если сможешь дышать

У Гокудеры даже руки жестковатые, шершавые и до неуклюжести тощие. Ямамото поглаживает большим пальцем выступающие костяшки на изрезанных ладонях. И улыбается своей обычной улыбкой. Когда Такеши улыбается, трудно удержаться от ответной радости. Но у Гокудеры получается. Хаято рад? Итальянцу нравятся руки Ямамото — они всегда тёплые, как батареи в жилых кварталах морозными вечерами. Такеши будто однажды коснулся солнца, а его ладони ненароком запомнили это тепло. Когда Хаято становится холодно или одиноко, он больше не ищет зажигалки. Он ищет натруженные смуглые руки, в которых огня больше, чем во всех пожарах планеты. Хаято рад? Ямамото, наверное, нравится держаться за руки, раз он при каждой возможности — почти случайно — сжимает нескладные ладони Гокудеры. Итальянцу хочется думать, что Такеши нравятся только его ладони, исколотые, перемотанные рваными бинтами. Они впервые берутся за руки, когда возвращаются из будущего — случайно оказываются на одной и той же детской площадке. Хаято кажется, что весь мир собирается в их ладонях. Что это событие вселенского масштаба. Они впервые берутся за руки на людях на выпускном. Никто даже не удивляется. Тсуна только спрашивает, почему Такеши так долго тянул. Они впервые берутся за руки при отце Ямамото на их свадьбе. Гокудера чувствует себя лузером, потому что даже Тсуёши не придаёт этому никакого значения (естественно, он же на свадьбе собственного сына) — так какого чёрта Хаято всё это время корчил из себя недотрогу?! Когда Ямамото любит, трудно удержаться от взаимности. Вся проблема, наверное, в том, что Гокудера любит его чуточку сильнее. Хаято рад.