не добавляла оптимизма, а учитывая, что ребята запомнили машину, то запомнить самого Мори они тоже вполне могли. Безопасность стремительно превращалась в дело случая: стоило Киёхару столкнуться с людьми, спрашивавшими о машине Мияби, как всё могло полететь к чертям. Интуиция подсказывала Мори, что время на исходе. "Highway to hell. I'm on the highway to hell", – стал напевать он, ускоряя шаг.