Гарри Поттер и его наследие

-Отбечено- Демон успокоительно гладил своего мужа по голове, чуть покачивая его в объятиях. Как такое могло произойти? Аэ никогда не помнил предыдущих перерождений. Что же изменилось теперь? Статус Нгар? То, что он родился волшебником? Это – память магии? Или с кровью ему передались его, Эра, воспоминания? Откуда тогда он знает, что Аэ было противно. С той девкой. Застарелая боль ржавой иголкой вонзилась в сердце. Нет, нельзя вспоминать. В этой жизни Северус взрослый и выбор сделал осознано. Он уже не тот несмышленыш… - Я теперь знаю, почему мне так нравилась Лили Эванс, - неожиданно сказал чуть успокоившийся Северус куда-то в район его шеи. Демон на это тихонько фыркнул: - И почему же? - Она тоже была рыжей и зеленоглазой. Как ты в прошлой жизни. - Я каждый раз наследую цвет волос от отца-человека. Родись я от Малфоя, был бы блондином. - А какого цвета волосы у Абигора? - Фиолетовые. Такого цвета у моих отлив на солнце, если ты… - Конечно, я заметил, - проворчал Северус. – А вообще, - тихо продолжил он, - я вообще не знаю, как можно простить то, что я тебе наговорил и сделал. Демон тяжело вздохнул. - Это я был виноват. Мне не следовало растить тебя как сына. Не удержался. Мне так хотелось баловать тебя, потакать твоим капризам, что я не заметил, как ты полюбил меня совсем по-другому. Утешал себя тем, что когда-нибудь ты вырастешь. И все поймешь. Время шло, я наблюдал, как ты засматриваешься на смазливых служанок. Старался отдалить тебя от себя. Но было поздно. Ты не понимал моего отчуждения, а я страдал. От ревности, одиночества, от вынужденной холодности. Раньше я хоть мог провести рукой по твоим волосам. А тут запретил себе и это. Я мучительно, неизбежно возбуждался, даже просто оказавшись с тобой рядом. Ты прыгал ко мне в постель, прижимался, а я боролся с желанием наброситься, подмять тебя под себя, впиться в твой сладкий рот и… любить, любить день и ночь, без остановки, врываться в тебя, делать своим снова и снова. Я запретил тебе и это. Ты обиделся. И однажды настал день, когда ты загнал меня в угол. Пришлось все рассказать. Я уже был на пределе. На пороге безумия. Во мне боролись два начала – отца и любовника. Мне было бы так… больно принуждать тебя. Я этого не хотел. Готов был отказаться от тебя, лишь бы не причинять страданий. Но после нашего разговора ты как будто повзрослел на много лет. И, придя ночью ко мне в постель, предложил себя. Я… обезумел. Такое податливое, юное, красивое тело, одуряющий запах партнера, тонкие руки любимого, ласкающие грудь и плечи. Я сорвался. Не смог удержаться. Это безумие длилось трое суток. Я поил тебя зельями и брал. Страстно, жадно, и никак не мог насытиться. Еще ни разу, никогда у меня не было такой горячки. И… Где-то глубоко внутри я понимал, что овладеваю тобой не вполне добровольно, что поступаю неправильно. Но просто не мог остановиться… Твои тихие стоны, горячие губы – сводили меня с ума. Я старался сделать тебя таким же счастливым, каким был сам. Но не смог. Мы мучили друг друга год. Я боролся с собой, но демоническая природа побеждала. Я снова и снова оказывался с тобой в одной постели. Пока однажды… Ты, наверное, знаешь. Мне было так больно… Но я не стал удерживать тебя. Я знал, что мне уже не жить. Я боялся только кровавого безумия первой жизни. Поэтому хотел посмотреть на тебя хоть одним глазком. Я достал зеркальце, через которое наблюдал за тобой-малышом. Когда я увидел, что какая-то грязная, продажная тварь ласкает тебя, касается своими грязными губами там, где я так трепетно нежил тебя… Я свернул свои эмоции и магию в тугой жгут, чтобы не разрушить все вокруг, не повторить прежних ошибок. Отпустил всех слуг, велел им убираться. Я впал в оцепенение и лежал так, пока тело не превратилось в камень. Стало так спокойно… Я умер… Ушел в Инферно. За тебя я не переживал – все имущество я оставил тебе и надеялся, что ты… найдешь хорошую девочку. И не хотел этого видеть. Кто же мог подумать, что ты сотворишь такое… - Я не представлял, как жить без тебя, - тихо сказал Северус, - я так виноват перед тобой. - Северус. Прошло более трехсот лет. Давай не будем больше вспоминать об этом? Все прошло, родной. Я только благодарен судьбе, что сейчас ты взрослый, самостоятельный, и не я тебя вырастил. Усмехнувшись, демон добавил уже совсем другим тоном: - Отдельная благодарность Вседержителю, что ты не мой отец, опекун или брат. Что ты всего лишь мой учитель, к тому же ненавидевший меня. Если бы ты любил меня как сына… - Содрогаюсь от одной только мысли, Поттер, что ты мог быть моим сыном, - тоже немного отошел от шока Северус, - мне вполне было достаточно, что ты – моя головная боль только в Хогвартсе. - Постараюсь быть паинькой, профессор Снейп, сээээр. - Верится с большим трудом… Может, мы уже прекратим предаваться сантиментам и… Из горла демона вырвалось низкое рычание… такое знакомое Северусу по прежней жизни. Все тело охватила дрожь предвкушения… Мерлин, как хорошо… как же ему повезло… - Сначала массаж, - голос демона ниже, чем обычно, - и не провоцируй меня раньше времени, Северус, я могу навредить тебе. Нежные руки Эра скользнули по плечам мужа, лаская, заставляя тонкую ткань обнажить нежную золотистую кожу. При его прикосновениях на теле снова проступали магические узоры, светились теплым белым светом. Сорвав халат и с себя, демон подхватил мужа и уложил его на середину кровати. - Переворачивайся на живот, родной, - «Только бы не сорваться, сделать все, как положено в первый раз. Без боли и унижения. Мой нежный, родной мальчик не должен больше страдать. Судьба и так наказала не только меня за наши ошибки. В моих силах все исправить». – Я сделаю тебе расслабляющий массаж. - Ты бы не превращал меня в желе, Эрри. Или тебе нравится покорность? - Рррр, Сев, перестань. Или тебе нравится быть жертвой? Не замечал у тебя виктимности и тяги к мазохизму. - Я не нежный цветок, Эр. Мне давно не семнадцать и в обморок… Оооо, ты что там делаешь?! - Массаж, расслабься. Все будет… да не выгибайся ты так, ммм, хотя… Сев, перестань… Руки демона, покрытые специальным зельем именно для такого массажа – подготовительного, расслабляющего, обещающего – ласкали нежную кожу спины и шеи мужчины. Светящиеся узоры разгорались все ярче. Руки, не пропускающие ни миллиметра, медленно скользили все ниже. По острым лопаткам, по выступающим позвонкам… Поясница… И непреодолимая пока шелковая преграда в виде пижамных брюк. - На спину, - скомандовал демон, призывая все свое самообладание. Ощущение упругих ягодиц, которые он оседлал в процессе массажа, теплой нежной кожи, усилившегося запаха готовности партнера – все это укрепляло его в мысли, что надо поторопиться с подготовкой. Северус послушно перевернулся и издевательски изогнул бровь, когда демон снова уселся сверху. Тонкий зеленый шелк совсем не скрывал возбуждения мужчины. Этот факт тут же был отмечен демоном, который в полной мере смог ощутить… степень нетерпения партнера. На собственной… шкуре, так сказать. Массаж стал проходить более интенсивно – сильные, чуткие пальцы демона прошлись по абсолютно гладкой груди, твердому животу, спускаясь все ниже. До той же преграды. Приподнявшись, демон снова перевернул Северуса на живот и чуть приспустил пижамные штаны, обнажив идеальные, круглые, золотистые половинки. Подавив в себе почти неодолимое желание тут же впиться в них, втянуть в жаркий рот, сколько туда поместится, смять, стиснуть, оставить свои отметины… Он лишь нежно огладил их, нанося специальное зелье. Северус тихо, призывно застонал и прогнулся в пояснице. Нежные половинки чуть разошлись. Демон стиснул зубы, считая про себя до двадцати и с присвистом выдыхая. Быстрым, но осторожным движением нанеся зелье и между ними, молясь всем богам о выдержке, демон еще чуть сдвинул зеленую ткань и спустился ниже. Ноги у Северуса были потрясающие – длинные, ровные, идеальной формы. И абсолютно, совершенно безволосые. «Клиппа, - успел подумать демон, - удалила-таки все волосы. А мне нравится». Сильными, точными движениями пройдясь по всей длине этих невероятных конечностей, демон добрался до ступней. Это был его фетиш. Нежные розовые пяточки, высокий, красиво очерченный подъем, голубые венки, как маленькие реки, несущие живительную влагу. Небольшие, аккуратные пальцы. Попробовать каждый… Но не сейчас. Сейчас – нанести остатки зелья на ноги спереди… и на изящный, длинный, красивый член, гордо стоящий и достающий почти до пупка. Идеальный. Чувственный. Прекрасный. Поглаживая уверенными движениями внутреннюю поверхность чуть разведенных бедер, демон, уже не слишком сдерживаясь, стонет сквозь зубы. Северус лишь запрокинул голову и старается удержаться от лишних движений. Вот, наконец, уверенные, нежные пальцы охватывают горячую, жаждущую плоть. Демон вытягивается рядом на кровати и находит побелевшие, сжатые в попытке не умолять губы. - Ты что, родной? – шепчет Эр в них. - Расслабься. О, сладкий мой. Какой же ты… Люблю, тысячу раз буду повторять тебе и не устану. Люблю тебя… Полные, горячие губы Эрри прижимаются к изящным северусовым розовым половинкам. Прося, умоляя открыться, впустить. Влажный язык демона штурмует неприступную прежде крепость. Сладкий, дурманящий разум поцелуй длится и длится, в то время как настойчивые пальцы ласкают твердую плоть. Не останавливаемые никем, руки самого Северуса начали поглаживать плечи мужа. У него еще не было возможности прикоснуться к нему. Но сегодня... Та самая ночь, которую он так долго ждал. Ночь, когда он из бесхозного, пронзительно, горько одинокого человека станет частью… сильного целого. Узкие ладони находят тугие косы. - Эр, - требовательно звучит в тишине. И демон понимает его без лишних слов. Тяжелая, теплая, живая волна блестящих волос разливается по плечам Эра, черные пряди соскальзывают Северусу на живот, добавляя невероятных ощущений… Мужчина стонет: - Эрри, родной, пожалуйста… О, боже мой… ЭР! - Потерпи, Сев, еще не время, - сквозь зубы умоляет демон, - не так. Это только массаж. - Ты обалдел?! Если ЭТО массаж, то… умф, ммм, ладно, оооо, еще здесь… дааа, делай что хочешь… - тут же изменил мнение мужчина. Руки Северуса, опускаются все ниже, жадно изучая горячее тело своего мужа. Находят темные соски… пальцы тут же принимаются их поглаживать, тихонько теребить. Эр отрывается от нежной шеи, которую ласкал и, запрокидывая голову, рычит. - На спину, - командует вдруг Северус. И нагло изгибает бровь. – Я тебе не семнадцатилетний подросток, Эрри. Демон, усмехнувшись, принимает требуемое положение. Северус, глубоко вздохнув, укладывается сверху. - Опять нарушаем правила, Поттер? Не знаете, что в постели с мужем принято быть обнаженным? Никакого понятия о дисциплине! - Отработка, профессор? – хриплым голосом осведомился демон. – Мытье котлов или… - Или, Поттер, или… С этими словами Северус целует, нежно проводя языком, смуглую шею, впадинку между ключицами, руки поглаживают напряженные соски, играют тугими прядями смешавшихся волос. Вот и жаркий рот добрался до нежных комочков плоти, торчащих, как маленькие пики, из своих темных ореолов. Страстные губы ласкают их поочередно – левый и правый, получая удовольствие от напрягающихся мышц демона, который еле сдерживается, чтобы не вцепиться в шелковую гриву своего мужа и не призвать его к порядку. - Сев… о, прекрати. Я… СЕВЕРУССС Но мужчина лишь слегка прикусывает один из сосков демона, вызывая у того страстную дрожь. И низкое, зарождающееся в самой груди, рычание. Но наглый, горячий язык уже скользит все ниже, по четко очерченным мышцам живота, забирается во впадинку пупка, нежно обводя его по кругу. Эр уже вцепился в подушку, подвернувшуюся ему под руку, удлиняющиеся когти вот-вот ее порвут. - Любимый, не надо. Прошу тебя, пока я еще… - Я только посмотрю, - бархатно мурлычет совершенно бесстыдно обнаженный Северус. – А то это дискриминация… Пожалуюсь на тебя в общество защиты людей от притеснения мужьями-демонами… Эрри оставалось только покраснеть при воспоминании, откуда Северус мог почерпнуть такую глубокомысленную фразу. И приподнять бедра, помогая стянуть с себя то единственное, что еще хоть как-то его сдерживало. Быстро расправившись с ненавистной тряпкой, Северус восхищенно замер. ТАКОГО он еще никогда не видел. Ну, в специализированных журналах, конечно… был грех по молодости… всякое встречалось. Но вживую… Даже себе не представлял, что такое возможно. Большой. Толстый. Перевитый вздувшимися от сдерживаемого напряжения венами. С крупной, темно-фиолетовой головкой. Абсолютно готовый. Сочащийся обильной, остро пахнущей смазкой. - Мерлин… - только и смог произнести ошарашенный мужчина. - Сев… - Он всегда был у тебя такой, Поттер? - Что за фривольные мысли, профессор? - Эрри! - Нет, не всегда. Вымахал вместе со всем остальным при принятии наследия. До этого был обычный. Около семи дюймов. Я… понимаю, что… могут быть трудности, но… ничего не могу с этим сделать, Северус. Прости. - Он еще и прощения просит! Не менее девяти дюймов, а он просит прощения! - Десять. С небольшим. - Мммм, - мурлыкнул мужчина, - я хочу… - Нельзя, родной, - выдавил из себя демон. – Иди лучше сюда. После первого соединения можно будет все, что ты захочешь. Не сейчас… Эр начал нежно гладить притянутого в объятия мужчину, успокоительно шепча: - Нужно будет потерпеть, родной. Я буду очень, очень осторожен. Люблю тебя, все силы ада, как же я тебя люблю… - Страстный, жадный поцелуй в губы, в шею, в золотистую грудь, в нежный живот. Удлинившийся язык проникает в нежный пупок, спускается ниже, быстрой змейкой пробегает по всей длине напряженной плоти Северуса, тот стонет и чуть разводит колени. Демон же, собрав в кулак все свое хлипкое самообладание, шепчет. - Перевернись на живот. Тебе так будет легче. - Я хочу видеть тебя… - Еще насмотришься, - через силу выдыхает Эр, - прошу, не упрямься. Я не прощу себе, если снова причиню тебе боль. Пожалуйста, любимый. Умоляю. Я на грани… СЕЭЭВ! Северус моментально переворачивается. Демон, немного придя в себя, устраивается сверху. Вдыхает сводящий с ума запах густых волос, прикусывает шею в том месте, где она переходит в плечо, отводит в сторону длинные пряди, открывая спину. Горячий, нетерпеливый язык нежно вылизывает каждый выступающий позвонок, опять удлинившиеся острые зубы слегка прихватывают нежную кожу между лопатками, а язык тут же зализывает образовавшуюся метку. Северус, изгибаясь, судорожно вцепляется в многострадальную подушку, подминая ее под себя. Настойчивые губы опускаются все ниже. Поясница. На окончании светящегося узора начинает завязываться новый узелок. Демон удивленно рассматривает его. Потом проводит языком. Узор снова начинает расти, покрывая тонким светящимся кружевом сочные ягодицы. - Мои нежные половинки, - жарко шепчет им демон, - идите ко мне. Сладкие… Обхватив ладонями, Эр сжимает, нежно сминает их, поочередно вылизывая языком. Чуть прикусывает самые вершинки, ласково, круговыми движениями, поглаживает. Северус прогибается в пояснице и пытается развести ноги. - Чшшш, не спеши, родной. Снова лизнуть, уже самый верх расселинки, то место, где у самого Эра позвоночник переходит в хвост. Чуть развести ягодицы. Одуряющее чувство. Желание. Ни единого волоска. Темный, нежный, такой тугой бутончик. Скрывающий самое сокровенное. Лизнуть. Самым кончиком пощекотать твердую звездочку. - Расслабься, родной мой. Не бойся. Снова и снова вылизывать, щекотать, уговаривать. Наслаждаться тихими, страстными стонами мужа. Оторвавшись от такого увлекательного занятия, демон поднял бедра своего любимого и, чуть разведя их в стороны, подложил под них подушку. Что заставило Северуса чуть-чуть напрячься. - Еще нет, родной. Расслабься. Я никуда не спешу. Быстрый поцелуй в висок, цепочка поцелуев, проложенная по позвоночнику, звонкие чмоки в каждую из половинок. И вот, наконец, заняв удобную позицию между бесстыдно разведенными длинными ногами своего мужа, демон принялся его вылизывать. Собственный член давно ныл, болезненно отдавая в поясницу, но сейчас еще не время. Эр нежно водил языком по расселинке вверх и вниз, широко разведя ягодицы Северуса, проводя мокрую полосу от копчика до самых подобравшихся яичек, чуть задерживаясь, чтобы пощекотать нежный вход. Потом настал черед губ. Демон припал к напряженному бутону, как будто это был оазис посреди раскаленной пустыни. Мужчина под ним уже стонал, вскидывая бедра, стараясь быть ближе, прижаться еще сильнее. И вот самый кончик горячего языка раздвигает сжавшиеся складочки и проникает внутрь. Северус, уткнувшись в подушку, издает приглушенный рык. «И у кого только научился?» - самодовольно думает демон. Удлинившийся, влажный, горячий язык творит что-то невообразимое – совершает сводящие с ума, восхитительные движения. Внутрь – вворачиваясь, нежно раздвигая сжавшееся колечко, и наружу – пощекотать влажный вход. С каждым движением он проникает все глубже, лаская изнутри шелковистые, нежные стенки. Северус запрокидывает голову, пытаясь приподняться. Его останавливает горячая, властная ладонь, надавившая на спину, заставившая снова лечь ничком. Язык так и извивается внутри, совершая развратные, жаркие движения. Пока не достигает заветного бугорочка, дарящего ни с чем не сравнимое удовольствие. Щекочет, дразнит, проводит по нему снова и снова. Затылок Северуса уже готов коснуться ягодиц. Мужчину охватывает безумие. Взвыв, он шепчет: - Эр, не могу… Любимый… умоляю тебя. Сделай что-то… Или я сам. В ответ он получает звонкий шлепок по ягодице. Молча. Потому что язык очень-очень занят. Северус падает обратно грудью на постель и еще выше приподнимает бедра, начиная подаваться навстречу сводящему его с ума языку, тихо постанывая в такт неумолимым проникающим ударам этого нежного орудия пытки. Руки сминают простыни. Это невыносимо. Ни с чем не сравнить. Пусть эта сладкая пытка длится и длится. Демон осторожно высвобождает свой инструмент из тесного плена умопомрачительного тела. И заменяет его сразу двумя пальцами. Смазки внутри достаточно. Секрет выделился, как и было положено. Северусу было хорошо. Охватившая его жажда требовала только одного – распластаться под этим горячим, сильным телом, принять его, раствориться, перестать существовать отдельно. Магия рвалась из него, находя горячий отклик в Силе его мужа. Мужчина чувствовал, как огненные потоки их Сил сплетаются, как объединенная мощь проникает в него вместе с ласкающими пальцами. Но не с целью раздавить, разорвать. А принимая, признавая равным. Длинные «протуберанцы» демонической магии оплетали тело партнера, наполняя его неведомыми до этого ощущениями – могущества, нужности. Северус ощущал каждый жаркий выдох Эрри, как свой, слышал каждый удар его сердца, шорох каждого волоска. Чувствовал его жгучее, сводящее с ума желание Единения. Призывно раскрывшись еще больше, мужчина уже ничего не опасался – магия наполнила его до краев, грозя выплеснуться страшной, разрушительной волной, если сейчас же, немедленно, Эрри не овладеет им. Демон ощущал давление Силы на партнера. Вытащив из него уже четыре растягивающих узкий вход пальца, он улегся на партнера сверху. - Аэ, родной мой, не бойся ничего. Потерпи, малыш. Я буду очень нежен, радость моя. Прижав слишком крупную, несмотря на всю подготовку, головку своего члена к нежному входу, демон легонько, нежно надавил на не успевшее сжаться маленькое колечко мышц. Он до крови закусил губу, чтобы отвлечься от сводящих с ума ощущений. Его Аэ, свет его существования… Сладко… Как сладко он стонет, как выгибается. - Чшшш, потерпи, прости, родной… Огромная головка почти вошла. Дальше будет чуть легче. Объединенная магия свернулась смерчем, берущим начало в их постели. Стены старого замка завибрировали. Где-то послышался звон разбившегося стекла. Демон медленно, нежно вращая бедрами, проталкивался все глубже. - Дыши, дыши глубже, родной, оооо, какой ты тесный. Горячий, шелковистый… Вседержитель, дай мне сил… Сев, сладкий… Еще чуть-чуть. И будет только хорошо, оооо, как хорошоооо. С ума меня сведешь… Северус, прижатый к кровати горячим телом, только стонал. Больно, конечно, было. Но совсем не так, как могло бы. При таком-то размере. Магия странным образом компенсировала неудобства, посылая по телу сладкие волны удовольствия. Эр начал тихонько покачивать бедрами, медленно проникая внутрь такого желанного, такого любимого тела. Это было… не сравнимо ни с чем… Горячий, тугой канал плотно, почти до боли охватывал его страждущий член. Хотелось ворваться, вбить в кровать, заявить свои права, смять это податливое, нежное тело, доверху наполненное сладкой, сводящей с ума, красной, горячей кровью. Нельзя… Потом, когда Северус привыкнет… Вот. Он внутри. До конца. Дышать. Считать. Что угодно, но дать любимому привыкнуть, не поддаваться безумию. - Все, уже все, родной. Сейчас станет легче, - шептал он в покрасневшее ушко тяжело дышащего Северуса, который, крепко зажмурившись, все так же комкал простыни. – Прости… - Я… в порядке, - задушено произнес его партнер. – Думал… будет хуже. Демон просовывает руку Северусу под бедра, откидывает уже не нужную подушку, и находит его член. Тот, как ни странно, все так же тверд. Сжав у основания, он слегка поглаживает его, нежно проводя по шелковистой налитой головке. Распределив выделившуюся смазку по всей ее поверхности, Эр начинает нежно, медленно ласкать член, перебирать шелковистые безволосые яички. - Красивый, нежный мой… Люблю… люблю тебя, счастье мое. Ты радость жизни моей… Северус чуть расслабляется, бушующая магия все так же кружит вокруг них, но они уже этого не замечают. Мужчина делает попытку двинуть бедрами, медленно стаскивая себя с огромного, налитого члена, давая понять, что можно продолжать. Эр, издав страшный, победный рык, начинает двигаться сам и одновременно ласкать Северуса, который подается ему на встречу. Сильные, глубокие толчки каждый раз задевают простату. Северус страстно, мучительно стонет, извивается. Поднявшись на четвереньки, он опускает голову на кровать, позволяя демону делать все, что тот хочет. Эр теряет, стремительно теряет контроль. Долго сдерживаемое, обузданное напряжение, закусывает удила. Толчки становятся длиннее, глубже, яростней. Рука, ласкающая член партнера, движется все быстрее. - Аэ, радость, жизнь моя, мой родной, мой нежный, прекрасный мальчик! – стонет он, каждый раз входя все глубже, все безумней. Магические потоки все быстрее вращаются, все сильнее лупят по защитному куполу замка, грозя разрушить его и вырваться в большой мир. Страшно, оглушительно зарычав, демон падает на партнера, вжимает его в кровать и вонзает длиннющие клыки в нежное горло. Северус кричит от пронзившего его сумасшедшего наслаждения. Мир рушится вокруг, перестает существовать, сожженный безумной вспышкой удовольствия, ослепительного, невозможного счастья, охватившего его. Там, где его касалось тело возлюбленного, кожа горела, тело плавилось, покрываясь испариной. Просто невозможно было ощущать полнее, острее, быть ближе. Кровь кипела, магия в ней бурлила неудержимым потоком. Эр сошел с ума, он входил и входил в распластанное, покорное, сводящее с ума тело его любимого. «Он мой, мой навсегда», - билось в голове. Сумасшедшее трение нежных стенок, кровь, хлещущая в горло сладким нектаром. Это все слишком. Слишком сильно, слишком хорошо, слишком сладко. Ослепительная, сумасшедшая вспышка, член взрывается глубоко внутри, судорога острейшего наслаждения пронизывает, скручивает. Эр стискивает уже кончившего Северуса в объятьях так, что хрустят ребра. Магический взрыв, если бы его не поглотил замок, было бы видно, наверное, из космоса. Огромная, оглушительная волна магии ударила в купол и, взорвавшись тысячами тонких нитей, оплела все многострадальное древнее строение, впитываясь в многовековые камни. Но мужья этого уже не слышали. Те же нити сплели их, связали тысячами невидимых простым людям связей. Демон, перед тем как отключиться, только и успел, что опуститься рядом, а не прямо сверху на Северуса, и сжать его в собственнических объятиях. И мир померк для них обоих.