Гарри Поттер и его наследие

П.А. Глава очень странная, но я давно планировала то, чем она закончилась, так что это обдуманное решение))) Пора менять шапку, добавляя дополнительные предупреждения. Рейтинг главы снова вырос до НЦ-17, есть даже гет и групповой секс, так что осторожнее на поворотах))) _______________________________________________________________________________ Темнота накатывает горячими волнами, обжигая тело, выворачивая суставы. Прохладная струйка чужой магии омывает страждущее, пылающее тело. Кто-то рядом, родной, близкий, прохладный… Кто? Картинки всплывают в памяти одна за другой. Вот он чувствует за спиной чье-то присутствие… оборачивается и встречается взглядом с насмешливыми серыми глазами. Сознание опаляет мысль: «Искра! Хвала Аллаху! Прощен. Есть шанс обрести счастье, значит, Всевышний был милосерден, а проступок удалось загладить, оправдаться вымолить прощение. Ведь он здесь. Такой красивый, холодный… идеальный. Не важно, кто он, чем занимается. Судьба не ошибается, правда же?» - - - Жестокие слова терзают гулко бьющееся в груди сердце: «Убирайся, терпеть тебя не могу! Мерлин, за что мне ЭТО?!», - красивые губы брезгливо кривятся. Улыбайся Азам, ты это заслужил. Кто говорил, что будет легко? Тот маленький вампирчик любил тебя, а ты лишь позволял ему это. Твоя очередь испить горькую чашу унижений. Судьба хоть и дала тебе шанс, но нет никаких гарантий, что ты сможешь им воспользоваться. - - - Светлые волосы, тонкие, нервные пальцы, сжимающие бокал. Он пьян, твой сиятельный лорд. Что ты дал ему, кроме боли и разочарования? Что предложил взамен разрушенной жизни? Себя? Смешная цена за жену, сына и устоявшийся мир. За уважение к самому себе, за поруганную гордость того, кто так и не научился быть рабом. Слушай, слушай теперь все те горькие и справедливые слова, что скопились в его сердце. Улыбайся, Азам. Никому здесь не интересны твои проблемы, твои страхи и жаркие, стыдные желания. Желания, что опаляют изнутри нестерпимым жаром, заглушить, унять который может только он, Его Надменность лорд Малфой. А так хочется просто подойти и обнять за широкие плечи, шепнуть, что он – это целый мир, полный ярких красок, что все будет хорошо, что… «Мерзкое отродье, головная боль, проклятие!» Улыбайся, Азам. Расскажи ему, как он прекрасен, когда сердится. И что, что после придется полночи блевать синим огнем, выгоняя из крови мерзкий фамильный сглаз Малфоев? Разве это цена за возможность мимолетного касания к искривленным от отвращения губам? - - - Вот он смотрит на этого темноволосого мальчика так, как никогда не смотрел на тебя, Азам. Он был с ним, делил ложе, ласкал и звал своим. У этого совсем еще юного смертного было то, чего никогда не будет у тебя. Люциус любил его, пусть и срок этой любви был короток – всего несколько ночей. Он брал это красивое тело, пил его стоны, гладил по волосам, шептал на ухо о том, какими сладкими ему показались губы, как горячо и туго у него внутри… Чего ты шипишь, Азам? Улыбайся, даже если скулы сводит от боли. Улыбайся, потому что больше ничего в этой жизни не умеешь. Засунь поглубже свою ревность и ярость, не осложняй Искре жизнь еще больше. Тебе же не нужна жалость? Любимые дети Аллаха не нуждаются в жалости, их можно только любить или ненавидеть, ведь так? Любви ты не добьешься. Где есть принуждение, там ее не может быть. Любовь – это свобода. Как с этим темноглазым мальчиком. Свобода быть собой, быть с тем, кого хочешь ты сам… Уходи, Азам. Залижи раны, подумай, как заполучить хотя бы частичку своей Искры – его дитя. Сложно быть бездушным дельцом, когда все существо, каждая клеточка, каждый язычок пламени, текущего по венам буквально тянется к этому невозможному смертному в попытке обнять, защитить, отдать всего себя, всю магию, жизнь без остатка. Ему, Люциусу, который даже не бровью не поведет, исчезни его навязанный партнер навсегда. Что же, исчезнуть можно. Как и встречаться реже… Дать жизнь сыну, соединить навсегда себя и Искру, запечатать свою страстную любовь в малыше. Не важно, какой ценой. -.-.-. Контракт. Он пересмотрел контракт… отказался от всего из того дурацкого списка, предложил быть рядом… просто рядом. Целых полгода! Аттракцион невиданной щедрости от лорда Малфоя. Молчи, Азам. Будь рад тому, что есть, и может быть… нет, прочь из головы назойливые мысли, дающие хоть призрачную надежду на то, что Люциус неожиданно оценит тебя. -.-.- Первая ночь, связные артефакты тихо гудят в кабинете, Люциус приходит и ложится на свою половину кровати. Так, как будто делал это всегда. Темно-серый шелк дорогой пижамы обтекает широкие плечи, сильные ноги, резко очерченные ягодицы… О, Аллах! Только в величии своем и милости ты мог создать подобное существо. Этот мраморный идеал, безэмоциональный, гордый своим совершенством. И только ты по мудрости своей мог так наказать раба своего, заставив горячее сердце заходиться в болезненной судороге от невозможности коснуться, обнять, провести подрагивающими от страсти ладонями по горячим белым плечам, сильной спине… Спи, Азам. Тебе понадобятся силы для зачатия. На целые сутки Люциус постарается забыть, что лишь терпит тебя, он будет с тобой. - - - Бессонная ночь, ярко светят звезды, а в белоснежных волосах возлюбленного заблудился лунный луч. Его лицо в тени, он крепко спит, чуть хмурясь во сне. Как бы ты хотел сцеловать с этого высокого лба все печали, забрать себе всю боль и тяжесть, подставить плечо. Но Малфои не принимают помощь. Они горды и независимы, у них нет слабостей. У них нет сердца. Не для тебя, Азам. Ты – лишь еще одна насмешка судьбы, расплата за не такие уж и многочисленные грехи сиятельного лорда, когда-то сделавшего неверный выбор. По ночам так хорошо любоваться им, не смея прикоснуться, так радостно видеть, как утром он потягивается, словно сытый книззл, трет кулаком заспанные глаза, зевает… он так расслаблен и спокоен, пока реальность не обрушивается на него, придавливая к земле: он не один. Глаза, еще секунду назад подернутые сонной дымкой, моментально становятся холодны, как воды северного моря, рука сама тянется к палочке, и вот живописно растрепанные волосы уже лежат идеальной шелковой волной, поверх пижамы натягивается халат, а спина становится идеально прямой, как на приеме. Что ты хотел, Азам? Ты тут чужой. - - - Боль… как же больно. Если бы не этот серебристый ручеек, омывающий сходящее с ума тело, то было бы совсем невмоготу. Кто я? Что происходит? Откуда этот опаляющий душу жар? Так хочется пить, а еще… - Люсиус… - Я здесь, здесь, - устало. – Борись, Адиль! Не смей подыхать, слышишь? Ты слышишь меня? - Люсиус… - Хочешь пить? Да открой же ты глаза! Мерлин, опять начинается. - Отец! - Драко, уйди немедленно! - Андрес не хотел! - Я знаю. Да уйди же ты! Адиль сожжет тебя и не заметит! И Северуса сюда не пускай. Уходите все. - А ты? - Я – последний, кому он навредит. Иди. Тишина. Полностью выжженная комната, когда-то бывшая роскошной хозяйской спальней Малфой-мэнора. На полу, перемазанный в жирной копоти, бьется в беспамятстве Азам, разметав по грязному полу свои прекрасные мощные крылья. Агония длится уже сутки. И уже сутки тяжелая голова, объятая черным пламенем волос, лежит на коленях у сиятельного лорда Малфоя, который закрыл свое поместье ото всех, кроме сына и Снейпа. Ему нужно быть в Министерстве, иначе вся проделанная работа пойдет насмарку. Но он сидит посреди выжженной спальни, глотая бодрящие зелья, и ждет. Огонь потенциального любовника совсем не обжигает его. Люциус знает, что нужен здесь. И он не уходит, снова и снова делясь магией с этим невозможным существом, слушая его тихие стоны и жалобное «Люсиус», снова и снова запуская руки в потрескивающие от магии волосы, окончательно превратившиеся в жидкий черный огонь. Люциус ждет, потому что знает: уйди он сейчас, и несокрушимый, вечный джинн, сожжет сам себя, погибнет. А роду Малфой совершенно невыгодно оставаться без его покровительства. Да и обещанную ночь Люциус собирался стребовать с незадачливого любовника, во что бы то ни стало. - Не смей умирать, - в тысячный раз повторяет он. – Мне нужен мой сын, и ты его родишь. Малфой еще много чего говорит в таком же духе, стараясь не обращать внимания на страх, сжимающий гулко бьющееся сердце, стоит подумать о том, что этот огненноволосый все-таки умрет. Вот просто возьмет и сдохнет, спася одного сына Люциуса и отобрав еще нерожденного второго. А боль в сердце… кто же знает ее причины? Это просто страх. Подождет и министерство, и сжимающий от бессилия кулаки Драко, и черный от постоянных допросов Снейп, мечущийся между авроратом, мэнором и Хогвартсом. Все они подождут, потому что мечущийся в агонии джинн – это то, на что он, Люциус Малфой, пусть и не вполне добровольно, променял свое размеренное благополучие. Нельзя допустить, чтобы все эти жертвы были напрасны. Род должен развиваться, и он, как его глава, сделает для этого все. *** Потолок в Зале Приемов разверзся, и на черное зеркало мраморного пола в Замке Его Шестой Светлости упали трое: красноволосый ифрит, который тут же пружинисто вскочил и понесся через весь зал, чтобы, подпрыгнув, с радостным визгом оплести ногами талию надменного Первого Герцога, ждавшего их; высокий широкоплечий демон с ярко-оранжевыми волосами, спадающими до середины бедра, который, в свою очередь, помог подняться невероятно красивой… женщине, нежно прижимающей к груди какой-то окровавленный сверток. Правда, женщиной незнакомку можно было назвать только в том случае, если не обращать внимания на то, что вместо ног у нее был совершенно потрясающий, длинный, красивый… змеиный хвост, покрытый узорчатой черно-белой чешуей, образующей причудливый рисунок. Присмотревшись, невольный наблюдатель был бы вынужден отметить и красивые желтые глаза без белка, оснащенные привычным для всех рептилий вертикальным зрачком, и острые, но необыкновенно гармоничные черты лица, и длинные волосы, заплетенные в сотни черно-белых косичек и собранные в высокий хвост, и идеальные небольшие груди, увенчанные темными острыми сосками, и тонкую талию, и изящные руки, на которых перезванивалось не менее полусотни тонких браслетов из белого металла… Но никого, кроме трех уже известных мужчин в Зале не было, а они, казалось, совершенно не удивились необычному виду гостьи. - Добро пожаловать в Шестой Замок, миледи Шарххасс, - галантно поклонился оранжевоволосый и поцеловал тонкое запястье. - Зовите меня по-прежнему, мессир, - прошипела незнакомка. – Привыкла за столько лет. - Что ж, Нагини, пойдем в Ритуальный зал, поможем твоему непутевому Марволо, - кивком головы он указал на окровавленный сверток. - Спасибо, Хаэрри, - змееногая женщина растянула в улыбке тонкогубый рот. – Если бы не ты, то моего мальчика ждало бы весьма незавидное посмертие. - Все ошибаются, моя дорогая… Хролав? Что ты дела… Окончание фразы так и не слетело с его губ, потому что светловолосый гигант, появившийся, чтобы доложить о готовности Ритуального Зала к намеченной процедуре по восстановлению души, сначала замер как вкопанный, а потом, молниеносно выхватив из специального крепления на поясе небольшой ледяной топорик, несильно замахнулся и вогнал его в монолитный мраморный пол лишь в полудюйме от кончика хвоста прекрасной Нагини. - Хммм… - отреагировала на это красавица. – Ты понимаешь, что делаешь, малышшшш? – обратилась она к Хролаву, который снова застыл, как ледяная статуя. Иэпс не удостоил ее ответом, продолжая, впрочем, смотреть прямо в глаза. - Смелый львенок, - усмехнулась на это змееногая дама и, чуть подумав, отдала свой драгоценный сверток Эрри. Абигор и Аэтти исчезли в портале. Присутствовать при намечающейся процедуре они были не намерены. Нагини, убедившись, что ее сокровище в надежных руках, медленно поползла к Хорлаву, шелестя блестящими чешуйками своего хвоста по идеально ровному полу. Она неторопливо обогнула иэпса по широкой дуге, рассматривая его со всех сторон так, как будто собиралась купить, и искала, к чему придраться. Видимо, не нашла. - Триста лет, сын вождя ледяных львов, раб Шестого Герцога, - вынесла она вердикт. – Что ты можешь предложить моему гнезду, кроме здорового потомства? - Тело, кровь, магию, - ответил ритуальной фразой иэпс. Голос его звучал низко и чувственно. - Мммм… - Нагини обернулась вокруг него, оплетая хвостом ноги, поглаживая руками широченные плечи. – Прости, красавчик, ты сильный самец, ловкий воин и для Хаэрри как брат, но у меня есть Марволо, который без меня пропадет. Он мой партнер и… Договорить она не успела, так как Хролав крепко стиснул ее в объятиях, почти ломая хрупкие кости, и впился в ее губы голодным, жадным поцелуем, теряя контроль над собственной магией. В Зале резко похолодало, от босых ног гиганта по полу разбежались морозные узоры, сорвался ледяной ветер, пошел снег, образуя импровизированную перину, на которую иэпс, недолго думая, рухнул со своей добычей. Нагини забила хвостом, взметая пушистый снег, впиваясь острыми когтями в широкую спину, но силы были явно неравны. Поймав кончик судорожно бившегося хвоста, Хролав неожиданно нежно поцеловал его, приглаживая пальцами топорщащиеся чешуйки, обхватывая горячими губами самую вершинку. Нагини застонала, выгибаясь под ним, и ответила на поцелуй, поглаживая располосованную когтями спину. Хролав тихо зарычал, ослабляя хватку, и запечатлел на тонкой шее страстный поцелуй, оставивший темный след. - Кхм… - привлек к себе внимание Эрри. – Я рад, что вы договорились, но осмелюсь напомнить, что ритуал нужно провести как можно быстрее. Женщина ловко вывернулась из-под неожиданного партнера, поднялась, щелкнула хвостом, и тот обратился в кольчужную юбку с длинным звенящим шлейфом, из длинного разреза на которой выглядывали две очень стройные красивые ножки. Пошелестев своим необычным одеянием мимо невозмутимого Хролава, Нагини без особых усилий вытащила из пола ледяной топорик, покрутила его в руках, а потом пристроила на поясе, бросив на ходу: - Я подумаю. Если Марволо будет не против, конечно. Иметь в гнезде сразу двух красивых самцов… будет даже забавно. Эрри подмигнул невозмутимому иэпсу и направился в Ритуальный Зал – складывать из девяти жалких частей одно гармоничное целое. Марволо Гонт по праву будет считать этот день днем своего рождения. *** В ритуальном зале одного из самых сильных демонов из ныне живущих было жарко. На черном полу были процарапаны контуры будущей декаграммы*, которую еще предстояло наполнить демоническим огнем, отсекая Марволо от пути за Грань, удерживая его здесь самым сильным якорем – привязкой к партнерше. Нагини аккуратно развернула малоаппетитный сверток, извлекая на свет совершенно отвратительного младенца: все его тщедушное тельце было покрыто синяками и ссадинами, кожа была воспалена, а сам он, казалось, не переживет и следующего вздоха. Эрри взмахом руки распределил восемь хоркруксов по остриям лучей, на самый длинный, девятый, встал сам, десятый оставив пустым – на всякий случай, если вдруг что-либо пойдет не так. Нагини, звеня своей необычной юбкой, прошла в самый центр, удобнее устраивая то, что осталось от Темного Лорда, у себя на руках, и закрыла глаза. Эр еще раз внимательно обвел взглядом помещение и тоже закрыл глаза, выпуская магию. За его плечами развернулись мощные крылья, рога привычно устроились в волне оранжевых волос, а хвост оплел правую ногу. - Ир ауг, - произнес он первые рычащие слова литании, - даг ахрр иввакс. - Ар иввакс, - повторила Нагини неожиданно мелодичным голосом. Разрезав удлинившимся когтем ладонь, демон щедро плеснул кровью на переплетение линий магической фигуры, и та окрасилась нестерпимо-ярким красным светом, качая мощь из своего создателя. Нагини опять обрела свою истинную форму, красиво уложив хвост широкими кольцами. Катрены на древнедемоническом сами вырывались из ее горла, пока она кланялась на все стороны света, прижимая хрупкое тельце партнера к груди, пока поднимала его над головой, оплетала хвостом. Именно от нее сейчас все зависело, а Хаэрри просто выступал источником силы, инструментом необыкновенно разрушительной мощи, распоряжаясь которой, нельзя было ошибиться. Стягивая нити силы к несчастному существу, которое она держала на руках, королева нагов думала о том, что найди она партнера раньше, когда Тому было пятнадцать, до первого расщепления души, многих проблем удалось бы избежать. Но сделанного не воротишь. Это не под силу даже безмерно могущественному Советнику. Да и нужно ли? Части души, заключенные в глупые безделушки, одна за другой покидали свои временные вместилища, как будто впитываясь в то, что она держала на руках, заставляя слабое маленькое тельце расти. На шестом хоркруксе женщина поняла, что удерживать на руках уже изрядно потяжелевшего партнера ей просто нестерпимо тяжело, а опускать его на пол нельзя ни в коем случае. Сжав зубы, она продолжала нараспев проговаривать давно заученные слова, но с ужасом осознавала, что не удержит, не сможет. Тонкие, далеко неслабые руки наливались тяжестью, спина болела. Магия Марволо, восстанавливаемая Герцогом, неподъемной тяжестью пригибала к полу, вынуждая сдаться, отступить. Оставалось еще два хоркрукса, еще немного. В глазах темнело, из горла вырывался хрип, увеличившееся тело партнера стремительно соскальзывало на пол . Но вот сильные руки подхватывают их обоих, Нагини спиной ощущает прикосновение сильной груди, с облегчением опирается на нее. Она в кольце надежных рук. И она, и Марволо. Теперь точно все получится. Силен оказался малышшш. «Тело, кровь, магия», - прошелестело у нее в голове. «Принимаю», - мысленно ответила она и чуть ослабила хватку, позволяя Хролаву удобнее перехватить бесчувственное тело их общего теперь человека. Седьмая частичка, восьмая присоединились к предыдущим, а невозмутимый гигант держит тяжеленный груз так, как будто он ничего не весит. «Достоин», - успела подумать Нагини, обмякая в крепких объятиях. И с ней, и с Марволо теперь все будет хорошо. С таким-то супругом. Эрри с удовольствием затушил гексаграмму и подошел ближе к спокойному, как айсберг, Хролаву, на одной руке которого повисла бесчувственная Нагини, а через плечо, придерживаемый другой рукой, был перекинут не менее бесчувственный юноша. - Молодец, брат! – с чувством поздравил он иэпса. – Своего не упустишь. - Я могу идти, Хозяин? – поинтересовался гигант, как будто спрашивал о погоде. - Какой я теперь тебе хозяин? Ты супруг королевы нагов и будущего Министра Магии магов. Давай, тащи свою добычу в логово. Брак не забудь закрепить. Марволо тот еще подарочек, но, думаю, ты справишься. Иэпс чуть поклонился и исчез в небольшом снежном вихре. Эр проводил взглядом тающие на полу снежинки и усмехнулся. Неисповедимы пути Творца. Что ж, бывший Волдеморт полностью под контролем, остается только Дамблдор. Но с ним-то уж Советник как-нибудь справится. Пора пойти узнать у Северуса, как все прошло. Но сначала – спать. Ритуал занял почти десять часов и подточил практически бесконечные силы, которые можно восстановить только продолжительным, здоровым сном. Ну, или сексом. Но Аэ сейчас явно не в духе – проблем наверху хватает. Если бы случилось что-то чрезвычайное, ему бы уже сообщили, а пока что спать. *** Бывший Темный Лорд проснулся от того, что ему было тепло и хорошо. Не открывая глаз, он попытался осознать, где он находится и что вообще происходит. Сзади к нему прижималось чье-то теплое и сильное тело. Хм… весьма определенным образом прижималось, надо сказать. Твердый, напряженный член неизвестного вжимался в ягодицы давно позабытой чувственной лаской. Когда-то давно, еще до всего этого кошмара с погоней за бессмертием, он был в постели с одним мужчиной, потом стало как-то не до того. Полустертые воспоминания вспыхнули яркими красками, вызывая смущение. Кровь прилила к щекам. И не только к ним. Прерывисто вздохнув, Марволо выгнулся и… наткнулся грудью еще на кого-то. Резко открыв глаза, он поспешно высвободился, пытаясь взять под контроль неуместное в такой непривычной ситуации возбуждение. Осмотрелся и обнаружил, что сидит на большой кровати, покрытой шкурой огромного животного. Наверное, белого медведя. Подтянув колени к груди, он ошарашено рассматривал еще двоих, между которыми, судя по всему, и проснулся. Красивая худенькая женщина, одетая лишь в странную юбку, состоящую из мелких металлических пластинок и очень крупный мужчина с не менее крупным возбужденным членом. - Я… - нерешительно выдавил Марволо. – Где я? - В Инферно, - низким голосом ответил гигант, поглаживая член с самым невозмутимым видом. - Я в аду? Вы… я все-таки умер? И теперь вы… будете меня… - он сглотнул, судорожно сжав кулаки. Женщина рассмеялась. - Стоило пройти сложный ритуал воссоединения души, чтобы увидеть тебя таким, хосссяин, - последнее слова незнакомка прошипела на парселтанге и юбка обратилась в роскошный змеиный хвост, очень напоминающий раскраской… - Наги? – неверяще пошептал бывший Волдеморт и снова сглотнул, а потом подозрительно посмотрел на гиганта: - Надеюсь, ты не Муфаса. Низкий, раскатистый смех зарокотал под высоким потолком комнаты, как горная лавина. - А ты забавный, малыш. Я не Муфаса. Я его брат и твой законный супруг. Вернись в постель, я с тобой еще не закончил. Марволо задушено пискнул и сполз с кровати, мечтая об одном – сбежать, найти Эрри и спрятаться, забыв о достоинстве, присущем Темным Лордам. - Я не… не женат... не замужем? Я не муж… - темно-карие глаза в ужасе уставились на огромный член. – Наги, скажи ему! - Это правда, мой маленький господин. Без Хролава нам бы не удалось закончить ритуал по воссоединению твоей души. Так что мы теперь связаны. Все трое. Иди сюда, - она похлопала ладонью по кровати между собой и этим… огромным мужиком. – Надо завершить начатое, а то ты все равно уйдешь за Грань, хоть и целиком, а не по кусочкам, чего бы нам катастрофически не хотелось. Проклятый громила кивнул, соглашаясь, и чуть улыбнулся Марволо совершенно забыл, что он грозный Темный Лорд. Без палочки и без одежды он чувствовал себя совершенно беззащитным. - Наги, я не… готов. - Вспомни, как мы с тобой весело проводили время последние пару лет, а? – она соблазнительно облизнулась раздвоенным языком. У Марволо хватило совести покраснеть. - Наги… - Не бойся, маленький хосссяин, мы будем очень осторожны. Ты же не хочешь снова умереть? Неужели разделить на троих постель сложнее, чем на девять частей душу? – голос королевы нагов звучал, околдовывая, лаская слух. Марволо подавил зарождающуюся панику. В конце-концов от этого не умирают, а в жизни ему приходилось делать и более страшные вещи, чем подставлять задницу под член. Под чертовски огромный, тяжелый член, надо отметить. Чччерт. Что-либо более унизительное придумать сложно. Он, Волдеморт, Темный Лорд, самый сильный темный маг современности… О, Мерлин, ЭТОТ снова гладит свою огромную фиговину. Зачарованный неспешными движениями широкой ладони на потрясающем члене, бывший Повелитель Пожирателей сделал небольшой шаг в направлении кровати, и Нагини ему ласково, с предвкушением улыбнулась. - Вот так, не бойся, - прошептала она, помогая ему устроиться между собой и Хролавом. - Я не боюсь, - попытался нагло усмехнуться Марволо, становясь самим собой, удивительно дерзким и в то же время осторожным магом. В свое время, до раскола души, именно таким и был Томас Марволо Риддл. - У тебя по-прежнему свехчувствительный кончик хвоста, Наги? - невинно поинтересовался он. - Проверь и узнаешшшш, - последнее слово далось даме уже с трудом, потому что заостренный, покрытый твердой чешуей кончик исчез у Марволо во рту. - Ммм… так-то лучше. А то бы ещщще малышшшшом бы назсссвала, - перешел он на парселтанг. Хролав осторожно поглаживал худые плечи неожиданно обретенного партнера, наслаждаясь их теплотой и мягкостью. Сам он был как будто высечен изо льда, как и все иэпсы, а вот Марволо оказался… теплым, мягким и до кровавых пикси в глазах соблазнительным. Человек, что с него взять, хоть и очень сильный магически, хоть и красивый. Глухо застонав, гигант опустил руку ниже, пересчитывая выступающие позвонки, и нежно огладил аппетитные ягодицы. Марволо выгнулся, вжимаясь своей умопомрачительной задницей в пах, инстинктивно потираясь о каменный, стоящий столбом член. - О, ледяная праматерь! Чертов маленький соблазнительный змееныш, - простонал Хролав. - Да я такой, - нагло усмехнулся «чертов змееныш» и сладко потянулся, обнимая Нагини, оплетшую своим хвостом его колено, заставляя улечься сверху. - Вот так, малышшш, позволь нашему сссупругу приласкать тебя… - прошептала она, в перерывах между поцелуями. – Хочешшь меня? Нассс?.. - Мммм… столько лет без секссса, если не сссчитатсссь наши с тобой шшшалоссти, как думаешшшшь? Сссссс, - прошипел Марволо, почувствовав, что вместо змеиного хвоста его за талию оплетают уже стройные ноги Нагини. – Оххх… ммм… Наги… - перешел он снова на человеческую речь. - Да, маленький, не бойся. Смотри на меня… Как его возбужденный до предела член оказался в ласковой, жаркой тесноте, Марволо бы не вспомнил и под пытками. Если, конечно, кто-то осмелился бы пытать Темного Лорда, но очень скоро ему стало не до этого, потому что вместе с тем, как его член проник в сладко зашипевшую Нагини, в него самого проникло сразу два далеко не тонких пальца Хролава, которые, впрочем, были смазаны чем-то необыкновенным, потому что никакой боли и в помине не было, наоборот, задница горела огнем, сводящий с ума жар проникал все глубже, сворачиваясь внизу живота пульсирующим удовольствием. - Аргххх… О, Мерлин! Черт бы вас побрал обоих! Двигайся уже, Хролав-или-как-тебя-там. Иэпс за его спиной выдохнул, как кузнечные меха, и приставил к темному входу головку своего крупного розового члена и слегка надавил, почти грубо ухватив за волосы. Мышцы, не привыкшие к такому обращению, явно недостаточно растянутые, неохотно поддавались. Боли по-прежнему не было, скорее, какое-то ноющее напряжение, которое, впрочем, быстро прошло, стоило возбужденной до предела плоти проникнуть глубже и слегка пройтись по спрятанному весьма неглубоко центру удовольствия. Марволо вскрикнул, инстинктивно поерзав, желая продлить удовольствие, а Хролав, сжав зубы, чтобы своим мощным рыком не напугать его, снова толкнулся в тугую, жаркую глубину. Сознание у человека, зажатого между двумя очень сильными магическими партнерами, плыло, пока не отключилось окончательно, сдавшись под напором слепящего, острого удовольствия. Через несколько минут он уже остервенело двигался, то соскальзывая с огромного члена и погружаясь в сжимающуюся влажную глубину Нагини, то подавался назад, выгибаясь так, что хрустели позвонки, снова насаживаясь на член. Его магия скручивалась в тугой вихрь, сплетаясь с магией Хролава и Нагини. Все трое хрипло стонали, женщина извивалась, как самая настоящая змея, а иэпс мощно и размерено двигал бедрами, взрыкивая при каждом толчке, пока, немыслимо увеличив темп, не прижал своим сильным телом обоих партнеров к широкой кровати, заставляя их задохнуться от удовольствия. Первым кончил Марволо. Громко вскрикнув, он излился глубоко в податливом теле женщины, которую привык считать своим фамильяром, и прикусил острый сосок, доводя до грани и ее, Хролав, огласив оглушительным рыком большое помещение, выстрелил в него горячим семенем, прикусив плечо обмякшему человеку, оставляя свою метку. Через несколько минут все трое обессилено отключились, причем немногословный иэпс собственнически сгреб обоих супругов, устроил их головы на своих широченных плечах, едва не задушив, и вырубился, укрыв всех невесомым одеялом из пуха ледяных гагар. Магический мир ждало большое потрясение, так как в ее истории еще не было министра, состоящего в столь странном триумвирате. * - десятилучевая звезда