***
После битвы Гарри чувствовал только усталость и злость. Должно быть, часть злости перекочевала в него после убийства Волдеморта. Потому что таким злым Гарри не помнил себя никогда, даже когда носил крестраж на шее. А ещё он безумно хотел спать, но отмахнулся от Гермионы, как от назойливой мухи, когда она пыталась утащить его в Нору. — Я никуда не уйду из Хогвартса! Замок поможет восстановить мне силы. Гермиона посмотрела на него как на больного. Но пошла к Макгонагалл. От Макгонагалл она направилась к кучке младших слизеринцев, сбившихся в углу Большого зала. Старшие ушли искать тело своего декана. — Кто знает пароль от комнат Мастера Зелий? — Гермиона с трудом выговаривала имя бывшего директора. Слишком живо было в её памяти кровавое зрелище, разыгравшееся в Воющей хижине. Слизеринцы в ответ молчали. Гермиона добавила в голос стали. Пожалуй, таким тоном можно было усмирять Минотавра. — Кто мне скажет пароль от комнат Северуса Снейпа? Поттеру нужно выспаться — ему необходимо тихое место. — …Как вампиру, — хихикнул какой-то смельчак. Глаза Гермионы метали молнии… — Да там не закрыто, — подал кто-то голос из «змеек». — Попробуйте «аллохоморе». Гермиона буквально на себе дотащила падающего с ног Поттера и сгрузила его на постель Снейпа. — Гарри, я приду утром, спи! Гарри ничего не ответил — он уже спал.***
Когда он проснулся, ничего не изменилось — злость никуда не ушла. Он не мог думать, злость заполняла его до краёв и переливалась через верх. Дамблдор бросил его, а Гарри так надеялся, что старик вернётся вместе с ним с той Стороны и будет снова управлять его жизнью, потому что теперь Гарри вообще не представлял, что ему с нею делать. Оборотень, Тонкс, Фред и даже малыш Колин Криви ушли от него в белый плотный туман, хотя он звал их с собой, к живым. Отвернулся от него и Снейп. Покачал головой и исчез, растворился в тумане. Гарри встал единственно для того, чтобы разгромить крысиную нору Зельевара: — Бомбарда! — Гарри направил палочку на комод, и он взорвался обрывками вещей и белья. — Бомбарда! — Он наслаждался грохотом. Из небольшого секретера белыми птицами вырвались листы бумаги, исписанные острым мелким почерком. Целое чёртово облако листов. Гарри поймал один и стал читать: «Листья белой полярной березы, сваренные в меду чёрных пчёл-убийц, помогут восстановить отмершую вследствие обморожения живую ткань человека. Листья белой полярной берёзы собирают в период…» — Мордред, да это же похоже на учебник Зельеварения! Гарри принялся собирать рассыпавшиеся по всей комнате листы. Два домовика, взявшихся неизвестно откуда с корзинками еды, начали ему помогать. — Я всё тут перепутал! — Гарри сел на пол и, не обращая внимания на домовиков, принялся раскладывать листы по номерам. К обеду он разложил по порядку примерно четверть от пачки. Еда, принесённая домовиками, давно остыла, но была вполне съедобной. Не отрываясь от чтения, Гарри поел. Насколько он понял, учебник не был полностью дописан. Некоторые рецепты были три раза отчёркнуты и сопровождены комментарием: «Проверить ещё раз!» После обеда появилась Гермиона, держа за руку Джинни. Она что-то говорила, но Гарри раздражённо отмахивался — его интересовал только учебник. Непонятным образом каждое слово этой рукописи оседало в его голове монолитным знанием, подкрепленным очень дельными и простыми примерами. — Скажи Макгоногалл, что я поживу здесь, — остановил Гарри поток уговоров и увещеваний. — На Гриммо я возвращаться не хочу, в Норе мне делать нечего. И, проигнорировав явное и неявное возмущение своих подруг, выпроводил их из апартаментов Снейпа. К вечеру он решил проверить одно небольшое зельице, которое быстро заживляло раны от ожогов. Для этого надо было подняться в класс Зельеварения. Класс Зельеварения был в прекрасном состоянии, ведь Битва так и не докатилась до подземелий. Взломать кладовку с запасами Снейпа не составило большого труда. Гарри вытащил первый попавшийся котелок из шкафа и принялся набирать ингредиенты. К счастью, все составляющие зелья нашлись. Хронометр и весы тоже удалось отыскать. Полученное зелье Гарри понёс к Помфри. Главная врачевательница Хогвартса, разрываясь между тяжелоранеными, посмотрела на него как на полоумного. Но зелье проверила простым взмахом палочки. Оно оказалось вполне безопасным и годным к применению. Всё лето Гарри провёл в подземельях, складывая рукопись Снейпа и проверяя зелья в его учебнике. Некоторых ингредиентов не хватало, и Гарри закупал их на свои деньги. Происходящим в Хогвартсе Гарри интересовался мало. Ему было достаточно того, что его никто не трогал, а домовые эльфы носили ему еду. В начале августа в дверь покоев бывшего директора постучались. Гарри хотел дождаться, пока посетитель уйдёт, но настойчивый стук повторился снова. Это была Макгонагалл. Гарри совершенно не знал, что говорить своему старому декану, поэтому, поздоровавшись, продолжал молчать. Но Макгонагалл заговорила первой: — Скоро занятия, а у нас нет преподавателя по Защите от Тёмных Искусств. Может быть, ты, Гарри, взялся бы вести занятия? Сохранилось несколько учебных планов… Можешь выбрать любой. Гарри хотел сказать, что он занят. Но, задумавшись на секунду, решил, что нужно согласиться. Тогда точно его не попросят однажды освободить апартаменты преподавателя…***
На завтрак была овсянка с мёдом, поджаренный бекон, булочки с кофе и апельсиновый сок. Гарри, который никогда не хотел утром есть, уплетал завтрак с удовольствием. После ночей, полных беспокойных снов, в которых он постоянно куда-то карабкался, полз, бежал, ему ужасно хотелось подкрепиться. Намазывая масло на булочку и вдыхая аромат выпечки перед тем, как откусить кусок, Гарри вдруг сообразил, что две загогулины, нарисованные им на бюро, были инициалами покойного директора: "Severus Snape". По спине тонкой змейкой пробежал холодок, есть тут же расхотелось. Гарри беспомощно посмотрел на Большой зал, где юные волшебники беззаботно поглощали свою любимую еду. Живя в апартаментах Снейпа, сберегая некоторым образом его память и пытаясь доделать труд его жизни, Гарри никогда после Битвы не думал о Снейпе, о причине его поступков, о его судьбе, о том, какую роль преподаватель Зелий сыграл в его жизни. Слизеринцы так и не нашли тело своего декана, а Гарри «потерял» его в своих мыслях. И вот теперь кто-то или что-то напоминало ему о нём, заставив написать две буквы «S». Первые пары были у старших классов. Гарри загрузил их самостоятельной работой, а сам уткнулся в несколько листков рукописи Снейпа. Это были одни из последних листов манускрипта, которые Гарри тщетно пытался расшифровать. Впрочем, они могли и не относиться к записям, предназначенным для учебника. Почерк Снейпа на этих листах был как никогда уборист и непонятен. Рецепт был записан на латыни, что вызывало особенное любопытство Гарри, потому что все руководства для учебника были записаны на английском. И что самое главное, рецепт не имел названия. Было совершенно непонятно, для чего это зелье, и это немало будоражило воображение. В конце концов Гарри решил, что обратится к человеку, разбирающемуся в Зельеварении. Если он что-то задумал, то всегда это делал сразу. После обеда в Большом зале он догнал Горация Слизнорта, согласившегося преподавать в Хогвартсе Зельеварение. Старик, как казалось Гарри, немного его побаивался, но на просьбу о помощи ответил согласием. Гарри сразу потащил его в класс Зельеварения. Слизнорт некоторое время изучал пергамент: — Это не может быть частью учебника по Зельеварению, — заявил он. — Зелье темномагическое. — Почему я ничего не могу разобрать? Я и с латинским словарём пробовал! — пожаловался Гарри. — Здесь много жаргонизмов зельеваров и зашифрованных названий. Например, «сок чистого животного». Я могу это трактовать как «кровь единорога». А что на самом деле Северус имел в виду?.. — Кровь единорога? — изумился Гарри. — Снейп много экспериментировал с зельями, не чурался тёмных… Выпаренную кровь единорогов всегда можно достать на чёрном рынке зелий. — А я подумал… — Что он сам её добывал? — грустно улыбнулся Слизнорт. — Да... — смутился Гарри. — Для любого серьёзного исследователя, а Снейп был именно таким, нет запрещённых или разрешённых зелий, есть только зельеварческий интерес. — А что бы это могло быть за зелье? — Представления не имею. Хотя, если я правильно расшифровываю названия составляющих, это что-то, связанное с воскрешением из мертвых, — Слизнорт понизил голос. — Может быть, это эксперимент для Того-Кого-Нельзя-Называть. Гарри с сомнением покачал головой: — Волдеморт возродился и без участия Снейпа. Зачем ему нужно такое зелье? Слизнорт вздохнул: — Теперь мы уже никогда не узнаем, что было у Северуса в голове. Напоследок Гарри попросил Слизнорта написать ему расшифрованный вариант зелья. Слизнорт посмотрел на него слегка испуганно, но Гарри твёрдо заверил, что не собирается делать это зелье. И что ему просто любопытно наследие Снейпа-Зельевара. Вечером Гарри проверил по два раза все задвижки и затворы, наложил на свои двери ещё и защитные заклинания. Посмотрел на успокаивающее снотворное зелье, но не стал его принимать. Сон пришёл к нему быстро — за день Гарри устал. Но вдруг среди ночи проснулся. С ним так было всегда после Битвы: он просыпался около трёх ночи и до утра не мог заснуть. Теперь случилось то же самое. Рука сама потянулась к снотворному зелью, но Гарри себя одернул. Остался лежать в темноте, подсвеченной лишь небольшими фосфорическими ночниками в виде звёзд, разбросанных по потолку. Увидев их в первый раз, он решил, что Снейп боялся темноты. Но оказалось, что звёзды приделал к потолку Слизнорт, когда недолго жил в этих покоях. А Снейп просто не стал их убирать. Некоторое время в ушах звучала лишь тишина. И Гарри не мог не признаться себе, что наслаждается ею. В последнее время он вообще стал меньше нуждаться в обществе кого-либо. Поттер даже подозревал, что жилище мрачного Зельевара так на него действовало. Но ничего не хотел менять — ему нравилось быть одному. Сначала звук казался таким тихим, что его можно было принять за шорох волос о подушку. Но Гарри лежал совершенно неподвижно. Он даже закрыл глаза, решив притвориться спящим, но потом открыл их — было немного страшно. Шорох раздался снова. Потом звуки стали повторяться постоянно, и Гарри понял, что это очень тихие шаги. Почему-то в этот момент он перестал беспокоиться — раз шаги, значит, человек, и с ним можно справиться. Он сжал под одеялом рукоятку волшебной палочки и прикинул, какое проклятие лучше применить для начала. Но тут звёзды на потолке вдруг неожиданно моргнули и перестали лить тёплый жёлтый свет. Он стал синим и холодным. Гарри почувствовал, что в спальне стало прохладнее. «Резкое понижение температуры в комнате без внешних причин — явное свидетельство присутствия призрака». Кровавый Барон, а уж тем более сэр Николас никогда бы не тревожили его. После битвы все знали, что Гарри сильно изменился, и предпочитали не связываться с помрачневшим героем. Сам он с удовольствием пообщался бы с Еленой, дочерью Кандиды Когтевран, но вряд ли бы она посмела навестить молодого человека, находящегося в постели. Она была очень церемонной дамой. Был ещё какой-то монах, о котором знали немного, но он почти не появлялся перед людьми. Гарри подумал о Волдеморте — вот кому быть призраком Хогвартса и мучить его по ночам! Нервы Гарри не выдержали: — Кто здесь? — вопросил он полумрак комнаты. Конечно, никто ему не ответил. Но Гарри заметил, что звёзды на потолке стали отсвечивать как будто бы зелёным. В комнате явно была какая-то сущность. Гарри сел на постели, притулившись спиной к стене и держа в руках палочку, чтобы её было видно. — Скажите, что вам надо? — громко произнёс он. — Где вы? Снова звенящая тишина в ответ. Гарри не дышал, боясь пропустить даже малейшее движение воздуха, и неожиданно услышал какой-то мелодичный звук, словно два стеклянных фиала легонько стукнулись друг об друга. Гарри, напрягая глаза до предела, повернулся в сторону, откуда шел звук. И возле больших напольных часов в углу увидел тень — просто сгустившийся кусок мрака. Его можно было бы принять за дементора, но от настоящего дементора спальня Снейпа давно бы превратилась в северный полюс. Гарри встал и попытался приблизиться к призраку, но тот плавно переместился от часов к комоду. Когда Гарри шагнул к комоду, сущность была уже возле двери. В дверях призрак словно бы замешкался, глубокий капюшон сдвинулся с его головы, и Гарри увидел часть серебристо-серого, будто сотканного из пыли и пепла профиля. Гарри оцепенел, словно поглядев в глаза Медузы Горгоны, тело его в краткий миг похолодело, и он на самом деле испугался, что превращается в камень. Даже губы не слушались его. Гарри узнал бывшего хозяина этих комнат — Северуса Снейпа. Горькое разочарование разлилось в груди. Если он видел призрака Снейпа, значит, тот абсолютно точно был мертв. А ведь, когда тело Снейпа не было найдено, у Гарри появилась слабая надежда на то, что Зельевару удалось выжить. Теперь надежды на это были разбиты в пух и прах. Призрак тем временем пересёк гостиную и встал возле двери, которая вела из комнат в коридор Хогватса. Гарри показалось, что призрак хочет увести его наружу. — Мне нужно выйти из комнат? Мне грозит опасность? — Гарри не узнавал собственный голос. Призрак продолжал сохранять неподвижность. — Вы хотите мне что-то показать? — по легкому движению сущности Гарри понял, что угадал. Он открыл дверь и увидел призрака уже в конце коридора. Тот явно хотел, чтобы Поттер шёл за ним. Гарри тоже этого хотел, но предпочёл бы, чтобы призрак Снейпа двигался не так быстро. Впрочем, и при жизни Снейп не был вальяжным, а летал по Хогвартсу, как смерч. Но в этот раз Гарри не успел даже обуться. Это его немного нервировало и отвлекало. Сильно мешало подумать о том, не попадёт ли он в ловушку, пойдя за Снейпом? Впрочем, состояние Поттера невозможно было описать словами. Он и сам не понимал, что с ним происходит. Призрак — не человек, нельзя радоваться встрече с призраком. Но Гарри был рад. Никто до него не видел призрака Снейпа в Хогвартсе, он показался только ему. Может быть, он увидел бы его сразу после Битвы ещё три месяца назад, если бы не стал принимать одно успокаивающее снотворное, которое сам же и изготовил по учебнику Снейпа. А призрак тем временем выводил его из замка и вел к Запретному лесу. На дворе стоял ноябрь, накрапывал дождь, но Гарри мужественно следовал за Снейпом. Он был уверен, что с ним ничего не случится, пока где-то рядом этот загадочный призрак. Почему-то он был уверен, что Зельевар в новом своём воплощении не навредит ему. Шли они достаточно долго, у Гарри было время и испугаться, и успокоиться. А потом снова испугаться, хотя звания Героя и Мальчика-Который-Выжил должны были этому препятствовать. Призрак легко преодолевал выбоины и рытвины мрачного и наполненного странными звуками Запретного леса, а Гарри так и норовил зацепиться босой ногой за какую-нибудь обледенелую корягу, и разбить себе голову об острые камни. В какой-то момент они остановились. Место было страшное, если не сказать — жуткое. Люмос от палочки Гарри и слабое белое свечение от призрака едва-едва разгоняли тьму в пределах вытянутой руки. Неподвижность призрака указывала на то, что они достигли цели. Гарри стал осматривать место, в которое они попали. Прямо перед ними было огромное дерево с выпирающими из земли толстыми, перекрученными корнями. Они были такими огромными, что создавали свод, засыпанный ветками, листьями и затканный паутиной. Гарри присел на корточки и посветил Люмосом. Ему показалось, что он увидел что-то белое и круглое в массе чёрной земли и сгнивших листьев. Он встал на четвереньки и полез под свод, не гася Люмоса. Нечто оказалось не белым и уж совсем не круглым. Подобравшись ближе, Гарри понял, что перед ним белая кость полусгнившего колена человека. Раскидав листья, грязь и мох, Гарри увидел туловище и лицо мертвеца. Свалявшиеся длинные волосы, обрывки чёрной одежды с множеством пуговиц говорили о том, что это и есть тело бывшего директора Хогвартса — Северуса Снейпа.