Случайности не случайны

      На следующий день мои занятия по переводу каракулей Северуса продолжились. Правда, ненадолго, так как профессор быстро уставал из-за моей непоседливости и обилия дурацких, по его мнению, вопросов. А когда неделя снова началась, я поняла, что значит преподавать. И это худшее в мире зло!       Домашние работы (назадавала на свою голову!) я должна была проверить в кратчайшие сроки, ещё написать характеристику на каждого ученика, выявив его сильные и слабые стороны, а так же сделать выводы, какой подход для ребёнка лучше применить, и сделать заключение.       Дни летели совершенно незаметно. Я никогда и не думала, что учитель — настолько сложная профессия! Мало того, что каждый день какие-то особо интересующиеся ученики пытались донять меня вопросами, так ещё появлялись и те, кто нарушал какие-либо правила, и их тоже направляли ко мне на отработки. ЧТО ЗА?       — Уизли! Ну вот чего вам в гостиной не сиделось? — спросила я двух испачканных братьев, которые стояли передо мной понурив головы.       — Мы не виноваты, профессор! — ответил Джордж.       — Этот слизеринец просто был не прав, — заключил Фред.       — И поэтому вы решили связать его в шкафу и запустить словно ракету летать по Хогвартсу? Ребят, серьёзно? Вы бы хоть втихую это сделали! — негодовала я.       Близнецы заулыбались. Да, как-то неправильно я их ругаю.       — Ох, ладно, что бы мне для вас придумать в наказание... — стояла и раздумывала я.       Взгляд мой упал на полки и на те самые банки, где плавало неизвестное что-то.       — Так, видите полки? Хорошо, расставьте эти странные банки по их размерам, начиная с самой большой.       — И всё? — удивились близнецы хором.       Я выпучила на них глаза.       — А вам что, мало? Хотите ещё?       — Нет-нет, профессор, мы поняли, спасибо! — и мальчишки унеслись выполнять задание.       А я засела за проверку работ. Первая работа, Грейнджер, конечно же, была идеальной. И данные, и формулы различных зелий — она решила написать про всё. Я закатила глаза. Оценка "отлично" с плюсом её, надеюсь, устроит! Следующая содержала в себе кучу клякс, плохой текст и много заметных даже мне несостыковок, будто человек, писавший эту работу, постоянно отвлекался и пытался списать частями у кого-то другого. Рон Уизли получил "неудовлетворительно" с припиской: «Начни, наконец, что-то читать! В жизни этот навык тебе ещё пригодится!». Ещё одна работа, более чистая, но тоже с парой клякс, достаточно хорошо написано про заклятия, но так же, видимо, мальчик пытался что-то у кого-то списать, так как, не закончив исследование, он резко перешёл на описание артефактов. Знакомое описание... Гарри Поттер получил оценку "хорошо" с припиской: «Не списывай у Грейнджер! У тебя есть своя голова на плечах!».       Пока я сидела и пыталась вникнуть в работу Невилла, близнецы Уизли уже всё сделали и, поклонившись мне, вылетели из кабинета. Я лишь улыбнулась и вернулась к прочтению работы.       Как ни странно, работа Долгопупса была очень даже хорошей и весьма содержательной. Правда, про зелья он решил ничего не писать, но зато много написал про заклятия, за что и  получил заслуженное "хорошо".       Так и проводила я вечера, вплоть до четверга, когда у меня последними уроками был как раз третий курс.       Северус, как ни странно, решил мне помочь с уроком и посоветовал рассказать детям про боггарта, который так удачно поселился в шкафу в учительской. Конечно, проведя мне инструкцию в своём, Снейповском, стиле.       — Дай каждому студенту испытать этого призрака, посмотришь на их способности противостоять страху.       — Есть, сэр! — отсалютовала я.       — Люпин, посерьёзнее!       — Потом выпьем какао?       Северус смерил меня раздражённым взглядом.       — Заклинание "Ридикулус" одолеет этого призрака, так что пусть представляют что-то смешное, произнося его. Они должны засмеяться, и призрак в итоге исчезнет, ясно? — продолжал он.       — Ты так ничего не сказал по поводу вечера какао! Ну что? Не надо так на меня смотреть!       — Иди! — толкнул он меня в спину и удалился.       Я вздохнула и вошла в кабинет.       — Не доставайте учебники, у нас сегодня будет практика, так что возьмите только свои волшебные палочки и за мной, шагом марш! — командовала я.       Дети послушно последовали за мной.       Когда мы вошли в учительскую и узрели дёргающийся шкаф, я повернулась к ученикам.       — У кого есть догадки, что там?       — Лукотрус? — выкрикнул Рон.       — В голове у тебя лукотрус, Уизли! — сказала я, закатив глаза. Все посмеялись над Роном, а тот немного покраснел. Гермиона помотала головой и подняла руку.       — Да-да, мисс Грейнджер?       — Предположу, что это боггарт, профессор.       — Верно, пять баллов Гриффиндору. Так, а теперь кто мне скажет о природе боггарта? Кто это вообще и с чем его едят?       Снова потянула руку Гермиона, но я хотела спросить кого-то ещё.       — Мистер Долгопупс, может быть, вы знаете?       Невилл помялся, покраснел и еле вымолвил:       — Это призрак, кажется, он превращается в твои кошмары…       — Ну что же так неуверенно, ведь правильно говоришь всё, ещё пять баллов Гриффиндору! Это действительно призрак, который меняет свой облик, подстраиваясь под ваши страхи, так что сегодня мы с вами будем его, так сказать, побеждать! Заклинание от этого призрака очень простое, но главное это не оно, а ваш смех. Так что повторяйте за мной: Ридикулус!       Класс повторил.       — Прекрасно, значит так, чтобы нейтрализовать боггарта, вы должны при помощи заклинания его изменить так, чтобы вам самим стало смешно, и первым нам это продемонстрирует товарищ… товарищ… — я обводила взглядом учеников, сея меж ними беззвучную панику, так как никто не хотел быть первым, — товарищ Долгопупс! Давай, Невилл, не бойся, выходи вперёд.       Мальчик на дрожащих ногах вышел.       — Итак, чего ты боишься?       Невилл что-то пробубнил, но даже я его не услышала.       — Погромче, а то я не расслышал.       — Профессора Снейпа!       Дети засмеялись, я поджала губы, сдерживая улыбку. Я хочу это заснять, жаль, что тут не придумали для этого ничего… хотя стоп, кажется, мысли можно показывать? Точно, потом покажу Севу! Вот смеху-то будет… для меня!       — Отлично, значит, призрак, скорее всего, превратится в профессора Снейпа! Но ты не бойся, ты возьми и представь его в платье своей бабушки, к примеру. Только хорошенько представь, и потом скажи заклинание. Хорошо? Готов? Поехали.       Я взмахнула палочкой, и дверцы шкафа распахнулись. Оттуда вышел Сев. Он уставился на мальчика как ворон на букашку и быстрым шагом пошёл на него.       — Давай, Невилл, — прошептала я, смотря очень внимательно, чтобы запомнить всё до последней детали.       Мальчик зажмурился и произнёс:       — Ридикулус!       Зельевар тут же преобразился, и вместо его шуршащей чёрной мантии на нём теперь красовалось зелёное обтягивающее женское платье, а на голове — шляпа с широкими полями и с чучелом какой-то птицы. Все дружно заржали, как и сам Невилл. Боггарт растерялся и стал оглядываться, пятясь назад.       — Уизли, теперь ты! — объявила я.       Долгопупс отошёл назад, уступая дорогу бледному Рону. Как только он встал перед призраком, тот превратился в огромного арахнида. И паук, чавкая жвалами, стал подходить к Рону.       — Ридикулус!       Паук приобрёл четыре пары роликовых коньков и стал смешно перебирать лапками, пока не завалился.       — Мисс Патил.       Перед Парвати предстала мумия, которая после заклинания споткнулась и потеряла голову.       — Мистер Томас.       На Дина поползла оторванная рука и попала в мышеловку.       — Мисс Грейнджер.       Перед Гермионой возникла профессор МакГонагал, которая с грозным видом держала листок, на котором было написано, что Гермиона не подходит такой прекрасной школе, как Хогвартс, и её с позором выгоняют и навсегда в стенах замка закрепится, что она была худшей ученицей. Девочка аж дар речи потеряла на секунду, но чуть позже всё-таки вымолвила заклинание, и, профессор, визжа полетела на реактивной метле.       — Мистер Поттер.       Гарри встал перед боггартом и тот резко увеличился и превратился в тёмную фигуру, которая потянула свои руки в струпьях к мальчику, а тот вот-вот готовился потерять сознание.       Вот, ведь чёрт! Я резко выскочила перед Поттером. Боггарт явно оценивал нового соперника. И щелчок, он обернулся мерзкой худощавой тварью, с мутными глазами и острыми зубами.       — Серьёзно? — спросила я неосознанно.       Снова щелчок, и боггарт уже стал Фредди Крюгером.       Я подняла бровь.       Щелчок и передо мной стоял шипя, Ксеноморф.       Я сложила руки на груди.       Щелчок, и по полу пополз страшный зубастый слизень.       Дети стояли и наблюдали за этим зрелищем с открытыми ртами, а боггарт всё не мог подобрать для себя тот самый страшный вид.       — Профессор… что это с ним? — спросил меня всё ещё бледный Поттер.       — Возможно, проблема в том, что я в принципе ничего не боюсь, — заявила я и в этот самый момент призрак, всё-таки нашёл слабину в моей защите.       Щелчок и передо мной стоит профессор Люпин и странно мне ухмыляется. У него снова те самые усы и потрёпанный вид, а ещё он протягивает мне фотографию, на которой изображен он сам с невестой на руках и кучей маленьких зелёных детей вокруг. А невеста — никто иная, как сама профессор Стебль.       Меня аж холодный пот прошиб. Ах ты, зараза! Не бывать этому!       — Ридикулус! — произнесла я и призрак оброс шерстью, а на его голове возникла причёска из розовых каках.       Дети смеялись так громко, что бедный призрак не выдержал и с громким «Чпоньк» исчез.       — Ну, вот и отлично! А теперь, каждому, кто сражался с боггартом, по пять баллов, задание вам такое: почитайте о боггартах и к понедельнику сдайте мне эссе на эту тему! Всё, все молодцы, все свободны! — заявила я, и дети, довольные собой, выбежали из учительской, а я решила рассказать о своём успехе Севе. Но прежде, я хочу какао!       Вызвав Тири и попросив у него чашечку какао, я направилась к зельевару.       — СЕВ! — распахнула я дверь, которую Снейп, видимо, забыл запереть.       От резкого и неожиданного моего появления профессор подскочил за своим столом. Я же, совершенно не замечая его недоброго взгляда, просто взяла один из стульев и уселась напротив него.       — Представляешь, всё прошло так прекрасно! — заявила я, мечтательно уставившись на шкаф и попивая какао.       — Я безмерно рад за тебя, а теперь не мог бы ты уйти и оставить меня в покое? — размеренно сказал зельевар, снова вернувшись к проверке работ.       Я глянула, чью работу он проверял.       — Кстати о Долгопупсе, ты знаешь, кто его боггарт?       — Понятия не имею, и не интересно, — монотонно проговорил он, не отрываясь от работы и что-то перечёркивая.       — А зря, ведь его боггарт — это ты!       Снейп на секунду замер, видимо, снова хотел что-то зачеркнуть, и поднял на меня взгляд. А я поджала губы в заговорщической улыбке.       — Судя по всему, он меня превратил во что-то забавное и… наверное, я не хочу этого знать.       — Боюсь, завтра вся школа об этом узнает, — всё ещё тщетно сдерживая улыбку, говорила я.       — Чёртов бездарь… — бубнил Северус.       — Ну, может, если бы ты не был к нему так строг, он бы тебя так не боялся?       — Я строг к нему, потому что он совершенно ничего не умеет!       — Ну, я бы так не сказала, эссе мальчик пишет довольно сносные, просто мне кажется, надо дать ему шанс и не пилить постоянно, а то так и будешь ты в его воображении переодеваться в платье его бабушки и шляпу с грифом!       Северус аж поперхнулся.       — Он меня так представил? — спросил он.       — Ага, — довольно сказала я, подперев голову рукой.       Снейп сощурился на меня.       — И неужели этот бездарь сам додумался до этого? — с угрозой прошипел он.       — Ну, — я невинно закатила глаза, — я ему немного подсказала!       — ЛЮПИН!       — Лили, — улыбнулась я. — Но я не нарочно, честно! — снова врала я.       Снейп лишь вздохнул. За эту неделю, он, видимо, понял, что отвязаться и избавиться от меня нельзя в принципе, поэтому старался просто игнорировать моё присутствие, когда я ему надоедала не по делу. Я ещё что-то болтала, пока допивала свою чашку какао, профессор же, больше не поднимая на меня взгляд, просто спокойно проверял работы учеников. Так обычно и проходили вечера, когда я прилетала к Снейпу, рассказывая о своих приключениях на уроках, а он занимался своими делами и лишь изредка мне отвечая, если этого уже совсем требовала ситуация.       Я не заметила, как пролетело время и наступило то самое страшное число. Тридцатое сентября показало, что этот день будет худшим в моей жизни с самого утра.       Небо было тёмным, и тучи, словно налитые свинцом, нависли над замком и не планировали пропускать солнечные лучи. Весь день лил холодный дождь. А я чувствовала себя кошмарно. Организм будто чувствовал, что скоро произойдёт страшное, и у меня ломило всё тело.       Уроки провести я не смогла, и Дамблдор отвёл меня в один из заброшенных кабинетов на четвёртом этаже, который он специально подготовил.       — Северус принесёт тебе зелье, выпей его часа в четыре, это снизит боль и волю волка.       Я молча кивнула.       — Директор… — обратилась я к Дамблдору, когда он уже хотел уйти, — это… это очень больно?       Директор вымученно улыбнулся.       — Боюсь, что да, но зелье снизит болевые ощущения, правда, не уверен, насколько…       Я вздохнула. Ужасно было целый день лежать и ждать вечера. Мысли о том, что я превращусь в волка, меня не пугали, больше пугало то, как это будет происходить! Неужели у меня будут ломаться кости? Фу, это ужасно.       Тири принёс мне еду. Но я не стала есть, слишком страшно и тошно было на душе. Ближе к четырём часам пришёл Северус и поставил на стол колбу с зельем.       — Вот, пей, оно облегчит метаморфозу.       Я молча взяла пузырёк и выпила, а после, кивнув профессору, отдала пустую стекляшку. Снейп не торопился уходить.       — Молчишь, такой тихий… даже непривычно! Обычно ты треплешься постоянно, не переставая. Даже не делая перерывы на подышать! — сказал он.       Я вымученно улыбнулась, но продолжала смотреть на свои ноги.       — Люпин… или Лили, не знаю, кто ты точно! — вдруг сказал он, и я подняла на него взгляд. — Это всего одна ночь, зелье поможет! К тому же, если что-то пойдёт не так, на полке есть колокольчик, позвони в него трижды, и я приду!       Мои глаза расширились от удивления.       — Неужто ты меня поддерживаешь?       — Не обольщайся, это указ директора, он почему-то думает, что, возможно, превращения может и не быть, так что подстраховался… и конечно, делать всю грязную работу мне! — вздохнул зельевар.       Конечно, раскатала губу! Снейп и поддержка? Да скорее меня дементор поддержит!       — Ты всё понял? — спросил зельевар, прервав ход моих меланхоличных мыслей.       — Да, — тихо ответила я.       Было похоже, что маг ещё что-то хочет сказать, но потом он, видимо, передумал и, развернувшись, ушелестел за дверь, закрыв её на ключ.       Вот я и предоставлена сама себе, ожидая природной экзекуции. Время тянулось словно жвачка, и это не придавало мне позитива.       Я прилегла на кровать и уставилась в потолок, за окном всё ещё барабанил дождь, а в комнате становилось всё темнее и темнее. Я даже на какое-то мгновение задремала, но, почувствовав что-то странное, резко проснулась, и тут началось.       Всё моё тело свело жуткой судорогой. Мышцы все разом сильно напряглись и остались в таком положении. Боль охватила меня и, я не сдержавшись, закричала. После стало хуже. Я услышала хруст в ноге, потом в руке, голова жутко заболела, будто была под огромным давлением. Я перекинулась через кровать и упала на пол, корчась уже там. Я чувствовала, как кости ломаются и будто уменьшаются, глаза щипало, а уши заложило.       Забившись в угол комнаты, я почти лезла на стену, царапая её и надеясь, что это поможет мне прекратить этот ужас. Метаморфоза продолжалась около трёх минут, после чего я без сил повалилась на пол, вся мокрая от пота и с закрытыми глазами.       Я лежала минут пять, пока тяжёлое дыхание не выровнялось, а тело не перестало ломить.       Когда я открыла глаза, я поняла, что что-то не так. Решив подняться, я обнаружила, что упёрлась в пол я вполне человеческой рукой. Маленькой человеческой рукой. Я выставила вперёд вторую руку, и она тоже была человеческой. Я наклонилась, чтобы рассмотреть свои руки, и передо мной прядями упали тёмно-каштановые волосы. МОИ ТЁМНО-КАШТАНОВЫЕ ВОЛОСЫ!       Кажется, я забыла как дышать. Подскочив на ноги, я подбежала к полке на которой находился колокольчик и прозвонила кажется раз двадцать, от эйфории, которая меня охватила, а потом подойдя к окну осмотрела своё отражение. Это была снова я! Та самая, которая пошла в Коломенское! Те же волосы, те же глаза и, главное, ЖЕНСКОЕ ТЕЛО!       За окном появилась яркая луна, которая осветила меня с ног до головы, и мои каштановые волосы приобрели рыжеватый оттенок! Я стояла и радовалась, как маленькая девочка, что снова стала собой.       Дверь резко отворилась.       — Люпин, если это шутка та… — застыл в дверях Снейп.       Я обернулась на него, освещённая лунным светом и, улыбнувшись, во все свои тридцать два зуба воскликнула:       — Сев, я вернулась!       Профессор смотрел на меня так, будто увидел призрака, а я всё ещё стояла и улыбалась, поправляя на себе спадающий свитер Люпина.       — Лили… — вдруг еле слышно произнёс Снейп.